Зеркальный лабиринт. Выход есть всегда

— Мальчишка мой! Я тебе его не отдам! — рявкнул дракон, и башня сотряслась от звука его голоса.

«Это же Голос! — сердце Никиты на мгновенье остановилось от ужаса. — Так вот как он выглядит!»

Вместо ответа Ангел взмахнул мечом, и из него заструился серебряный свет.

— Мальчишка добровольно согласился отдать мне свою жизнь! — гаркнул дракон, сделав круг над головой юноши.

— Это вранье! — забарабанил Никита кулаками по стене. Он отчетливо слышал каждое слово. — Я согласился навсегда остаться в игре, а не отдать свою жизнь!

— Ты — отец лжи, — неожиданно громовым голосом произнес Ангел. — И нет тебе пощады.

— Он мой! У меня есть разрешение забрать его себе! — в лапах дракона появился свиток.

Ангел коснулся свитка мечом, и тот превратился в черную пыль.

— Ты — отец лжи! — повторил он, направив меч на дракона.

Тот на секунду замешкался, и серебряный луч, коснувшись его крыльев, побежал по ним белым огнем.

Взвыв от боли, дракон с воем рванул прочь, оставляя за собой клубы черного дыма. Тьма ушла вместе с ним.

— Будешь жить! — услышал Никита голос Ангела и открыл глаза. ***

— Очнулся! — услышал он радостный голос Вари. — А я у тебя сегодня дежурю. Отпустила твою маму поспать. Уже три дня, как ты в кому провалился.

Над ним появилось счастливое Варино лицо.

— Сейчас я врача позову! ***

Никита провел в больнице два месяца. Помимо нескольких переломов у него было сотрясение мозга. Первое время родители и Варя дежурили у Никиты по очереди. Глядя на забинтованного сына, мать все время плакала. Отец ее терпеливо утешал. Никита вдруг понял, как сильно его любят родители.

После работы отец, наскоро перекусив больничным ужином, садился у кровати сына и рассказывал разные истории из своего детства. Оказалось, что у отца в подростковом возрасте тоже были сложности с родителями и с друзьями, что он тоже не любит умываться холодной водой и терпеть не может гречневую кашу.

— Хочешь познакомиться с братом и сестрой? — как-то спросил его отец. — Они очень хотят тебя навестить.

Никита был потрясен. Он почему-то был уверен, что дети отца от первого брака его ненавидят, а оказалось, что они переживают за него.

«Это я их ненавидел, ревновал к отцу, жалел для них его денег, злился, что мне мало достается», — признался он себе.

Увидев старшего брата и сестру, Никита сразу почувствовал, что у него появились настоящие друзья.

Варя навещала друга так часто, как только могла, приносила Никитины любимые сладости, фрукты и книги. На его тумбочку она поставила икону святого Серафима Саровского, а после того как Никита рассказал, что видел Ангела Хранителя, к ней добавилась и его иконка.

— Варь, расскажи мне про святого Серафима Саровского, — однажды попросил Никита подругу. — Почему вы ему молитесь? Ведь он давно умер.

— Святые не умирают, они переходят в Небесное Царство.

— А что они там делают? Огороды разводят?

— Бога славят и просят Его помочь людям, за которых им молятся. Так мне отец Владимир объяснил.

— А напрямую можно Богу молиться?

— Конечно, можно. Но мне думается, что лучше все-таки просить о помощи святых. Ведь они, как и мы, были людьми, а значит, им близки наши проблемы.

— А почему мне во сне медведь помог? Помнишь, я рассказывал, как он дверь в охотничий домик собой закрыл, а там ловушка была. Святой Серафим все время с медведем ходит? Он что, дрессировщиком был?

— Нет, конечно. Просто его при жизни все звери слушались. Я читала, что одна монахиня видела, как старец огромного медведя из рук кормил. Наверное, он тебе и помог, — улыбнулась Варя.

— А ты мне объясни, как может старец, живший в девятнадцатом веке, разбираться в компьютерных играх, придуманных в двадцать первом?

