Александр Блок. Творчество и трагическая линия жизни выдающегося поэта Серебряного века

Из личных воспоминаний и древних преданий возник образ поэта-рыцаря Гаэтана, владельца замка Трауменек. Во втором действии Гаэтан объясняет рыбаку, как найти дорогу к замку: «Мимо монастырского сада – к колодцу, от колодца – в гору, до первых домов Ландеда. Поверни, не доходя до церкви, налево, полем, там скоро и будет Трауменек…» Рыбак: «Так это – Трауменек? И чудак же, должно быть, тамошний сеньор». Гаэтан: «Почему ты думаешь?» Рыбак: «Не я один, все так; он, говорят, сам пасет свое стадо, а стадо у него всего-навсего – три петуха. Живет бедно, должно быть скупой. Другие рыцари пируют и дерутся на турнирах, а этот знай бродит да рассказывает сказки». Так скудная природа Бретани, развалины бедного замка, заросшие плющом и окруженные легендой, рождают образ нищего рыцаря, чудака и сказочника.

В бухте Аберврака Блок видел «скалы и камни причудливых очертаний»: они связались в его воображении с легендой о подводном городе Кэр-Исе – бретонском Китеже. С этим поэтическим преданием он познакомился по книге Villemarque: Chants populates de la Bretagne. Содержание его излагается в примечаниях: «История сохранила смутную память о каком-то городе V века, который назывался Хрис, или Кэр-Ис. Легенда рассказывает, что Кэр-Ис был столицей Арморики; им правил благочестивый король Граллон, который был дружен со святым Гвеннолэ, первым аббатом первого монастыря, построенного в Арморике; город Кэр-Ис стоял на берегу моря и был отделен от него громадным бассейном, который спасал от наводнений во время приливов; в плотине, отделявшей бассейн от города, была потайная дверь, а ключ от нее хранился у короля… Раз старый король уснул после пира; он спал в пурпурной мантии, с золотой цепью на шее, его седины, белые, как снег, струились по плечам. В это время коварная дочь Граллона, прекрасная Дагю (Dahu), проскользнула в его спальню, опустилась на колени, сняла с его шеи цепь и ключ вместе с цепью. Она открыла потайную дверь, чтобы впустить своего любовника, чьи речи текли тихонько, как вода, ей в уши; океан хлынул и затопил город; только лесник слышал потом, как дикий конь Граллона, быстрый, как пламя, промчался в черную ночь; он видел, как водяница расчесывала на берегу под полуденным солнцем золотые волосы; она пела, и песни ее были печальны, как плеск волн; св. Гвеннолэ превратил коварную Дагю в сирену; рыбаки и поныне видят остатки стен и башен, выступающих из воды во время отлива, а в бурю слышат звон колоколов на дне морском».

Песня о Кэр-Исе, написанная на корнваллийском диалекте, начинается словами: «Не верьте любви!»

Не верьте безумию!
За радостью – страданье.

Из этой бретонской легенды Блок сделал музыкальное сопровождение образа «Странника» Гаэтана, а слова песни: «За радостью – страданье» – превратились в лейтмотив драмы:

Сердцу закон непреложный:
Радость – Страданье одно!

Во втором действии появление Гаэтана подготовлено песнью рыбака:

Не спи, король, не спи, Граллон,
Твой город в воду погружен!
Кэр-Ис лежит на дне морей,
Проклятье дочери твоей!

После поединка с Бертраном Гаэтан привозит его к себе, в замок Трауменек, и рассказывает о подводном городе:

…И старый король уснул.
Тогда коварная дочь,
Украв потихоньку ключи,
Открыла любовнику дверь…
Но дверь в плотине была,
Хлынул в нее океан…
Так утонул Кэр-Ис,
И старый король погиб…

Бертран ведет Странника к Изоре; они проезжают на конях по берегу океана; для Гаэтана сказка реальнее действительности: он видит мир глазами поэта. Его диалог с Бертраном – одно из лучших мест драмы.

Гаэтан

Теперь – подводный город недалеко.
Ты слышишь звон колоколов?

Бертран

Я слышу,
Как море шумное поет.

Гаэтан

А видишь,
Седая риза Гвеннолэ несется
Над морем?

