Менструирующий торговый центр

- О чем ты говоришь? - спрашиваю я.

- Я соврала, что не могу уйти, - говорит она. - Я могу уйти в любой момент.

- Тогда почему бы тебе не уйти?- спрашиваю я.

- Мне больше некуда идти, - она ерзает ногой. - После того как мой парень выгнал меня из нашей квартиры, я решила спать на чердаке над магазином Hot Topic, пока он не заберет меня обратно. Но после первой же ночи я решила, что не хочу возвращаться к этому властному, жестокому мудаку. Чердак просто потрясающий. Там целый лабиринт. Я нашла уютный уголок над фуд-кортом, который превратила в спальню. Я прожила там почти год, спрятавшись, без арендной платы. Это тихое место, где я могу сосредоточиться на писательстве. Я хочу стать следующей Поппи З. Брайт. Ты читал ее? У меня там есть кровать, ноутбук, лампы на батарейках, тонна книг. Единственный минус в том, что в общественных туалетах мне приходится мыться губкой.

- Но почему бы тебе не уйти? - спрашиваю я.

- Я уже несколько месяцев не выхожу из торгового центра, - говорит она. - Это мой дом. Мне здесь нравится. Я никогда не хочу отсюда уходить. Единственное, что я ненавидела, - это людей в торговом центре, но теперь они все ушли. Мне больше не нужно прятаться в своей тайной комнате. У меня есть весь торговый центр.

- Но Хлоя, - говорю я, - там убийца на свободе. Если ты в состоянии уйти, почему бы тебе не выбраться отсюда и не спастись?

- Мне плевать на убийцу, - она сердится на меня. - Я его не боюсь. Это мой дом, я не собираюсь уходить. Тем более теперь, когда здесь так весело и интересно. Я не мирская, так что мне не о чем беспокоиться.

Погодите-ка, что-то во всем этом странное. Она не...

- Ты убийца, не так ли? - спрашиваю я.

- Не говори глупостей, - говорит она.

- Все это имеет смысл, - говорю я. - Ты хочешь остаться здесь, но не хочешь делить торговый центр с мирскими людьми вроде нас. Мы должны либо измениться, либо умереть.

- Нет, - кричит она. - Клянусь, это не я.

Я толкаю ее изо всех сил.

- Отойди от меня, - и она падает с барной стойки на полки с бутылками спиртного. Полки рушатся, стекло бьется об нее.

Перевернувшись, я прыгаю в болото и разбрызгиваю пахучую жидкость. Когда я оказываюсь на сухом ковре, Хлоя кричит мне в ухо. Затем мой желудок взрывается.

Я смотрю вниз... Клингонский батлер находится внутри меня, наполовину вогнанный в меня со спины. Кровь и жижа стекают по моим ногам, кишки болтаются наружу.

Мое тело напрягается. Я не чувствую боли.

Хлоя обхватывает меня руками и стонет мне в ухо, лаская мою голую грудь и целуя шею.

- Все могло быть так хорошо, - говорит она и тянет меня за собой обратно в болото.

Плавая в воде, она выхватывает мой член из трусов и дрочит его, попивая кровь из моей раны на животе, посасывая канат кишечника, словно член. Она стягивает с себя штаны и мокрую рубашку, теребит средним пальцем промежность, готовясь насадиться на меня...

Все меркнет.

ГЛАВА 7

Я нахожусь в темноте и медленно проваливаюсь в сознание. Мои глаза закрыты. Я не могу их открыть.

Но я слышу голоса. . .

- Я должен был быть следующим, - говорит Брок. - Какого хрена он не пришел за мной?

- Я не могу поверить, что он мертв, - плачет Хлоя.

- Это пиздец, - говорит Брок. - Это пиздец!

- Почему его убили? - плачет Хлоя. - Он вырвался из своей оболочки! Он стал интересным!

- Недостаточно интересным, - говорит Спайдер.

- Интересным? - говорит Седрик. - Он был болваном, йоу.

Я слышу, как Седрик упал на пол.

- Он был интереснее, чем ты когда-либо будешь! - кричит Хлоя кричит на парня. - Засранец!

Она начинает плакать.

