Долгое прощание с близким незнакомцем

IV

Возвращались с кладбища молча. На полпути к автобусной остановке Горский оказался рядом с сестрой Кураева. Он решил, что лучшей возможности поговорить не будет.

— Ольга Александровна, я хотел предложить вам свои услуги, если потребуется какая-то помощь в подготовке рукописей Глеба к изданию. Я не профессиональный писатель и не публиковался, но литературный опыт у меня есть. Если вы захотите в этом убедиться, могу Вам показать кое-что из моих работ.

— Спасибо, — ответила она. — Помощь, вероятно, потребуется. Осталось много рукописей, которые надо разобрать. Я сообщу вам. Кстати, хотела вас спросить: Вы подарили Глебу старинную трубу — ведь это очень ценная вещь. Может быть, теперь вы ее заберете себе?

Михаил недоуменно пожал плечами, потом отрицательно покачал головой.

— Я ведь подарил ее Глебу, — вырвалось у него.

— Глеба больше нет.

— Это не меняет дело. Труба — его вещь. И пусть она останется среди прочих его вещей.

— Спасибо. Есть мысль устроить музей-квартиру Глеба, если удастся.

Горский не видел большого смысла в устройстве таких квартир. Но, думая о дорогих для Глеба вещах, он хотел, чтобы они либо остались все в одном месте — и тогда музей-квартира для этого тоже подходила, — или достались на память кому-то из самых близких, например, его сыну.

— А как сложилась судьба «Тактики исчезновения»? Глеб успел дописать ее?

— Не вполне. Но я уже отдала рукопись в редакцию «Современника».

— Не сделают как следует, — подумал Горский.

В добросовестность и, главное, в способность редакторов из книжных и журнальных редакций мыслить и видеть мир по-кураевски Михаил не верил. И чем больше он думал над этим, тем все более определенно приходил к выводу, что если кому и может быть дано дописать незаконченное Кураевым, то это ему, Горскому, и никому больше.

— Вы ведь живете не в Москве, Ольга Александровна? — спросил он.

— Нет, я живу на Кавказе.

— Значит, здесь вы редкий гость?

— Да. Там работа, дети.

— А кто вы по специальности?

Горский заметил, что за стеклами очков собеседницы мелькнуло какое-то замешательство.

— Я гляциолог, — наконец сказала она.

— Понятно. Изучаете оледенение.

— О, вы знаете? Откуда?

Горский так и не понял, была ли она вполне искренна в своем удивлении, и только пожал плечами.

— Когда занимался альпинизмом, бывал на ледниках.

Зато как ходила по ледникам, особенно в зоне трещин и ледопадов сама Ольга Александровна в своей нынешней форме, он не представлял «Впрочем, — подумал он, — возможно, там ведутся стационарные наблюдения и кругом наставлены рейки и датчики, так что всё сводится главным образом к камеральной обработке данных. Ладно, это ее дело, как она там управляется в своей гляциологии. Куда важней, как она управится, точнее — уже управилась с наследием своего младшего брата».

— Вам уже обещано, — спросил Михаил, — что роман будет издан в «Современнике»?

— Во всяком случае, они сами предложили отдать его им.

— Ясно. А вам он понравился?

Горский снова уловил заминку.

— Я себя не считаю специалистом в литературе, — уклоняясь от оценки, ответила Ольга Александровна. — Глеба больше нет. Я боялась, как бы не заглох интерес к его вещам. Лучше ведь сразу пристроить всё что можно, потому что потом будет труднее.

Этот довод был, разумеется, неоспорим. Она продолжила:

— Кроме романа он ведь еще несколько сценариев написал, а с Малым театром заключил договор на пьесу по мотивам «Северо-восточных полигонов».

— Пьеса меня мало трогает, — сказал Михаил. — Роман другое дело.

— Да, конечно. Это и для него было основное, — согласилась Ольга Александровна, заканчивая разговор.

Недалеко от дома к Михаилу подошел один из геологов.

— Извините, — спросил он, — вы не знаете, отчего умер Глеб?

— Знаю со слов его друга и соседа, — Горский показал на Николая. — Говорит, что от сердечного приступа. Инфаркт миокарда, наверное. Еще он сказал, что, по мнению врачей, Глеб все равно оставалось недолго жить, даже если бы его спасли.

— А что такое?

— Сосуды пришли в негодность. А вы никогда не слышали, что он болел?

— Нет, — ответил геолог. — Нет, он был просто феноменально здоровым человеком.

— И тоже мастер спорта по лыжам, как и его главный герой из «Северо-восточных полигонов? — поинтересовался Горский.

— До мастера Глеб не догнал. Но он был сильный перворазрядник. У нас вообще была сильная лыжная секция.

— Я помню.

— Так вот, Глеб у нас выделялся. Тренер, Иван Николаевич, — геолог указал на невысокого плотного мужчину с седой головой и рябоватым лицом, считал, что он может стать мастером, если будет больше тренироваться. Нет, такого раннего конца никто из нас не ожидал.