Бертран

Вижу, как седой туман
Расходится.

Г а э т а и

Теперь ты видишь,
Как розы заиграли на волнах?

Бертран

Да, это солнце всходит за туманом.

Бертран привозит Странника в замок Арчимбаута и прячет его в розовой заросли. Снова звучит мотив Кэр-Иса.

Гаэтан

Значит, завтра
Я буду петь у короля?

Бертран

У графа,
Сказать хотел ты?

Гаэтан

Так она – не дочь
Граллона старого?
………………………………………..
Понимаю!
Я должен златокудрую из плена
Освободить!

Бертран

Она – смугла. И косы
Чернее ночи у нее.

Гаэтан

Но все же
Ее зовут Морганой? Или нет?

Легенда о Кэр-Исе, как музыкальная волна, несет на себе образ рыцаря-«странника». Гаэтан – поэтическое видение, пение волн, далекий шум океана. Автор поручает ему главную лирическую тему драмы: «Радость-Страданье одно». Гаэтан не только чудак, пасущий трех петухов на горе Трауменека и рассказывающий непонятные сказки рыбакам, он – мудрое дитя, воспитанное феей и несущее миру таинственное благовестие. Он вспоминает о своем прошлом в беседе с Бертраном:

Возле синего озера юная мать
Вечером поздним, в тумане,
Отошла от моей колыбели…
Фея – младенца меня
Унесла в свой чертог озерной
И в туманном плену воспитала…
И венком из розовых роз
Украсила кудри мои.

Прежде чем отпустить ребенка в мир, фея долго сжимала его в своих объятиях и плакала. На прощанье она сказала ему:

«Мира восторг беспредельный
В сердце твое я вложу!
Песням внимай океана!
В алые зори глядись!
Людям будешь ты зовом бесцельным!
…………………………………………………
Странником в мире ты будешь!
В этом – твое назначенье.
Радость-Страданье твое!»

В этой сказочно прекрасной сцене вместе с усилением торжественной, победной мелодии вырастает фигура Гаэтана. Жалкое, скудное, смешное спадает с него ветхой чешуей; на берегу синего озера, в венке из розовых роз, стоит перед нами Поэт, с его беспредельным восторгом и бесцельным зовом, с его Радостью-Страданием. Так подготовлена высокая, патетическая тональность песни на майском празднике. И когда в четвертом акте седой певец выступает перед баронами и прекрасными дамами, мы с новым волнением вслушиваемся в волшебные, уже смутно знакомые нам звуки:

…Сдайся мечте невозможной,
Сбудется, что суждено.
Сердцу закон непреложный:
Радость-Страданье одно!
Путь твой грядущий – скитанье,
Шумный поет океан.
Радость, о Радость-Страданье —
Боль неизведанных ран!
Всюду – беда и утраты,
Что́ тебя ждет впереди?
Ставь же твой парус косматый,
Меть твои крепкие латы
Знаком креста на груди!
Ревет ураган,
Поет океан,
Кружится снег,
Мчится мгновенный век,
Снится блаженный брег!

Песня Гаэтана – вершина русской романтической поэзии. На грани двух миров – солнечного Лангедока и туманной Бретани – стоит главный герой «Рыцарь-Несчастье» Бертран. В статьях и заметках о своей драме Блок постоянно повторяет: «„Роза и Крест“ – есть история неудачника Бертрана». Он поставлен в центре действия, в двойном освещении «действительности» и «мечты»; в нем сосредоточена вся драматическая сила пьесы; остальные действующие лица играют, один он живет. Драма начинается его «глухой песнью», Бертран, стоя на страже во дворе замка, повторяет загадочную песню Гаэтана. Он как «яблони старой ствол, расшатанный бурей февральской», урод, осмеянный всеми»:

Чем ты, старый, ответишь весне?
Лишь волненьем любви безнадежной.

Алиса прогоняет его от окна: пение сторожа расстраивает госпожу. В четвертой сцене граф осыпает несчастного рыцаря оскорблениями:

Граф

Молчи! Ты сам, пожалуй, той же масти,
Как все вы, неудачники и трусы,
Которых выбивают из седла
На первом же турнире…

В пятой сцене Изора заставляет Бертрана признаться ей в своей тайной любви. Он преклоняет колено, она говорит Алисе:

О, как сильна и прекрасна любовь!
Даже этой породе
Низкой, смешной и ничтожной
Рыцаря верность дает.

