Брачный аферист

— Могу я вам чем-нибудь помочь? — произнесла секретарша дежурную фразу. Безразличная вежливость ее тона не могла скрыть явную неприязнь к женщине, не способной контролировать свое поведение.

— Я… Мне нужно видеть Джека… то есть мистера Вендела, — выдавила Натали, чувствуя, что голос у нее дрожит от волнения.

— Боюсь, в данный момент его нельзя беспокоить.

Зато Моника, не имевшая ни малейшего уважения к тонкостям делового этикета, разразилась таким криком, что могла бы поднять из могил всех покойников в радиусе пяти километров. Поэтому не было ничего удивительного в том, что дверь, ведущая в кабинет босса, вдруг открылась, и в проеме появилось удивленное лицо Джека Вендела.

— Что за… Натали? В чем дело?

Едва взглянув на него, Натали сделала то, что клялась не делать ни в коем случае, — разрыдалась.

Двумя огромными шагами он пересек приемную и заключил расстроенную женщину в объятия. Сотрясаемая рыданиями, она приникла к безукоризненно сшитому пиджаку Джека, мало заботясь о том, что подумает секретарша. Натали знала, что ей не следует уступать предательскому желанию положиться на его силы, но своих у нее уже не осталось.

Джек крепко прижимал ее к себе, гладя по волосам, как это обычно делала она, пытаясь успокоить Монику.

— В чем дело? Что случилось? — спрашивал он ее между тем.

— Антуан продал мой дом, — судорожно всхлипывая, выговорила Натали. — Сегодня утром приехали два типа и поставили на газоне табличку с надписью «Продается». Я ничего не знала об этом — он хитростью заставил меня подписать бумаги. Они… они сказали, что, если я не уберусь до завтра… О, простите, я не должна была обращаться с этим к вам, но я просто не знаю, что мне делать.

— Все в порядке, — ласково заверил ее Джек. — Я рад, что вы обратились именно ко мне. Мари, будь любезна, извинись за меня перед господами и скажи, что совещание переносится на завтра, — обратился он к секретарше. — И принеси нам кофе.

Натали безуспешно пыталась справиться со слезами.

— Извините, — пробормотала она, по-прежнему всхлипывая. — Я не хотела вам мешать.

Он только рассмеялся, протягивая ей носовой платок.

— Вы появились в самый нужный момент, — заметил Джек. — Эти алчные акционеры так наседали, что мне годился любой предлог, чтобы охладить их пыл. Ладно, пойдемте в кабинет и спокойно обсудим, что же все-таки случилось.

Натали опустила глаза и, отступив, неловко высвободилась из его объятий.

— Спасибо. Я… думаю, сначала мне все-таки надо взглянуть на Монику. — Она постаралась улыбнуться. — Наверное, ей пора поменять подгузник.

Джек перевел взгляд на раскрасневшегося ребенка, похоже решившего на время отдохнуть от крика, но, судя по всему, готового в любой момент опять разразиться плачем.

— Вы можете воспользоваться моей ванной комнатой, — предложил Джек. — Полагаю, у вас есть все… необходимое?

— Конечно, — заверила его Натали, которую немного развеселило его явное незнакомство с элементарными нуждами маленьких детей. — Я быстро.

Секретарша, только что закончившая выпроваживать из приемной одетых в серые костюмы мужчин, бросила на Натали ледяной взгляд, когда га вкатила коляску в кабинет шефа и, отстегнув ремни, взяла Монику на руки. Мари была достаточно хорошо вымуштрована, чтобы не задавать лишних вопросов, но у нее был особый и весьма красноречивый способ выражать свое мнение. Чего стоил один только взгляд! Однако у Натали было достаточно своих забот, чтобы волноваться еще и из-за секретарши Джека.

— Иди сюда, малышка, давай-ка мы тебя разденем, — проворковала она на ухо начавшей снова капризничать Монике. — Ты сразу почувствуешь себя лучше, когда на тебе окажется чудненький сухой подгузничек.

