Тёмная королева Самайна

Глава 1. Пленённые бабочки

Король исчез — да здравствует Королева!

Со стороны ворот снова потянуло гарью. Частички пепла, как чёрные снежинки, поднялись над лабораторией, делая город похожим на большой гриб с тёмной шляпкой. Громыхнуло. Но Королева кошмаров лишь кинула лениво-равнодушный взгляд в ту сторону. Спешить ей некуда. Когда она вернётся, чокнутый учёный получит своё… Как и идиот градоначальник.

А здесь — единственное, что её ещё влечёт. Тишина, пустота и ночь. И яркая, белая до голубизны луна, напоминающая о том, о чём давно бы следовало забыть за все эти годы. Только здесь, на Холме, и пробуждаются похороненные воспоминания о другой жизни. Хорошо, что бархатная тьма надёжно упокоила все ненужные мысли и чувства.

Королева давно переименовала этот холм. Теперь он просто Холм. И никаких спиралей. Он ведь давно обвис и потерял былые очертания — после того, как она своими руками подрезала питающие его жилы. И нелепый титул "Повелитель тыкв" канул в прошлое — как нырнула и не вынырнула из озера эта раздражающая подводная Гал. С камнем на шее. И её уже поросшая сухой травой могилка вместе с другими холмилась на месте бывших тыквенных полей.

Каменные лица давно почивших монстров смотрели осуждающе. Ну и пусть смотрят! Вот прикажет она, Королева, все их разбить!..

Она кинула тоскливый взгляд на обугленные останки деревьев Чёрного леса. Иногда ей хотелось уйти туда и не вернуться, как ушёл кто-то почти забытый. Но теперь на этом пепелище не затеряешься, а то, что было скрыто в потаённой чаще — исчезло, будто было только сном.

Хэллоуин… Королева давно запретила это слово, как всё, что могло всколыхнуть под грудой праха в её душе мысли об истлевшем прошлом. Древнее название Самайн гораздо уместнее. И это вовсе не праздник, а время, когда тьма становится особенно густой, чернее самой безлунной ночи, чернее провала могилы. И город теперь — просто Город.

На воротах свою королеву, несомненно, дожидался свирепый и по-звериному верный Оборотень. Она едва помнила, когда предыдущий привратник, бесполезный ворон, стал бесформенной кучей перьев у того в пасти. А Оборотень — её армия, её защита и карающая десница, ведь у неё нет… Королева подняла раскрытую ладонь, а потом со злой досадой сжала её в кулак. Длинные красные ногти вонзились в кожу. Рука была пуста и холодна. Всегда пуста и холодна. И если бы там, в этом чёртовом переплетении миров, тот, предыдущий, умер, сгинул, околел, то Пламя Самайна перешло бы к ней. Она ведь короновала себя — и в тот же день приказала всем забыть своё имя. Много лет назад. И это не надежда на возвращение скребла сейчас в груди. Надежда умерла незадолго до того, как наступила тьма. Но нечто невыносимо тянущее и одинокое, как медленно замерзающая бабочка.

Кинув последний взгляд на луну, Королева отвернулась от Сожжённого леса и хотела уже спуститься с Холма, но краем глаза вдруг заметила движение меж почерневших стволов. Какая-то тоненькая фигурка петляла среди остовов деревьев, приближаясь к Холму. И вскоре Королева увидела довольно красивую мёртвую девушку в свадебном платье. Голубизной кожи девушка неприятно напомнила Королеве её саму, и тут же шевельнулось ревнивое негодование. А платье… Где сейчас её собственное свадебное платье? Ах да, она же изрезала его на куски и разметала по ветру в приступе яростного отчаяния — давным-давно.

Мёртвая невеста приближалась. Из прорех её платья торчали рёбра, и Королева уже разглядела белеющие кости левой руки, хотя вторая рука, лицо, шея, грудь — всё было обтянуто голубой, будто атласной кожей. Только на щеке в одном месте тонкая кожа истлела, и там зияла дыра. Вздёрнутые домиком брови, испуганный взгляд по сторонам, неуверенные движения… Королева осталась стоять на Холме с высоко поднятой головой.

