Сломленный Король

Но знаете что? Нахер судьбу.

В моей груди зародилась злость. Мои руки тряслись. Судьба там или нет, я должна участвовать в Жатве.

Хульда зашептала, и её голос дрожал от страха.

— Какой у тебя цвет?

Я уставилась на свою бумажку, и раздражение испепеляло меня.

— Белый.

Хульда медленно повернула ко мне свой пергамент. Внутри находилось смазанное пятно свернувшейся крови. Судьба выбрала эту идиотку.

Судьба явно ошибалась… потому что кто-то вроде Хульды нас не спасёт.

То, что произошло дальше, было не столько планом, сколько первобытным инстинктом, серией шагов, ведущей меня к тому, чего я хотела. В чём я нуждалась. К шансу искупить себя, спасти свой народ. К шансу уберечь Бартоля и всех остальных Ночных Эльфов. На этой Жатве нужны настоящие воины, и лучше меня здесь не найти.

Я быстро покосилась на эшафот. Начальник тюрьмы разговаривал с Тирой. Охранники разглядывали свои бумажки. Никто не смотрел в мою сторону. Пора применить свои навыки ассасина.

Я резко развернулась, замахнувшись рукой как кнутом. Мой кулак ударил Хульду по горлу.

— Мммгххх… — она упала, хватаясь за шею. Её жребий затрепетал в воздухе как алый мотылёк.

Я схватила его, смяв в кулаке.

«И вот так я разбираюсь с судьбой».

Затем я бросила свой лишённый отметин жребий на её трясущееся тело.

Моё сердце ликовало. Я знала, что получу возможность отомстить. Я на шаг ближе к убийству Гэлина, к становлению Полярной Звездой. Даже если судьба не на моей стороне, я напишу свою собственную судьбу.

Глава 6. Гэлин

Я сидел за рабочим столом, положив перед собой чистый кусок пергамента. Подняв руку для письма, я ощутил, как пальцы сводит судорогой. Мой разум превратился в клубок запутанных эмоций. Ярость, сожаление… и что хуже всего, ощущение потери контроля. Может, моё видение о становлении королём никогда не воплотится в жизнь или, что ещё хуже, Али не будет править со мной.

Я поднял взгляд от бумаги. Бостонские здания простирались передо мной во тьме ночи как надгробия далёкого кладбища. Рушащиеся и изломанные, они служили извечным напоминанием о лучших временах, о прославленной эпохе, уничтоженной махинациями, не поддававшимися контролю. Эпохе, когда я был Мечом Богов. Рагнарёк приговорил и людей, и эльфов к вечному существованию во льду, и это до сих пор дезориентировало меня.

Мои пальцы крепче сжали перо. Когда я стану королём Верховных Эльфов, то найду способ исправить это. Обратить проклятье вспять, растопить мир. Было ли это моим предназначением? Было ли это моей судьбой?

Моё заклинание могло подождать. Завтра я организую руны и глифы, ещё раз нарисую их на своей груди. Всю прошлую ночь я не спал и собирал заклинание укрепления. Что мне надо, так это поспать.

Я отодвинул стул от стола и задул свечу. Затем я снял рубашку, стараясь не думать о том, как на меня пялилась моя извращённая сестра, стянул штаны и рухнул на кровать, накрыв глаза одной рукой. Сатин и пух окружили меня.

Я закрыл глаза, приказывая себе расслабиться. Но все мои мышцы были напряжёнными и словно окоченевшими. Сколько бы я ни ворочался, я просто не мог устроиться удобно. Кровать была не для меня.

Я выбрался из постели и лёг на пол. Пусть последняя тысяча лет казалась сном, моё тело, похоже, всё помнило. Проспав столько времени на камне, мои напряжённые мышцы протестовали против нежного ложа матраса. Я закрыл глаза, затем снова открыл.

Огонь плясал на поленьях в очаге, потрескивавших при горении, но для сна мне требовалась абсолютная темнота. Я начертил в воздухе резко изогнутый символ С, пробормотав «Кано». Магия затрепетала по моей обнажённой коже, и огонь погас.

