Человек, который унёс Гарри из чулана

Припрятав красную тинктуру в кармане куртки Фреда, близнецы медленно покинули зал, притормозили у стола, сделали по глоточку из пропускной склянки, оседлали метлы и без препятствий долетели до грота с троллем. Тот уже окоченел и превратился в камень. Этим, кстати, объясняется, почему в мире нигде не находят костей троллей: просто они, умирая, становятся горной породой, из которой, собственно, произошли на свет. Мимо почившего гиганта братья прошли на цыпочках, воздавая должное почтение усопшему, испытывая при этом некоторое смущение оттого, что бедняга скончался от их ледяного душа с потолка. Но, с другой стороны, кто мог хоть на секундочку предположить, что у горного тролля окажется настолько слабое сердце?

Вылетев из люка, близнецы, к своему изумлению, обнаружили, что их вторжение прошло незамеченным — никто их не подкарауливал на выходе с аврорами и наручниками. Неужели пронесло?! Не веря своей невероятной удаче, братцы поставили гаргулью на место и, крадучись, покинули запретный коридор.

Глубоко вздохнул в своей каморке престарелый Николас Фламель — ну вот и всё, покинул его наконец философский камень. Вообще-то ему и самому надоело поддерживать жизнь в этом перестаревшем теле, оно уже само в буквальном смысле разваливалось, а о том, как переселять душу, Николас, увы, не знал, об этом, пожалуй, только писатели-фантасты имеют представление. Просьба Дамблдора об одолжении была только на руку старому алхимику, и он почти с облегчением отдал своему другу и ученику запрошенный артефакт, глядишь, да затеряется камешек, и таким образом он, Фламель, избавится от вечной зависимости. Хватит, он уж достаточно пожил!..

Послушав бибиканье и пиликанье сигнальных чар, Дамблдор удовлетворенно откинулся на спинку кресла в своем кабинете — ну вот и затерялся камешек, как и хотел его старый друг Фламель. Главное, не Волдеморт его прихватизировал, а какие-то очень умные, весьма талантливые студенты. Пусть им и послужит древний артефакт, без дела же просуществовал столько столетий, а так хоть какую-то пользу принесет своим новым хозяевам…

Начиная с обеда, педсостав Хогвартса охватила икота. Во-первых, кем-то была открыта горгулья и умерщвлен горный тролль, тот самый, против которого никто не знал, как обороняться! Во-вторых, ворами были виртуозно пройдены все ловушки и спизжен… простите, позаимствован драгоценный волшебный артефакт, ради которого и были установлены все эти гениальные ловушки, которые, кстати, уже не казались гениальными, ведь, судя по показаниям приборов в кабинете Дамблдора, взломщики являлись студентами! Казалось бы, гордись и радуйся, что у тебя такие талантливые ученики, но вот что-то не получалось восхищаться их умом. Почему? А потому что самолюбие. Не для этого учителя потеют, чтобы студенты блистали на поприще воровства! А в-третьих, Северус Снейп вымыл голову!

Не знаю, с чего, но последнее событие вызывало куда большую истерику, чем факт клептомании. Может, потому, что волосы Снейпа завились на кончиках, приобрели иссиня-глянцевый блеск и сияли так, что руки непроизвольно тянулись их потрогать? Минерва себя на этом точно несколько раз поймала, после чего, покраснев, отдергивала руку, в крайнем случае делала вид, что смахивает пушинку с плеча Северуса или поправляет ему воротник. Зато Кеттлберн не постеснялся погладить по голове молодого коллегу, завести за ухо прядку и сообщить всем, что волосы у Снейпа похожи на щелк.

Северус, хоть и смутился, но вниманию старших коллег был рад, начав оттаивать сердцем и душой. Видя вокруг радостные и открытые взгляды, он вдруг сообразил, что отгородился ото всех за сальной пеленой отчуждения, а не волос. А ведь многие коллеги знали его с первого курса, и это не только МакГонагалл или Кеттлберн, это ещё и те, с кем он учился с самого начала: Септима Вектор, Аврора Синистра, Квиринус Квиррелл…

При воспоминании о последнем у Северуса всё вдруг заныло в груди: М-мерлин, как же так, ещё один предатель среди его сокурсников?! И как же хорошо-то, что его так быстро разоблачили! А то б натворил бед… Размышляя об этом, Северус нашел взглядом Румпеля и с любопытством посмотрел на сидящего рядом с ним незнакомца — Робина Тиса, нового профессора Защиты. Пришел он по приглашению Кобольда и, скорей всего, будет вселен в покои Северуса, это как пить дать и к гадалке не ходи. Ну во-о-от, так и знал…

— Северус, мальчик мой, найдется ли комнатка для профессора Тиса? — обратился к Северусу Дамблдор. Но, к счастью, возразил сам Тис.

