Я - тот, кто тебя уничтожит. Рождение феникса. Книга 2

Глава 3

По итогу моей проверки на знания, выяснилось, что я не знаю ничего.

– Бесполезная и никчемная дрянь, – брезгливо прокомментировала Лирана лист с темами, в которых я разбираюсь. – Твоя дипломатическая болтовня не поможет на Арене, – заметила она с огорчением, а после безжалостно скомкала исписанный мной листок, на котором уместилась… моя жизнь. Все, чему когда-либо учили и к чему готовили.

Еще вчера мои родители считали, что моих знаний будет достаточно, чтобы самостоятельно управляться целым графством и его жителями. Теперь же женщина неизвестной мне расы, заявляет, что это не поможет выжить даже мне одной.

– «Арена»? – переспросила я в полном смятении. – О какой Арене речь? – занервничала я, так как слово мне не нравилось. Как и его значение, которое угадывалось по контексту.

– О той, где тебя сожрут, как только ты ступишь на песок, – мрачно и безлико отозвалась Лирана, подтверждая мои опасения и взирая на меня с брезгливостью и досадой. Она смотрела на меня, как на обременительную обузу, коей я, по ее мнению, вероятно, и являлась. – Это Коллекционеру не понравится… – размышляла она вслух, нетерпеливо постукивая длинным ногтем по каменной столешнице, отчего в гулком помещении, куда меня привела Лирана, раздавался неприятный, металлический звук. Словно сталью по камню проводили в монотонном ритме. Но лезть с замечаниями я не рискнула. – Подкинул хозяин мне задачку, – вздохнула она зло. – Слабая, никчемная, неумеха без магии. Еще и смертная. Как он вообще представляет твое существование в Эдеме? – кажется, сильно разозлилась Лирана. – Убить тебя на месте было бы милосерднее, но Коллекционер решил позабавиться и экспериментировать. Опять. И на этот раз наказывают меня… тобой, – посмотрела она на меня строго и с неприязнью. – Видимо в качестве прощального «подарка». Значит так, если ты подохнешь, прежде, чем этого захочет хозяин, мне придется отрабатывать у него лишнее столетие. Потому ставки повышаются. Отныне ты должна бояться не его. А меня. Потому что я с тебя три шкуры спущу, но подготовлю. И ты выстоишь. Хотя бы минуту, но выстоишь.

– Где выстою? – совсем испугалась я и нахмурилась, когда заметила, что Лирана безотрывно смотрит мне за плечо. То, что она видела, заставило ее напрячься и слегка нахмурить светлые брови. Я мельком обернулась, но не увидела ровным счетом ничего, кроме тени в совершенно пустом углу.

– Узнаешь, – раздраженно выдохнула она, словно выплывая из собственных мыслей и переводя взгляд на мое лицо. А затем щелкнула пальцами и передо мной на каменную столешницу, испугав до икоты, из ниоткуда упали толстые фолианты в количестве трех штук. – Из твоих писулек выходит, что ты неплохо разбираешься к теории. Выучила политику, выучишь и энциклопедии по расам. Здесь все: особенности, места обитания, анатомия, традиции, способности к магии, сильные и слабые стороны, а так же техники боевых искусств и тип традиционного оружия. Ты должна выучить это за месяц. От корки до корки.

– Все это? – опешила я, смотря на книги, которые лежа друг на друге, составляли почти половину моего роста. – Это… это невозможно! – с мольбой посмотрела я на женщину, которая оказалась глухой к моим замечаниям и проблемам.

– Меня это не касается. Хозяин дал мне совсем немного времени. С любым представителем этих рас из книг ты не сравнишься ни в силе, ни в ловкости. Ни в живучести. Единственное, что может тебя спасти – знать их слабые и сильные стороны. В любом случае, все зависит только от тебя. Захочешь выжить – придется вертеться. Пока ознакомься, чуть позже я проверю твою боевую подготовку и предрасположенность к оружию. Хотя… – протянула она, смотря на меня с такой безграничной тоской и раздражением. – Сомневаюсь, что ты держала в руках что-то опаснее столового ножа.

– Это нереальные требования. Мне легче умереть, чем это все выучить в такой короткий срок, – в отчаянии опустила я взгляд, грозя вновь разреветься.

– Тем хуже для твоего отца, – произнесла Лирана то, отчего слезы застыли на ресницах, а я пораженно и испуганно вскинула на нее взгляд. – Хозяин просил передать, что если ты вздумаешь что-то с собой сделать, или я заподозрю тебя в намеренном саботаже с целью сдохнуть – ваш договор перестанет действовать и защиты твой родитель лишиться в ту же секунду. А без защиты хозяина другие высшие сделают то, что задумывали изначально, и твой папочка пойдет под нож, как свинья на убой.

После этих слов, чувствуя полное моральное онемение, когда в мыслях слышался лишь дикий визг безысходности, я молча взяла верхнюю книгу и открыла ее на первой страничке.

– Послушные зверек, – довольно кивнула Лирана, напоследок посмотрев мне поверх головы, и, стуча каблуками, направилась прочь из пустой комнаты, в которой оставила меня наедине с отчаянием и пониманием, что этот кошмар не закончится никогда.

По крайней мере, я теперь знала название расы монстров – «высшие».

А передо мной лежали сборники по расам. Быть может, и про высших будет информация. А именно – их слабые стороны. Неожиданно обучение показалась более занимательным.

***

Месяц прошел, а я выучила только половину из заданного материала, чем сильно огорчала Лирану, которая становилась только мрачнее и злее день ото дня. Если прежде, я считала, бесчеловечным и непозволительным ударить меня по рукам линейкой за шалости, то теперь я молилась, как бы мне не сломали зубы. К моему счастью, челюсть у меня уцелела, и даже шрамов на лице кроме гематом не было. Но радовало меня это? Нет.

Я старалась. Правда старалась. Признаюсь, первые три дня я еще тешила себя иллюзиями, что угрозы женщины не могут быть правдой из-за их жестокости. На моем первом докладе об усвоенном материале, я поняла, как ошибалась, когда женщина, без лишних эмоций ударила меня по лицу за первую ошибку. Удар был такой силы, что я свалилась со стула и потеряла сознание. За вторую, к очередному удару, меня лишили и без того скудной еды на целые сутки. За третью – меня бросили в какую-то клетку в сыром подземелье, где даже света почти не было, и забыли обо мне на три дня. Единственной утехой стал одна из энциклопедий, которую я была обязана вызубрить за время отбывания наказания.

Первые сутки я проревела, звала на помощь, молила о прощении, лишь бы меня выпустили из страшного, холодного и темного места, в котором водились крысы и какие-то странные насекомые. После сил кричать не осталось и пришлось смириться. Из-за слез я оказалась сильно обезвоженной, а единственной водой, которая была мне доступна, оказалась кем-то забытая в камере кружка, в которой, как конденсат, скопилась жидкость до середины грязной и плесневелой чашки.

Пить хотелось неимоверно, но брезгливость пока что брала вверх, и я стерпела. На следующее утро у меня свело живот из-за голода, а рот пересох настолько, что губы потрескались, и слюны не хватало даже для того, чтобы их смочить. Плакать от жалости к себе хотелось неимоверно, но слез не было. Потому я только коротко вздрагивала от холода, свернувшись на прелой подстилке из соломы, которая кишела различными жучками. Перспектива быть искусанной уже не пугала, лишь бы просто согреться хоть немного, что на голом камне было сделать невозможно. Через несколько часов, за которые я успела уснуть или просто потерять сознание, очнулась от того, что меня кто-то касается. Открыв глаза, поняла, что это – жирная крыса. Завизжала и подскочила на месте, чем сильнее испугала саму крысу.

Под конец второго дня в глазах двоилось, желудок нестерпимо болел, сил не было даже отогнать уже трех крыс, которые шныряли вокруг меня, а то и вовсе бегали по безвольно раскинутым ногам… и брезгливость также пропала. Потому жидкость, пахнущая тиной и тухлятиной из грязной кружки казалось мне вкуснейшей колодезной водой, когда я ее с жадностью выпила…

Вскоре меня замутило и бросило в жар, но боялась не отравления, а того, что меня стошнит, и я лишусь даже этой жидкости. Однако скоро прошло даже это. Оставшееся время я решила отвлечься и вновь взяла в руки раскрытую энциклопедию, которую до этого, то начинала изучать, то бросала, понимая, что из-за путающихся мыслей и слабости совершенно не помнила, о чем только что прочла… даже по третьему разу.

Под конец третьего дня среди крыс у меня появилась любимица, самая смела и наглая, которая мирно спала на моем животе, пригревшись, словно ласковая кошка, пока я погружалась в мир новых для меня рас. Чтиво на удивление сильно увлекло. Наверное, потому что сил ни на что другое у меня просто не было, а отвлечься на что-то было нужно.

Я настолько увлеклась, что не услышала чужих шагов. А может их и вовсе не было. Потому едва не закричала, когда услышала негромкий голос, который я сначала приняла за мираж или буйство воображения. Но вскинув взгляд, заметила по другую сторону решетки Доминика, который смотрел на меня со странной смесью досады, любопытства и довольства. Эти эмоции так быстро сменяли друг друга, что казалось, будто его лицо просто свела судорога.

– Я помню, что ты слишком любишь разных шерстяных тварей, но, чтобы хитины… – хихикнул он и в мгновение прекратил, словно этого смешка и не было. – Не страшно? – полюбопытствовал он.

– Я решила пересмотреть свои приоритеты и страхи с недавних пор, – прохрипела я из-за сорванных связок и последующего суточного молчания.

– Что же послужило причиной?

– Новые открытия… – отозвалась я, красноречиво посмотрев на беловолосого. Но он иронии не понял и лишь серьезно кивнул.

– Верно, я помню эту энциклопедию, – бросил он взгляд на раскрытую книгу, которую я не изучила и на треть. – Там много любопытных рас. Мне пришлось долго собирать эту коллекцию, – мечтательно и слегка хвастливо заметил высший. – Но оно того стоило. А теперь расскажи, Птаха, что нового ты узнала? – сменив тон на металлический и угрожающий, потребовал Доминик, давая понять, что экзамен у меня принимать сегодня будет он, а не Лирана. Я почти затосковала по ней и ее методам воспитания в тот момент. Но затем решила, что это – подходящий момент, чтобы закончить данный абсурд. Если Доминик окажется недоволен, быть может, это и станет концом моих мучений.

Я говорила… много говорила. На фоне моего истощения, каждое слово казалось мне пыткой, но я все равно говорила, удивляясь тому, как много, на самом деле, успела усвоить. Лишь изредка Доминик задавал наводящие вопросы, на которые я даже смогла ответить, с изумлением и ужасом понимая, что он подбирается к той части, которую я изучить не успела. На фоне моих мучений, страданий, усилий, которые я потратила не только на изучение материала, но и ответы… вдруг стало тошно, что все прекратиться вот так. И как только паническая и обидная мысль о несправедливом наказании окончательно сформировалась в мысль у меня в голове… беловолосый решил, что на этом достаточно.

Он замолчал, строго посмотрев на меня, так и не дождавшись ответа на очередной вопрос, открыл клетку, даже не прикоснувшись к прутьям и замку, и ступил в камеру. Крыса на моем животе испугано запищала и в ужасе скрылась в тени камеры, а я лишь смиренно прикрыла глаза, не желая наблюдать, как бывший друг заносит над моей головой свои смертоносные когти. Но шли секунды, а ничего не происходило.