Призрак мадам Кроул

Но Том Чафф ночью не появился дома. В мрачном настроении и без единого шиллинга в кармане он как раз возвращался домой. Из кармана пальто, как обычно, у него торчала бутылка джина – его последнее вложение, – наполовину опорожненная.

Его путь лежал через болото Катстина, и самая проверенная дорога начиналась от кладбища Шеклтона. Том перепрыгнул через низкую ограду и зашагал мимо могил и множества плоских, полузасыпанных землей надгробий к выходящей на болото стороне кладбища.

Старая церковь Шеклтона и колокольня возвышались справа, как черные тени на фоне неба. Ночь стояла безлунная, но ясная. К этому времени Чафф добрался до низкой стены с другой стороны кладбища, откуда открывался вид на широкие просторы Катстинского болота. Том остановился у одного из огромных старых буков и прислонился спиной к гладкому стволу. Странно, но ему показалось, что он уже видел небо таким черным, а звезды – так ярко сияющими и мерцающими. И эта неестественная тишина, как перед грозой! Болото перед Томом терялось в кромешной тьме. Странная дрожь пронзила его сердце. Видение! Все точно так же, как в его видении! Чафф почувствовал знакомый страх и непреодолимый ужас, не решаясь сойти с места, где стоял. Он бы и помолился – но не осмеливался. Его упавшему духу требовалось какое-нибудь утешение, и Том выхватил из кармана бутылку. Повернувшись влево, он увидел гору земли от вырытой могилы, зиявшей у основания большого дерева, к которому он прислонился.

Чафф в оцепенении застыл. Давний сон возвращался и медленно овладевал им. Видение вплеталось в ткань того, что видел теперь несчастный. Холодный ужас сжал сердце железной рукой.

Далекий свист, пронзительный и отчетливый, пронесся над пустошью, и Том увидел фигуру. Она приближалась к нему размашистой походкой и прыжками то туда, то сюда – как это делают люди, бегущие по грязи, выбирая, куда ступить. Фигура пробежала сквозь заросли тростника и камыша, оказавшиеся перед ней. Том ответил на ее свист, поддавшись тому же необъяснимому импульсу, который побудил его сделать это во сне.

Услышав его сигнал, фигура направилась прямо к нему. Она взобралась на низкую стену и заглянула с нее на кладбище.

– Кто мне отвечает? – с вызовом спросил незнакомец.

– Я, – отозвался Том.

– Кто ты? – повторил человек на стене.

– Том Чафф. Для кого выкопана эта могила? – осведомился Том свирепым голосом, чтобы скрыть паническую дрожь.

– Вот что я тебе скажу, негодяй! – ответил незнакомец, спускаясь со стены. – Я искал тебя повсюду и долго ждал – и вот ты наконец нашелся.

Не зная, что и думать о человеке, который надвигался на него, Том Чафф отшатнулся, споткнулся и полетел спиной в свежую могилу. Он ухватился за ее края, но это не замедлило его падения.

Час спустя, на рассвете, сюда явилась похоронная процессия. На дне могилы лежал труп Тома Чаффа. Негодяй рухнул в яму вниз головой, сломав шею. Смерть наступила мгновенно. Его видение стало реальностью.

Что же касается незнакомца – это шурин Тома пересек болото и приблизился к кладбищу Шеклтона именно в том месте, откуда, как казалось Тому в его странном видении, пришел образ его отца. К счастью для Джека Эвертона, пономарь и служка церкви Шеклтона, которых он не заметил, шли к могиле Нелл Чафф как раз в тот момент, когда браконьер Том споткнулся и упал. Иначе на разгневанного брата покойницы неизбежно пало бы подозрение в прямом нападении. Как бы то ни было, этот несчастный случай не имел никаких юридических последствий.

Добрый викарий сдержал слово, и старые жители Шеклтона до сих пор показывают любопытствующим могилу Тома Чаффа, расположенную почти в центре церковного кладбища подальше от буков. Это добросовестное выполнение просьбы напуганного человека о месте захоронения выглядело насмешкой провидения. Составив странную комбинацию событий, судьба обошла все предосторожности негодяя и сама определила место его смерти.

Той истории уже много лет, и, думаю, ее до сих пор рассказывают у очага многих сельских домов. И хотя она оперирует тем, что можно назвать суеверием, для наивной и простой публики она звучит как захватывающее и, надеюсь, не совсем бесплодное поучение.