Двери в никуда

Я впился глазами в экран. Там по городской улице мчались бок о бок два автомобиля: «Лексус» и… «БМВ». Качество было хреновенькое, но марки машин определялись совершенно отчётливо. Я растерянно откинулся на спинку скамейки. Это как же? Ладно, людей можно загипнотизировать… Даже такую толпу, наверное. Но видеокамеры… Их тоже загипнотизировали? Или подменили запись? Просто какие-то «Люди в чёрном». Я снова взглянул на своих соседей по столику. На этот раз они скалились уже откровенно. Даже у Тани по лицу пробегали гримасы, свидетельствующие о с трудом сдерживаемой улыбке.

— Не вижу ничего смешного, — заявил я, вздёрнув подбородок. Если бы кто-то потрудился объяснить мне… Таня приложила палец к губам.

— Не здесь и не сейчас. Но обещаю, что позже всё обязательно объясню. Потерпи немного.

— Ну если только немного, — я чуть сбавил обороты.

— Кстати, нам пора ехать, — заявил Карл, взглянув на часы. — Где этот Казанова? Ян!

Через полминуты дверь, ведущая, судя по всему, в подсобку, распахнулась, и оттуда с довольным видом вывалился наш штатный балагур и весельчак, таща при этом неизвестно откуда появившуюся клетчатую сумку. За ним следовала не менее довольная официантка, пытающаяся одновременно поправить и юбку, и сбившуюся причёску.

— Я готов! — заявил весело улыбающийся проказник, и поспешил к выходной двери, послав на прощание воздушный поцелуй официантке.

Да… Некоторые, в отличие от меня, времени даром не теряют. Интересно, что там у него в сумке? Это, кстати, получается, не он с ней расплатился, а она с ним? Или это на сдачу?

Доразмышлять мне не дали, как это уже стало входить в традицию с сегодняшнего утра, Вся дружная компания дружно поднялась из-за стола, и направилась к выходу вслед за Яном. И я со всеми, куда ж деваться?

Весёлой семейки под навесом у входа в кафе уже не оказалось, машины их рядом с нашим «Мерседесом» тоже не было. «Уехали, стало быть» — сделал я гениальный вывод и полез в микроавтобус на своё любимое заднее сиденье. К моему удивлению, залезшая следом за мной Таня со словами «Не возражаешь?» умостилась рядом со мной, положив свою драгоценную сумочку себе на колени. Хоть бы для приличия дождалась ответа! Карл сел на Танино место у дверей, водитель сменился: теперь за рулём снова был Ян, что оптимизма мне не добавило — у меня ещё было свежо в памяти его прошлое «вождение». Рядом с Яном разместился Влад. Похоже, в этой группе Влад с Яном — штатные механики-водители. Один за рулём — второй отдыхает. В принципе — правильно. Сколько у нас в кюветах вдоль дорог валяется фур, водилы которых заснули за рулём? И если бы только в кюветы уходили… А то частенько бывает, и на встречку… Знакомый дальнобойщик рассказывал: в Эвропах водителю не дадут ехать трое суток без сна. Проверят, сколько времени провёл в движении, и если превысил норму — принудительно отправляют спать на стоянку. А у нас… Всем всё пофиг.

Ян пропустил машины, двигающиеся по трассе, и выехал на дорогу, оставив без внимания двух отчаянно голосующих «ночных бабочек», почему-то вышедших в дневную смену. Наверное — кризис. Работать приходится больше…

Таня помолчала пару минут, а потом, наверное, поняв, что я не расположен первым вступать в беседу, поинтересовалась:

— Дуешься?

Я посмотрел на неё, но ничего не сказал. А то без слов непонятно.

— Я тебя понимаю, — вздохнула моя собеседница. Грудь, естественно, колыхнулась. Интересно, это у дорогой подруги непроизвольно получилось, или и здесь Хитрый Расчёт?

— Имеешь право дуться, — продолжила Таня. Ха! Она мне ещё будет указывать, на что я имею право, а на что нет. Я как-нибудь со своими правами сам разберусь.

