Однажды в сказку. (Не) Злая королева

Эдвард удивленно вскинул брови, взяв в руки огромную жабу. Она была темно–коричневой с крупными пятнами, которые по цвету чем-то напоминали светлые локоны Анабель, и огромными выпученными глазами. В них блеснул серебряный огонек.

– Возможно, это и она… – как-то неуверенно протянул Эдвард.

– Ты только её не целуй!

Подобная мысль явно пришлась Эдварду не по душе, его лицо натурально перекосило. Он странно на меня посмотрел.

– Ну это я так, на всякий случай, – добавила, брезгливо глядя на болотное создание.

Неудивительно, что гремлин боялся подобного наказания – выглядела жаба мерзко. Король скривился и протянул её Галлахеру, приказав крепко держать, чтобы она никуда не ускакала. Оказавшись в его руках, жаба посмотрела на меня и Роджера, после чего разочаровано квакнула.

Эдвард тоже посмотрел на Роджера и нахмурился. Подозвав стражников, он приказал его увести.

– Мортимер, это…

– Не надо, я всё понимаю, – кивнул Роджер. – Могу я на прощание обнять Её Величество? В благодарность за то, что она вернула мне жизнь.

Увидев отразившееся на моем лице ответное желание обнять друга, Эдвард с явной неохотой согласился. Проверив, что Роджер был полностью безоружен, стражники отпустили его. Я подошла к нему и стиснула в крепких объятиях, прижавшись к груди, макушка моя доставала ему только до подбородка. Длинные руки тут же обхватили меня в ответ.

– К-хм, Ир, – раздалось очень тихое над головой.

– М?

Голос у Роджера был низкий и довольно приятный.

– То, что я тебе показал, перед тем как мы сбежали из замка…

Все еще продолжая обнимать друга, я вся напряглась.

– Понимаешь, я был в довольно, к-хм… разбитом состоянии, и то, что видел через другие зеркала, воспринимал искажённо. В тот день Эдвард сказал не совсем то, что мне поначалу показалось. Понял это, только когда снова стал человеком.

– И что же он сказал?

Обсуждаемый король не сводил с наших затянувшихся объятий тяжелого взгляда.

– Что-то вроде: «Я сделаю всё, чтобы она стала моей. Такая женщина стоит целого королевства». Ох…

Услышав эти слова, я с силой сжала Роджера, испытывая в этот момент сильное желание придушить друга. Но затем вспомнила, что в том состоянии Роджер оказался по моей вине.

– Спасибо, что предупредил, – шепнула я.

Кивнув, Роджер наконец отстранился.

– Заприте его в отделении городской стражи и следите, чтобы он никому не навредил. В том числе себе, – распорядился король. – Остальных пострадавших сопроводите в ближайший госпиталь.

Я подошла к Эдварду и ласково ему улыбнулась. Слова друга подействовали на меня как самое лучшее вино, голова немного кружилась, а во всем теле ощущалась какая-то необыкновенная лёгкость. Король удивленно приподнял бровь и хотел что-то спросить, но тут на подъездной дорожке к поместью показался всадник, мчавшийся к нам во весь опор.

– Ваше Величество! – он быстро спешился и поклонился. – Патрульный отряд засёк приближение гримвальдских войск. Через цайтаур они будут у стен Вильдорфа.

***

Вблизи подъездной дороги к приграничному городу раскинулось широкое поле, на котором вдоль кромки леса уже выстроились многочисленные отряды Горнхольца. Все ожидали появления вальтеров.

Вскоре с противоположной стороны выехали двенадцать всадников и следовавшие за ними роты вооруженных людей в блестящих на солнце доспехах. Когда второе войско выстроилось и встало наготове, атмосфера на поле переменилась. Казалось, воздух можно было резать от сгущавшего его напряжения и предвкушения битвы, исходивших с обеих сторон. Я же надеялась, что у Эдварда есть план, как разрешить всё без кровопролития. Мы стояли вдвоём впереди его армии, король выглядел спокойным и уверенным.

Он опустил руку на мою талию, и мы вместе направились навстречу вышедшей вперёд дюжине вальтеров. Нас с королем сопровождал Галлахер, неся в руках объемный кожаный мешок.

Собственнический жест Эдварда не остался незамеченным. Когда мы сошлись на середине поля, мужчины сверлили короля злыми и неодобрительными взглядами.

– Господа, – обратился к собравшимся Эдвард. – Предлагаю не горячится, и обсудить все спокойно…

– Вы оскорбили честь нашей королевы, а значит, и всех нас! – возмущенно перебил его молодой мужчина с рыжей бородкой и веселыми кудряшками, вальтер Кернского раума.

Вздохнув, Эдвард поднес два пальца к губам, и так оглушительно свистнул, что ещё несколько секунд в ушах стоял громкий звон.

Спустя несколько мгновений, ко всеобщему изумлению из леса под предводительством Чарли выбежали несколько волчьих стай, за ними выскочили несколько десятков скаливших острые зубки лис, грациозно ступая, вышли олени, угрожающе покачивая ветвистыми рогами и, наконец, вперевалочку вывалились медведи, отбивая мощными лапами воинственный ритм. Казалось, все лесные жители обоих королевств сейчас собрались на поляне, чтобы дать отпор вражескому войску. В небе над нашими головами с грозным клекотом кружили хищные птицы.

В рядах риттеров начался ропот, король больше не скрывал от врагов свой дар. Вальтеры от столь яркой демонстрации силы побледнели, даже у фон Бергов вытянулись лица.

– А теперь, когда вы готовы меня выслушать, – хмыкнул Эдвард, – вот что я вам скажу.

Коротко и по делу король изложил вальтерам, что произошло в поместье фон Бергов и что на самом деле послужило причиной начавшейся войны.

– Это всё ложь, – просипел Аластэр.

Галлахер, достав из мешка аркебузу и арбалет, показал их собравшимся. Со стороны вальтеров послышались удивленные возгласы. Фредерик бросил на меня злой взгляд, его лицо покраснело и на щеках вздулись желваки.

– Это ничего не доказывает, – процедил он.

На плечо Эдварда опустился ворон, король холодно улыбнулся, проведя пальцем по темной пернатой головке.

– Вы приказали вашим риттерам в Роннском и Бернском раумах вооружиться тем, что хранится у вас на складах и зайти в Горнхольц с противоположной стороны границы, пока основные силы сосредоточены у Вильдорфа. Так вы надеялись как можно скорее обеспечить доступ к королевским шахтам.

Вальтеры переглянулись.

– Ведь графы действительно говорили, что их люди присоединятся позже, – тихо заметил один из них.

– Полагаю, вы планировали захватить не только Горнхольц и полностью взять власть в Гримвальде, – продолжил Эдвард, глядя на фон Бергов. – С амбициями вашей семьи, я не удивлюсь, если вы рассчитывали создать империю, чтобы безраздельно править всеми королевствами.

Судя по выражениям на лицах братьев, именно на это они и рассчитывали.

– Увы, должен вас огорчить, ваши риттеры сейчас поймут, что и то немногочисленное магическое оружие, что вам удалось собрать за несколько лет, пришло в негодность. Сами понимаете, голодные грызуны та ещё напасть, – король развел руками.

– Будь ты проклят, Конунгсберг! – сорвался младший фон Берг и, откинув полу плаща, достал из-за пазухи светящуюся медную трубку с рукояткой и странным рычажком. Эдвард молниеносным движением задвинул меня за себя и поднял вверх руку. Наведя оружие на короля, граф Нарский быстро потянул рычажок и тут же, закатив глаза, рухнул на землю.

– Как же достали эти фон Берги, – проворчал рыжеволосый вальтер Кернского раума, в руке он держал меч, рукояткой которого только что огрел молодого графа.

Его старшие братья выхватили кликни, но их было всего двое против девяти вальтеров, которые, видимо, тоже уже устали терпеть произвол фон Бергов. Мы с Эдвардом с интересом смотрели, как братьев довольно быстро скрутили и связали.

– А теперь предлагаю урегулировать сложившийся конфликт и обсудить мирное соглашение.

Окинув нас с королем задумчивыми взглядами, вальтеры склонились друг к другу, о чем-то тихо перешептываясь.

– Ваше Величество, на вашу честь не покушались? – чопорно уточнил один из них.

– Нет, – вздохнула я.

От прозвучавшей в моем голосе искренней досады уголок рта Эдварда дрогнул, однако король оставался серьезным и сосредоточенным. Вальтеры, еще немного помедлив, все же изъявили желание начать переговоры.

Так как до замка Гримхильды было значительно ближе, решили собраться в нём. Договорившись с вальтерами, что встретимся с ними через цайтаур в большом зале, мы с Эдвардом отправились в мой кабинет. Встав с разных сторон стола, посмотрели друг на друга. Вспомнилось, как еще недавно король грозной тучей нависал надо мной, заявляя, что не допустит союза Кристиана и Белоснежки. Кажется, с тех пор прошла целая жизнь.

– Гримхильда, перед тем как мы продолжим, я должен знать… почему ты убежала в тот вечер?

Я смутилась. Ведь, оказывается, зря я злилась на Эдварда всё это время. Подбирая слова, я постаралась объяснить ему произошедшее так, чтобы у друга потом не возникли проблемы. Но, выслушав меня, Эдвард не выглядел злым, его губы дрогнули в намеке на улыбку, а на лице отразилось облегчение.

– То есть, это просто недоразумение?

Кивнув, я виновато улыбнулась.

– Прости, я растеряла все украшения.

На это Эдвард лишь хмыкнул.

– Что это? – я опустила глаза на свиток пергамента, который король достал из внутреннего кармана своего кафтана.

– Черновой вариант соглашения, в котором предлагается объединить наши королевства, – он развернул документ. – Договор, который я подписал этим утром, не будет иметь юридической силы, так как он обязывал именно короля Горнхольца открыть фон Бергам доступ к шахтам, а не правителя нового королевства.

– Ты уверен, что вальтеры на это согласятся?

– Понимаешь, в раумах сейчас неспокойно, долго сдерживать недовольство своих вассалов они не смогут, и вариант объединения для них сейчас наилучший выход из ситуации. Да, им придется урегулировать законы и порядки в своих землях в соответствии с законами всего королевства. Они всё также будут обладать реальной властью, но окончательные решения будем принимать мы.

– То есть, ты хочешь сделать из собрания вальтеров новый министеррат?

– Именно так.

Подняв на Эдварда взгляд, я слабо улыбнулась.

– Ты всё это предлагаешь, потому что хочешь получить мое королевство?

Эдвард нахмурился. Обойдя стол, он приблизился и взял меня за руки.

– Гримхильда, – тихо начал он, – те два дня, что я провел в одиночестве, думая, что потерял тебя навсегда, стали для меня худшими за последнее десятилетие. Когда получил послание посетить Бернфилд, догадался, что это связано с заговорщиками, но не мог не радоваться, что снова тебя увижу. Снова услышу голос, по которому успел ужасно соскучиться, просто окажусь рядом, даже если внутри всё сковывало от страха, что ты мне будешь не рада.

– Хильда… – он нежно погладил костяшки моих пальцев, с теплом заглядывая в глаза, – я предлагаю это, потому что помимо управления королевством, хочу разделить с тобой и всю свою жизнь.

«Что это, если не лучшее признание в нежных чувствах?»

Я всхлипнула.

– Эдвард, я…

«Тоже тебя люблю…»

– …должна тебе кое-что рассказать.

Решив, что затягивать с признанием больше нельзя, и Эдвард должен узнать правду, я втянула полную грудь и выдала ему всё как на духу. По мере моего рассказала лицо короля снова начало терять краски, меж бровей пролегла глубокая морщина.