Я снова закрыл глаза. Наконец, меня приветствовала темнота, в которой я ощущал себя почти как дома. Я дышал медленно, позволяя мышцам расслабиться. Моё ноющее тело жаждало сна, но я опять ворочался. Мне предстояло выполнить ещё одну задачу.

Шлем Ужаса постукивал по камням, когда я менял позу. Ревна права — это кандалы на моём разуме. Золотой обруч, не дававший мне убить короля и всех его стражников. Цепь, которая не позволяла мне покинуть Цитадель.

Почти.

Существовало одно место, в которое корона не последует за мной. Я глубоко выдохнул, и магия затрещала на моей коже. Затем я позволил своей душе вырваться из тела. В то же мгновение я поднялся в астральную плоскость.

Я парил в бездне. Большинство страшилось этого места, поскольку оно так напоминало смерть. Но я уже бывал мёртвым. Оно было чернее любой пещеры, чернильнее глубин моря; я чувствовал себя меньше крохотной пылинки, буквально точка в бесконечном измерении. И всё же здесь царила не абсолютная тьма. Всюду вокруг меня крохотные огоньки мерцали как далёкие звёзды. Души эльфов.

— Али, — прошептал я едва слышно.

Моя душа как стремительно падающий метеор пронеслась через астральную плоскость. Вдалеке сверкнул свет, становившийся ярче и ярче. Хоть я видел её уже сто раз, удивительная красота души Али до сих пор изумляла меня. Идеальное дополнение моей собственной души. Боги мертвы, но это самое близкое подобие божественности, с которым я сталкивался.

Когда наши души приблизились друг к другу, наша связь засияла — астральное проявление судьбы, Урда, связывавшей нас навеки. Моё сердце заныло. Я видел каждую деталь души своей пары, но никак не мог дотронуться до неё или пообщаться.

Если судьба объявила нас парой, почему Али нет в моём видении будущего, где я стал королём?

Я не знал, но одно лишь пребывание так близко к её душе облегчило моё отчаяние от того застывшего бардака, в который превратился мир. За тысячу лет в состоянии лича я не испытывал такого чувства, но теперь, будучи вновь живым, я тонул в нём.

Раз я мог навестить душу Али в астральной плоскости, это означало, что она жива. Что я спас её от верной смерти от рук моего отца. Я пожертвовал своим шансом быть с ней, чтобы убедиться, что она в безопасности, дома, со своим народом.

Чувство умиротворения окутало меня, и только тогда я позволил своей душе скользнуть обратно в тело.

***

— Принц Гэлин!

Ворчливый голос выдернул меня из сна. Я приоткрыл глаза. Охранник стоял надо мной и кривился.

— Чего тебе надо? — прокаркал я. Моя шея замёрзла и затекла. Мне реально надо перестать спать на полу, и тем более голышом, если сюда будут врываться охранники.

— Король запрашивает, чтобы вы присутствовали на завтраке.

Я потёр глаза.

— Я же вчера вечером с ним виделся.

— Он требует встречи с вами немедленно.

Я застонал, поднимаясь на ноги. Возвышаясь над охранником, я смотрел, как он съёживается передо мной. Он буквально дрожал.

— Съе*ись, пока я одеваюсь, — проворчал я.

Через две минуты, надев чистую рубашку и брюки, я шагал за охранником по одному из многочисленных лестничных пролётов Цитадели. Вообще-то я чувствовал себя относительно отдохнувшим, мои конечности переполнились силой. Пол, может, и жёсткий, но привычный.

Когда мы дошли до покоев короля, охранник толкнул золочёные двери, и я последовал за ним внутрь.

— Принц Гэлин, — сказал он, объявляя о моём приходе.

Сливочно-тёплый свет лился в окна. Король Горм, Ревна и Сун сидели за столом, заваленном едой. На тарелках красовались горки круассанов, масляных булочек, фруктовых желе и варёных яиц. Король намазывал круассан апельсиновым джемом, тогда как Ревна и Сун пили кофе из кружек.

