Хорошие драконы финишируют последними

Она посмотрела на него.

— Но…

— Я сделал это, потому что хотел, — твердо сказал он. — Потому что мы команда, и как нам работать вместе, если я не могу тебе позвонить? А деньги ты честно заслужила. Ты нашла гнездо, и это ты сказала, что миноги ценные. У нас не было бы денег, если бы тебя там не было, так что я не приму возврат. Если не хочешь, можешь выкинуть, но тебе нужно понять, что мы квиты.

Он знал, что звучал глупо. Человек не делал бы из этого серьезное дело, но Джулиус всю жизнь смотрел, как драконы используют долги, чтобы давить властью на других. Он много раз страдал от этого, всегда был внизу, на него давили. Теперь он мог оказаться на месте того, кому должны, но он не хотел такого. Он сказал Джастину, что ему надоело, и он был серьезен. Он даже не хотел притворяться хорошим драконом, особенно, если пришлось бы из-за этого требовать деньги у Марси.

— Ты — мой союзник, — честно сказал он, наполняя слово всем убеждением, какое имел, чтобы она знала, как редко такое у него случалось, и как много это значило. — Все, что я делаю, я делаю из-за этого. Потому что ценю твою помощь и твое общество, и потому что мне приятно видеть твое счастье. Так что, прошу, даже не думай, что ты должна мне отплатить, потому что ты не должна и не будешь должна.

Он мог сказать больше. Он мог вечно описывать, чтобы она поняла. Но Марси не обрадовалась, а, казалось, могла снова расплакаться.

От этого Джулиус ощущал панику. Мысли кипели, искали, что сказать, чтобы стереть то, чем он вызвал такую реакцию. Но это не было важно. Потому что Марси не заплакала. Она сделала кое-что другое, полностью неожиданное.

Она поцеловала его.

Глава 10

Если бы Марси не прижала ладони к его плечам, Джулиус выскочил бы из кожи. Но она держала его на месте, мягко скользнула руками, обвив его шею, отклонила голову и прижалась губами к его губам. Ее тело прильнуло к его, и Джулиус снова вздрогнул, потому что она была мягкой, теплой и милой, и она целовала его, и… он смог дойти только до этого, и его разум затуманился, а ладони сами легли на ее бедра.

Пыльный уголок его мозга, который еще не понял приказ выключиться, понимал, что это был первый настоящий поцелуй Джулиуса. О, он уже ощущал губы девушки на своих губах раньше. Благодаря любви Бетезды к вниманию, Хартстрайкеры не были тайной, и многие люди приходили в город возле горы его матери, надеясь переспать с драконом. На Джулиуса несколько раз прыгали, как-то раз — в его комнате, пока он спал, девушка забралась туда после того, как одна из его сестер прогнала ее. Но, пока другие драконы принимали такое внимание как должное, Джулиус всегда находил это неприятным. Ему хватало гордости, чтобы презирать то, как за ним гонялись, потому что он был драконом, только поэтому. Марси не знала, кем он был, но целовала его, и это было приятно.

Джулиус осторожно поднял ладони к ее лицу, прижал их к ее голове, когда стал целовать ее в ответ. Ее дыхание дрогнуло от его прикосновения, она тихо охнула от наслаждения и удивления, и от этого сердце Джулиуса дико забилось. Он осмелел, склонился ближе, прижался плотнее к ее телу, вдыхая ее. Не удивительно, Марси пахла человеком и магией, но еще мылом, мелом для колдовства, а в глубине был запах Марси, теплый, приятный и женственный аромат с ноткой слез.

Он застыл, пальцы замерли на ее коже. Что он делал? Марси была расстроена. Она плакала за полминуты до этого, и теперь он сжимал ее?

Часть него хотела продолжить, громко напоминала Джулиусу, что это начала она, но он знал, что было не так просто. Марси только потеряла отца, и ее жизнь перевернулась. Она была одна, почти бездомная, жила на деньги, которые смогла наскрести за последние четыре дня, и это было до того, как он заставил ее всю ночь гоняться за драконами. Теперь она устала, была переполнена эмоциями, ощущала благодарность к нему, и если Джулиус использует это, воспользуется ею, он будет хуже всех в его семье.

