Сердце Запада

Глава 2

Три часа спустя Дуглас уже не был в этом так уверен.

В гостинице назвали точный час, когда Кассиус Браун отбыл на переправу — и по времени получалось, что на поезд к переправе он опоздал. Особой беды в этом не было: расстояние было невелико, и до переправы могли довезти обычные городские извозчики. Вот и Браун тоже взял извозчика, и этого извозчика быстро удалось установить с помощью гостиничной обслуги. Извозчик не только опознал седока по фотографии, но даже вспомнил приметы его саквояжа; все совпадало. И довез извозчик Брауна до самой переправы, нигде не останавливаясь.

Дуглас специально несколько раз заставил извозчика повторить, как он вез, кого по дороге видел, кого обогнал, где Брауна высадил… более того, извозчик помнил, кого взял на переправе в обратную поездку в город, где высадил — и этого человека удалось найти, он все еще жил в пансионе недалеко от пристаней!

И мистер Хаммер, этот обратный пассажир, смог подтвердить, что Кассиус Браун ступил на берег Канзас-ривер, только не смог сказать, что с ним было потом, потому что, понятное дело, сев в экипаж уже больше назад не оглядывался.

— Но знаете что, — добавил вдруг мистер Хаммер уже после того, как Дуглас задал свои вопросы по третьему кругу и решил уже, что выжал из свидетеля все что можно, — …а ведь когда этот джентльмен приехал, парома на этом берегу не было. Он еще чертыхнулся, что придется лодочника нанимать, чтобы к поезду успеть.

Однако к тому времени, когда это вспомнил, возвращаться на переправу было уже поздно: сгущались сумерки, а ночью, само собой разумеется, поиски вести бессмысленно. Поэтому на берег Канзас-ривер Дуглас отправился назавтра, рано утром, самым первым поездом, в сопровождении приданного ему юного лейтенанта Драйдена и прихваченного на всякий случай извозчика.

— Вот на этом месте я его и высадил, — показал извозчик, когда они прибыли на место. — Вот здесь он, значит, на землю сошел, а вон от того дерева тот господин, которому в город нужно было, подходил…

— А почему ты его здесь высадил? — Спросил Дуглас, который и сам, бывало, приезжал сюда на извозчике. — Почему не по той дорожке, там же к парому ближе?

— Так не было парома! — ответил извозчик. — А если лодочника спрашивать, так это лучше с этого края.

— Что ж ты вчера про лодочника не говорил?

— Да забылось как-то! Вот на место приехали — и вспомнил.

Дуглас обернулся к лейтенанту Драйдену:

— Вот ты как лодочника бы искал?

Сам-то Дуглас в такой ситуации настоял бы, чтобы извозчик подвез его к паромной пристани, а там бы позаимствовал лодку у шурина Джека, который торговал рядом в лавке. Зачем лодочник, когда можно самому на весла сесть, а на том берегу просто отдать лодку Джеку? Но незнакомому человеку, понятное дело, лодку бы не доверили.

Драйден огляделся и направился было к ближайшему домику.

— Там дрались, — сказал извозчик ему в спину. — Пьяные, орали, кто-то разнимал… шумно было.

Драйден чуть сменил направление и пошел к соседнему дому. Дом стоял пустой, и похоже, уже давно. Дуглас увидел, что из «пьяного» дома вышла женщина с корзиной белья и направилась к берегу.

— Прошу прощения, мэм, — окликнул он. Женщина с готовностью остановилась. Было очевидно, что ей приятнее поболтать с незнакомыми молодыми людьми, а не стирать.

— Не подскажете, из этого дома давно съехали?

— Да уж недели две, — охотно ответила женщина. — Бетти Фостер, по всем приметам, в этом месяце рожать, так они решили заранее в Ливенуорт уехать. А там у нее родня…

Дуглас пропустил мимо ушей семейные обстоятельства неинтересной ему Бетти, и посмотрел на дом, который стоял за домом Фостеров, отделенный огородом и кустами шиповника.

— А у Рейнхардов ведь лодка была, мне кажется? — спросил он.

— Была, — ответила женщина. — Только они ее продали третьего дня, как уезжать собрались. Да они и уехали уже вчера.

— Ага, я видел… — кивнул Дуглас. — А вот этого человека вы на днях не видали?

Женщина внимательно рассмотрела фотографию.

— Не могу сказать, — с сожалением ответила она. — Это бы вам надо было с Линой Рейнхард поговорить, она всех в округе замечала. Шустрая она. Человек еще не успевает на тропинку ступить, а она уж с ним говорит и в постояльцы к себе тянет.

