Маловероятное 2.4.: Зелье Пандоры

Снейп смотрел в пустоту, и перед его глазами мелькали воспоминания: собственные, причудливо перемешавшиеся с воспоминаниями Тобиаса.

— Вечером после похорон мы первый и последний раз подрались. Я сказал, что она умерла из-за него. Он меня ударил. Несколько раз. А потом я сумел достать палочку.

— Он умер через полтора года после неё, и почти всё это время беспробудно пил, — закончил за Северуса Скамандер. — Иногда ты подходил к дому и смотрел сквозь шторы, как он сидит в гостиной. Или под чарами невидимости следил за ним. Шёл след в след, от бара к бару, от притона к притону. Тебе доставляло удовольствие видеть, во что он превратился. Это было своего рода местью… И вот теперь у тебя появился шанс всё изменить.

— Что? — встрепенулся Снейп, будто разбуженный от кошмара, в который погрузила его память. — Изменить… Да, именно это я и собирался сделать.

— Собирался?

— Да, — медленно и тяжело, будто каждый звук весил несколько стоунов, произнёс Северус. — Собирался. Единственное число, прошедшее время.

— То есть… как это? Ты передумал? Но почему?!

Скамандер нахмурился. Его взгляд казался почти осуждающим, и Снейпа это буквально взбесило:

— А тебе никогда не приходило в голову, что это не твоё дело?!

Он ударил ладонью плашмя по столу. Свитки оставшихся непроверенными работ разлетелись в разные стороны. Комната слегка кружилась перед глазами, и Снейп, рухнув в кресло и опёршись локтями о столешницу, принялся массировать пальцами виски. Не помогало. «Мерлин, как же здесь жарко…» Скамандер остался равнодушен к этой вспышке гнева.

— Да, разумеется. Это ведь не у меня появился шанс спасти свою мать от ранней и мучительной смерти из-за недостойного её человека…

— Замолчи!!!

Снейп, вероятно, кричал уже так, что звук просачивался даже сквозь дубовые двери покоев. Но ему было всё равно.

— Ты… ты не видел его мысли. Я — видел. Раньше я не понимал этого, и всё казалось простым, таким простым, но теперь… Одно дело — убрать тягу к выпивке. Или научить человека не распускать руки. Это — мелочь, просто несущественная деталь. Но его работа, его «дело»… — Северус провёл рукой по лбу. Лоб буквально горел. Простудился он, что ли? — Я не смогу заставить его отказаться от того, чем он занимается. Это… проросло в него слишком глубоко. Стало смыслом его жизни. Без всего этого он станет совсем другим человеком. С тем же успехом его можно убить.

Скамандер скривился с выражением, сильно напоминавшим презрение. Покачал головой. Он так и не присел и теперь возвышался над Снейпом, засунув руки в карманы и хмурясь, довольно успешно изображая статую неминуемого возмездия.

— Ты его жалеешь! Драккл подери, Снейп. Ты жалеешь его… И себя. «Всё равно, что убить». Как мило! Это ведь расколет твою душу, верно? Этого ты боишься? Что угодно, лишь бы сохранить свою закопченную душонку в целости и сохранности… А что насчёт твоей матери? То, что ты не сделаешь ничего, останешься просто смотреть, давая времени закончить свою работу… — хотя ты мог её спасти! — это не убийство?!

На этот раз Снейп даже не стал тратить силы на крик. Он просто бросился на Скамандера, сжимая руки на его шее. Сильнее… Ещё сильнее. И он достал его! Когда до Северуса дошло, что его руки не прошли сквозь воздух, а ухватили вполне осязаемую плоть, в его душе поднялся яростный восторг. Он душил Скамандера, возил его по стене, пинал и бил кулаками. Тот даже почти не сопротивлялся. Адреналин захлёстывал, глаза застилала пелена. О, как давно он ждал этой возможности!

Возможно, из-за своей кровожадной эйфории, Снейп не сразу заметил, что с ним происходит что-то странное. Перед глазами поплыли чёрные точки, дыхание с хрипом вырывалось из лёгких и… драккл, ему было больно. Всё тело как будто превратилось в один огромный ноющий синяк. Северус согнулся пополам, не в силах больше этого выносить. Он сполз по стене и мешком осел на ковёр, чувствуя, что его мутит. Комната крутилась и качалась перед глазами, голова раскалывалась. Ему не хватало воздуха. Наконец, Снейп потерял сознание.