Эта мысль была пинком, которая заставила Джулиуса отпустить. Он отпрянул на широкий шаг, убрав руки с ее лица. Оттуда он видел, как на мечтательном лице Марси проступает смятение, а потом ужас от осознания, что произошло.

— О, — она опустила взгляд на ковер, ее щеки краснели все сильнее. — Я, эм, вряд ли ты сможешь забыть произошедшее? Потому что мне очень жаль.

— Не нужно извиняться, — робко сказал он. Она не ответила, и он хотел побить себя. Он знал, что нужно было сказать что-то еще, что-то лучше. Но ничто не успело прийти в голову, Марси отвернулась к окну.

— Я все испортила, да? — прошептала она, кусая ногти.

— Ничего ты не испортила, — быстро сказал он, но она не поверила. Он провел ладонью по своим влажным волосам, пытаясь придумать, как объяснить свою логику, чтобы не звучало, словно он жалел ее, но его мозг опустел. Он устал, его разум все еще не оправился от поцелуя. Решения не было видно, и Марси отстранялась все сильнее с каждой секундой, и Джулиус решил хотя бы дать им время. — Давай поспим, — сказал он тихо. — Поговорим об этом утром.

Он понял, что нельзя было говорить такое, когда ее плечи напряглись, но не знал, как правильно, и она не смотрела на него. Идей не было, и он схватил свою тарелку с подноса и ушел тихо в свою комнату.

В своем номере он сел у столика у окна и механически ел, запихивая яичницу с беконом в себя так быстро, как мог, а потом задвинул полог и упал лицом на большую и странно одинокую кровать. Но, хоть он устал, он не мог уснуть.

Он лежал во тьме, открыв глаза, стараясь не слушать, как Марси двигалась за стеной, стараясь не думать о возможностях, которые открывал тот поцелуй, или как сильно он хотел поддаться, стараясь вообще не думать. К сожалению, его мозг не хотел затихать. Два часа спустя он все еще не спал, гудел нервной энергией. Раз сон был невозможным, Джулиус встал, снял новую рубашку и джинсы и встал в планку на полу, решив восстановить форму, которую потерял за семь лет укрытия.

Полчаса спустя он тяжело дышал, словно никогда не тренировался в жизни. Если бы тут был Джастин, он бы месяц вспоминал ему это, но хотя бы нехватка кислорода заставила его мозг отвлечься от поцелуя Марси.

Хотя бы ненадолго.

* * *

Плюсом жизни дракона было то, что почти без еды и усилий можно было восстановить форму. Потребовалось бы не одно утро, чтобы вернуть скорость и выносливость до уровня, какими они были до того, как Джастин переехал, забрав с собой всю мотивацию Джулиуса, но после шести часов упражнений, трех звонков с заказом еды и сна Джулиус заметил улучшения.

К полудню он смог набрать скорость достаточно, чтобы сделать любимый трюк: налить полную чашку воды и затем опуститься достаточно быстро, чтобы снова поймать ее чашкой, прежде чем поток обрушится на пол. Конечно, когда они с Джастином были на пике, они делали такое с двумя чашками. Джастин, наверное, мог это делать сейчас с тремя, но и одна была радостью, особенно, учитывая, с чего начал Джулиус. Он гордился достижением, схватил полотенца из шкафа и пошел вытирать пролитую воду от тренировок с пола в ванной.

Он стал тренироваться, чтобы отвлечься от Марси. Теперь Джулиус был рад, что сделал это. Он не думал об этом годами, но было время, когда он был самым быстром драконом среди сверстников. Даже быстрее Джастина, который был королем кладки «Дж» с момента, как вылупился. Тогда он думал, что его скорость была признаком таланта. Но его мать быстро сбила его на землю и указала (правильно), что Джулиус стал таким быстрым, потому что много времени убегал. Тогда вся его родня нашла другие способы мучить его, и он стал прятаться, а не убегать, и его скорость упала.