Мой живот заурчал, и я не сразу сообразил, что такое голод. Голод в смысле желание настоящей пищи, а не крови — это ещё одна вещь, которая до сих пор дезориентировала меня.

Ревна окинула меня взглядом.

— Всё ещё спишь на полу?

— Мне подходит.

— Это кажется весьма мужественным, — произнесла она.

— Ревна! — Сун скривил губы. — Пожалуйста, скажи мне, что ты не флиртуешь с ним.

Что ж, хотя бы меня и моего брата объединяло это отвращение. Пожалуй, единственное, в чём мы соглашались.

Её глаза широко распахнулись.

— Конечно, нет!

Король взмахом руки указал на пустой стул, и его пальцы были липкими от джема. Я всё ещё видел это — страх в его глазах. Он пытался маскировать его, но эмоция была осязаемой.

— Садись, — сказал король. — Садись. Прекрати спорить. Ты обязан попробовать эти пресервы.

Я сел, но не взял никакой еды.

— Зачем я здесь?

— Зачем ты здесь? — король рассмеялся так, точно это утро вовсе не было первым за тысячу лет разом, когда он пригласил меня на завтрак. — Потому что ты мой сын, естественно. У нас семейный завтрак. Я бы и не подумал оставить тебя в стороне.

Всего лишь счастливая семья. Не будем заострять внимание на том, что он пытался убить мою пару и смеялся при мысли о том, что она умрёт с голода. Забудем, что я фантазировал о том, как отрубаю ему голову.

— Я спрашиваю, зачем я здесь? — прорычал я.

Я наблюдал, как светлые волоски на его руках встали дыбом, и он как будто отпрянул от меня. Ещё до того, как он ответил, я вздрогнул от того, что Шлем Ужаса загудел. В такой близости к нему ободок чрезвычайно остро реагировал на всё, что представляло хоть смутную угрозу. Злости в моём голосе хватило, чтобы активировать его.

— Мне надо, чтобы ты открыл это, — он бросил на стол сложенный кусок пергамента.

— Что это?

— Твой жребий.

Я не дотронулся до бумаги. Каков его план? Натравить Гэлина, Меча Богов, на его врагов?

— Для Жатвы, — сказал король. — Всем эльфам выдаётся жребий, чтобы мы выбрали тех, кто будет нас представлять. Мы заманили Ночных Эльфов именно туда, куда хотели. Твоя сестра вела переговоры об условиях, поскольку у неё талант в таких вещах. Клан-победитель возглавит эльфов. Когда мы одержим триумф, я стану королём всех эльфов, и с Ночными Эльфами будет покончено раз и навсегда.

Мурашки ужаса пробежали по моей спине при мысли об Али.

— Ночные Эльфы согласились на такой план? — поэтому её нет в моём видении? Потому что она умрёт?

— Они отчаянно хотят выбраться из своих пещер. Там мало еды. Пока они смотрели, как умирают их дети, их легко было убедить в том, что Жатва — в их лучших интересах, — Горм рассмеялся. — Думаю, они верят, что реально могут победить. Ты представляешь?

Я посмотрел на бумажку на столе, но по-прежнему не дотрагивался до неё.

— Зачем жребии?

— Это была их идея. Ночные Эльфы беспокоились, что мы пошлём своих лучших мужчин. Они потребовали, чтобы выбор для всех был случайным.

Ревна широко улыбнулась.

— Но чего они не знают, так это то, что все Верховные Эльфы обязаны служить в армии. Мы совершенно точно размажем их.

Я поднял свёрнутый пергамент. Я знал, что Горм сжульничал и хотел видеть меня там как своё секретное оружие. Но теперь я знал, что мне надо быть там. Мне надо защитить Али, если она была выбрана.

Встав, я разорвал скрепленный пергамент.

Неудивительно. Я бросил бумагу на тарелку Горма, затем развернулся и пошёл прочь.

— Что тебе выпало? — зазвенел голос Ревны.

— Уверен, ты уже знаешь, — рыкнул я через плечо.