- Ты должна быть сильной, - говорит Брок, утешая Хлою. - Мы справимся с этим, я обещаю.

Я понимаю, что мои глаза не закрыты. Они открыты, только все вокруг черное. Комната нечеткая, но начинает выцветать.

Я моргаю.

- Нас осталось всего пятеро, - говорит Спайдер.

Их фигуры немного лучше прорисовываются. Я вижу, как Брок держит Хлою в объятиях, а она плачет, прижавшись к его груди. Седрик покачивается на заднем плане, тихо читая про себя рэп. Спайдер стоит на переднем плане с бутылкой скотча.

Мое тело в основном онемело, но я начинаю чувствовать колючие ощущения. Все вокруг влажное. Нижняя часть моего тела находится под водой, но туловище и голова удерживаются батлетом в моей спине.

- Что происходит? - спрашиваю я их.

Они замирают.

- Я не думаю, что смогу встать, - говорю я.

- Черт возьми, он жив! - говорит Брок.

- Дермооооо, - говорит Седрик.

Спайдер плюхается в воду рядом со мной.

- Не двигайся, - говорит Спайдер. - Что бы ты ни случилось, не двигайся.

Мое зрение приходит в норму. Я вижу, как Хлоя отступает назад. Ее рот широко открыт, она слишком потрясена, чтобы продолжать играть.

- Скажи нам, - говорит Спайдер. - Кто убийца? Кто сделал это с тобой?

Я делаю паузу, мои глаза закатываются. Я пытаюсь встать.

- Нет, - кричит Спайдер, удерживая меня на месте, чтобы я не мог пошевелиться. - Ты не понимаешь, в каком ты состоянии. Если ты сдвинешься хоть на дюйм, это может убить тебя.

- Быстрее, - Брок входит в воду. - Ты должен сказать нам, кто это. Кого ты видел?

Мои глаза снова закатываются.

Я пытаюсь заговорить, но Спайдер прерывает меня:

- Блядь, скажи нам сейчас же!

Я смотрю через плечо Брока на Хлою, заглядываю ей в глаза. Она снова смотрит на меня. Она снова плачет, но на этот раз по-настоящему. И не из-за меня.

- Давай, давай, - говорит Брок, словно физически видит, как заканчиваются песочные часы моей жизни, как будто в них осталось всего несколько песчинок.

- Я не помню, - говорю я.

Они бьют кулаками по воде.

- Вспоминай, черт возьми! - говорит Брок.

- Сконцентрируйся, - говорит Спайдер.

Я притворяюсь, что ищу информацию в своем мозгу.

- Я не знаю, кто это, - говорю я им. - Кажется, на меня напали сзади. Я потерял сознание.

Они покупаются, но не очень довольны мною.

- Черт возьми! - говорит Брок и выбегает из бара.

Седрик и Спайдер тоже уходят, зная, что я умру в любую секунду, и оставляют меня наедине с Хлоей.

Она входит в воду медленными и осторожными шагами.

Ее одежда изменилась. На ней черная юбка, чулки в сеточку, сетчатая рубашка и черный бикини с черепами и скрещенными костями на чашечках груди. Я не заметил, чтобы она носила этот наряд раньше. Наверное, она сменила его, чтобы избавиться от мокрой окровавленной одежды. Ее волосы все еще мокрые, но зачесаны назад и прижаты к голове. Интересно, почему никто не заметил, что у нее мокрые волосы? Убийца, очевидно, напал на меня в этой мутной луже. Неужели никто из них не слышал о дедуктивных рассуждениях?

Глаза Хлои устремлены на меня, приближаясь, словно змея. Она стоит надо мной, а потом приседает ко мне на колени. Лезвие батлета скрывается под ее юбкой.

- Почему ты не рассказал им обо мне? - спрашивает она.

Ее глаза широко раскрыты и смотрят на меня. Я никогда не замечал, насколько они красивы, насколько уникальны. Обычно они карие, но так близко я вижу тонкое кольцо зеленого цвета с оттенками синего и фиолетовой спиралью возле зрачка. Я никогда раньше не видел ничего подобного.

Я улыбаюсь ей. Мое окровавленное лицо снова смотрит на меня в ее глазах.

- Потому что я люблю тебя, - говорю я ей.

