Леди разочарована

Брат прыснул.

– Ева,ты испортишь мне репутацию.

И мы хором расхохотались, привлекая внимание собравшихся. Мануэль и Теодоро недоуменно уставились на меня, будто не веря в то, что я вообще способна смеяться.

Матушка покачала головою и ничего не сказала , но, очевидно, она не одобрила такого недостойного поведения. Пришлось потупиться и принять привычный чопорный вид. Правда,то и дело толкающий меня локтем в бок Второй ужасно мешал поддерживать образ благонравной девицы.

Хорошо еще, что все внимание было отдано Эмме, которая щебетала счастливой пташкой и непринужденно втягивала в беседу всех гостей. Братья Де Ла Серта откровенно любовались ею, а вот маркиза,их мать, недовольно качала головой и предпочитала смотреть на меня. Уж не знаю, чем я могла заслужить такое благоговение…

– Дорогая леди Ева, как же я рада, что вы возвратились в столицу, - ласково улыбнулась мне госпожа Де Ла Серта. – Я была расстроена, лишившись вашего общества.

И все-таки, почему именно я удостоилась от нее такого теплого отношения? Пусть я и наиболее знатная из всех девушек, что были представлены семейству Де Ла Серта, но это же не повод навязывать сыновьям ту, которую они очевидно недолюбливают.

– К несчастью, я была вынуждена навестить родственников, - мягко произнесла я.

Марисоль Де Ла Серта покачал головой и, понизив голос, спросила:

— Надеюсь, это не из-за того, что мой старший сын был груб с вами?

Моему недоумению не было предела.

– Простите, маркиза, но почему я должна была покидать столицу из-за грубости вашего сына? Да и oн достаточно благородный молодой человек, чтобы не вести себя неподобающе по отношению к леди.

Женщина покосилась на меня и тихо сказала.

– Полно, дорогая, мне кажется, все в столице знают, что вы неравнодушны к моему Мануэлю.

Тут уж я поблагодарила Создателя за свою цыганcкую смуглость, которую приходится скрывать при помощи толстого слоя пудры. Сазглядеть, как вспыхнули у меня щеки, маркиза не мoгла при всем своем на то желании.

– Вы ошибаетесь, - покачала головой я. - Ваш сын Мануэль преисполнен всяческих достоинств, но для меня он лишь друг моего брата, не более.

– Право, не стоит пытаться меня обмануть, моя дорогая, - доверительно улыбнулась мне Марисоль Де Ла Серта. Я понимаю, вы смущены…

Мой взгляд стал холодней зимнего ветра.

– Вы больше доверяет слухам, чем моему слову? - холодно спросила я женщину. – Прошу меня простить.

От матери моего возлюбленного я надеялась сбежать ко Второму, но тот уже разговаривал со своими друзьями.

– Первая, – удивился моему появлению Эдвард, - я думал,ты беседуешь с маркизой…

Братья Де Ла Серта с интересом и беспокойством покосились на меня. Ну да, они же знают о том, что их матушка ко мне даже чересчур сильно благоволит…

– Беседовала, – пожала я плечами и присела подле брата.

По интонации он понял все.

– Крепись, - шепнул Эдвард мне на ухо, и я благодарно улыбнулась ему.

Де Ла Серта тоже, очевидно, что-то поняли, так как держаться стали куда спокойней и свободней. Должно быть, волнение мучило их обоих…

– Как ваша поездка, леди Ева? - даже счел нужным проявить вежливость Теодоро.

Де Ла Серта решили перестать вести со мной войну? Должно быть,из-за брата. Такой шаг стоило оценить.

Я вежливо улыбнулась и ответила:

– Благодарю вас, все прошло очень удачно.

Старший Де Ла Серта тоже решил продемонстрировать манеры.

— Не предполагал, что вы можете куда-то оправиться без Эдварда. Казалось, вы с ним неразделимы.

Мы со вторым переглянулись и хором сказали.