Да и мне не мешало бы привести себя в порядок, подумала она, проскальзывая в дверь, которую открыл Джек.

Ванная была огромной и роскошной. Бледно-серый мрамор покрывал пол и стены, а в душевой кабине можно было устраивать фуршеты. Своевременное напоминание, криво улыбнувшись, подумала Натали. Эта ванная комната, огромный кабинет, да что там — все здание принадлежат Джеку Венделу. А ведь наверняка есть еще и множество других, про которые она и слыхом не слыхивала. Те полмиллиона, которые украл Антуан, для него не более чем капля в море. Пропасть между ним и ей слишком широка, чтобы через нее можно было навести мосты, и не стоит забывать об этом.

Когда Моника была приведена в свое обычное счастливое состояние, Натали быстро ополоснула лицо холодной водой и вытерла его одним из пушистых белых полотенец, которые были сложены стопкой на полке рядом с раковиной. Посмотрев на себя в зеркало, она вынуждена была признать, что выглядит далеко не лучшим образом — глаза покраснели, а несколько непослушных прядей волос выскользнули из-под ленты, стягивавшей их на макушке.

Все это не должно ее волновать, упрекнула себя Натали. Она вовсе не собиралась производить ни на кого впечатление — она здесь совсем не для этого! Тем не менее, быстро распустив волосы, она провела по ним щеткой и связала их опять, потом легко коснулась рта губной помадой. Хотя результат был минимальным, она сразу почувствовала себя лучше.

Моника тем временем с чисто научной дотошностью изучала устройство биде.

— А теперь пойдем, — позвала ее Натали. — Как насчет апельсинового сока? Хочешь немножко?

— Со-ок, — радостно закивала Моника.

Как только Натали открыла дверь, девочка опрометью бросилась через кабинет Джека. Посередине она нерешительно остановилась и принялась разглядывать незнакомое помещение, но потом, увидев Джека, застенчиво улыбнулась и оглянулась на мать, чтобы удостовериться, все ли в порядке.

— Не бойся, это дядя Джек, — ласково успокоила ее Натали.

Джек, так неожиданно введенный в круг членов семьи, выгнул черную бровь в веселом недоумении.

— Сейчас она выглядит значительно лучше, чем несколько минут назад, — отметил он, улыбнувшись. — Может быть, попросить принести молока или чего-нибудь еще? Она умеет пользоваться чашкой?

— Не беспокойтесь, у меня есть сок, — ответила Натали, доставая из сумки банку и привычным движением срывая крышку. — На-ка, птенчик, и скажи спасибо.

— Пасибо, — послушно повторила девочка, не отрывая глаз от высокого мужчины, стоявшего рядом, и одновременно обеими руками поднося ко рту банку с соком.

Джек улыбнулся.

— Чего там у вас только нет! Похоже, в этой сумке можно найти все, за исключением, разве что, кухонной раковины.

— О, думаю, рано или поздно и она там окажется, — весело ответила Натали. — Первая заповедь любой матери — быть готовой ко всему!

Шутка оказалась несколько неуместной. Джек, начинавший привыкать к присутствию Моники и даже, казалось, иногда получавший от него удовольствие, по-прежнему встречал натянуто любое упоминание об ответственности, неразрывно связанной с радостью общения с маленьким ребенком.

Он направился к обтянутым бледно-серой тканью креслам, окружавшим кофейный столик со столешницей из цельного куска полированного мрамора, жестом приглашая ее присоединиться к нему. Да, с расходами здесь не считаются, отметила Натали, впервые внимательно разглядывая огромную комнату.

Сказать, что кабинет был размером с футбольное поле, было бы преувеличением, но он был полон света и воздуха, что делало его просторнее. Пол устилал серый ковер, а стены ему в тон оживляли вспышками красок картины современных художников.

— Сейчас принесут кофе, — сказал Джек. — Похоже, вам крепко досталось.

Натали кивнула, чуть заметно улыбнувшись.

