Кольца с Сатурна

- Да... - печально произнёс король, переводя взгляд на зажатую в его руке серебряную вилку. - Возможно будет лучше...

- Да-да! - радостно поддержал его канцлер. - Великолепный паштет!

Все оживлённо заработали вилками и зазвенели бокалами. Беда, казалось бы, была предотвращена. Но тут...

- Папочка, у тебя какая-то идея? - раздался вдруг звонкий девичий голосок. - Ты наконец решил освободить Йолона?

Королевская вилка, так и недонесённная до королевского рта, выскользнула из королевской руки и довольно громко шмякнулась в тарелку с паштетом. Где-то со звоном разбился бокал. Кто-то шокировано ахнул.

Да, яблоко от яблоньки не далеко падает, и у принцессы Карины, тоже появлялись иногда идеи. И хотя были они, обычно, далеки и от экономики, и от науки, но угрозу для королевства представляли не меньшую. Последней идеей принцессы как раз и был пресловутый капитан Йолон Марич. Спору нет, вид молодой человек имел бравый. И на последней войне себя показал совсем неплохо. Иначе - как бы мог отпрыск хотя и дворянского, но весьма захудалого и давно уже разорившегося рода получить столь высокий чин? Но тут-то и была зарыта собака: негоже принцессе интересоваться нищими капитанами. Общество принцессы должны составлять принцы из хороших королевских семей. В крайнем случае - герцоги. Даже графам путь был закрыт. И уж тем более безродным капитанам.

Все взгляды устремились на короля. Теперь он уже просто обязан был говорить. Даже если он собирался говорить про канал. Хотя... Нет, про канал лучше на надо... Король откашлялся. Ввиду всех обстоятельств он решил начать издалека.

- Престиж нашей великой державы в последнее время неудержимо падает. - Присутствующие мрачно кивнули.

- В прежние годы, когда строительство Великого канала...

Министр финансов снова застонал, а канцлер прошептал такое, что замерший у стены гвардеец покраснел до ушей. Сидящая рядом с канцлером графиня Волтич, к счастью, ничего не поняла. Ну или сделала вид.

- ...шло полным ходом, престиж нашей великой державы был гораздо выше.

Придворные совсем пригорюнились. Они вспомнили третий год Великого Строительства, когда на королевских обедах подавали пареную репу на медных тарелках. Правда, тарелки были начищены до поистине золотого блеска...

- А что же мы видим теперь?!

Теперь. Теперь, как все могли видеть, в королевском дворце появилась серебряная посуда. И вино, правда, пока только отечественное.

- Акмалийцы, эти нищие рыбаки, открыли новый морской путь к Островам Пряностей!

- И возят оттуда галионы с перцем и корицей, - печально вздохнул министр финансов.

- Контестарийцы, эти нищие пастухи, открыли на западе новый континент!

- И возят оттуда галионы с золотом. - Министр финансов вздохнул ещё печальнее.

- А Шертонцы, эти нищие горцы, построили огромный воздушный шар и взлетели на нём на вершину горы Монбатар.

- Ну... - В этот раз, Граф Нерлич даже чуть-чуть растянул свои губы в улыбке. - Эти, по крайней мере, не нашли там ничего ценного...

- Мы тоже должны что-нибудь открыть! Мы тоже должны куда-нибудь взлететь! Мы должны отправить экспедицию!

Раздались аплодисменты. Экспедиция была хороша уж тем, что не была каналом. Однако...

- Но, ваше величество, - выразил общие сомнения герцог Публий, - ведь у нас нет ни морского флота, ни воздушных шаров. Что же мы можем открыть?

- Мы откроем... - Король выдержал драматическую паузу. - Мы откроем Солнце!

- Солнце? Как? Но это же... Туда не поплывёшь на корабле! И не полетишь на воздушном шаре! И ведь там же огонь! - посыпалось со всех сторон.