— То, что выкинул Ян, на неподготовленного человека действует… не очень здорово. «Спасибо! Я уже заметил!» — прокомментировал я про себя.

— У тебя могло сложиться о нас… И обо мне… неверное впечатление.

Сейчас начнёт рассказывать, какие она и её друзья белые и пушистые, и уговаривать меня не отказываться от выполнения работы, на которую я подписался…

— Мне бы очень хотелось, чтобы ты всё же выполнил ту работу, о которой мы с тобой договаривались…

Я так и думал!

— Но я не могу настаивать на этом после всего произошедшего.

Я удивлённо взглянул на сидящую рядом девушку. Лицо виноватое и напряжённое. Женщины, конечно, актрисы ещё те, но всё же хочется верить…

— Ты можешь покинуть машину прямо сейчас, или подумать до аэропорта. Если ты откажешься, мы купим тебе обратный билет, и ты вернёшься домой поездом. А мне придётся искать другого человека.

Хм… Отпускают, значит… Неожиданный ход. Хотя… Что там у нас с точки зрения психологии выходит? Я слышу, что меня отпускают, успокаиваюсь, убеждаюсь (точнее, убеждаю себя), что эти ребята (и девчата — я покосился на Таню) не питают ко мне зла, проникаюсь, так сказать, и… Остаюсь.

— Хорошо, — наконец раскрыл рот я. — Я подумаю до аэропорта. Там скажу, что надумал.

— Хорошо, — эхом отозвалась Таня. Карл, сидевший на переднем сиденье в пол-оборота к нам, и задумчиво вертевший на пальце тот самый перстень с рубином, согласно кивнул, с улыбкой взглянув на меня.

После того, как я дал Тане обещание подумать, она больше не пыталась заговаривать со мной. Видно, создавала условия, чтобы мой мыслительный процесс протекал сухо и комфортно. Но почему то этот самый процесс у меня не пошёл. Может, перенапряжение сказалось, может, лимит мыслей на сегодня исчерпался… Но думы упорно не думались, мысли перескакивали с одного на другое, но только не на то, что надо, и я, наконец, плюнув на это грязное дело, расслабился, и просто себе ехал, отложив все вопросы на потом. Рядом после сытного обеда начала клевать носом Таня, впереди всё так же вертел на пальце свой перстенек Карл. Ян молча крутил баранку, и притом ехал довольно прилично, без лихачества. Влад, как обычно, успешно изображал из себя рыбу. Прошло ещё часа четыре, и я тоже начал зевать…

Но подремать в дороге мне сегодня видно было не суждено Высшими Силами. Что первый раз весь сон перебили, что сейчас. Внезапно играющийся со своим перстнем Ариец встрепенулся, повертел головой туда-сюда, как бы к чему-то прислушиваясь, и, привстав с сиденья, наклонился к сидящим впереди. После короткого совещания Карл обернулся, и, сделав радостное лицо, объявил: «Останавливаемся отдохнуть!». Ну, останавливаемся, так останавливаемся… Только где? Вокруг ни кола, ни двора. Словно услышав мой невысказанный вопрос, Ян, с видом, ещё более радостным, чем у Карла, обернулся, и заявил: «Я тут как раз хорошее местечко знаю!».

Машина снизила скорость, и, переехав по мосту через реку, которая, судя по указателю, имела гордое название Шиш, съехала с асфальта, и запрыгала по колдобинам грунтовки. Вокруг взметнулись ввысь корабельные сосны, среди которых, словно яркие факелы, то тут, то там возникали расцвеченные в красные или жёлтые цвета лиственные деревья.

Довольно скоро деревья разошлись в стороны, и мы выехали на большую поляну. Здесь колея расходилась направо и налево вдоль края леса. Повернув налево, мы ещё немного проехали по дороге, а затем съехали с неё, и по еле заметной колее направились к группе из густо поросших кустарником небольших холмов. Вскоре колея исчезла окончательно, и наш «Мерс», натужно завывая мотором, начал взбираться по склону самого высокого из холмов. По крайней мере снизу он казался самым высоким.