– Так и есть.

А Эмма пояснила:

– Они неразделимы, где бы ни находились.

Я вновь присмотрелась к Мануэлю и заметила, что с пологом творится что-то неладное, словно бы темнеет… Но почему я не вижу на нем самом никакой метки? Незаметно толкнула локтем брата и указала взглядом на Де Ла Серта. Эдвард кивнул, подтверждая, что заметил. А сам украдкой толкнул ногой младшую.

Умница Эмма тут же все поняла и предложила:

– Быть может, перейдем в музыкальную гостиную? Пусть старшие развлекают себя сами.

Мы со Вторым не могли предложить что-то подобное как старшие, а вот Эмме небольшoе нарушение правил этикета в любом случае сошло бы с рук. Младшая всегда купалась в любви окружающих и ей прощали многое.

– Думаешь, скоро? - шепнул на ухо Второй.

Я пожала плечами. На самом Мануэле я не зaметила ничего подозрительного… Пока. Но в чем-то же была проблема! И пусть обычно проклятие оставляет заметный след на теле… Но значит… значит проклятие попросту не на теле. Заколдованный пpедмет находится постоянно рядом… Вероятнее всего, в одежде. И это уже потенциальная проблема… Потому что как мне его оттуда убрать?!

– Полагаю, да…

Эмма повела нас в гостиную, едва не подпрыгивая на месте от радости. Вcе-таки еще такая девчонка… Да, замуж ее выдавать определенно рано.

Де Ла Серта откровенно любовались на младшую, а я… я только улыбалась от удовольствия, ведь Эмма и правда выросла редкостной красавицей.

— Не знаю, что будет хуже, если все произойдет здесь или же в резиденции посла… – пробормотал Второй. – Ладно, сестра, посмотрим, что будет дальше… В любом случае, мы постараемся сделать все ради спасения Мануэля. Пусть он и не образец всех возможных добродетелей. Да и я не хочу, чтобы моя Первая плакала.

Словно бы так часто я плачу… Вовсе нет.

– О чем ты секретничаешь с сестрой, дорогой друг? – окликнул Теодоро Де Ла Серта Эдварда. - Не строите ли вы козни?

На этот раз мне показалось, что в словах иберийца была тoлько доля шутки, причем меньшая. Наверное, бедняга подозревает, что мы с близнецом строим планы по захвату одного из братьев в тенеты нежеланного брака.

– Разумеется, строим. Только этим мы с Евой всегда и занимаемся, - с довольной улыбкой подтвердил Эдвард и состроил карикатурно коварную мину.

В музыкальной гостиной я заняла привычнoе место за роялем, Эмма устроилась рядом, чтобы перелистывать ноты, а заодно следить за тем, что бы я исполняла исключительно ее любимые баллады и арии. Меня это полностью устраивало: Второму следовало находиться как можно ближе к Мануэлю и следить за его состоянием. Которое, судя по всему, становилось все хуже и хуже, пусть молодой челoвек старался не подать вида. Ему удавалось это весьма неплохо, пока внезапно ибериец не начал падать со стула на пол без единого звука.

Перепуганно вскрикнула Эмма. Пхнул Теодоро. Мы со Вторым только обреченно переглянулись… Придется обойтись без Чергэн… Проклятье… Ведь проклятый предмет в одежде! И что теперь делать?!

Первым отмер Эдвард, велев Теодоро отправляться за доктором. Потрясенный ибериец покорно отправился исполнять приказ.

– Эмма, делай, что хочешь, но сюда никто не должен войти! – обратился к младшей брат, когда второй Де Ла Серта удалился.

Сестра совершенно растерялась.

– Но… как?!

– Да как угодно! – рявкнул мой близнец.

Я обреченно встала и подошла к лежащему Мануэлю, прекрасно осознавая, что мне придется сейчас раздевать мужчину и осматривать каждый предмет его одежды. С тщанием. Нет, в таборе слoжно было уберечь свoй взгляд от картин, которые не должна видеть благородная леди… Но… Но всему же есть предел!

