Под игом чудовищ 2. Полковник

И пусть он её больше и не любит, но отлично осознаёт, что она — мать наследников трона! И таковой она пока остаётся для всех тех, кто сейчас находится в Клауде. И в стране. И в чём бы она не была виновата — не достойно короля пытать королеву.

Казнить — да! Но — не пытать!

— Тогда нужно поскорее сделать подобающие распоряжения. Отошлите этого несчастного дневального, и пригласите начальника ваших гвардейцев, ваше Величество.

Слушать, как слегка сбивающимся тоном его потрясённое Величество отдаёт все нужные, сформулированные ею, распоряжения статному, серьёзному и молчаливому капитану Долдеру, было неприятно. Мало, что он повторил кое-что дважды, так ещё и запинался, словно школьник, не выучивший урока… Он сейчас, конечно и смущён, и раздосадован… Но не настолько же, чтоб не держать себя в руках! Нет, не тот это кандидат, который был бы и правда — достоин трона.

Ну, ничего — придёт время, и она сможет сделать ставку на своих наследников!

Управляя страной как регентша. Поскольку с его Величеством случится… Какой-нибудь несчастный случай.

Правда, до этого нужно убить проклятую живучую тварь, что ускользнула-таки неизвестно (А вернее — известно!) каким чудом из лап смерти, избавиться и от её ублюдков-отпрысков, выйти официально замуж за сира Вателя, когда выйдет срок траура, и вот именно — родить наследников.

Она думала об этом спокойно, зная, что так и будет.

И что никуда теперь его Величество от неё не денется.

Потому что совместное преступление сближает людей, свершивших его, куда сильней, чем банальная любовь…

Идею не бежать, а напротив — занять оборону в стенах Клауда, объявив его Величество, побывавшего в запрещённой Конклавом «Машине», «подменённым», «ненастоящим», принадлежала, как ни странно, лорду Айвену.

Именно он первым, пока они скакали, кутаясь в толстые плащи, мимо редутов, где отсиживались на зимних квартирах подразделения армии Тарсии, во главе с лордом Главнокомандующим, высказался в том смысле, что зачем это законной королеве куда-то бежать из своего собственного королевства, и замка, если она — вот именно — законная! И пусть пока может только претендовать на роль регентши при своих детях, так это продлится недолго: осталось всего каких-то три года до совершеннолетия её старшего сына!

А вот идея, что его Величество можно очень даже спокойно обвинить в ереси, как воспользовавшегося услугами запрещённого Конклавом и преданного анафеме механистического устройства, наследия Предтеч, пришла в голову уже леди Наине.

Поэтому прибыв в Дробант, она поспешила проследовать в Собор, и ввести в курс дела Архиепископа и остальных верховных представителей Церкви. А уж только потом направиться в Клауд, и начать отдавать нужные распоряжения.

И вскоре главный дворец страны уже напоминал потревоженный улей: все оставшиеся в Лагерях части спешно входили внутрь замка, и многочисленные подводы везли внутрь мешки с зерном, замороженные туши коров и баранов, и прочие припасы и даже всё оружие, что ещё сохранялось невостребованным в Арсенале.

Поэтому когда через час после того, как окончательно захлопнулись главные ворота Клауда, прибыла рота гвардейцев его Величества, их внутрь просто не впустили. И королева не отказала себе в удовольствии взойти на башню этих самых ворот, и лично, чтоб не было потом недомолвок и кривотолков, отдать приказ фанатично преданным, и сейчас возмущённым телохранителям сира Вателя:

— Гвардейцы! Я, ваша законная королева, приказываю вам немедленно вернуться назад, в замок лорда Хлодгара, и арестовать гнусного двойника, который подменил собой нашего короля! Применив для этого устройство, признанное нашим Святым Конклавом — еретическим и запрещённым. После чего доставить сюда в цепях и его, и его гнусную сообщницу, леди Рашель! Чтоб наши пыточных дел мастера дознались у него, куда он, и изменница и заговорщица моя бывшая первая фрейлина, дели нашего настоящего короля!