— Так ты же сам говорил, что сверху игра выглядела как простой макет, — рассмеялась Варя. — А если говорить серьезно, то Господь своим угодникам, тем, кто угодил Ему при жизни праведной жизнью и любовью, открывает все тайны — и человеческие, и земные, и космические. Так мне отец Владимир объяснил, — добавила она свою постоянную присказку.

— Только и слышно: отец Владимир, отец Владимир, — ревниво пробурчал Никита.

— Хочешь, летом к нему в скит вместе поедем?

— Нет! И вообще я спать буду. — Никита, накрывшись с головой одеялом, повернулся спиной к подруге. ***

Незадолго до выписки, идя вечером по больничному коридору, он заметил в пустой ординаторской включенный компьютер. Не раздумывая усевшись за него, Никита вошел в игровые программы. «Так, что здесь имеется? — его руки автоматически нажимали нужные клавиши. — Ага! Нашел! “Десять королевств-фракций непрерывно сражаются за мировое господство. Продвигаясь по карьерной лестнице, ты можешь стать королем одной из них и повелевать тысячами реальных игроков. Это круче, чем социальная сеть! До 40 000 игроков онлайн на каждом сервере объединены в сложную систему из семей, гильдий и государств, где легко встретить верных друзей и обрести настоящую любовь!”» — прочитал он и нажал на ссылку.

Крон снова вошел в игру.

Никита не заметил, как наступило время ужина, не слышал, как с шумом и смехом прошли по коридору выздоравливающие ребята из соседней палаты. Крон стремительно проходил второй уровень.

— Это еще что такое? Никита, ты что здесь делаешь?! — оторвал его от игры возмущенный голос медсестры. — Марш в палату!

«Дура, не дала дойти до третьего уровня!» — расстроенный Никита с размаху плюхнулся в кровать и вдруг услышал Голос.

— С возвращением, Крон! — как ни в чем ни бывало, произнес тот.

На Никиту словно плеснули ледяной водой. Перед глазами появился чешуйчатый дракон. «Мальчишка добровольно согласился отдать мне свою жизнь!» — вспомнились его слова.

«Нет! Я не хочу возвращаться в игру!» — Никита сжал руками голову.

Но на следующий день он поймал себя на том, что думает только о том, как добраться до компьютера и начать играть.

Забежав в больницу после занятий, Варя сразу заметила, что с другом творится что-то неладное. Никита явно нервничал и заметно ждал ее ухода.

— Я не уйду, пока ты не расскажешь мне, что случилось! — твердо заявила Варя, внимательно глядя Никите в глаза.

— Не понимаю, что со мной. С одной стороны — я не хочу снова попасть в лапы дракона, с другой — только и думаю о новой игре, — тяжело вздохнув, признался он. — Слушай, а может мне действительно поехать к твоему отцу Владимиру? Как ты думаешь, он сможет мне помочь?

— Конечно! Я же тебе все время об этом твержу! — обрадовалась Варя. — Я прямо сейчас ему позвоню! ***

В пустыньку ребят отвез Варин отец, предварительно решив вопрос со школой.

Черно-белый зимний пейзаж навел на Никиту тоску. А уж когда им навстречу вышел маленького роста бородатый пожилой мужик в ватнике и валенках, мальчик и вовсе скис.

— Ты не смотри, что я маленький, — благословив Варю с отцом, священник с ласковой улыбкой обернулся к Никите, — В человеке не рост главное, а сила духа! Вы, гости дорогие, заходите ко мне, будем чай пить. Самовар как раз вскипел. А я к матушке Валентине за брусничным вареньем схожу. У нас здесь три монахини живут: сестры Клавдия, Наталья и Валентина. У матушки Клавдии самые вкусные соленья получаются, у матушки Натальи — пирожки, а матушка Валентина по вареньям специалист. Хотя основная их задача, конечно, молитва.

Весело поскрипывая валенками по белоснежному снегу, отец Владимир легкой поступью поспешил в дальнюю избу.

«И откуда он узнал, что я про него подумал?» — прищурился ему вслед Никита.

