Создавая Иллюзию

* * *

В воскресенье Джоан не вернулась домой, объясняя все необходимостью поправить дела. К тому же у нее был заказ в Сиэтле, который она повезла с целью продать подороже. Эд остался один на все выходные и возможно начало недели. Делать ему было особо нечего, кроме работы и школьных уроков, которые начинали сводить с ума. Близилась середина мая, а значит экзамены назревали. И хоть он прикрывал свое волнение за Этель школой, сейчас окончание учебного года, действовало ему на нервы.

Находясь на смене Эйдан старался работать, чтобы отвлекаться от мыслей, которые наполняли его голову. Но вот только работая руками, следить за мыслями не выходит. Он старался раскладывать товар, попутно общаясь с Авой и Редьярдом, но их разговоры на работе сводились не к чему. Говорить о том, что происходило с Этель, да и то, что ждет ее впереди, было невозможно, ведь повсюду ходили люди, да и обсуждать в слух было не приятно. Обсуждать положение Мэта, устали абсолютно все, даже Реди. От того, что слова то и дело носят из уст в уста, они не становятся действием или решением проблемы. Поэтому голова теснилась мыслями о самом разном.

Ему не давала покоя Этель, которая вела себя, как и прежде. Будто не оказалась на грани, будто за ней не шел по пятам древний дух, способный забрать все, что она любит. Возможно, она не хотела, чтобы Эд и другие видели ее волнение и ужас, но поделиться чувствами было куда лучше, чем копить их в себе, мешая со страхами. Встать перед таким выбором, как оказываются хранители, наверное, страшнее, чем этот выбор не иметь. Ведь ты не выбираешь лучшее, ты соглашаешься на меньшее. Отказаться от спутника Время и жить неизменной, не меняемой, не рушимой жизнью Хранителя. Или выбрать «Бесконечное Ничего». Либо жизнь в заключении, либо Ничего. Ощущение безвыходности преследовало Эйдана, когда он думал об этом. С другой стороны, у людей никогда не было справедливого выбора. Ты либо страдаешь, либо несчастен. После смерти поиски счастья, гармонии и блаженства не останавливаются. Душа, как и при жизни хочет всего того же. Размышляя об этом Эйдан думал, что за человеческое владение землей надо платить.

Он переживал о том, что Этель должна принять важное решение сейчас. Когда у нее появились отношения, а общение с другими Хранителями наладилось. Должно быть ей сложно, но он так же понимал, что в ее жизни лишь мгновение. Его пугало не меньше, к чему приведут эти отношения? Есть ли у них будущее и какое? Хотя в сердце, где-то глубоко в сознании он понимал, что это все рушиться уже сейчас, ведь они не могут быть вместе в разных обличиях. И Эйдан не был готов менять себя, ради любви.

После смены ребята задержались в магазине. Эду не нужно было спешить домой, а хранители никогда никуда не торопились. Они засели в подсобном помещении общаясь о самом разном. Больше они слушали возмущавшегося Редьярда, который отчаянно выпрашивал свой портрет. После разговора, где Эд просил поискать Джейми среди мёртвых, ему стало стыдно, и он согласился написать Хранителя, но не так быстро, как тот хотел.

— Да! — победно, заключил Второй, когда после полуночи они закрывали магазин. — Я хочу надеть меха и перья. Нужно снять студию в Сиэтле. Моему лицу нужен хороший свет.

— Да ладно тебе. — начала Ава, закуривая сигарету. — Тебе будет достаточно, если Эд напишет тебя у моего дома, сидящего на ступеньках с метлой.

— Ты что с ума сошла? — вскричал Реди. — Потомки должны видеть всю мою красоту в величии, а не когда я прибираю твой двор. Кстати, ты могла бы делать это сама. Я не очень хочу чистить дорожки от сорняков без помощи силы. Я выгляжу, как крестьянин.

— Что ж будь ты действительно в средневековье, то уже висел бы на вилах или в петле. — ответила Ава и Эд засмеялся. — Татуировки, волосы, чрезмерное самомнение, да ты прямо цель для казни.