Если не выполните моего приказа, будете и сами причислены к заговорщикам, и изменникам делу короля и государства, со всеми вытекающими последствиями, и с наказанием, предусмотренным Трибуналом для такого рода преступлений!

Некоторое время внизу царила относительная тишина: было слышно, конечно, как начальство гвардии, три лейтенанта и капитан, совещается, иногда срываясь на крик и размахивая руками, но затем, похоже, командиры пришли к консенсусу: вперёд выехал капитан Долдер. Голос у него был чёткий и громкий, как у всех высших офицеров:

— Женщина, называющая себя королевой Тарсии! Мы считаем ваш приказ незаконным! И то, что его Величество побывал в машине Предтеч, не сделало его — его двойником, или подменённым. Напротив: это вы, как побывавшая в машине несколько раз, являетесь подделкой, и изменницей! Это вас машина подменила! Ну, или заставила думать и действовать во вред королю и государству! Провоцируя раскол и гражданскую войну!

И это вы подлежите немедленному аресту!

Поэтому если не хотите дальнейших обвинений, усложняющих ваше незаконное положение самозванки, немедленно откройте ворота, и выходите! Мы арестуем вас! И доставим на суд к настоящему королю Тарсии — сиру Вателю!

Леди Наина была готова к такому повороту событий. Поэтому скомандовала:

— Лучники! Огонь по изменникам короны и государства!

Лучники на стенах Клауда, и те, что вскочили сейчас на ноги, до этого ожидая в засаде, своё дело сделали. Половина всадников попадала с коней сразу, остальная оказалась добита, когда оставшиеся в живых пустили коней прочь от ворот, по спускавшейся вниз дороге, утоптанной копытами привозивших телеги коней. Этих гвардейцев, и тех, кто ещё шевелился, пытаясь отползти прочь, добили два взвода в белых маскхалатах, прятавшихся до этого по приказу лорда Айвена в окопах по обеим сторонам этой самой дороги.

Леди Наина, всё видевшая, обернулась к стоявшему рядом лорду Айвену:

— Вот и началось. У нас в Тарсии началась гражданская война.

Лорд Айвен, вздохнув, покачал головой:

— Нет, моя королева. Пусть война и объявлена, но она — ещё не началась.

Во всяком случае, пока сир Ватель не пошлёт сюда новый отряд — узнать о судьбе, которая постигла его гвардейцев. А когда пошлёт и узнает, думаю, у сира Вателя хватит ума, а вернее — его хватит у леди Рашель, чтоб понять, что Клауд они не возьмут даже всеми теми силами, что расквартированы сейчас в их замке, и даже редутах противника.

Поэтому она просто отступится. Временно, разумеется. И они как минимум до весны останутся в их новом замке. Обустраиваясь. И довольствуясь теми землями, что они очистили от полчищ и исчадий чёрного Властелина. Нельзя допустить лишь одного: чтоб они завезли туда женщин, и начали заселять и осваивать эти огромные территории. А ещё желательней для нас, чтоб сегодня же кто-нибудь отправился к полку лорда Дилени, и рассказал ему, что у нас произошло, пока он ездил выкуривать лорда Хлодгара из его новой берлоги. Лорд Дилени — реалист. И если поверит, будет, скорее всего, на нашей стороне. А это — очень весомый аргумент в нашем противостоянии с новой претенденткой на корону.

Пока же мы же останемся при своих. Резервах и ресурсах. Так что у нас получится как бы две Тарсии. Одна — под руководством короля. Вернее — претендентки на звание королевы.

Другая — королевы. Законной.

Разумеется, ни мы, ни они не признают законность притязаний: их, и ваших, на единый трон. Для нас сейчас существенно, что сир Ватель едва ли готов к немедленным боевым действиям. Впрочем, как и мы.

