Демиург истории

- Но... - искоса бросив внимательный взгляд на ближников вождя уличей, дальше важно продолжил посол. - Слушайте милостивое предложение кагана!

Он сделал значительную паузу, а затем весомо проговорил:

- Уличи не поднимут меча на подданных и друзей хакана. Не вступят в переговоры с недругами хазар. Без его позволения, не войдут в союз ни с каким другим племенем или владыкой. Купцам и людям, которые будут приходить из Хазарии - торговать в ваших весях и градах беспошлинно и безопасно. Если хазарское войско пойдет на рать в эти земли - угличам выставлять ополчение в помощь хазарам и обеспечивать прокорм воинам и лошадям хакана. Признать верховенство кагана и давать ежегодную дань по белке с дыма или по бочонку меда либо воска.

По мере слов тудуна, в гриднице постепенно нарастал возмущенный и негодующий ропот. Но гневный взгляд Рослава и негромкий удар в пол посоха волхва Любомудра, поумерили страсти. Однако напряженная тишина, воцарившаяся в помещении, лишь подчеркивала драматический накал ситуации и заметное раздражение гордой знати. Впрочем, подобными эмоциями, были охвачены прежде всего представители воинского сословия. А боляры, старейшины, жрецы и волосдари, находились в растерянности, замешательстве и тревоге, обуреваемые самими противоречивыми чувствами.

- А возможно, чтобы гости из наших велетов, тоже могли безмытно торговать в Хазарии? - попытался начать дипломатические переговоры болярин Добран.

- Я только слово на острие меча, - холодно отрезал Худрун.

Уличи помрачнели. Значит никаких трактовок и толкований не будет. Все решено заранее. Либо лютичи соглашаются на выдвинутые условия, или... Впрочем это и так было ясно. Доброе слово не несут хозяевам на лезвии сабли, приводя к ним в дом войско.

Рослав быстро переглянулся с волхвом Любомудром.

- Хузары с уграми уже взяли дань за этот год, разорив много наших селений и придя непрошенными в земли лутичей - попытался уменьшить убытки болярин Судислав. - Да и пушнины мы сейчас не имеем. Меха добывают зимой.

- Это ваши заботы, - свысока бросил хазарин. - Чабан не спрашивает, чем кормить собак. Но знает, что хозяин спросит об овцах.

- Змей! - разъяренно просипел сотник Горыня. - Трехголовый змей!

- Если мы примем условия кундура - хузары хотя бы отпустят наших плененных родовичей? - угрюмо поинтересовался у посла, княжеский дядька Остромир.

- Разве можно вырвать добычу из пасти волка? - пренебрежительно возразил Худрун. - Но вы, имеете право выкупить своих знатных мужей и их родню.

В горнице воцарилась мрачная тишина - лютичи понимали, что у них сейчас просто нет выхода. Но ненависть к степным пришельцам, просто переполняла их.

Презрительно оглядев обозленных славян, хазарский воин пожал плечами и на его устах, неожиданно промелькнула скупая ухмылка.

- Истинный правитель, должен быть благоразумен и заботиться о процветании своего народа. Мир меняется и уйти от этого невозможно. Слабому лучше найти себе сильного и великодушного покровителя. Под крылом которого, можно получать все выгоды торговли, сохранить свою жизнь, власть и подданных. Отдаленный властитель, не рушащий ваши порядки и берущий легкую дань, обеспечивающий надежную защиту от кочевников и уберегающий вас от русов - будет разумным и взвешенным выбором. На одной чаше весов жизнь и власть - а на другой, неизбежная гибель.

Худрун, обвел продолжительным взглядом знатных вильцев, укоризненно покачал головой и вновь жестко закончил:

- Кундур будет ждать ответа до утра. Если не получит его - то на рассвете, наше войско пойдет на приступ. Так что, хорошо подумайте вожди племени. А чтобы вам лучше думалось, вот вам еще один советник. И не ошибитесь, как ошибся князь Черный.

Посол взял у своих спутников мешок и бросил его на стол.

