Переступившая черту

Пролог

Она прорвалась.

Правда, далось ей это дорогой ценой… Блузка стремительно намокала от крови. Был момент, когда левый бок прожгло жуткой болью. Но сейчас она не чувствовала ничего. Тело как-то странно обмякло, перестало слушаться и неуклюже навалилось на руль. Руки бессильно свесились, а по ним поползли тёмно-красные струйки, рисуя историю её мучений. Непонятно откуда взявшийся холод объял ноги и по-кошачьи мягко потянулся наверх… Туда, где сердце билось всё реже и реже. Голова была неудобно повёрнута набок, но голубые глаза всё ещё различали неясные силуэты, вот только темнота подкрадывалась со всех сторон…

В одно мгновение что-то изменилось. Всколыхнулось.

Встретившись с встревоженным взглядом незнакомых карих глаз, девушка, собрав остатки сил, крикнула: «Ребёнок!.. Спасите!..»

Вот только это был не крик, а лишь еле слышный шёпот…

ГЛАВА 1

Хамид Мехди нервно потёр руку. Опять мерещилось, что она красная и липкая. Он прожил долгую жизнь и повидал немало, но есть на свете вещи, к которым нельзя привыкнуть. Тяжело вздохнув, Хамид вернулся к досье, с которым знакомился до этого, но его отвлёк лёгкий перезвон, сообщивший о появлении гостя. Увидев на оповещающих экранах - кто это, Мехди почувствовал облегчение. Новый. Напряжение, сковавшее его с завязки этой истории, начало отпускать, отчего одеревеневшие мышцы шеи и плеч заныли, обещая в дальнейшем головную боль. Но это уже было неважно. Теперь есть на кого переложить ответственность. Теперь есть, кому думать: что делать и как быть. Даже то, что Новый оказался в статусе Советника, не смутило Хамида, хотя это указывало на то, что случай гораздо серьёзнее, чем он предполагал.

Гость, между тем, без помех пройдя сквозь защитное поле, объявился на главном посту.

- Ас-саляму алейка, уважаемый Хамид, - приветствовал он Мехди поклоном. Какое бы высокое положение не занимали Новые, они всегда были предельно вежливы с собеседником. – Как поживаешь?

- Ва алейкум ас-салям, Кемаль, - ответил Хамид, чуть подавшись вперёд. – Моя жизнь в данный момент стала бы проще, будь я уверен, что западники не развязали против нас войну.

Хотя появление молодого человека и уняло тревожное ожидание, но не успокоило окончательно. Слишком много вопросов вертелось в голове у Мехди.

Новый, мягко улыбнувшись, покачал головой:

- Не против нас… пока что, - сказал Кемаль, мгновение спустя добавив: - То была акция против своих.

- Акция?! – несдержанно воскликнул Хамид, чуть отпрянув. – Акция?! Они женщину изрешетили разрывными пулями, да так, что у неё не осталось ни одного целого органа. Даже наша лучшая бригада хирургов не рискнула её оперировать. Столько крови! – перед глазами мужчины снова со всей ясностью предстала картина умирающей. – Столько крови… - добавил он, вновь неосознанно потирая руку.

Новый задумчиво вгляделся в Хамида. Далеко немолодой мужчина выглядел больным. Кожа приобрела землистый оттенок, который не мог скрыть бронзовый загар. Руки чуть подрагивали. Клубок эмоций искажал его ауру, ломая её – кажется, он ещё не оправился от увиденного.

- Расскажи, уважаемый, как всё произошло, - мягко попросил Кемаль, отводя взгляд. Именно попросил, хотя как вышестоящий, мог просто приказать.

Услышав успокаивающие нотки в голосе визави, Мехди замер. Он нисколько не сомневался, что у Нового намного больше информации, чем у него. Кемаль просто давал ему время собраться.

