Захваченный

— Ты чувствуешь это? — спрашивает он, прижимая эрекцию к моей ягодице. Я чувствую, как предсемя капает с его члена на мою кожу, и мысль о том, что он входит в меня, заставляет меня чуть не закричать. — Это то, что ты делаешь со мной.

Я снова и снова выкрикиваю его имя, когда он поднимает меня всё выше и выше, теряя смысл того, что я говорю, и становится практически бессвязным из-за его мастерского прикосновения.

— Ты настолько тугая и мокрая, Кэсси, — шепчет он. — Я не могу дождаться, чтобы почувствовать, как эта киска сжимает мой член и доит его до последней капли.

МЫСЛЬ о Колтоне, трахающего меня сзади, о том, что он вошел в меня, толкает меня через край. Когда я кончаю интенсивней, чем когда-либо до этого, я наклоняюсь над кроватью, едва способная удержаться. Моя киска сжимает вибратор, и я представляю, что это член Колтона, его руки на моей талии, когда он крепко прижимает меня к себе.

Я сдвигаю вибратор между моих ног.

Святое дерьмо. Я никогда не теряла контроль над этим раньше. Моё сердце всё ещё неистово бьется в моей груди, пульс учащается от фантазии.

Фантазия о Колтоне Кинге. Со мной должно быть что-то действительно не так.

Я говорю себе, что это просто безобидная фантазия. Котрая определённо не должна повториться снова. Мне нужно сосредоточиться на репетиторстве Колтона. Не на его члене.

Я не могу пересечь эту черту.

— ЭТО БУДЕТ твоя ежемесячная стипендия, — говорит Тренер Уолкер. Он передаёт мне лист бумаги с деталями. Это большая месячная стипендия, чем то, что у меня было на факультете Социологии, в этом я чертовски уверена. Святое дерьмо. Должно быть, они очень хотят, чтобы эти футболисты не завалили свои предметы.

— Это… круто, — говорю я. У меня нет другого слова для этого. Потрясающие. Я говорю как черлидер.

— Это контракт, — объясняет он. — Конечно, существует стандартное соглашение о неразглашении информации для всего, чему ты можешь быть подвержена в ходе обучения.

Что-нибудь, чему я могла бы подвергнуться?

Я смотрю на него с насмешливым выражением.

— Это стандартно, — повторяет он. — Чтобы охватить все, что игрок может непреднамеренно сказать тебе, поведение игрока, и тому подобное. Все игроки являются публичными фигурами.

— Понятно.

Я совсем не понимаю, почему мы говорим о футболистах колледжа, как о знаменитостях, но как бы там ни было, я получу оплату. Мне нужна эта должность. Отчаянно. Если я не остановлюсь на чём-то, то я полностью облажаюсь.

— Ты будешь связана правилами преподаватель-студент, — говорит он. — Неподобающие отношения с игроком приведут к расторжению контракта, а также к отдельным последствиям, которые твой факультет сочтет нужным.

— Нет проблем. Я не собираюсь тусоваться с футболистом, — выпалила я, не задумываясь. Дерьмо. Он выглядит удивлённым. — Я имею в виду, без обид. Я уверена, что они действительно хорошие и…

Тренер поднимает руку.

— Тот факт, что ты не интересуешься футболом, является причиной того, что ты идеально подходишь.

РАСТОРЖЕНИЕ И ОТДЕЛЬНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ. Вот что произойдёт, если я пересеку эту линию.

«Я не собираюсь пересекать эту черту», — заверяю я себя. Просто потому что я думала о Колтоне так, не значит, что я буду действовать в этом направлении. Это безобидно.

Фантазия. Вот и всё.

КОЛТОН СИДИТ на стуле перед столом, откинувшись назад и расставив ноги.

— Эй, Учитель, — говорит он, отрываясь от своей тетради.

— Не называй меня «Учитель».

Это слово напоминает мне правила для преподавателя-студента. И тот факт, что в последний раз я думала о Колтоне, склонившись над своей кроватью и с вибратором в моей киске.