- Здесь голова упрямого наглеца, а его град Чернигов сожжен. Предпочтительнее поступить так, как поступили волосдари и старейшины града Седнева - приняв покровительство кагана. И теперь сиверяне, находятся под защитой хазар. Подумайте - выгодный мир лучше гибельной войны.

Худрун едва заметно кивнул подбородком и повернувшись, вместе со своими спутниками покинул детинец.

Князь с сыном и несколькими ближниками, ранним утром вышли из града. Полтора десятка дружинников вывезли далеко за ворота дюжину больших возов, груженных мехами, кожами, полотном, зерном, бочонками меда и воска. Горько было Рославу унижаться перед чужаками, но он не стал перекладывать эту скорбную ношу на других. Хотя его отговаривали идти к хазарам и упрашивали не рисковать собой. Ведь степняки известны своим коварством. И лучше убитому быть, чем полоненному. Но вождь понимал, что если он сейчас уклонится - то утратит право на лидерство. Впрочем, враги также, могли не принять клятву и обещание верности, данные князем не лично, а заочно через своих людей.

И вот теперь, группа лучших мужей вместе с Рославом, молча стояли напротив мрачного ряда черных всадников. Вокруг слышался только храп лошадей, позвякивание сбруи, свист ветра и карканье воронов, нашедших себе обильную поживу из трупов зарубленных в окрестностях поселян. Жители Пересечена со стен града, издали взволнованно наблюдали за происходящим...

Князь тревожно переглянулся с Волибором и Остромиром. Невольно вспомнился вчерашний совет. Оживленные споры не смолкали в гриднице до поздней ночи. Боляры, волосдари, волхвы и старейшины полагали, что наилучшим выходом будет временно смириться и посмотреть на результаты от покровительства кагана. Одновременно ожидая, чтобы русы и хузары взаимно обескровили друг друга. И исходя из следствий этой борьбы, либо потом добиться полной независимости уличей, или выторговать право равного союзника. Воеводы, тысяцкие и сотники - требовали не покоряться. А если нет возможности противостоять хузарам - переселиться всем племенем на запад к реке Бог или даже далее к Днестру. Впрочем, все присутствующие на раде прекрасно сознавали, что именно сейчас выбора нет. И придется, хотя бы для спасения града и народа, выплатить пришельцам дань и для вида принять власть кагана. Чтобы по крайней мере, нынче спастись и выиграть время. А там, уже будет видно, как действовать дальше. На этом, собственно и порешили...

Чтобы не раздражать степняков, выглядеть максимально убедительно и вызвать полное доверие, на поклон к хузарам Рослав в свою свиту взял даже единственного сына - пятнадцатилетнего подростка Ясеня.

Князь тяжело вздохнул и сделал вперед шаг, другой, потом третий... Из рядов степняков, ему навстречу выехал молодой стройный всадник в позолоченной кольчуге с блестящим чеканным нагрудником. Немного удлиненные большие черные глаза, внимательно смотрели на Рослава изучающе-недоверчивым взглядом, тонкий черный ус на загорелом лице нервно подергивался. 'Наверно это и есть кундур', промелькнула мысль в голове вождя уличей. Хазарин легко и непринужденно соскочил с коня, ловко придерживая на боку кривую саблю в роскошно изукрашенных ножнах. Одновременно с предводителем, спешилось еще несколько его ближников. 'Старшины', - пытаясь запомнить их лица, отметил Рослав. Среди них, сразу бросалась в глаза темная и невозмутимая фигура джавшигыра Худруна.

Юный кундур, поднял десницу раскрытой ладонь вперед и повел разговор на тюркском языке.

- Великий каган, милостью всемогущего Бога меч гнева, солнце и дождь благоденствия предвечного Неба, моими устами приветствует тебя хан Пересечина племени уличей и говорит: мир тебе, как и каждому из моих сыновей!

Услышав эти слова, князь заскрипел зубами от бешенства - 'Ишь, какие наглые и самоуверенные, уже сыном и данником называют. Ну поглядим...'. Он сдержанно поднял руку открытой ладонь вперед и произнес по-тюркски:

-Я и мой народ, желаем долгих и счастливых лет хакану и всем его подданным. Позволь кундур, преподнести наш дар великому кагану.

