Во всём виновата Грейнджер

Как только Гермиона оказалась рядом с ним он протянул руку и схватил её за запястье. Резко потянув её, девушка оказалась на его коленях.

— Раньше это было мучительно, — его губы были очень близко, — но сейчас это ожидание стало другим, я не жду когда закончится этот день, больше не жду. Я просто ждал, когда придёшь ты.

Она вздохнула и, закинув голову назад, закрыла глаза.

— Я боялась, что ты станешь другим.

— Но ты же помнишь, что нужно только позвать и Драко всегда будет рядом, — он сказал это шёпотом и его губы оставили невесомые поцелуи на её шее.

— Как я хотела почувствовать это снова, — проговорила она.

— Открой глаза, — приказал Драко и она, резко выпрямившись, выполнила его требование. — Я хочу, чтобы ты знала, что это именно я, что бы видела меня.

— Я знаю что это ты, — и она коснулась своим носом его щеки. — Я знаю что ты Драко, и я знаю, что ты Малфой и все эти разговоры… Ведь ты и есть Драко Малфой и это неразделимо. Есть твоё прошлое и есть будущее, а ещё есть настоящее.

— Всё просто, я не хочу быть Малфоем.

— Ну, ты Малфой, — она коснулась руками его щёки, — и я это знаю и помню это. Драко, прекрати, только не сейчас, — и она поцеловала его.

Гермиона целовала его губы и её язык хотел встретить его, но не чувствуя этого она прекратила попытки. И ей даже нравились его медленные ответы, его лёгкие прикосновения. Ведь девушка никогда не ощущала подобного, а его вкус наполнял и ей хотелось непременно ещё.

Гермиона разорвала поцелуй и, встав, начала медленно раздеваться. Драко же не сводил с неё взгляда и ей тоже нравилось это. Она медленно снимала одежду, отправляя её на пол к своим ногам до тех пор пока не оказалось совершенно обнажённой.

Задом она пошла к кровати и упав широко раскинула руки. Гермиона закрыла глаза и просто погружалась в эту тишину и даже с закрытыми глазами видела его взгляд. Она видела как он смотрит на неё, как провожает взглядом, как разглядывает каждый сантиметр её кожи, как рассматривает и осматривает её тело и она знает. Видит с закрытыми глазами.

Гермиона не слышала шагов, но почувствовала как он оказался рядом. И ей казалось, что прошёл целый час. Мысли вылетели из головы от его прикосновений и вот она уже ощущает его холодную кожу.

Он был полностью обнажён, и девушка ощущала его тело, и боялась даже пошевелиться. Гермиона чувствовала, как он навис над ней, а его губы коснулись её.

Поцелуй стал будто бы сильнее, настойчивее, и вот кончик его языка коснулся её. Гермиона приподняла своё тело и соприкоснулась с ним, его холод обжигал. Она коснулась руками его лопаток и плотно прижала к себе. Поцелуй прервался и, открыв глаза, она увидела, как он смотрит на неё. Гермиона прикоснулась кончиком носа к его и выдохнула прямо Драко в рот, не прикасаясь губами.

Драко смотрел ей в глаза, не прирывая контакта. Гермиона сделала попытку прикоснуться к губами, но тот отстранился. Она растворялась в его взгляде, тонула в этом цвете, словно нырнула в омут неизвестности. И этот зрительный контакт вызвал напряжение, голова начинала кружиться, а шея онемела и девушка снова выдохнула, опустив голову на мягкий бархат.

Гермиона закрыла глаза и в тот же момент почувствовала соприкосновение с ним, лёгкие касания его тела, чувствовала его прохладные пальцы и знала, что он всё ещё продолжает на неё смотреть.

Она немного приподнялась, помогая ему, девушка шла ему навстречу и, ощутив его силу, открыла рот и громко вдохнула.