— Ага, — промолвил Дуглас. — Спасибо, мэм, простите, не знаю вашего имени…

— Миссис Коул я.

— А! Жена Джона Коула! Знаю его, как же…

Он пошел к дому Рейнхардов. Миссис Коул недоуменно окликнула его: «Так нет же там никого, все уехали…», но он отмахнулся: «Я только посмотреть».

Дом Рейнхардов был обычной для Среднего Запада планировки — прямоугольный, разбитый на две неравные комнаты: заднюю маленькую, в которой была спальня, и переднюю большую, где устраивали гостиную, кухню, иной раз даже магазинчик. У Рейнхардов часть большой комнаты была отделена ситцевой занавеской, за ней находилась кровать для постояльцев. Сейчас, конечно, вся более-менее ценная утварь, в том числе и занавеска, исчезла, и в обеих комнатах как будто специально беспорядок наводили, хотя наверняка хозяева просто собирали вещи и бросали все ненужное где придется.

Дуглас к Рейнхардам когда-то заходил, хотя на постой не оставался. Лина все уговаривала его присесть за стол, съесть пирога, выпить кофе, но Дугласу было как-то неуютно, и он переставил табурет, чтобы сидеть спиной не к занавеске, а к стене. Кажется, такое самоуправство не понравилось старухе Рейнхард, она что-то пробормотала по-немецки.

— Мамочка не любит, когда мебель двигают, — с улыбкой объяснила Лина.

— «Мамочка не любит…» — пробормотал себе под нос Дуглас, вспомнив тот день. У него начало слагаться понимание, что могло случиться с Кассиусом Брауном, но он пока еще этому не верил. Не было никаких оснований полагать, что Браун закончил свои дни в доме Рейнхардов. И с чего бы вдруг?

Он вышел из дома и пошел осматривать хозпостройки. Когда он вышел из сарайчика и задумчиво оглядывал сад, на него налетел Джон Коул, бывший слегка навеселе и в настроении подраться.

— Эй, Бак, ты чего к моей бабе лез?

Дуглас повернул к нему серьезное лицо и тихо спросил:

— Джон, у тебя лопата есть?

Коул, сбитый с агрессивного настроения неожиданным вопросом, даже назад подался.

— Как же в хозяйстве без лопаты? — ответил он с недоумением.

— А принеси, — попросил Дуглас.

И Коул поспешил за лопатой, даже не заинтересовавшись, с чего бы это она понадобилась. Когда он вернулся, Дуглас смотрел на недавно пересаженное деревце:

— Вы когда-нибудь видали, чтобы в такую жару деревья сажали?

— Так Лотта Рейнхард с большой придурью, — ответил Коул.

— С настолько большой? — усомнился Дуглас. Он взял из руки Коула лопату и начал копать.

— Думаешь, Рейнхарды клад закопали? — спросил Коул.

Дуглас копал молча. Юный Драйден смотрел на происходящее, покрываясь розовыми пятнами: до него тоже дошло, куда мог деться Кассиус Браун.

— Вы запах чувствуете? — вдруг тревожно спросил Коул.

— Ты дерево держи, а то оно на меня валится, — не поднимая головы, ответил Дуглас.

Коул и Драйден в четыре руки подхватили дерево и вывернули корни из ямы. Запах усилился.

— Ой! — испуганно сказал Коул, глядя в яму.

— Вот именно — ой, — согласился Дуглас. — Драйден, беги к железнодорожникам, пусть найдут шерифа. А ты, Коул, покопай пока, твоя очередь.

— Я не могу, — попятился Коул.

— Давай покопаю, — сказал извозчик.

Через полчаса вокруг ямы собралась небольшая толпа: строители моста, перевозчики, случайные проезжающие… да все, кто случился в этот час на берегу Канзас-ривер. Убийства в округе бывали не так часто, а вот такие, когда покойника тайком припрятывают — вообще редко.

Убитого отрыли, но пока еще не поднимали из ямы: ждали шерифа.

Драйден украдкой подергал за рукав Дугласа, который стоял чуть поодаль от окружившей яму толпы и настороженно посматривал на садик и огород Лотты Рейнхард.

— Надо бы шерифу шепнуть насчет бумаг Брауна, — тихонько проговорил Драйден.

— Брауна? О господи! — выдохнул Дуглас. — Ты что, ничего не понял?

— А что надо было понять?

— У Брауна волосы светло-русые. А у парня, которого я откопал — темно-каштановые!

У лейтенанта Драйдена дрогнули колени и он тоже прошептал: «О господи!..»