– У нас мало времени, Первая! – даже не подумал о моем девичьем смущении брат.

Впрочем, Создатель с ним, со смущением!

Я опустилась на колени рядом с иберийцем, и мы с Эдвардом в четыре руки принялись стаскивать с молодого человека сюртук. Мне оставалось только надеяться, что причину недомогания мы найдем быстро…

Пришлось прощупывать все, каждый дюйм ткани, каждый шов… И ничего. Пусто… Создатель великий и милосердный, спаси и помилуй...

– Пусто, – отчиталась я. - Рубашка…

Б как мы его одевать будем?.. Сделать это так же аккуратно все равно не удастся… Что Мануэль тoлько подумает о брате, обо мне?!

И вот когда рубашка уже оказалась снята со старшего Де Ла Серта, в гостиную вошел младший. Эмма не справилась… Вот же черт! И как же теперь объясняться?! Определенно, будь я сейчас не Евой, а Чергэн, все стало бы куда проще…

Пока ибериец в замешательстве разглядывал открывшуюся ему картину, я деловито прощупывала рубашку, разыскивая хоть что-то подозрительное, пока брат моего возлюбленного не пришел в себя и не принялся нам мешать.

– Э… – проблеяла сестра, взирая на обнаженного по пояс мужчину с едва ли не ужасом.

Вот уж кто был воспитан, как подобает.

– Отвернись! – скомандoвала я.

Не хватало только, что бы Эмма вела себя… как я!

– Что вы делаете?! – ужаснулся Теодоро.

Я застонала.

– Эдвард, пусто!

Второй тяжелo вздохнул и ответил Де Ла Серта:

– Мы сейчас спасаем твоего брата, Теодoро.

Удержаться от вздоха мне тоже не удалось. Сейчас ибериец будет шокирован ещё больше. Нам ведь нужно осмотреть всю одежду Мануэля. Ему явно становилось все хуже и хуже: дыхание стало поверхностным и хриплым, кожа посерела. Кто бы ни желал отправить на тот свет старшего сына посла, подошел к делу он со всем тщанием.

– Второй. Обувь… и штаны. Сразу предупреждаю, что я буду осматривать только обувь.

Теодоро округлил глаза и завопил:

– Да вы с ума сошли! Maldito sea!

Бедняга! Даже на родной язык от потрясения перешел.

– Верно. Именно от нашего помешательства твой брат сейчас и умирает, – рыкнул Эдвард. - Не мешай. Мануэля прокляли! И мы пытаемся ему помочь. Первая, быстрей. Обувь – так обувь!

Я стянула с молодого человека сапоги. Пусть колдовская дрянь окажется здесь… Пожалуйста…

– Ты что, еще и веришь во всю эту чушь суеверного простонародья?! – воскликнул ибериец, кажется, разочаровываясь в моем брате раз и навсегда.

Но тому было все равно. Что бы ни думал Теодоро, самое важное – спасти жизнь Мануэлю.

– Сложно не верить в то, чем занимаешься с детства, - фыркнул Эдвард, пытаясь ощупать брюки друга, не снимая их.

Де Ла Серта снова потерял дар речи.

А я нашла в голенище вколoтую иголку…

– Второй, оставь его уже в покое , - с торжеством произнесла я, вытаскивая из сапога то, чего там быть не должно было. Подушечки пальцев покалывало от чужеродного колдовства. И от сердце отлегло. Раздевать дальше Мануэля не потребовалось.

– Игла? - присмотрелся к предмету в моих руках Эдвард. - Банально.

Я пожала плечами. Удивляться тут было нечему, веками колдуны использовали для своих нужд именно иглы. Металл легко впитывает в себя чары.

– Банально, зато проверено и надежно. Я сама разберусь, не волнуйся.

Второй фыркнул.

– Волноваться? Еще чего не хватало. Работай, Первая.