— О нет, увольте! Мне бы кого постарше в компанию, я тот ещё старик…

— Разве?! — Дамблдор (и Северус тоже) с удивлением воззрился на чернявого красавца со смоляными кудрями. — Но вы же так молодо выглядите.

— Вот именно, что выгляжу, на самом деле я старше, чем вы думаете.

Робин лукаво улыбнулся, озорно блеснув карими глазами. Северусу на какой-то короткий миг показалось, что им улыбнулся старый хитрый лис, по крайней мере такие ассоциации возникли от его плутовского прищуренного взора. Это заставило Северуса занервничать, ибо за неполных десять лет он успел насмотреться на сорванцов студентов и моментально узнал этот лихой прищур ребёнка с буйной фантазией, задумавшего отличную пакость. Черта с два он старик!..

Минерва тем временем не удержалась от беспокойства и боязливо спросила у директора:

— Значит, тролль больше не представляет для нас угрозы? Вы не знаете, у кого хватило смелости с ним сразиться? И кем изъят камень? Не будет ли от этого у нас неприятностей? Мы же не знаем, с какой целью был извлечен из тайника философский камень…

— Успокойтесь, Минерва, насколько я понимаю, артефакт попал в хорошие руки, а в добрых делах философский камень навредить априори не может, так как используется он только в чем-то одном. Вы же не станете утверждать, что его применят в качестве оружия массового поражения? При всём желании это совершенно нереально.

— Ну не знаю, — протянула Минерва, не понаслышке знавшая о наемниках. — Если новый хозяин закажет бомбу и пообещает заплатить золотом… Вы же понимаете, что наличие такого артефакта, как философский камень, позволяет это реализовать?

— Ну что вы такое говорите, Минерва?! Разве в стенах нашей школы могут появиться такие вселенские злодеи?

— Да-да, — включился в разговор Румпель. — Дамблдор прав, профессор МакГонагалл, не надо нагнетать столь мрачные перспективы. Уверяю вас, те ребята, что взяли камень, вряд ли задумаются о том, чтобы причинить кому-то вред. Напротив, они собираются использовать камень исключительно в благих целях и в пользу своей семьи.

— Что ж… — чуть сдала на попятную Минерва. — Если кто-то из знакомого нам окружения вдруг разбогатеет… — и она угрожающе замолчала, свирепо сминая салфетку.

Северус с сочувствием обвел взглядом Большой зал. Остается надеяться, что тот, кто стащил камешек, достаточно богат, чтоб не вызвать подозрений… Но, с другой стороны, Минерве следовало бы быть немного человечней, ведь это её студенты открыли надежно запертую горгулью, прошли силки, победили тролля, поймали ключ Флитвика, выиграли в её шахматы, как-то разгадали логическую загадку и при этом не постеснялись прикарманить бутыли с ядом и вином. Да ей гордиться надо такими учениками, а не подозревать их во всемирном заговоре!

Близнецы, не подозревая о том, сколько домыслов крутится вокруг похитителей камня, беспечально вкушали обед и строили свои собственные планы по обеспечению семьи. Временами Фред поднимал руку и ласково поглаживал ладонью бугорок под мантией, даруя камню нечаянную порцию любви и нежности, от которых тот таял и проникался всё большей пламенной любовью к своим молодым хозяевам, клянясь служить им верой и правдой.

Хитро, по-лисьи, улыбался Робин, тоже глядя в зал, на лица своих будущих учеников, готовясь к грядущему знакомству с ними, и в памяти его тихо звучала Киплинговская мелодия на тему Песни Пака о Британии…

…Ты видишь мельницу над ручьём?Прислушайся только к ней:Ведь столько смолола мешков с зерномС суровых Вильгельмовых дней.Ты видишь курганы древних времёнИ ров, прорезавший дол?Когда-то здесь римский стоял легион,Который Цезарь привёл…