Драко проник очень быстро, словно нырнул в неё, а его губы захватили её нижнюю губу, играя с ней. Девушка выдохнула и почувствовала как он уже ласкает мочку её уха и услышала громкий шёпот:

— Спасибо, — она услышала это слово и хотела что-то сказать, снова открыв рот, Гермиона закрыла его и издала тихий стон.

Его движение были сильными, точными, и все слова испарились, как утренний туман. Девушка согнула ноги в коленях и, упираясь пальцами ног в мягкий, податливый матрас, приподняла ягодицы. Эти проникновения, ритмичные толчки стали медленными, но глубокими, а поцелуи нежными и невесомыми. Дыхание учащалось и она приподнявшись, обхватила его за плечи, отрывая спину от кровати. И именно это была невесомость.

— Драко, я… — но она не договорила, упираясь на свои большие пальцы ног она попыталась изогнуть спину, но, чувствуя слабость, рухнула.

Он перестал её целовать и, взяв в рот мочку уха немного прикусил. Гермиона вцепилась своими пальцами ему в лопатки, а её дыхание стало громким… Ещё миг и всё остановилось.

Драко поднялся на локтях и посмотрел на неё. Всё это время её глаза были закрыты, но она чувствовала и знала, что он исследует её. Она ощущала его взгляд. Знала, что он смотрит на неё и чувствовала, как скользит по её скулам, глазам, лбу и как он заострил внимание на её волосах.

Гермиона продолжала лежать и ощущать тепло, которое разливалось у неё в животе. Она слышала как Драко встал и как её кожи коснулся мягкий бархат. Но она продолжала лежать с закрытыми глазами и ощущать себя на карусели как в детстве, когда соседский мальчишка раскачивал её со всей силы, а она открывала рот и пыталась дышать, тогда было так весело и смех вырвался из её груди, тогда как мир начинал расплываться. И вот сейчас было то же самое, и она хотела открыть глаза, но казалось, что эта эйфория может исчезнуть.

Гермиона чувствовала парня и знала, что он стоит рядом и продолжает на неё смотреть. Девушка перевернулась на другой бок и потянула на себя бархатную ткань, при этом согнув ноги в коленях, свернулась эмбрионом с лёгкой улыбкой на лице.

Картинки в голове стали блёкнуть, не смотря на то, что они интенсивно перелистывались. Мысли стали медленными. И в конце концов карусель остановилась, а Гермиона уснула.

***

Она чувствовала, как сквозь веки проходит свет, и он был настолько ярким, что разгонял темноту. Гермиона, приоткрыв один глаз, увидела комнату в другом свете: мебель стала на несколько оттенков светлее, а зелёный цвет перестал быть хвойным. Девушка всмотрелась и, перевернувшись на спину, поняла, что находится одна. Откинув бархатную ткань, и резко поднявшись, девушка села на кровать и посмотрела в разные стороны.

— Драко, — позвала она, — Драко, — но его не было.

Встав, и таща за собой ткань, в которую она обернулась, на цыпочках пошла в сторону закрытого кабинета и, коснувшись ручки двери, приоткрыла её. И как только та распахнула дверь, увидела, как Драко сидит и снова что-то выводит пером.

Подняв голову, он внимательно посмотрел на неё. Его лицо не выражало ни единой эмоции. Он был абсолютно спокоен и холоден. Всё было точно так же, как много лет назад. Как в школе, когда-то, когда он не был для неё Драко, а был просто Малфой, тот, кто был по другую сторону. И сейчас на неё смотрел именно он.

Гермиона замерла, а сердце забилось чаще, предательски громче. И сделала несколько шагов назад, громко захлопнув дверь.

Девушка скинула ткань, будто бы она была во всём виновата и направилась в ванную комнату.

Гермиона посмотрела на своё отражение в знакомом зеркале, но всё, что она увидела, был лишь кулон. Прикоснувшись, она сжала его в ладони и слёзы скатились по щекам девушки. Она смотрела на девушку в отражение и ей так стало её жаль, за те чувства, которые она испытала, за то, что открылась и за то, что испытала нежность и любовь, которую она впервые испытала к мужчине. И это была именно она.