Хлоя улыбается и целует меня, очень искренне.

Ее голос мягкий.

- Прости меня, - большие влажные глаза смотрят на меня, делая их еще более манящими.

- Это моя вина, - говорю я ей, пока она быстро целует мое лицо и шею. - Я не оставил тебе выбора. Я не знал, что делаю.

- Я не хочу, чтобы ты умирал, - говорит она. - Мне так жаль.

Я вытираю слезу с ее щеки своей окровавленной рукой.

- Поторопись, - теперь ее голос стал строгим. Она встает и стягивает с себя нижнее белье, оставаясь в черной юбке. - Ты мне нужен. Осталось совсем немного времени.

Мы нежно занимаемся любовью. Наши глаза заперты, мы в ловушке взгляда друг друга. Я чувствую, как ее эмоции вырываются из ее кожи, почти вижу их, как она осторожно вводит и выводит меня из себя. Несмотря на то, что из моего живота торчит грубое оружие с лезвиями, не позволяющее нам прижаться друг к другу, я никогда не чувствовал себя так близко к человеку. Это ее извинение и прощание. Она хочет сделать его идеальным для меня.

Когда я кончаю, мне кажется, что я опустошил в нее всю свою жизненную силу. Каждая частица моей сущности вытекает из моего тела и заполняет ее пизду. Она тоже это знает. Ее веки опускаются на глаза, она сосредотачивается на мне, наслаждаясь ощущением того, что запечатлела меня внутри себя. И она лукаво улыбается, глядя, как ее тело впитывает мой дух, навсегда делая меня частью ее самой.

Она обхватывает меня за спину, упираясь черепом в грудь, а батлет - между ног. Ждет, когда я умру.

Я не умираю.

Торжественные объятия на несколько часов, пока нам не надоедят сморщенные пальцы и боль в спине. Но я почему-то все еще не умер. И вообще, мне не так уж плохо.

- Я попробую встать, - говорю я.

Хлоя не спорит. Она выныривает из воды, чтобы помочь мне.

Мои ноги немного затекли, но я могу встать. Я вытягиваю ноги и хожу по кругу. Никаких проблем.

Я осматриваю клингонское оружие внутри себя. Боли по-прежнему нет. Такое ощущение, что оно должно было быть здесь. Кровь больше не идет, но в животе у меня красная кашица. Несколько кишок болтаются, щекоча мне промежность. Я пытаюсь запихнуть их обратно, но батлет мешает. Я пытаюсь сдвинуть оружие, но оно не двигается.

- Давай я попробую, - говорит Хлоя.

Она тянет за батлет, но мое тело подается вместе с ней.

- Еще раз, - говорит она.

Она упирается ногой мне в плечо и отталкивается от меня, держа оружие в руках. Оно не освобождается. Ее рука соскальзывает с рукоятки.

- Эта штука никуда не денется, - говорит она.

Она неудержимо хихикает, внезапно став очень счастливой. Возможно, до нее доходит, что я не собираюсь умирать в ближайшее время. А может быть, она просто смеется над тем, как глупо я выгляжу с этой штукой, торчащей у меня из туловища.

Мы ищем для меня новую одежду. Хлоя не хочет больше смотреть на вытекающую из меня кровь, поэтому нам нужно как-то ее прикрыть. Она надевает на меня черную рубашку на пуговицах, просовывая батлет сзади и застегивая его спереди.

Она снова смеется надо мной.

- Мне нравится! - говорит она, подпрыгивая и улыбаясь.

Я отвечаю на ее веселое настроение апатией.

- Что с тобой не так?- спрашивает она.

Я качаю головой.

- Что? - спрашивает она, целуя меня в батлет.

- Обещай, что больше никого не убьешь, - говорю я.

Она перестает улыбаться.

- Я серьезно. Если ты еще кого-нибудь убьешь, я расскажу им о тебе.

- Как ты можешь так поступать? - спрашивает она, ее глаза блестят.

- Нет никаких причин убивать кого-то еще, - говорю я. - Все делают все возможное, чтобы стать менее обыденными. Им больше не нужны твои нездоровые побуждения.

Она смотрит на меня хмуро, как ребенок, которому отказывают в покупке щенка.