— Завидуй, я не против. — широко улыбнувшись, ответил Реди и подхватив ее за руку, пошел к перекрестку.

У них было прекрасное настроение. Даже Редьярд почти никого не оскорблял и не ругал. Не призывал богов и не делал вечно скучающий вид. Когда ему было хорошо, он пел хвалебные песни своей красоте. Внезапно в голову Эйдана вернулись слова, сказанные Крашенным вчера. Что белый цвет волос что-то означает. Он не сам решил выделяться с помощью моды, а в этом был подтекст. Но нарушать веселье ему не хотелось, поэтому решил, что обязательно спросит у Авы про волосы Крашенного.

— Что ж может перекусим? — предложил Реди.

— А вы разве едите? — ошарашено, спросил Эд. Ава улыбнулась и взяв его под руку, ответила.

— Мы же все еще люди, а значит все человеческие удовольствия нам не чужды. Мы не испытываем голода и другие потребности, но мы можем есть и спать, чувствовать любовь и быть с кем-то близки. Нужно просто хотеть этого. То, что у меня нет костей и кожи, не лишает меня титула Человек.

— Я знаком с хранителями почти год, но не перестаю узнавать о вас что-то новое.

— Как и с любым другим человеком. — вновь смущенно улыбнулась Ава.

— Тогда пойдемте ко мне. — предложил Эйдан. — У меня есть картофель с овощами и индейка. Этель обещала зайти утром, но может удастся вытащить ее из леса сейчас?

— Ох, зачем портить вечер. — буркнул Реди. — Ладно, слетаю за ней. — И не дожидаясь ответа друзей, Ред щелкнул пальцами и на месте парня появилось большое черное облако, из которого ввысь рванул филин. Изящная птица, расправив крылья исчезла в темноте.

— Что не говори, он и правда красивый. — сказала Ава. — Вот только глупый. Зачем он устроил это представление на улице? Как он до сих пор еще нас не сдал.

— Впервые вижу его в облике птицы, правда я все еще удивлен, что это филин, а не павлин. — ребята засмеялись и двинулись в сторону дома.

Они шли очень медленно, едва передвигая ногами, говоря о поездке Джоан в Сиэтл. Признаться в том, что родители разводятся было как-то стыдно. Хоть это нормальный процесс, который Эд часто наблюдал у других, в его семье вызвал бурю странных эмоций.

— Ава, могу я спросить у тебя про белые волосы? — начал Эд, после недолго молчания. Он внезапно вспомнил разговор хранителей.

— Опять же лучше пусть тебе скажет об этом Этель, но мне начинает льстить, что о чем-то важном ты обращаешься ко мне. — девушка улыбнулась и продолжила. — Это символ чистоты. Если тебе доведется видеть еще хранителей, то ты поймешь, что беловолосых чуть больше, так как это те души, которые приняли служить Природе вечность. Их выделяют среди других, чтобы было видно, кто предал службе настолько, что пожертвовал «Бесконечным Ничего».

— Погоди, но у Этель уже белые волосы. Значит, что конец? Кальд выбрал за нее?

— Нет. Просто он дух, который был создан для того, чтобы собирать долги. Он хитер, жесток, добр и милосерден. В нем куча несочетающихся качеств. В том числе и плохой юмор. — закончила Ава и остановилась, посмотрев назад. — Он пугает ее. Сжимает время, чтобы она больше не смогла убегать. Этель может покрыть себя иллюзией, но обмануть себя не может.

— Ясно. — кратко ответил юноша и потупил взгляд. Он осматривал свои кроссовки и думал, столько у них времени. — Значит Редьярд?

— Да. Его срок оказался меньше, чем у остальных. Через тридцать лет он смог выбрать и сейчас он вечный белый хранитель. — мрачно улыбнувшись, ответила Ава. — Я его не осуждаю, когда у тебя есть выбор жить, как ты жил и четко видеть перед собой свой путь, свое будущее, то сложно выбрать пустоту. Кто знает, что там происходит в «Бесконечном Ничего»? Может это конец.