— Я просто не знала, что делать. Вот почему я… пришла к вам. — Охватившая ее поначалу паника немного улеглась, оставив ощущение полной опустошенности. — У меня в голове не укладывается, что Антуан мог так поступить со мной. И я ума не приложу, как могла оказаться подобной дурой? Почему не пригляделась к нему повнимательнее? Никогда не думала, что так плохо разбираюсь в людях.

— Боюсь, это в равной степени относится к нам обоим, — сухо заметил Джек. — Как выясняется, он весьма опытный жулик. Теперь уже осталось мало сомнений в том, что афера была тщательно спланирована заранее.

— Да, полагаю, что так, — согласилась Натали. Отрицать это было бы глупо, так же, как невозможно было отрицать и то, что она испытала немалое облегчение, уверившись в невиновности Джека. — Есть известия от частных детективов? — спросила она, чтобы отвлечь мысли от этого опасного направления.

Джек покачал головой.

— Пока нет. Они проверяют информацию, поступившую из Конго, а также пытаются выяснить, чем занимался Лемэр до того, как объявился здесь. Было бы неплохо, если бы вы поговорили с ними.

— Конечно… Моника, чего ты хочешь? Нет, сначала поставь банку. Похоже, ей опять понадобились ваши ключи, — повернулась Натали к Джеку.

— Неужели? — Он улыбнулся малышке, обхватившей его за колено, и, вытащив ключи из кармана, потряс ими перед ее носом. — На, держи.

Она взяла у него полюбившуюся игрушку, сосредоточенно посмотрела на нее и неожиданно вернула Джеку. Несколько удивленный, он собрался было опустить ключи в карман, но девочка решительно запротестовала, вновь протягивая ручку.

Натали рассмеялась.

— Предполагается, что вы должны снова отдать их ей. Это такая игра.

— А, понятно.

Он осторожно шлепнул ключами по протянутой пухлой ладошке, и Моника, залившись восторженным смехом, возвратила их назад. Этот обмен повторился не один раз, и Натали наблюдала за ним в полном удивлении — она никак не ожидала от Джека Вендела такого терпения.

— Ах ты, маленькая мартышка, — проговорил он и, смеясь, наклонился, чтобы похлопать ее по круглому животику. — Ты что, намерена заниматься этим весь день?

В этот момент раздался стук в дверь, и на пороге появилась секретарша, неся серебряный поднос с кофейными чашками. Недоуменно выгнув тщательно подведенную бровь при виде Моники, пытавшейся забраться повыше по ноге Джека, она перевела теперь уже полный враждебности взгляд на Натали.

— Боже, Джек, ты решил поиграть в няньку? — с легкой издевкой спросила она, заставив Натали скрипнуть зубами от негодования. — Вот уж не думала, что доживу до такого!

— Сейчас я заберу ее, — быстро предложила Натали и, протянув руки, взяла Монику и посадила к себе на колени.

К ее облегчению, девочка не стала устраивать скандала. Вдоволь наревевшись до этого, она изрядно устала и теперь, положив щеку на пухлую ручку, моментально уснула.

Джек, улыбнувшись, взглянул на секретаршу. Даже если его и застали врасплох за абсолютно не свойственным ему занятием, он не подал виду.

— А, кофе. Спасибо, Мари. Поставь его на стол, хорошо? Между прочим, ты не знакома с Натали? Это жена Антуана Лемэра. Она была тогда на нашей дружеской вечеринке. По-моему, вы обменялись парой фраз.

Навстречу Натали протянулась изящная холеная рука.

— Как поживаете, Натали? Какое чудесное имя! Вы, очевидно, русская?

— Нет, дело в литературных пристрастиях моей матери, — привычно протараторила она, отвечая на рукопожатие.

— Так, значит, вы жена Антуана, — многозначительно протянула Мари, всем своим видом давая понять, что невысокого мнения о женщине, которая была настолько глупа, что вышла замуж за вора-бухгалтера. — Вы знаете, где он сейчас?