Мёртвая невеста остановилась в нерешительности, с опаской глядя снизу вверх на величественную Королеву. Но всё же заговорила первой.

— Вы мне не подскажете, куда я попала? — робко спросила она.

Королева скрестила руки на груди и усмехнулась:

— Считай, что это последнее пристанище заблудших душ.

— Понимаете, — доверчиво подалась вперёд незнакомка, — я разлетелась бабочками. Я думала, моя душа упокоится навсегда. Но зачем-то она собралась снова, в этом ужасном месте… — Невеста показала изящной костяной рукой в сторону Сожжённого леса, и Королева невольно вздрогнула. Но эта секундная слабость ожесточила её ещё больше.

— И кто же ты… девица? — Она постаралась вложить в свой вопрос максимум сарказма. Эта мёртвая девушка будила какое-то неприятное беспокойство в душе.

— Меня зовут Эмили. — Та, казалось, не замечала ничего.

— Красивое платье… Эмили. — Королева придирчиво оглядела невесту с головы до ног.

— Да… — грустно вздохнула та. — Понимаете, мой жених убил меня прямо в день свадьбы… Правда, я тогда не знала, что это он. Но гораздо позже — узнала…

— Так ты хочешь отомстить? — Тонкая, словно вышитая чёрным шёлком бровь Королевы издевательски поднялась. — Это вполне можно устроить.

— Нет! — в испуге вскинула руку Эмили, и снова Королеву пробрала дрожь от вида костяных пальцев. Пробрала и исчезла, как фантомная боль. — Нет… Он уже… То есть… Я…

— Ты уже отомстила? — Королева взглянула на неё с хищным интересом. — Думаю, ты неплохо впишешься в наш мир.

Она сделала несколько шагов вниз. Прямая спина, гордая осанка. Учёный долго сопротивлялся. Но когда к его коляске уже подвели ток, быстренько согласился вставить стальной скелет в это никчёмное, сделанное из старых тряпок и подножного мусора тело.

Мёртвая невеста покорно ждала внизу. И вот они встали друг напротив друга, глаза в глаза. Королева оказалась выше, но ни стальной скелет, ни ощущение собственной власти не дали ей желанной грации. Она ненавидела своё тело, которое никогда не было человеческим. А эта Эмили… Поворот головы, изгиб губ, округлая грудь в открытом вырезе, точёные ключицы, тонкая талия — это было недосягаемо прелестно. Впрочем… Королева схватила красотку за острый подбородок и приблизила своё лицо к её.

— Расскажи мне о себе, девочка. Я люблю послушать истории чужой смерти.

Эмили попыталась вырваться, но сильные пальцы Королевы держали её крепко.

— Я… — пролепетала она.

— Смелее, — подбодрила Королева, отпуская её подбородок. — Если, конечно, хочешь, чтобы я позволила тебе войти в город, а не оставила здесь на корм нежити, которая бродит на пепелище Сожжённого леса. — Она отступила на шаг и с удовлетворением увидела мелькнувший в глазах Эмили страх.

— Был один человек… — промямлила та. — Живой… Я думала, он моя судьба. — Она вскинула и сразу опустила взгляд, а по голубым щекам пробежал призрак румянца.

— Дай-ка угадаю. — Королева с деланной задумчивостью возвела глаза к небу и постучала пальцем по щеке. — Он выбрал живую!

— Да, — грустно сказала Эмили, глядя в землю. — Его звали Виктор ван Дорт.

— Что ж, — изогнула бровь Королева. — Если ты мне понравишься, я думаю, мы сможем затащить его сюда, и любящие сердца воссоединятся! — Она свела большие и указательные пальцы, как кольца.

— Нет! — с неожиданной страстью вскрикнула Эмили. — Я рада, что он обрёл своё счастье, и не хочу ему мешать!

— Ты меня тронула, дорогая, — скривила губы в улыбке Королева. — Думаю, нам с тобой не будет скучно. Можешь звать меня Королевой. — Она развернулась и пошла к воротам города — не оглядываясь и не сомневаясь, что новая прислужница последует за ней.

