Пшеничная вдова

Одним движением ноги Реборн пнул кинжал к помосту трона. Прикоснувшись к челюсти, он посмотрел на свои окровавленные пальцы. Скептично цокнул, досадуя на недогляд.

«Встать, надо встать!» — набатом стучало в голове Исбэль вместе с острой болью. Она робко оперлась на руки в попытке приподняться, но Реборн сделал широкий шаг вперед, наступив на ее густые разметавшиеся кудри. Исбэль глухо пискнула и прижалась к полу. Когда она услышала едва уловимый скрежет острия меча о пол, то затаила дыхание и зажмурилась так, что заболели веки. Звон удара металла о камень заставил ее вскрикнуть. Сталь блэквудов высекла искру из идеальной гладкости королевского мрамора, оставив на нем глубокую щербину. Исбэль распахнула взгляд — клинок вонзился в камень прямо у ее носа.

— Видимо, Фаэрвинды не ценят дарованные им милости, — сказал Реборн громко, а потом опустил голову, взглянув на волны огненных волос, — Ты не спрячешься за легкой смертью.

Реборн оглядел присутствующих, взглядом выцепив рыцарей своей гвардии — Эббета и Йорда, тех, кто привел Исбэль в зал. Кивнул им и еще одному — Беккету, такому огромному рыцарю, что он, видят боги, не помещался в дверной проем тронного зала. Те сделали шаг вперед.

— Отведите ее в тюрьму, — с насмешкой в голосе произнес Реборн и отступил на шаг назад, освобождая огненные кудри, — Пусть королева посидит с крысами.