- Глупости, - отмел все возражения король. - Мэтр Абаляцимус! - Придворный звездочёт проворно вскочил на ноги, одёргивая полы просторного, расшитого звёздами халата. - Помнится, вы недавно объясняли мне, что Сатурн, Солнце и вообще все звёзды - это такие же земли, как и наша Земля, а солнечный свет - всего лишь отражённый свет Луны...

На лице мэтра Абаляцимуса застыло какое-то странное выражение. Похоже, в душе его происходила тяжёлая внутренняя борьба. Он был учёным, и научные истины были для него святы. Но глаза короля светились таким доверием, такой искренней надеждой... Каким же надо быть злодеем, чтобы разрушить его мечту? Опять же, жалование Мэтр Абаляцимус получал из королевской казны... Обуреваемый этими противоречивыми мыслями, придворный звездочёт не смог произнести ни одного слова и лишь чуть-чуть опустил свою голову.

- Вот видите! - торжествующе воскликнул король, посчитав жест своего придворного утвердительным кивком. - А на чём туда лететь, это решат специалисты. Где мой придворный механик? Да, и этого, придворного мага, тоже позовите...

Розыски не заняли много времени. Маг Эрландор, как всегда, был в своей комнате на самой верхушке Восточной башни. Он пристально вглядывался в большой хрустальный шар, установленный на позолоченной треноге и озабоченно бормотал:

"Грядущее в тумане и огне.

Не удержать ужасную лавину.

Задержат снова жалованье мне.

И выплатят лишь только половину..."

А механик Парациус, как всегда, стоял у верхнего окна западной башни, от нечего делать кидая вниз медные и свинцовые шары, озабоченно бормоча:

"Удивительно... Тяжёлые и лёгкие шары достигают земли одновременно! Но ведь это означает, что ускорение свободного падения не зависит от..."

Оба немедленно бросили все дела и тотчас явились на зов короля. Прибыли они одновременно и, тяжело пыхтя, одновременно протиснулись в зал. Вообще то двери были достаточно широки, в них могли бы, нисколько друг другу не мешая, въехать четыре всадника одновременно, но нельзя же было позволить сопернику идти посередине, а самому позорно прошмыгнуть сбоку. Поэтому некоторое время они изо всех сил толкались в широком дверном проёме, делая при этом вид, что не замечают друг друга.

Король меланхолично наблюдал за ними, дожёвывая очередную порцию паштета. Наконец они вошли и, по прежнему не замечая друг друга, преданно уставились на своего повелителя. Король задумчиво поскрёб вилкой по тарелке, то ли собираясь с мыслями, то ли пытаясь отыскать остатки паштета. Поскольку паштета больше не было, король заговорил.

- Задача, которую я вам поставлю будет трудной. Некоторые даже считают её невыполнимой - говоря это король обвёл сидящих за столом придворных ироническим взглядом, особенно выделив канцлера Публия. - Но я верю, что вам она будет по плечу.

- Только прикажите! - заверил его Парациус.

- Древнейшей магии великое искусство всегда к услугам будет короля... - одновременно с ним изрёк Эрландор.

- Если применить методы научные, а не читать писклявым голосом глупые заклинания... - стал развивать свою мысль придворный механик

- Свет мудрости и Сила волшебства, сильней машин бездушных и расчётов... - в тон ему ответил придворный маг.

- Старый шарлатан, - пробормотал Парациус, несколько отклоняясь от темы.

- Вонючий угольщик, пропавший горклым маслом! Чтоб Гомункулус твой тебя сожрал! - с чувством продекламировал Эрландор. Натура возвышенная, он почти всегда изъяснялся стихами.

Дискуссия разгоралась. Гвардейцы, по приказу своего капитана, заткнули уши. Несколько придворных дам упали в обморок. Канцлер Публий достал из кармана записную книжечку из новомодной бумаги и торопливо записывал, восхищённо причмокивая губами. Король всё время порывался что-то сказать, но вклиниться в разговор ему никак не удавалось. Парациус вдруг выхватил из кармана запаянную стеклянную колбу, в которой маслянисто сверкнула какая-то серо-коричневая жидкость. Рука мага судорожно сжала хрустальный амулет, выполненный в форме миниатюрного черепа. Придворные повскакали со своих мест. Некоторые полезли под стол. Парациус и Эрландор уже не в первый раз сходились в поединке. Ни один из них ни разу не пострадал при этом серьёзно, а вот окружающие...

- Прекратить!!! - нервно выкрикнул король. - Я не за этим вас позвал! Никаких поединков! Вернее... - Король несколько успокоился и лицо его приняло задумчивое выражение - вероятно, ему в голову пришла очередная идея. - Вы покажете себя в деле! Победителем будет тот, кто лучше выполнит мою задачу.

Спорщики тут же успокоились и, низко поклонившись, снова заверили короля во всемогуществе современной науки и древней магии. Придворные облегчённо вздохнули. Канцлер вскользь заметил, что пора бы уже и сообщить этим энтузиастам, в чем же будет заключаться их задача.

- Вот ты и сообщи, - буркнул король. - Кстати, назначаю тебя ответственным за эту экспедицию.

Канцлер вздрогнул, но быстро взял себя в руки и низко поклонился. Затем посмотрел на своих новых подчинённых. Оба уже раскрыли было рты, но вглядевшись в мрачное лицо канцлера, тоже посерьёзнели и сочли за благо промолчать. Им вдруг тоже стало интересно, в чем состоит задача, которую они с таким пылом взялись решить.

- Господа, - произнёс канцлер скучным голосом. - Вы должны создать корабль... Или, вернее, аппарат... В общем, вы должны придумать способ доставить нашу экспедицию на Солнце.

- Ку... Куда? - поперхнулся придворный механик.

- О как прикажете понять слова загадочные эти? - потрясённо прошептал придворный маг.

- А так и понять. - Канцлер обернулся к окну и указал рукой на висящий в небе сверкающий шар. - На Сол-н-це, - раздельно проговорил он. - Что тут непонятного?

- Но ведь мощи паровой машины не хватит для... - растерянно пробормотал Парациус.

- Все демоны ужасной преисподней, не смогут даже близко подлететь... - эхом отозвался Эрландор.

- Избавьте меня от технических подробностей, - нетерпеливо взмахнул рукой король. - Подробности обсудите наедине. А вы, канцлер, проследите чтобы у них было подходящее помещение и обеспечьте их всем необходимым для работы.

И король ещё раз взмахнул рукой, на этот раз плавно и величественно, показывая, что аудиенция окончена.

"О демоны ужасной преисподней, коррозия проевшая металл", - мысленно простонал Публий. За три дня он многое почерпнул у своих подопечных. Именно в таком стиле они и переругивались все три дня. А дело не двигалось. Вот и сейчас...

- Три половины от семи восьмых возьми и раздели на десять дюжин... - заунывно декламировал маг, заглядывая в толстую пожелтевшую от времени книгу.

- Да сколько ж можно?! - Возбуждённо жестикулируя, придворный механик бегал по комнате. - Да сколько ж можно нести эту белиберду?! Нам надо построить...

- Блестит железом чешуя дракона. И нити голубого серебра ей придают... - невозмутимо продолжил Эрландор.

- Ну вот, теперь ещё и голубое серебро. Ты сам-то его видел?

Эрландор отложил книгу, и, покопавшись в большом холщовом мешке, извлёк из него тонкую пластинку из какого-то металла и молча протянул Парациусу. Пластинка и впрямь была серебристо-голубой.

- Что это? - брезгливо спросил механик, однако пластинку взял. Ощупал её, внимательно рассмотрел, даже понюхал. - Это же просто хром! - воскликнул он наконец. - Никакое не голубое серебро.