Сделав глубокий вдох, Хамид заставил себя успокоиться. Не хотелось бы, чтобы его отстранили от работы по причине «эмоциональной неустойчивости». Многолетний опыт помог ему сосредоточиться на первоочередной задаче.

- Конечно, - пробормотал он, отодвигая манжет рубашки.

Нажав пару кнопок на айкомме, он вызвал экран. Переведя его в режим видимости, увеличил и поместил в центр комнаты.

Прокашлялся, привлекая внимание.

Кемаль подошёл поближе.

- Сегодня, в семь двенадцать утра по местному времени, произошёл инцидент, - пока Хамид говорил это, на полупрозрачном голубоватом экране появилась картинка: с высоты птичьего полёта была видна растянувшаяся на много километров очередь. В основном она состояла из машин, но попадались и палатки. – Месяц назад в СМИ появилась новость о том, что проезд в госпиталь могут закрыть. – Мехди не уточнял, в каких именно СМИ, у него не было сомнений - его собеседник не нуждается в пояснениях. – В соцсетях шли жаркие споры: одни утверждали, что до этого не дойдёт, другие отвечали, что дело уже решённое. Честно говоря, почти все наши сотрудники тоже были уверены, что западники не пойдут на такие непопулярные меры. Кстати, несмотря на то, что половина из тех, кто стоят в очереди, также считали, что проезд закроют, никто не уехал…

- Ещё бы, - задумчиво вставил Кемаль, - ведь этот госпиталь - их последняя надежда.

Хамид согласно кивнул и продолжил:

- Вчера, в шестнадцать сорок восемь по местному времени, власти приняли указ о перекрытии проезда и закрытии границы. На официальном сайте его опубликовали только поздно ночью, в три часа двадцать две минуты. Наверное, чтобы не все успели ознакомиться… А уже сегодня утром по дороге начала передвигаться военная техника западников, - после нажатия пары кнопок, картинка на экране ускорилась.

Бесстрастная аппаратура запечатлела, как люди выскакивали из стоявших на обочине машин, крича что-то вслед военным грузовикам, проезжавшим мимо них.

- Они проводят в этих очередях по нескольку недель, и потому довольно тесно общаются между собой, - пояснил Хамид, снова что-то набирая на айкомме. - Кто-то додумался разослать сообщение. И прежде чем военные успели добраться до поста, им преградил дорогу «живой щит».

Камера немного отъехала. Теперь стало видно, как людская толпа неспокойным пятном растеклась перед автоколонной, заставляя её остановиться. За короткое время сюда успели сбежаться почти все, кто дожидался в очереди. Получив сообщение, каждый из них выбегал на дорогу, в твёрдом намерении отстоять своё право на последний шанс…

Но никто из них не видел, что в то время когда они встречали лицом к лицу противника, далеко за их спинами, под прикрытием утреннего тумана, по полю передвигался ещё один «враг». Пока «неблагонадёжные элементы», скандируя и громко крича, чего-то требовали, эта часть отряда потихоньку приближалась к месту назначения. У них был приказ. И они собирались исполнить его в точности.

Картинка не передавала всех эмоций, заряжавших воздух в этот момент. Видеокамера не смогла отразить всю наэлектризованность той атмосферы. Безропотно подчинившись внешнему воздействию, камера переместила фокус на автомобили у обочины, сосредоточившись на одном из них. Его задняя дверца была открыта, и из неё показалась белокурая головка.

Кемаль подошёл к экрану. Он поднял руку и очень нежно прикоснулся…. Голограмма экрана, которая, не будучи телом материальным, должна была пропустить руку сквозь себя, словно загустела, замерла… И послушно приняла нужный ракурс. Хамид только с завистью вздохнул. По роду своей деятельности он часто встречался с Новыми и много знал о них, но ВСЁ об их возможностях не знал никто. Вот и сейчас, он с тихим удивлением наблюдал за тем, как, не прикасаясь к айкомму, Кемаль сотворил небольшое чудо. Искажённые световые волны, которыми, по сути, и являлась голограмма, послушно демонстрировали то, что хотел лицезреть Новый.