Причина униженного положения Бертрана в замке Арчимбаута объясняется во втором действии. «Рыцарь-Несчастье» рассказывает свою жизнь Гаэтану. Он – сын простого ткача из Тулузы; за долгую службу в замке граф опоясал его мечом. Однажды на турнире рыцарь с дельфином в гербе подлым ударом выбил его из седла. Изора махнула платком, и победитель подарил ему жизнь.

Никто с той поры не дает мне проходу,
Все смеются в лицо…
И она смеется, я знаю,
В своем высоком окне…
Но привет, иль тень привета
Видел я от нее одной…
Как травка от розы, далек от нее я.

«Рыцарь-Несчастье» знает, как безнадежна его любовь, и все-таки жалкая беспощадная мечта живет в его сердце. Узнав в старике Гаэтане автора песни о Радости-Страдании, он плачет от счастья. Но слезы его не только от радости встречи с тем, кого он так долго искал:

Радость вторая – прости за нее —
Вижу – не юноша ты:
Лучше услышит песню Изора,
Не смущаясь низкой мужскою красой,
Свято внемля песне твоей!

Стыдливая ревность бедного рыцаря подготовляет трагическую развязку последней сцены: его отречения и смерти. В третьем действии Бертран спрашивает Гаэтана, что значит его песня, как может страданье стать радостью?

Мне брезжит свет, но ум простой и темный
Всей светлой глубины постичь не может.

В четвертом акте «Рыцарь-Несчастье» будит Гаэтана, спящего в розовой заросли. На груди его он видит черную розу, брошенную Изорой из окна. Певец охотно отдает ему свой цветок. Из поединка с рыцарем, который когда-то вышиб его из седла, Бертран выходит победителем. Он спасает замок от разграбления, защищает свою госпожу. Последняя сцена полна высокого и чистого трагизма. Бертран ранен насмерть:

О, как рана сердце жжет!
Прямо в розу на груди
Тот удар меча пришелся.

Изора появляется на верху лестницы. Тяжелые сны миновали; появление седого певца разбило волшебные чары его песни. Теперь она видит: в мире весна; у ног ее – красивый влюбленный паж Алискан.

Изора

Исчезли
Те виденья страшные…
Правда, был он только сном?

Бертран

Только сном. Мечтою вашей.

Изора

Только сном… Моей мечтой…
Что сжимаете вы в пальцах
На груди своей, Бертран?

Бертран

Розу верности моей.

Изора

Розу верности… о, да!
Всех спасла нас верность ваша!

Бертран

Только долг я свой исполнил.

Изора просит рыцаря стать на страже у ее окна во время ее свидания с Алисканом; в награду протягивает ему руку.

Бертран

Госпожа моя! Священна
Ваша воля для меня.
Я коснуться недостоин
Вашей розовой руки.

Появляется Алискан; чтобы взобраться к окну своей возлюбленной, он становится на плечи Бертрана. Последний монолог бедного рыцаря прерывается любовными речами Изоры, обнимающей в окне юного пажа. Бертран говорит, задыхаясь, в полубреду:

Цвети, о, роза,
В саду заветном,
Благоухай, пока над миром
Плывет священная весна!
………………………………………….
Слышу я, слышу,
Волны бушуют,
Ревет океан,
Крест горит над вьюгой,
Зовет тебя в снежную ночь!
………………………………………….
Проклятые раны,
Не жгите мне сердца!..
………………………………………….
О, какая мука!
И сладость – за мукою вслед!

Черная роза любви, напоенная кровью смертельной раны, легла на крест жизни. Бертран совершил всё, что велел ему Господь; честь его восстановлена, исполнен долг служения, сдержана клятва верности, отдано всё: силы, любовь, жизнь… И в предсмертную минуту, от всего отказавшись и всем пожертвовав, на глубине унижения и обнищания, истекая кровью и изнемогая под ношей креста, бедный рыцарь открывает, наконец, смысл песни о Радости-Страдании.