Седьмой Круг. Свой Путь

Как следует поразмыслив об этом, Аркрайн принял весьма очевидное решение…

Он учинил основательный и добросовестный пожар, унесший все зацепки к разгадке свершенного им обряда. А сам, прихватив лишь пару редких и стоящих свитков и книжных экземпляров, пустился в бега и успешно скрылся.

И следующие пятнадцать лет никто о нем ничего не слышал…

– И что же случилось потом? – Лео был потрясен подробным рассказом Дрейка. – Как он вернулся? Как сумел стать царем? И где укрывался все эти годы после бегства?!

– Пока ты гостил у Виго, я убил их всех. До единого. Мачеху и братьев, – Аркрайн с Бьерном незаметно подобрались и поравнялись с жеребцом Лео. – И остался последним наследником по линии крови. – Проницательно посмотрел он на своего перепуганного спутника. – Север ценит силу даже больше, чем кровь. Потому, среди советников и аристократов не возникло много споров о законности моих притязаний.

– Я… Эм… – Лео так и не смог подобрать нужных слов оправдания. – Наверное, я сунул нос не в свое дело…

– Будь спокоен, – прервал его Аркрайн. – Ты не узнал бы и моего имени, если б я хотел его скрыть.

– Ладно, – молодой маг по-дурацки закивал головой, испытав облегчение. – Хорошо. Я понял. А куда мы едем? Это ведь не секрет?

– Остались ещё те, кто не готов признавать мои права на престол, – спокойно ответил Аркрайн. – Мы направляемся в Академию Смерти. Верность её главы придется мне кстати. Иначе…

– Иначе что?..

– Я заберу власть над ней силой.

– Я, конечно, не сомневаюсь в вашей силе, – словно бы насмехался Лео. – Но всё равно не поверю, что она способна одолеть целую армию последователей Черного Слова.

– Поменьше тревожь ум тем, что тебя не касается, – Аркрайн припустил свою кобылу быстрее. – Просто наблюдай и учись.

Глава 16. В Академию Смерти

Пусть ковантийских бутылей манит девиц услада

С родного мне бочонка лей! Скорей, трактирщик – не жалей!

Душистый хмель стократ милей всех лоз мне винограда.

Вину проделать долгий путь, чтоб девичий язык мокнуть,

И не ругнуться, не рыгнуть, ну точно – только бабам.

Суровый нрав, мужицкий нрав, осядет пеной на усах,

А я по кружке кружкой – БАХ! Вина мне и не надо!

Люций Грок. Вольный бард из Ивенира. 709 год.

Волчьим Трактом они добрались туда, где горы расползлись и уступили место равнине. Там их встретила зима. Она падала с небес и бросалась на землю стылой вьюгой, застилая север белым одеялом, большим и мягким, трескучим и обжигающе хладным. Сходила с далеких вершин, холмов и утесов, недружелюбная, неласковая, колючая и кусачая, словно бродячая брюхатая сука перед помётом. Разрождаясь легионами летящих осколков, завывала и скрежетала, пробираясь под одежду, и щипала кожу так сильно, что она разгоралась и рдела. Здесь, на севере, её власть была неоспорима и потому она деспотично ревела, заставляя всё и всех кругом дрожать и клониться к земле перед ней.

До славного Ивенира – второго по величине города Крокснорта – оставался день пути. Но пурга выдалась бурной и сугробы вырастали прямо на глазах, а лошади увязали в них всё сильнее и сильнее, и не могли уже держать былой темп.

С наступлением темноты холод озлобился и стал резать острей. Леонард видел северную зиму впервые, но совсем ей не радовался. Она была слишком стремительной и сумела измучить его всего за один вечер. От стужи не удавалось спрятаться ни под тремя слоями теплых одежд и плаща, ни в толстенных меховых перчатках, ни в стеганных густыми шкурами сапогах. Дурнее и знобливее становилось от вида Аркрайна. Он гордо и ровно держал спину, оставаясь всё в той же легкой черной накидке с капюшоном. Как ни в чем не бывало, ни разу так и не вздрогнув, царь продолжал путешествовать, будто бы заморозки совсем его не касались.

Лошади отказывались идти дальше, то и дело останавливаясь и пригибая шеи книзу. Потому решили сделать привал и дождаться утра, но кругом простиралось только дикое поле, тундра, белая и морозная, без единого деревца на многие мили кругом. Лео с трудом представлял, как можно разбить лагерь в подобных условиях и если бы он не находился сейчас в компании Аркрайна, то, наверное, давно бы уже поддался панике и принялся хоронить себя. Но присутствие этого таинственного колдуна теперь его успокаивало, и он нисколько не переживал о том, каким именно образом им придется выживать до следующего утра.

К тому же, с собой путники везли пару походных шатров из плотного льна, заговоренного, пропитанного и просоленного раствором коруцена – хорошо знакомого Лео минерала, способного испускать тепло при определенном магическом воздействии на него. В них они ночевали прошедшие полторы недели, но до этой ночи Леонард так и не успел по-настоящему оценить достоинства таких палаток, особенно полюбившихся путешественникам и караванщикам Крокснорта. Изобретенные больше двух сотен лет назад, за это время они сумели спасти тысячи странников от безжалостной, холодной смерти.

– Расчисти место для лагеря, – Аркрайн говорил громче вьюги. – Не уходи с дороги, иначе мы заблудимся утром.

– Но как? – кричал Лео изо всех сил. – Мести не перестает!

– Прояви изобретательность, – однозначно ответил царь. – А если ничего не придумаешь, используй это. – Он снял с кобылы Бьерна лопату с сильно укороченным древком и бросил её к ногам Леонарда. – Никогда не подводит.

– А вы? – молодой маг поднял инструмент. – Не хотите помочь? Думаю, вам удалось бы растопить целую поляну в одно слово. Не так ли?

– Для меня найдется дело поважнее, – сказал Аркрайн и ушел куда-то в вихрящуюся темноту.

– Да уж, – буркнул Лео, взглянув на Бьерна. – И ты тоже не станешь мне помогать?

Неживой мастер ничего не ответил. Он нёс свою молчаливую вахту, надежно держа лошадей под узду. На одной из них, свернувшись калачиком, крепко спал Дрейк. С тех пор, как настала метель, вейлинг притих, глаза его сомкнулись и так он провел весь день, лишь изредка всхрапывая.

Ткнув лопату в сугроб, едва ли не достающий уже до колен, маг хлопнул ладонями и хорошенько растер их друг об друга. Затем стал припоминать основы созидания чаротворного пламени. Ещё ни разу он не сумел обратиться к колдовству с тех пор, как покинул Мордгард, но после ночи, проведенной с Мирой, что-то в нем переменилось. Исцелились и вновь забурлили до боли знакомые потоки волшебства внутри, и теперь то зудели, то растекались теплом по телу, то снова смолкали и притаивались, словно насмехаясь над ним. И сейчас, пытаясь сосредоточиться на этих расплывчатых течениях, дабы усмирить и подчинить их своей воле, Лео сильно взводился. Он отчетливо ощущал силу, но она глумилась над ним, издевалась и проказливо убегала, точно игривый, непослушный щенок от слишком мягкосердечного хозяина.

Голова закружилась, в глазах потемнело. Будто бы отхватив добротный удар по затылку, Лео припал на одно колено, с трудом сохранив равновесие. Тонкой струйкой носом пошла кровь и тут же застыла. Желание испытать свои способности ещё разок в этих суровых условиях мигом улетучилось.

Выругавшись, Лео не без усилий поднялся на ноги. Он хотел было глубоко вдохнуть, но холодный воздух жестко скребнул горло. На свою гордость маг не драматизировал. Ему совсем не хотелось предстать перед Аркрайном беспомощным неумехой, когда тот вернется, потому, отринув лишние гадостные мысли и решительно схватившись за лопату, Леонард принялся расчищать снег.

Дело двигалось ужасно. Зато от частых, раздольных взмахов сделалось заметно теплее. Поначалу Лео казалось, что с задачей выйдет управиться в аккурат под самое утро. Но совсем скоро он приноровился и стал действовать плодотворней.

Трудно сказать, сколько прошло времени к тому моменту, как под напористым росчерком его движений среди сугробов начала вырисовываться подходящая для ночлега прогалина. Тогда же он услышал их и сотней ледяных игл его пронзил ужас, заставив сердце выплясывать в диком темпе.

Глаза волков мерцали во тьме. Гасли и снова вспыхивали со всех сторон неясными угольками. Оторопев и перехватив лопату, как меч, Лео успел насчитать не меньше восьми пар. Кровожадным, утробным клёкотом наполнилась метель и страх давил к земле, понуждая колени дрожать и ломиться.

Волки подступались и окружали, осторожно принюхиваясь и переглядываясь, проверяя жертву ложными выпадами. Маг щемился и пятился, размахивая своим импровизированным орудием. Визгливо заржали лошади, бросились в рассыпную и потерялись где-то во мраке. Бьерн успел только выпустить поводья и подхватить свалившегося Дрейка, но с места так и не сдвинулся: звери его как будто не замечали. Вейлинга происходящее сосем не беспокоило, он продолжал мирно посапывать.

Клацали хищные пасти, приближаясь, и вот-вот готовы были накинуться, разорвать, сгубить. Но жертва, хоть и содрогалась, сдаваться без боя была не намерена. Леонард успел рубануть острым краем по ближайшей морде. От этого стало только хуже. Двое волков тут же вцепились ему в плащ и повалили на снег, ещё один ухватился за левый рукав, тянул, драл, рычал, дважды прокусив руку. Остальные ринулись следом, готовые добить.

От боли маг взвыл, но крик его проглотила вьюга и он растворился в звенящем ветре. Из последних сил Леонард всадил конец лопаты в хребет терзающего руку волка и переломил его, точно бывалый воин. Другой из зверей когтистой лапой саданул по щеке, оставив глубокие борозды ран на ней. Алым пожаром кровь растопила снег.

А затем волки заскулили и стали отступать.

Из ночной темени вышел Аркрайн, торжественной, величественной поступью. Его властная воля отвадила хищников прочь: им он виделся циклопической громадиной, нерушимой и вечной, выходящей за рамки их понимания. Царь подошел к Леонарду и помог ему подняться. Через несколько мгновений от хищников остались только следы и одиноко лежащая туша, чудом поверженная в неравном бою.

– Вот же дерьмо! Дерьмо! – причитал и кричал Лео. – Твою мать! Как больно!..

– Престань ныть, – голос царя был громким, словно раздался внутри головы. – Это всего лишь боль.

Молодой маг стоял, шатаясь. Он остался живым и верил в это едва ли.

– Вот ведь дерьмо… – неслышно шепнул Лео, прижимая искусанную руку.

– Жалкое зрелище, – Аркрайн смотрел куда-то в мрачную пустоту. – И ты ещё смеешь называть себя магом…

– Я не могу… не могу колдовать! – громко оправдывался Леонард. – А где были вы? Что за срочное дело могло появиться среди снежного поля?

– Неподалёку, – ответил Аркрайн. – Наблюдал.

– Наблюдал?.. – молодой маг поперхнулся и, казалось, захотел накинуться на своего спасителя. – Наблюдал?!

– Именно, – подтвердил царь. – За тем, как ты справишься. И ты проявил себя ужасно.

– Я… Я… – от негодования и злости у Лео перехватило дыхание.

– Отойди, – небрежно бросил Аркрайн и поднял руку.

Леонард ощутил такой жар, будто бы снова оказался в старой-доброй Великой Кузнице Мордагрда в самый разгар её работ. Снег на милю кругом исчез, не успел он моргнуть. Кровь запеклась на щеке. Возвратились лошади, спокойные, послушные и стали пощипывать желтую траву на расчищенной земле. Бьерн собрал их рядом; отвязал две пузатых вязанки дров, одну – от своей, другую – от жеребца Лео, и бросил наземь. После по мановению Аркрайна принялся расставлять шатры поближе друг к другу.