Рослав обернулся и дал знак дружинникам. И те, начали откидывать холст, прикрывавший груз на телегах. Глаза молодого хазарина удовлетворенно заблестели. Мельком осмотрев дань, он плеснул в ладоши - из строя выбежало двое юношей, которые прямо на траве проворно расстелили красивый ковер, бросив поверх него белоснежную скатерть. Сразу за ними, вторая пара молодых воинов поставила на дастархан два отделанных драгоценными камнями бокала и наполнила их вином из кожаных бурдюков.

- Садись конязь, - пригласил Кайдар и опустился на корточки в траву. - Я понимаю, если в твоем граде, будет гостить все мое войско - это выйдет слишком накладно. Так что сегодня - угощение за мной. Я всегда радуюсь, когда побеждает благоразумие. Твое здоровье хан! - поднял он чашу.

Когда выпили и за здоровье кагана, Кайдар легко вскочил на ноги.

- Мы тебя больше не задерживаем, правитель угличей. В следующем году, хакан-бек вновь пришлет за данью и возможно придет с войском. А до этого времени...

Кайдар снова, звонко хлопнул в ладоши и прочная петля волосяного аркана, хлестко промелькнув в воздухе, туго охватила туловище Ясеня, мгновенно свалив его с ног и утащив в глубину порядков хазарского войска.

Рослав в отчаянии едва сдержался, чтобы не прыгнуть с мечем на кундура. Кровь брызнула из прокушенных губ князя и в бессилии сжимая кулаки, он с ненавистью смотрел на Кайдара.

Тот в ответ, бросил насмешливый взгляд и пренебрежительно произнес:

- Не волнуйся хан. Твоего сына примут в Хамлыхе с уважением, достойным его положения. Девушки из самых знатных родов каганата, станут соперничать за его внимание. Покуда он будет гостить у нас.

Хазарский предводитель взмахнул рукой и его войско, начало не торопливо поворачивать на юго-восток.

Старому воину не спалось. Промозглые утренние туманы совсем измучили его тело. Нудно ныли давние раны. Седой Шоно переворачивался с боку на бок, ложился на спину... - ничего не помогало. Ну и ночка выдалась. На небе ни единой звезды. Повсюду сплошная мгла. Он тягуче потянулся, похрустывая костями. Не заснуть. В конце концов с кряхтением поднялся и выбрался с юрты. Хотелось согреться. Степняк оглянулся - Великое Небо - ни одного огонька вокруг!

'Стареешь Шоно' подумал он. - 'Ведь сам жестко требовал, чтобы ночью в лагере не жгли костров'. Тяжело поднимая ноги, он пошел по направлению к главному шатру. 'Эх Шоно, Шоно до чего ты дожил - самый уважаемый воин-ветеран, увенчанный бранной славой среди хазар, бывший телохранитель самого кагана... Кто ты теперь? Какой-то неоперившийся юнец-молокосос, не допускает тебя выполнять обязанности, возложенные его отцом-хаканом! Вместо проверенного и опытного старшины-телохранителя, зеленый и увлекающийся Кайдар, держит у себя в шатре рядом с собой - юную и озлобленную пленницу-славянку! От которой совсем потерял голову! И это в походе! На виду у воинов! Что скажет отец - бек-мелех шад Ханукка?!'

И он Шоно - никак не может повлиять на молодого кундура и прекратить этот позор! Если бы тут, был сейчас джавшигыр Худрун - он бы обязательно образумил увлекающегося и пылкого воспитанника! Но Худрун с железной сотней, еще за Сулой отделился от войска, сказав, что цели двухмесячного похода достигнуты и что благополучно дойти до Хамлыха по замиренным и родным степным краям, сильному хазарскому войску не составит труда. Что мол, нужно дать возможность сыну хакана, самостоятельно и со славою единственного победителя войти в Казар! А у самого джавшигыра - есть еще одно важное дело в землях русов...