Верховные Эльфы

Афита, пусть воссияет имя твоё Светом Матери! Я прощаюсь с тобой. В моём сердце легко и светло. Я до последнего вдоха обязуюсь нести Свет Матери везде, где я нахожусь. Мне пока не хватает мудрости увидеть все узоры судьбы. Я принимаю их. Моему сыну передай, что я мужественна и спокойна. Анима.

Я поцеловала письмо, прижала к сердцу и отдала Сейену. Он уже аккуратно собрал волосы и уложил их в дорожный мешок, теперь молча стоял и ждал. Так же в абсолютной тишине он меня покинул, на прощание посмотрев мне в глаза, согрев тёплым взглядом, полным любви и поддержки. Я улыбнулась в ответ.

Дождь давно перестал барабанить по стёклам и крыше. Внезапная буря стихла. Зарево заката окрасило посветлевшее небо. Я открыла окно и впустила в комнату свежий, летний воздух. Хозяйские куры, радостно квохча, вышагивали по внутреннему дворику, на который выходило мое окно. Вид взъерошенных, мокрых куриц рассмешил меня.

Вдохнув полной грудью такой сладкий и обновлённый воздух, я отошла от окна. Теперь я точно знала, что мне нужно делать и какой урок извлечь из любезно предоставленной природой бурей. В дверь тихо постучали.

— Дэдика милая, пройди сюда скорей! — Воскликнула я, подходя к остановившейся в дверях, встревоженной девушке. Взглядом полного отчаяния она посмотрела на меня, и упала на колени.

— Простите меня, милостивая Госпожа! Моя глупая болтовня, лишила вас таких чудесных кос. Я хочу умереть, прямо сейчас, как я смогу жить, с такой тоской… — Голос девушки перешёл в рыдания, такие тяжелые, как будто каждой слезой она терзала свою душу.

— Дитя прошу тебя, успокойся, — мой голос звонким эхом пронёсся по комнате, удивлённые курицы во дворе на мгновенье прекратили свою возню, замерев и прислушиваясь. Я вложила в каждое слово так много энергии умиротворения, что девушка полностью успокоилась. Она поднялась с пола и в растерянности замерла в ожидании моих слов. Я взяла её руки в свои, мысленно представила, как волна света из моего тела устремляется к Дэдики. Живительным потоком я прошлась по каждой клеточке тела девушки, в местах, где встречалась плотная серая энергия, я задерживалась, пока свет полностью не растворял её. Так же мысленно я прошлась светом по своему телу.

В следующее мгновение я представила, как солнечный свет проходит сияющим потоком через меня, и вливается в Дэдику, а от неё обратно ко мне. Сконцентрировавшись на образе движущего света, я стала ускорять его движение, пока сияние, соединяющее нас, не стало неподвижным.

Волна радости наполнила нас, мы залились веселым смехом и обнялись.

— Дэдика присядь, мне есть, что тебе сказать, — сияющая девушка присела на край кровати, теперь в её глазах было абсолютное умиротворение, ни намека на печаль и горе не осталось.

— Моё дорогое дитя, начну с того, что попрошу тебя вернуться мысленно в воспоминание своего детства, самое тяжёлое для тебя. В тот момент, где мама смотрит на тебя с сожалением и отвращением. — Дэдика послушно закрыла глаза и задумалась, улыбка сошла с её лица, дыхание стало тяжелым и прерывистым, она задрожала от сдерживаемой боли.

— Так, всё верно, — спокойно продолжала я, — теперь сконцентрируйся на этом воспоминании и старайся дышать ровно и спокойно. Ничто внешнее не отвратительно. Всё, что вызывает отвращение и ненависть, есть лишь проекция нашей собственной души на внешний мир. Ты прекрасна и чиста, ты часть жизни и Матери. Осознай это.

Постепенно дыхание Дэдики выравнилось, волны боли уже не терзали хрупкое тело, улыбка вернулась на её лицо. Девушка открыла глаза, вся она сияла. Многолетняя скрытая печаль была отпущена, каждая клеточка молодого тела жаждала обновления сбросив тяжелую ношу.

— Следующее, что я хочу тебе сказать, — продолжила я, радостно улыбаясь преображенной девушке, — освободи себя от внутреннего напряжения. То давление мысли и дела, с которым ты идешь по жизни, создают на твоей коже эти очаги воспаления. Принеси в свой день лёгкость и плавность. Твоя постоянная печаль о прошлом создаёт избыточную энергию, которая в свою очередь создаёт давление на кишечник и выход этой взрывающейся и пульсирующей силы ты видишь на своём лице. Как только почувствуешь, что твои мысли идут по старому пути, задержи их, улыбнись и понаблюдай, спокойно дыши несколько минут, а затем приступай к своим делам. Вот увидишь, следуя этим советам, ты очень скоро избавишься от любого воспаления на своём лице, без использования разных чудо-мазей! — весело закончила я. От волнения лицо Дэдики покрылось румянцем, от чего бугры на её коже приобрели лёгкий фиолетовый оттенок.

— Теперь самое главное, я будущая королева этих земель, хочу взять тебя к себе на службу в качестве доверенной компаньонки. Прошу от тебя только верности. Согласна ли ты? — я протянула руки девушке, которые она горячо сжала, снова встав на колени.

— Моя милостивая Госпожа, если вы предлагаете мне службу, я не сомневаюсь в том, что могу быть достойна вашего доверия. Я всем сердцем буду следовать вашему завету и избавлюсь от любого напряжения внутри себя. Моя верность, моя жизнь, всё моё, теперь принадлежит вам, до конца. Моё сердце легко и радостно разделит с вами всё, что жизнь посчитает нужным нам дать. Благодарю. Пусть великие Боги благословят нас. Нас, ибо нет уже жизни моей отдельной от вашей. Дэдика смиренно замерла. Я лёгким движением руки погладила её по голове. Импульс прошёл от волос девушки к моим рукам, проник в самое сердце и завязал одну из тысяч невидимых нитей соединённых судеб.

За окном заканчивался этот удивительный день. Солнце уже полностью скрылось за горизонтом, сгущающиеся сумерки стерли очертания двора и поля. Притихшие куры разбрелись по своим насестам. Влажный воздух наполнился трескотней сверчков. Моя вторая ночь в мире людей…

— О Святая Мать, обращаюсь к тебе, благослови пути и труды мои, на благо твоё! Во имя мира в каждом существе. Во имя радости!