Первым, что бросилось ему в глаза в жарко натопленной избе, были иконы. Среди святых ликов он сразу узнал отца Серафима Саровского.

Обстановка в келье была спартанская — печь, топчан, застеленный солдатским одеялом, стол, три стула и старая этажерка, битком набитая книгами. Ни радио, ни телевизора не было. «Хорошо хоть электричество есть».

— Это отец Владимир для нас келью протопил, себя он жарой не балует, — Варя по-хозяйски стала собирать на стол. — Он вообще строго к себе относится. Мяса не ест, спит мало.

— Почему? — фыркнул Никита. — Ну, мясо не ест — еще понятно, вегетарианцев сейчас много. А сон-то ему чем помешал?

— А сон, брат, мне ничем не помешал, — ответил с порога отец Владимир. — Чем меньше времени на сон уходит — тем больше для молитвы остается. Ночная молитва — самая благодатная.

Варю отец Владимир поселил у матушки Валентины, а мужчинам постелил у себя, на полу.

Ночью, услышав, как скрипнула входная дверь, Никита проснулся. За темными окнами раздались хрустящие по обледенелому снегу шаги. В свете тусклой лампадки он увидел, что топчан священника пуст. «Молиться пошел», — вспомнил Никита слова отца Владимира, и на душе у него вдруг стало спокойно и радостно.

Но проснулся он в другом настроении. От проведенной на полу ночи ломило спину. Ледяная вода в умывальнике раздражала, как и жидкая овсяная каша на завтрак. «Уеду сегодня же с Вариным отцом, — Никита ковырял ложкой в тарелке. — И чего я в этой глуши забыл? У меня же каникулы! Дома я бы спал до упора, потом плюшек бы наелся — мать во время моей болезни научилась такие вкусные плюшки печь. Дома — телек, видик, комп. А здесь подняли ни свет ни заря. Семь утра! Да я в самые худшие дни так рано не вставал!»

— Никитка, что с настроением? — заметил Варин отец его недовольство.

— Ничего, — буркнул тот, — я с вами сегодня поеду. Нечего мне здесь делать. Скукотища тут.

— А знаешь, дружище, со мной такое тоже было, когда я сюда в первый раз приехал. Как стало меня крутить, вертеть, мысли всякие в голову полезли: мол, я не поп, чтобы молиться целыми днями, и не монах, чтобы кашу да макароны есть без мяса. Службу еле отстоял, ноги сами из церкви выносили. А после причастия все как рукой сняло. Ты не горячись с отъездом. Завтра на службу сходи, исповедуйся, причастись, а там видно будет. Что же ты, зря такой путь проделал? Да и полезно тебе на свежем воздухе пожить.

— Ладно, останусь, — махнул рукой Никита. ***

Перед исповедью отец Владимир долго разговаривал с Никитой. Тот незаметно для себя рассказал священнику всю свою жизнь, и мысли рассказал, и даже сны.

— Показал тебе, брат, Господь битву за твою душу. Уродцы черные — шелупонь мелкая, бесенята. Они нас на разные пакости толкают, глупости в уши жужжат, как мухи надоедливые. А вот дракон — это уже серьезно. Это, брат, сам дьявол за твою душу сражался с твоим Ангелом Хранителем.

— А мог Ангел битву проиграть? — задал Никита давно мучавший его вопрос.

— Не мог. Не может враг рода человеческого ангельского воина победить. Другое дело, что Господь мог тебе за грехи смерть попустить. Но тогда бы и боя не было. Ты бы с крыши шагнул — и стал самоубийцей, а они, брат, сразу в когти дьяволу попадают, чего тот и добивается всеми способами. Ведь его основная задача — как можно больше человеческих душ себе захапать. Дьявол людей ненавидит.

— А что они ему плохого сделали?

— То-то и оно, что ничего. Дело в том, что он нам страшно завидует. У человека есть возможность жить вечно, то есть после физической смерти перейти в Царствие Небесное. А у дьявола и его помощников-бесов этой возможности нет. Когда-то, когда они были ангелами — была, а потом они отошли от Бога и ее лишились.