А самое главное, что нам нужно сделать прямо сейчас — постараться до того, как это сообразит сделать леди Рашель, перетянуть на нашу сторону лорда Главнокомандующего. А с ним — и подразделения лорда Говарда, расквартированные пока в этих чёртовых редутах. И тут нам легче: отсюда до них ближе, чем от замка Чёрного Властелина!

— Не слишком-то весёлая перспектива. И чертовски трудная задача.

— Согласен, ваше Величество. Но! Если мы сможем убедить лорда Говарда, и послать вестника к лорду Дилени, нам будет в тысячу раз проще. И положение наше станет если не непоколебимым, то устойчивым уж точно!

— А что же — король?

— Без войск лорда Говарда и лорда Дилени ему придётся считаться с нашим превосходством в живой силе. Потому что пехотинцы лорда Жореса против лучников слабоваты… Мягко говоря. Проблема, повторяю, в том, чтоб убедить лорда Говарда! Для этого, думаю, нужно, чтоб он приехал и переговорил с вами лично. Или…

— Или уж я, сама, отправилась к нему, что куда быстрей… Пока до этого не додумался, вот именно, мой муженёк. Или, что, как вы и сказали, вероятней, леди Рашель. Да, пожалуй, так оно будет и проще, и быстрей, и надёжней. Милорд, распорядитесь, чтоб немедленно подали свежего коня!

— Коня?

— Ну да. Так добраться до редутов будет и быстрей, и удобней. Не придётся мёрзнуть в возке двое суток.

— Ваша правда, ваше Величество. Но в состоянии ли вы после нашей дикой сорокачасовой скачки…

— Об этом не беспокойтесь. На кону жизнь моих детей. И судьба государства! Я справлюсь. Однако мне лучше поехать всё же в сопровождении роты охраны!

— Вы правы, миледи. Это необходимо. Только я всё же думаю, не роты, а — двух. Столь большого количества вашей охраны леди Рашель вряд ли ожидает — и, если что, мы перебьём их посланцев.

Лорд Говард, думаю, поверит вам. Но чтоб перевес сил уж точно был в нашу пользу, думаю, привлечь на нашу сторону лорда Дилени и его полк — тоже нужно обязательно.

— Да, я согласна, что силами ополчения, и тех, кто составляют гарнизон королевского замка, мы от четырёхтысячной армии, если они её, грубо говоря, подгребут, не отобьёмся. Поэтому.

Лорд Айвен! Я, разумеется, понимаю, что не в праве просить вас совершить во имя страны… И меня — очередной подвиг. Но, если честно, не вижу другой кандидатуры. Кого я могла бы направить к лорду Дилени. А вы, как непосредственный участник событий, сможете и достоверно рассказать, как всё было, и подобрать нужные слова. Чтоб убедить полковника.

— Почему же — не вправе, ваше Величество? Вполне вы вправе. Да и понимаете вы прекрасно, что нет сейчас у вас более преданного и верного слуги. — он невесело улыбнулся.

— Лорд Айвен! Мы с вами уже говорили на эту тему. Незачем вновь напоминать мне, что вы — несчастный безумец. Полюбивший меня. Вначале из жалости. А потом — и из-за моих, как вы изволили выразиться, «бездонных печальных глаз, познавших — не неземное блаженство, как их обладательнице должно, а адские муки». — она повернулась к нему, и наплевав на стоявших поодаль лучников и людей из ополчения, положила руки ему на судорожно сжатые на рукояти меча кисти в кольчужных перчатках. — Можете мне поверить: я никогда не была так растрогана, как тогда, в подвале, когда увидела слёзы на ваших глазах. И ещё: вы отлично знаете, что его Величество я никогда не любила как мужа. Или как мужчину. Да и вообще: династический брак по расчету — не такая вещь, где должна присутствовать так называемая любовь. Нет: только — вот именно, расчёт, и некоторая, назовём её разумной — доля взаимоуважения. Потому что долг перед страной и династией требует здоровых, и правильно воспитанных наследников.