Гермиона плакала, продолжая крепко сжимать кулон и поднеся ко рту кулак укусила себе за кожу на указательном пальце.

Дверь распахнулась и она увидела в отражении зеркала его.

— Почему ты плачешь?

Гермиона выдохнула, не зная, что сказать. Она открыла рот, совершенно не понимая, что он от неё хочет.

— Выйди, мне нужно собраться. Я опаздываю в Министерство, выйди, Малфой, — только она произнесла последнее слово, как он резко закрыл дверь.

Гермиона хотела ударить зеркало, но, выдохнув, опустила руку.

***

С тех пор прошло три недели. Гермиона больше не приходила в Малфой Мэнор. Она запретила себе даже думать о нём. Всё, что произошло, не было ошибкой, а было иллюзией, в которой она позволила себе утонуть.

Гермиона была счастлива, всего несколько дней и эти дни не могла забыть. Каждый раз засыпая, она вспоминала его лицо, холодное, безразличное ничего не выражающее.

«Почему ты плачешь? — это последнее, что она слышала».

Всё что произошло между ними, будто бы и не существовало. Дни тянулись, будто бы превращаясь в года и Гермионе казалось, что прошло несколько лет. Каждый час был наполнен тяжестью воспоминаний и из-за этого она, до глубокой ночи, проводила время в своём кабинете в Министерстве, занимаясь текущими делами и создавая всё новые и новые задачи.

Гермиона погрязла в работе, не замечая ничего вокруг и даже погода, которая всё ещё была благосклонна и в Лондоне не наступил сезон дождей, не могла порадовать её. Мир перекрасили в чёрно-белый цвет, словно что-то сожрало всю краску.

Ей даже не хотелось видеть друзей, её раздражали люди, их голоса и даже музыка. Всё превратилось в шум.

— Гермиона, — девушка вздрогнула и обернулась.

Это была Джинни.

— Привет, — она увидела как миссис Поттер растянулась в улыбке и коснулась плеча Гермионы, нежно улыбаясь. — Ты избегаешь нас. Мы давно тебя не видели, ты постоянно теряешься в толпе и мы не хотели тебя беспокоить. Гарри сказал, что у тебя сложный период. Эй, да что с тобой?

— Всё нормально, — Гермиона слышала свой голос и казалось, что он не принадлежит ей.

— Ты плохо выглядишь. Что-то изменилось. Ой, что я такое говорю. А приходи к нам в воскресенье. Я приготовлю утку.

— Утку, — слова дублировались автоматически и она никак не могла понять их смысл.

— Что с тобой? Тебе плохо?

— Утка – это хорошо. Я приду, — и, развернувшись, пошла прочь.

Каждый шаг словно отпружинивал и, дойдя до своего кабинета, она отодвинула стул, сев, уронила голову. Даже запах пергамента не доставлял ей удовольствия, а в книге каждая строчка была неправильной, чтобы она не сделала, всё было не так. Гермионы словно больше не существовало.

***

Воскресное утро не отличалось от других дней, оно было тянучим и, к тому же, дождливым.

Гермиона, потянувшись, коснулась своих волос и, сев, плотно сжала голову. Ей хотелось завыть подобно волку: громко и протяжно.

Встав, она подумала, что единственное, что ей нужно это прохладный душ и как только она коснулась ногами пола, комната поплыла. Дойдя до стены та коснулась её ладонью и почувствовала странный прилив. Он шёл как будто от солнечного сплетения к её горлу, будто бы кто-то сжимал его своими цепкими пальцами. Это была не боль, это было что-то другое.

Гермиона подняла плечи и коснулась ладонью своего рта, запах кожи вызвал резкий рвотный рефлекс и только когда взгляд сфокусировался Гермиона видела перед собой последствия этого необратимого рефлекса.

Девушка коснулась лбом стены и, закрыв глаза, стукнула несколько раз кулаком в стену, прошептав: