Лесной глуши неведомые тропы

Спасли меня волки. Как могла я их не жалеть?

— А если не наскребется двенадцати, что будет? — нахмурился Тур. — Кажется, раньше имущество отбирали?

— И сейчас так, — нехотя кивнула я. — Только теперь с податями строже стало. Плетьми бьют столько раз, сколько серебреников недоплатил, а если недоплатишь больше половины — то после плетей отправишься на полгода в каменоломни.

Тур замолчал и засопел, бряцая железными наконечниками. Я задумалась над своей горькой участью. Благодаря серебреникам Энги, каменоломни мне не грозят, но пять плетей получать все же придется… За две седмицы мне никак не добыть столько, хоть всех кур продай. Разве что куколку мою кто купил бы, но я не могла даже мысли допустить о том, чтобы расстаться с ней.

Энги шумно завозился, сгреб в кучу свои железки и принялся рыться в кошеле.

— Вот еще два.

Я недоверчиво взглянула в его сторону.

— Откуда у тебя?

— Доспехи продал. На что они мне теперь, без коня? Воевать я больше не собираюсь.

На душе слегка потеплело — три плети куда лучше, чем пять. Как-нибудь перетерплю, хоть и позору не оберешься — стегают-то в колодках, на главной площади. Хоть бы палач жалостливый попался и не порол с особым усердием…

А Тур оказался не таким уж и вредным, каким виделся мне поначалу. Щедрость его откликнулась в моем сердце волной благодарности.

— Спасибо, — я с искренней теплотой посмотрела ему в глаза. Теперь они казались мне даже красивыми. Куда красивей, чем голубоватые льдинки Милдреда.

— Не горюй, Илва, — буркнул Энги. — Что-нибудь придумаем.