Когда наше средство передвижения забралось наконец-то на плоскую вершину этой безымянной высоты, оказалось, что взгляд снизу меня не подвёл: холм оказался действительно самым высоким. По сравнению с остальными. А вообще — не так уж и высоко — метров двадцать-тридцать над уровнем протекавшей рядом реки. Наверное, это была, или правильнее, был, тот самый «р. Шиш», который мы только что переехали по мосту. Название, конечно… Что, интересно, местные рыбаки говорят своим жёнам или подругам, отправляясь на рыбалку? «Я пошёл на Шиш»?

Несмотря на такое своё, мягко говоря, оригинальное название, смотрелась речка очень красиво. В окаймлении поросших зелёной травой, камышом и плакучими ивами берегов текло отражённое голубое небо, перечёркнутое золотой дорожкой от уже начавшего потихоньку клониться к закату солнца. На том берегу словно разгорался пожар из багровых и золотых деревьев лиственного леса. На этом то тут, то там высились ещё не успевшие пожелтеть могучие старые ивы. Метрах в ста южнее на пологом склоне холма чуть поменьше нашего щетинился невысокий молодой ельник, а ещё дальше за ним вздымалась стена соснового леса, по которому мы только что проехали.

Ян остановил машину у высокой ивы, пустившей корни в небольшой седловине на вершине холма. Судя по всему, раньше тут росли два дерева, но, когда-то уже довольно давно одно из них буря с корнями выдрала из земли и повалила. Сейчас от него остался только на треть погрузившийся в грунт посеревший от времени ствол без коры. Как только Ян заглушил двигатель, все пассажиры моментально высыпали из машины. И куда делась сонливость, одолевавшая людей в пути. Я тоже не заставил себя долго ждать. И выйдя наружу, непроизвольно сделал несколько шагов по направлению к реке, залюбовавшись местными красотами. У меня, наверное, странный вкус. Многие скажут, что нет ничего красивей Ямайки, или Пальма-де-Майорки… Или, на худой конец, Парижа. Мне же больше всего нравится вот такая непритязательная красота средней полосы. Хотя, может быть, это потому, что Ямайку, Пальма-де-Майорку и Париж я видел только по телевизору. Но всё равно, вид открывался изумительный…

Пока я любовался пейзажем, мои спутники, скучковавшись у поваленного ствола метрах в десяти у меня за спиной, о чём-то быстро между собой переговорили, и принялись за работу. Когда я наконец-то обернулся, то увидел, что Карл собирает хворост для костра, Ян, вытащив из машины полученную от официантки в кафе сумку, достал из неё шампуры и пакет с уже готовым к нанизыванию на них мясом. Таня занялась этим самым нанизыванием, а Ян тем временем выдвинулся на помощь Владу, вытаскивающему из микроавтобуса то самое заднее сиденье, на котором я ехал всё это время. Ну, блин, могли бы и мне какую-нибудь работу придумать! Я хоть и не работоголик, но совесть у меня есть, и когда все вокруг заняты делом, спокойно смотреть на них и бездельничать не могу. Я решил помочь Карлу, и тоже принялся искать всё, что могло гореть: подбирал валяющиеся на земле щепки, отламывал от растущих то тут, то там кустов сухие ветки, и тащил всё это к машине. Там как раз рядом было старое кострище со стоящими в нём кирпичами, на которые клал вертела с шашлыком кто-то до нас. Место-то хорошее. Люди, наверное, часто приезжают сюда отдыхать. Вон как площадку вытоптали…

Кстати, тут и сейчас вдоль берега и на лодках должны быть рыбаки с удочками, и не совсем трезвые компании с громко включёнными магнитофонами подальше от берега. Но никого нет. Странно… Впрочем, хорошо. Нам никто мешать не будет.

Собранные горючие материалы для будущего костра мы свалили в одну кучу на утоптанном месте перед бревном. Затем Карл со сноровкой, указывающей на немалый опыт в этом деле, сложил «шалашик», который теперь оставалось только поджечь. Я автоматически похлопал себя по карманам. Ах да! Я же бросил курить. Нет у меня ни спичек, ни зажигалки… Ну, может, есть у кого-то из присутствующих. На худой конец, в машине должен быть прикуриватель, так что без огня не останемся.