Джулиус не хотел теперь прятаться. Впервые в жизни все шло, как он хотел. Он не только вернул рефлексы на неплохой уровень, но и был близко к Кате. Да, он пока еще не нашел след с помощью согильдийца, но было еще рано для дракона, который убежал поздно ночью. Она могла еще спать там, где спряталась. Но она проснется, и как только она использует телефон для покупки, он найдет ее и поговорит с ней. Он все еще не знал, что скажет, но знал, что не будет использовать на ней цепочку Свены, и от этого он ощущал себя счастливее, чем за долгое время. И, конечно, была Марси.

Он взглянул на дверь, соединяющую их комнаты. Он уже успел запомнить поверхность двери, но Джулиус знал, что многое испортил до этого, знал, что мог все исправить. Марси была умным и практичным человеком. Как только Джулиус объяснит ей, что не отказывал ей, прервав их поцелуй, она поймет. Может, поцелует его снова, и он стремился к этому.

Счастливая мысль направила его уже парящий оптимизм за крышу. Он стал посвистывать, вытирая воду с плитки. Когда он закончил, он бросил мокрое полотенце в ванну, схватил чистое, чтобы вытереться. Он все еще вытирался, когда его телефон зазвонил.

Хорошее настроение сделало его безумным, потому что он подумал сначала, что уловка сработала, и ему пришло местоположение Кати. Надежда угасла, когда он прошел к кровати, где бросил телефон, и увидел имя Бетезды на экране.

Оптимизм, поднявшийся быстро, спикировал к его ногам. Перемена была такой резкой, что Джулиус подумывал не отвечать. Но такое с Бетездой привело бы к катастрофе, и он укутался в остатки хорошего настроения, как в одеяло, схватил телефон и поднес к уху с глубоким вдохом.

— Доброе утро, мама.

— Скорее день, — сказала она, презрение в ее голосе было ленивым, словно это была ее изначальная настройка, и она не хотела приложить силы, чтобы звучать иначе. — Джулиус, серьезно? Спать в роскоши, которая предназначена для тех из нах, кто что-то сделал в жизни?

— Вообще-то, я не спал, — он укутал полотенцем голые плечи. — Я работал над трюком с чашкой воды. Помнишь, который меня заставлял выполнять Джастин? Он напомнил мне прошлой ночью, что я расслабился, и раз я вне горы, я решил привести себя в форму.

Миг потрясенной тишины.

— Джулиус, — его мама произнесла имя протяжно, где-то между урчанием и рычанием. — Шок после маленького приключения прошлой ночью повлиял на тебя, или ты научился врать?

— Надеюсь, ни то, ни другое, — ответил он. — Просто я подумал, что мне пора брать на себя больше ответственности.

— Правда? — тон Бетезды был таким недоверчивым, что Джулиуса удивляло, как ее голос выдерживал такой груз. — Прости, но мне сложно поверить в это после шипения прошлой ночью, попыток вымолить деньги у Иена и устроенного спектакля.

Джулиус скривился. Конечно, мама слышала об этом. Бетезда знала все.

— Да, — он кашлянул. — Я последовал совету Иена и использовал шанс. И Джастин помог, вместе мы справились. Теперь я жду зацепку, и это дело Трех Сестер скоро завершится.

Он затаил дыхание и ждал — не похвалу, конечно, ведь это был не конец мира, но хотя бы признание, что он не был неудачником. Но так можно было ждать, что его мать объявит об акции милосердия, потому что Бетезда сказала лишь:

— О, так у тебя все будет готово к ночи?

Джулиус стал потеть. Как все в семье, он научился не давать матери конкретные сроки. Как только Бетезда получала дату, это становилось железным требованием, которое нужно было выполнить любой ценой, а то и завершить раньше. Но Иен уже потребовал, чтобы Джулиус нашел Катю за сегодня, и его мать, скорее всего, знала об этом, так что вопросы были только тактикой запугивания. Это был классический маневр Бетезды, и то, что он ожидал такое, сделало Джулиуса почти уверенным.