Песнь нефилимы

"Зеркало! Она делает Зеркало Перехода! Оковы ей не дают уйти, и она делает Зеркало!" — удивленно отметил Отшельник.

Деревья в зеркале становились все четче, а песня звучала все пронзительнее. "И она… Она зовет на помощь!" — вдруг в ужасе осознал Сероглазый, не отрывая взгляда от гигантских деревьев неизвестной планеты.

Над Четырехгранным Барьером снова с треском ударила молния. Затем еще и еще, каждый раз сопровождаясь взрывами грома. А затем на стены покрова упали первые тяжелые капли, с шипением превратившись в пар. Через несколько секунд небеса разверзлись, источая потоки воды. Барьер зашипел и стал понемногу истончаться и гаснуть.

В овале зеркала, далеко над горами показалась черная точка. Спустя несколько ударов сердца донесся далекий крик. Нефилима радостно задрожала и принялась петь еще громче, не обращая внимания на вспыхнувшие огнем кандалы и ошейник.

Точка стремительно приближалась, превращаясь в громадное, пронзительно кричащее, крылатое существо размером с небольшую гору. "Взрослый нефилим!" — обреченно пронеслось в голове Сероглазого. Он поднял глаза вверх. Четырехгранный Барьер практически погас. Теперь исход решат секунды.

Отшельник уже мог детально разглядеть летящее существо по ту сторону зеркала. Минимум стометровая туша с десятью или двенадцатью широкими крыльями. Огромная голова золотистого цвета, покрытая, как и остальное тело, серебристо-розоватой, крупной чешуей. Четыре глаза, короткие уши и десятки, а может и сотни коротких, толстых роговых наростов изумрудного цвета. Взрослый нефилим открыл широкую пасть, усеянную внушительными зубами, снова пронзительно взывая к своему дитя.

В барьере образовались первые бреши, сквозь которые струи воды попадали на тело нефилимы, оставляя на ее коже ожоги. Дитя морщилось от боли, хрипело, но не прекращало петь.

Существу по ту сторону оставалось сделать всего несколько взмахов мощных крыльев, когда стены барьера окончательно исчезли. На голову нефилимы обрушились водяные потоки, тут же прервав пение и прибив маленькое тельце к земле. Нити сакти, идущие от Сероглазого, пропали, а зеркало Перехода начало стремительно растворяться в воздухе.

Время возобновило свой привычный ход. Дурба, как подкошенный, упал в грязь, так и не достав пиявку. Кони, натужно захрипев, тяжело рухнули на бок. Абориген вонзил осколок в бедро магистра и завалился без сознания. Поляну огласил наполненный болью полукрик, оборвавшись на середине… Обессиленный Сероглазый, приземлившись на дрожащие лапы, тут же прыгнул к нефилиме, закрывая ее своим телом от смертельно опасной воды.

Взрослый нефилим с отчаянным воплем рванул вперед. Из зеркала уже показались огромные когтистые пальцы, когда оно, мигнув в последний раз, растаяло, отрезая несколько серебристо-фиолетовых, гигантских фаланг.

Спасительный ливень шел еще несколько минут. Затем прекратился так же быстро, как и начался. В последний раз громыхнуло и затихло. Небо стремительно приобретало привычный голубоватый оттенок. Насколько хватало глаз, выжженный лес источал густые клубы пара.

Сероглазый, находясь на грани потери сознания, тяжело перевернулся на спину. Его тело дрожало от перенапряжения. Нащупал кармашек с восстанавливающими зельями. С трудом открыв первый и отстегнув боевую маску, он влил содержимое себе в пасть, давясь и кашляя от горьковато-солоноватой смеси. Отдышался и заставил себя выпить еще три эликсира.

Перед глазами Отшельника летали белые мухи и плыли разноцветные пятна.

— Мать моя, львица, — прохрипел Сероглазый и зашелся громким, нервным смехом.