* * *

Эмили, дрожа, шла за грозной королевой этого унылого мира. Она незаметно смотрела по сторонам, и то, что она видела, вызывало отчаяние и ужас. Казалось бы, прожив столько лет среди мертвецов, она должна была привыкнуть… Но в Городе мёртвых Эмили чувствовала себя как дома, и весёлые, хоть и озорные скелеты никогда её не обижали. А здесь будто само небо давило своей чернотой, которую не мог разогнать даже холодный свет огромной луны. Яркие краски Города мёртвых казались сном перед этой ледяной и безжизненной темнотой.

Как она, Эмили, тут очутилась? Последнее, что она помнила — Виктор и Виктория, стоящие рука об руку. А дальше воспоминания разлетелись взмахами крыльев синих бабочек, летящих к луне. Зачем она здесь? Её враг и убийца мёртв, так почему её душа не упокоилась? Эмили посмотрела на луну и вздохнула. Впереди, впечатывая каждый шаг в седовато-чёрную землю, шествовала королева этого города. Шлейф длинного платья почти сливался с землёй. Странного цвета волосы спадали на спину — вроде рыжие, но очень уж много было в них чёрных прядей.

Ворота выплыли из туманного мрака в сотне шагов, и Эмили вдруг захотелось развернуться и побежать обратно в лес. В то, что осталось от леса. Должно же быть что-то за ним! Но Королева, будто почувствовав движение за своей спиной, резко повернула голову и так посмотрела на Эмили, что её буквально пригвоздило к месту. Что-то колыхнулось в зрачках-точках Королевы, словно расплескался чёрный огонь или расплылась чернильная клякса. Эмили вскрикнула от испуга, миг — и всё прошло. Зрачки снова стали точками, и Королева отвернулась. Но теперь ни о каком побеге Эмили не могла и помыслить. Пытаясь унять противную дрожь, она неуверенно пошла вперёд, в неизвестный город. Может, всё не так плохо… Может, эта Королева не такая, какой показалась на первый взгляд… И всё-таки в глубине души Эмили знала, что тёмная муть, заполонившая глаза Королевы — не обман зрения.

Вблизи ворота напоминали густое переплетение колючих веток, только из металла. Но за несколько шагов до приближения Королевы они медленно поползли вверх. Рядом с подъёмным механизмом Эмили увидела жуткого волка с огромной пастью, полной острых зубов. Волк стоял на двух лапах — значит, это оборотень. При виде Королевы он почтительно склонился в полупоклоне, взгляд горел восхищением и желанием. Та лишь слегка улыбнулась и небрежно провела ладонью у него за ухом и по шее — тот аж вздрогнул от этого прикосновения.

— Моя Королева, — хрипло выдохнул он.

— Мой верный Оборотень, — отозвалась та. — Вот, посмотри, кто бродит за воротами Города. — Она указала пальцем на Эмили. Волк, недобро скалясь, зыркнул на неё, и она сжалась, отступила на шаг… Но лишь упёрлась спиной в ворота и почувствовала кожей остроту железных шипов. Никогда ещё платье не казалось ей таким чересчур открытым.

— Тебе некуда деваться, Эми. — Казалось, Королева так же плотоядно следит за её реакцией, как Оборотень.

У Эмили хватило сил только кивнуть. Она не пробыла в этом мире и часа, но уже отчаянно жалела, что вновь обрела плоть. Вот бы снова разлететься бабочками, крылатыми, лёгкими, свободными... Но она не знала, как это получилось у неё в тот раз. Тяжёлый груз повис на груди и пригвоздил к земле.

Оборотень с видимым удовольствием — только что слюни не закапали — схватил Эмили за плечо когтистой лапищей. То, которое не было костяным. И они втроём двинулись в глубь города. Ставни в домах, мимо которых они следовали, были наглухо заперты. А если нет, то закрывались с поспешным стуком. Королева только с удовлетворением щурилась. Эмили украдкой оглядывалась, но кроме встающих по бокам однообразно серых стен, ничего не замечала. Ни одного жителя не встретилось им по пути. Скупо тлели мертвенно-зеленоватые кристаллы в каменных нишах, почти ничего не освещая.