Теперь двое мужчин видели машину не сверху, а сбоку, что позволяло лучше разглядеть творящееся в ней, и при этом картинка максимально приблизилась. После небольшой ряби изображение получило чёткость, и перед зрителями появилось печальное лицо молодой голубоглазой женщины.

Хамид поёжился, вспомнив при каких обстоятельствах он видел эти глаза в первый раз. Тогда они были мутными от боли. Сейчас в них тоже была боль, только где-то в глубине, затерявшаяся среди других эмоций, таких как страх, надежда, усталость…

Женщина вылезла из машины и встревоженно вгляделась в разворачивавшееся недалеко от неё столкновение интересов. Невидимая камера, подчинившись указанию Нового, заглянула в салон. На заднем сиденье лежала маленькая, невероятно худенькая девочка лет двух-трёх. Она сделала движение, и, видимо, застонала, потому что женщина мгновенно оказалась рядом с ней.

- Это Долорес Кьянти, - заговорил Хамид.

Мужчина не сомневался в том, что Новый прекрасно осведомлён обо всём, но говорить не переставал. Он уже видел эту запись, хоть и не в таком ракурсе, и, зная наперёд, что произойдёт, пытался отвлечься.

- Они приехали из Франции, а до этого жили в Италии. У девочки рак четвёртой стадии. Метастазы добрались практически до всех органов…. Ей даже «химию» не стали делать, иммунитет настолько ослаблен, что ребёнок просто не перенес бы этот варварский метод лечения… - Мехди продолжал рассказывать, нервно теребя ремешок айкомма, а Кемаль слушал, не перебивая и не отрывая взгляда от экрана.

Между тем, Долорес Кьянти достала из кофра заготовленный шприц и ввела его содержимое в катетер, закреплённый на тыльной стороне маленькой ладошки. Лекарство подействовало быстро, и беспокойно шевелившаяся девочка затихла. Плечи её матери поникли. Женская фигурка, неудобно склонившаяся над ребёнком в тесном салоне, словно перестала получать энергию, что подпитывала её. Она как будто потухла. Медлительными движениями, полными старческой усталости, Долорес закутывала свою дочь в тонкий плед. Она почти закончила, когда случайный взгляд в окно зацепил движение в тумане. Глаза молодой женщины расширились, когда разум выдал примерное развитие событий. Несколько секунд она растерянно смотрела, как вторая колонна почти добралась до поста. Это было похоже на то, как огромные уродливые ножницы с холодной бесчувственностью перерезают тончайшую нить надежды на спасение…

Будто вскрыв какие-то неведомые резервы, энергия вновь забурлила в хрупкой фигурке. Выскользнув из машины, Долорес метнулась было к толпе, все участники которой ничего не подозревая, ожесточённо спорили с военными. Но оглянувшись назад, передумала. Несколько секунд она, прикусив губу, вглядывалась в своего будущего противника. Судя по заострившимся чертам и поджавшимся губам, решение было принято. Подойдя к машине, женщина, поплотнее закутав девочку, уложила её на пол между сиденьями. В свободное пространство вокруг распихала имевшиеся в наличии подушки и одеяла. Закончив с этим, она решительно захлопнула дверцу. Сев за руль, Долорес аккуратно вывела свою машину из вереницы, растянувшейся у обочины...

Хамид знал, что будет дальше.

Разогнавшись со всей доступной скоростью, автомобиль попытается добраться до поста прежде чем, его перегородит военный грузовик. Цель была вполне достижимая. Вот только армейский офицер, получивший точные указания, отдал приказ – «Остановить любой ценой». Цена была не очень высокой. Всего лишь несколько сот патронов… И жизнь гражданского. Но поскольку этот гражданский намеренно нарушал изданный указ, то он являлся правонарушителем и, вполне возможно, предателем.