Кубок Аркесилая в контексте: Греческое взаимодействие с погребальным искусством позднего периода

Последние две надписи, сопровождающие рабочих, переносящих товары в нижнем уровне, труднее всего читать. ΜΑΕΝ был реконструирован как μέμαεν – "он жаждет" Тивериосом (Tivérios 2000[2001], 25), но, как подчеркнул Маффре (Maffre 2004, 275), нет места для добавления каких-либо букв перед начальной "М" в слове ΜΑΕΝ. Мэй (Mei 2013, 28, после Лейна) предпочитает сокращенное написание μα(γ)έν от μάσσω. Это была бы ссылка на "замешанный" продукт сильфия, возможно, с консистенцией камедесмолы, что имеет смысл с "месилкой" Неймана и с филологической точки зрения, но, как указывает Вачтер, неудобно в том смысле, что это, казалось бы, примечательно к продукту, а не человеку. Надпись может быть нечитаемой.[5] Последняя надпись, прочитанная Мэем (Mei 2013, 28) как ΛΙΚΤΟΝ, ἑλικτόν, также проблематична. Это прилагательное от ἑλίσσω описывает что-то свернутое или скрученное. Мэй интерпретирует ΛΙΚΤΟΝ вместе с MAEN как указание на то, что нижний уровень сцены представляет и аннотирует запасы сильфия в его окончательной, замешанной форме в созданных корзинах. Чтение Мэя, однако, представляет собой амбициозную реконструкцию очень незначительных оставшихся отметин, в других местах обозначенных только как E. (Neumann 1979, 91; Wachter 2001, 161). Возможно, эти последние две надписи могли быть намеренно или ошибочно неясными (Wachter 2001, 162; Neer 2002, 9–26).

Надписи на чаше Аркесилая раскрывают как минимум две киренские связи. На чаше назван царь Кирены, Аркесилай, и, скорее всего, используется надпись ΣΛΙΦΟΜΑΧΟΣ, чтобы указать, что ее сюжетом является взвешивание растения сильфия или очищенного продукта растения. Аргументы в пользу сильфия несколько условны, но вполне логично, что мы найдем сильфий рядом с Аркесилаем в середине шестого века. Это растение было найдено только в Ливии, около Барки и Эвесперид (Геродот 4.169; Плиний 19.15; Mitchell 2000, 98; Austin 2008, 210). Теофраст говорит нам, что только ливийцы могли собирать это растение (Historia Plantarum 9.1.7). Митчелл (Mitchell 2000, 89–97) подчеркивает важность экспорта ценного сильфия для власти более поздних правителей режима Баттидов, и в пятом веке связь богатства Баттидов с сильфием была достаточно широко известна, чтобы найти место у Аристофана (Плуто 925). Вполне вероятно, что эта царская монополия возникла уже к началу шестого века. Важность сильфия для киренской экономики была такова, что ко второй половине шестого века на киренских монетах было изображено растение, его семя или божество, сидящее перед растением сильфия (Gönster 2015; Riddle 2003; Faustoferri 1985). Похоже, что реформы Демонакса в середине столетия сохранили ранее существовавший контроль Баттидов над землями, производящими сильфий (Mitchell 2000, 88).

Эти киренские связи должны быть приняты во внимание при обсуждении создания чаши и значения ее необычного изображения взвешивания. Однако они – далеко не единственные и даже не самые примечательные связи чаши с Северной Африкой.