— Выходит он тоже умеет бояться.

— Эйдан, все боятся. Просто кто-то надежно прячет это.

Внезапно над ними пронеслась птица. Они подняли головы, это был Редьярд, но он слишком быстро вернулся, возможно Этель была неподалеку. Но филин все кружил над ними не спускаясь вниз. Эд наблюдая за другом насторожился. Это не в его стиле кружить, как над добычей и выжидать. Хоть он и не мог с точностью это заявить, все же он знал друга, тот бы устроил предтавление, чтобы покрасоваться. Поэтому ту было что-то другое.

— Он говорит, что у дома Мэта бродит Джек. — начала Ава, она смотрела в воздух на птицу. — Нам лучше проверить, чтобы ничего не случилось. — она кивнула Редьярду и тот с силой вспорхнул выше и полетел в сторону школы. — Проследим, за Уолсбером, а если будет нужно вызовем копов.

Через десять минут Ава и Эди прибежали в район, где жили Адамсы. Они не увидели никого подозрительно и, тем более, Джека Уолсбера. Вся улица была спящей, ведь глубоко за полночь редко кого встретишь в их городе. Согнувшись пополам, они двинулись к заднему двору Мэтью. На втором этаже была крохотная комнатка парня, такая же маленькая, как у Эда. Вот только под окном не было бревен, имитирующих камин в доме. На заднем дворе у Адамсов почти ничего не было. Разве что разбросанные игрушки Эми и большая песочница, сделанная братом в честь ее рождения. Примятая трава, за которой не следили и торчащие в стороны кусты.

Эд двигался первым, так как он хорошо знал местность. Позади на шаг отставая кралась Ава и ее не было слышно. Будто она совсем не наступала на землю. Она было хищницей и без облика волчицы. Почти войдя на участок в самом углу между деревьями, он заметил тень. Этой тенью был Джек. Юноша сидел на корточках, а рядом нагнувшись стоял парень, лица которого в темноте не мог разобрать Эди. Они присели у куста дикой розы, которую никто не стриг несколько лет. Она обширно разрослась и была усыпана большими розовыми бутонами, поэтому ребят тут не было видно. Хотя они бы не отказались от помощи Этель. И Эйдан вспомнил, как звал раньше ее, когда не понимал, где искать Хранительницу.

— Этель, Этель, Этель. — заговорщически прошептал Эд. Он почувствовал на себе взгляд подруги и немного поежился, но не стал оправдываться или объяснять.

Джек и его сообщник о чем-то тихо переговаривались. Но не было слышно и слова. Ведь утесовцы сидели в конце участка и их слова растворялись в воздухе, но надежда выведать их план оставалась, так как позади них грузно сел на забор филин. Парни подпрыгнули и побоявшись птицу, вылезли из своего убежища ближе к дому.

— Думаешь, он испугается? — шепнул утесовец, потирая нос.

— Должен или придеться устроить что-нибудь похуже. — шипя, ответил Джек. — Мистер Мейсон говорит, что через неделю дело закроют. У них же нет пистолета. Я надежно припрятал его в океане. — засмеялся Джек и продолжил. — Но нельзя же чтобы болтуны оставались не наказанными? Поэтому начнем с малого. Нас с тобой за все недели здесь не разу не видели, а вот та негритянка Смит, отбивала пороги этого дома почти каждый день. Поэтому на нас не подумают.

— А дом не загорится?

— А с чего ему гореть-то, дурень? — прыснул Уолсбер. — У Адамса пробито легкое, ему дышать тяжело. Мы кинем что-то похожее на дымовую шашку. Только пахнут будет дерьмом. Его мамашка тут же прибежит, не успеет он двух раз покашлять.

— Почему ты так уверен в том, что на нас не подумают?

— Я уже сказал. Смит здесь все облазила. — нетерпеливо рявкнул Джек. — Отпечатков пальцев не будет, я все обработал раствором, которым мистер Мейсон обрабатывал дубинку, когда бил заключенных в участке. Средство на сто процентов работает. И от газа этого не задохнешься, у него же окно будет открыто и мать под боком.