Нет, нет, нет. Не буду думать об этом.

Определенно не думаю об этом.

Я опускаю свою сумку на пол и беру блокнот. В основном я пытаюсь скрыть своё лицо, потому что клянусь, то, что я сделала, должно быть написано на нём.

Он узнает. Как я буду смотреть ему в глаза?

— Ты уже получил обратно свою работу по истории? — спрашиваю я. — Надеюсь, что предложения, которые я дала тебе, были полезными.

Он ничего не говорит, но когда я поднимаю глаза, он выжидательно смотрит на меня.

— Что? — спрашиваю я, моя рука взлетает ко рту. — О, Боже, у меня что-то в зубах застряло? Я ела сэндвич по дороге сюда, потому что я опаздывала и…

Колтон смеётся.

— Нет. У меня просто есть кое-что для тебя.

Я смотрю на него подозрительно.

— Если ты собираешься сказать мне, что твой член обёрнут в подарочную бумагу или что-то совершенно неуместное, я не буду смотреть.

Колтон ухмыляется.

— Это невинно, — уверяет он меня. — Но мне нравится ход твоих мыслец.

— Мои мысли при мне, — лгу я. Конечно, не там, как выглядит Колтон прямо сейчас, в потертых джинсах и шлепанцах и футболке, плотно натянутой на груди. Интересно, мягкая ли ткань? Похоже, она действительно мягкая. Я прочищаю горло.

— Я думаю о том, что у тебя есть тонна работы.

— Расслабься, — говорит он. — В этом нет ничего неприемлемого. Не волнуйся. Я обязательно принесу тебе что-то неуместное.

— Спасибо, но нет. Спасибо, — говорю я, за исключением того, что мои мысли уносятся к тому, что Колтон называет неуместным.

— Я хотел показать тебе это.

Он полез в сумку и достал работу.

— Твоя работа по истории, — говорю я. Мои глаза сканируют первые несколько предложений. Это хорошо. Гораздо лучше, чем раньше. Я перевожу взгляд вниз страницы. — Ты получил «хорошо»!

Колтон усмехается.

— Я знаю, что это не «отлично», — говорит он, пожимая плечами, — но мне показалось, что тебе нужно работать немного усерднее, прежде чем ты кончишь на мой язык.

— Прежде, чем я начну… — говорю я, сквозь стиснутые зубы. Затем я останавливаюсь. Его просто нужно перенаправить на соответствующую тему. Как малое дитя. Но мне всё ещё приходится скрещивать и снова перекрещивать ноги, потому что мои трусики сразу становятся влажными, как только он произносит грязную фразу. — Не бери в голову. У тебя есть отметка «хорошо». Это здорово!

— Ничего страшного.

— Это большое дело. По крайней мере, хорошее начало. Это больше, чем нужно, чтобы убедиться, что ты не на испытательном сроке.

— Какова моя награда? — он спрашивает с кривоватой усмешкой.

— Знание того, что ты можешь быть успешным в учебе, — говорю я вежливо.

— Я надеялся на что-то более интересное.

Я закатываю глаза.

— Я не собираюсь поощрять тебя за твою школьную работу, — твердо говорю я.

— Занимаешься сутенёрством? — спрашивает он. — Я думал, что это будет взаимная награда. Ты стимулируешь меня продолжать получать хорошие оценки, а я награждаю тебя, давая тебе лучший оргазм в твоей жизни, полностью разрушая тебя для будущих мужчин.

— В этом утверждении так много неправильного, что я даже не знаю с чего начать, — говорю я твёрдо. — Ты совершенно заблуждаешься, думая, что доставишь мне лучший оргазм в моей жизни. Тебе это не светит, потому что я не буду спать с тобой, и не позволю тебе зарываться лицом между моих ног, или воплотить в жизнь любое следующее полностью отталкивающее предположение, сделанное тобой.

— О, я могу гарантировать, что буду самым лучшим оргазмом в твоей жизни, Кэсси Рей, — говорит он, наклоняясь вперед.

