Пациент Х

— …Ты и правда собираешься пойти? Завтра все будет кончено. Твоя работа завершена, мы можем просто забыть и вместе отпраздновать.

Гарри чувствительно ткнул Рона локтем под ребра, но Уизли и сам уже заметил заблестевшие от подступающих слез глаза Грейнджер. Рон потер место удара и тихо проговорил:

— Ну, я имел в виду… Ты же понимаешь. Ну, праздновать, что все стало по-прежнему. Что мы можем вернуться к нормальной жизни.

— Я иду к нему сегодня, — упрямо прошипела Гермиона. — А праздновать можете сами. Я приду утром, когда… — тут она запнулась, понимая, что случится завтра утром, — когда вы закончите праздновать, — выговорила она вслух.

Ее друзья снова обменялись многозначительными взглядами, но потом кивнули.

— Тебя забрать утром?

Гермиона молча кивнула. А не все ли равно?

— И когда же? — с трудом выдавил Рон, грусть и наихудшие предположения явно были написаны на его лице.

— После одиннадцати, мне еще, возможно, нужно будет… все закончить.

Гермиона с трудом сохраняла хоть минимальный самоконтроль. И все же несколько слезинок собрались в уголках глаз. «Да, точно, завтра все будет кончено».

— Ты правда хочешь остаться с ним на всю ночь? — с испугом уточнила Джинни.

— Я должна, — Гермиона пыталась сохранить ясность мыслей, — но вы не переживайте, он просто сидит и… Он завтра будет казнен. Вы что, правда думаете, что именно сегодня… у него же было много дней и возможностей.

Было заметно, что ее слова не кажутся им убедительными.

— Завтра… все будет позади.

— Гермиона, я… — вдруг начал Гарри, — я тоже хочу с ним поговорить.

Все испуганно вздрогнули и с непониманием уставились на Поттера.

— Этот… человек знает больше о моем прошлом, чем кто-либо другой. Мы делили душу, а в последнее время у меня возникло столько мыслей, столько вопросов, на которые я хотел бы получить ответы, — поспешил пояснить Гарри. Он говорил быстро и на удивление высоким голосом. — Я прошу тебя, Гермиона, ты же пойдешь туда сегодня вечером. Я тоже хочу пойти под плащом-невидимкой. Просто дай нам один час, скажи, что что-то забыла. Мне действительно нужно, — было видно, как трудно ему даются слова, — действительно нужно прояснить некоторые вещи. Я не создам неприятностей, но я чувствую, что сойду с ума, если не пойду.

В помещении воцарилось молчание, и даже было слышно тихое капание протекающего крана. Тысячи мыслей пронеслись в голове Гермионы, слишком много, чтобы она могла сконцентрироваться хотя бы на одной, а потому она просто кивнула.

— Хорошо, значит, нам позволено прийти в восемь вечера. Тогда давай встретимся за несколько минут до этого времени перед Больницей.

Глаза Грейнджер затуманились при мысли о предстоящей ночи. Что подумает ее подопечный, ее наставник, приговоренный к смерти друг, когда в последние оставшиеся ему часы она приведет к нему Гарри Поттера?

— Пожалуйста, пообещай мне, что будешь вести себя прилично. Прошу тебя, как бы его ни ненавидел — завтра его казнят, не делай еще хуже.

Не имело значения, как наивно и глупо это прозвучало, Гермиона должна была сказать это, защитить своего… кем бы он ей ни был. Впрочем, никто и не думал смеяться или кривиться.

— Конечно, Гермиона, — облегченно согласился Гарри и поспешил успокоить ее: — Я только задам несколько вопросов, а потом уйду, не переживай.

Слезы снова затуманили глаза Грейнджер, она не хотелось ничего говорить, она мечтала лишь оказаться дома, попытаться успокоиться и дождаться вечера. И когда они шли сквозь ликующую толпу, Гермиона ненавидела каждого из веселящихся людей, ненавидела, потому что понимала.