Преобладающий южный акцент, практически стекает с его слов. Почему это протяжное произношение звучит как секс? Когда он наклоняется вперед через стол, я наблюдаю за его губами, пока он говорит. Он настолько близок, что если бы я немного сдвинулась, то могла бы коснуться своими губами его. Но я не делаю этого.

Но я напоминаю себе, что я не хочу этого делать. Ни за что. Колтон Кинг — высокомерный спортсмен. И игрок. И мой студент.

Поцеловав его, я нарушу все правила.

Я прочищаю горло и заставляю себя снова сесть на свое место, намеренно создавая между нами пространство. Пространство — это именно то, что мне нужно.

Пространство и ледяной душ.

За исключением того, что даже после окончания занятий, то, что он говорит, крутиться в моей голове: «Я могу гарантировать, что буду лучшим оргазмом в твоей жизни, Кэсси Рей».

Глава 10

Колтон

— Как, блять, ты смог заполучить её? — Диллан, защитник команды, догоняет меня в спортивном центре за пределами одной из учебных комнат. Он смотрит на удаляющуюся фигуру Кэсси, когда она идет к входной двери, вне пределов слышимости. На ней узкие джинсы и шлепанцы, и эта майка, которая скользит по ее талии и спускается на ее задницу, но не совсем прикрывает ее.

Вот почему я стою здесь, глазея на неё, когда она уходит, медленно покачивая бёдрами.

Я клянусь, что она самая непринуждённо сексуальная женщина, на которую я когда-либо обращал внимание. Я не думаю, что она знает, насколько она горяча.

Прошло уже две недели репетиторских занятий — профессиональных, соответствующих нормам репетиторских занятий — и я должен быть признателен за то, что вел себя хорошо, потому что чертовски трудно находиться в одной комнате с этой девушкой и не срывать с нее одежду.

Диллан снова что-то говорит.

— А? — рассеянно брякнул я, наблюдая, как автоматические двери в вестибюле открываются, и Кэсси исчезает снаружи. Интересно, куда она собирается, гуляет ли она с друзьями или идет на свидание?

Мысль о том, что она пойдет на свидание, заставляет мою челюсть сжаться.

— Её? — говорит Диллан. — Как ты заполучил эту горячую цыпочку в репетиторы? Я думал, что все репетиторы ужасны, как ад. Или занудные ребята.

Я пожимаю плечами.

— Она не такая уж и горячая, — бормочу я небрежно. Даже точно не знаю, почему говорю это. Это совсем не так. Она самая горячая штучка, которую я когда-либо видел.

— Она великолепна в постели, да?

— Что, черт возьми, это должно означать? — огрызаюсь я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него.

Мне никогда не нравился Диллан, не с тех пор как я его встретил. Знаете, он один из тех парней, которых совсем немного. Со стеклянными глазами и полное дерьмо. Он может быть моим товарищем по команде, но это не значит, что я бы не пробил его тупой головой стену.

Он поднимает руки вверх и, смеясь, делает шаг назад.

— Не будь таким обидчивым, чувак. Я просто спрашивал, если ты ещё этого не сделал. Потому что если бы она была моим репетитором, я бы уже поимел её.

— Ну, она не твой репетитор, — рычу я.

— О, она отшила тебя, — говорит он, смеясь. — Ну, чёрт возьми, тогда я не прочь поразвлечься с ней.

— Приударь за ней и у нас будет чертова проблема, — говорю я серьёзным тоном. У меня будет огромная проблема, если он думает, что сможет заполучить Кэсси.

Диллан присвистнул.

— Не знал, что у тебя есть подружка, — говорит он, его голос звучит как песня.

— Она не моя чертова подружка, — проворчал я, надевая ремень своей сумки на плечо. Несколько человек в спортивном центре смотрят на нас, и я понимаю, что все в вестибюле могут услышать наш разговор. И если я останусь здесь на минуту дольше, я могу ударить этого парня.