Проклятие для бескрылой ведьмы

Словно и не было у меня сестры.

========== Глава 6 ==========

Мама аккуратно сняла очки и положила на стол, окинула меня пристальным взглядом и едва заметно поморщилась:

— Агнесса, я надеюсь, ты понимаешь, что статус преподавателя обязывает к приличному виду?

Я мгновенно ощетинилась:

— А что тебе не нравится в моём виде?

— Прежде всего, причёска, — отчеканила Белая Сова. — Ты стала похожа на чучело! Сделай с этим что-нибудь. И когда ты только успела? Когда мы с тобой виделись в твоей… лавке, — от меня не укрылась многозначительная пауза перед последним словом, — с волосами всё было более-менее в порядке!

— А что не так? — я кокетливо поправила тёмно-красную чёлку, косо спускающуюся на один глаз и закрывающую пол-лица.

Волосы укоротила так, чтобы они только прикрывали лопатки. Себе и своему цирюльнику я казалась неотразимой в таком виде. К тому же в порыве бунтарства хотелось вызвать недовольство матери.

— Разгуливать с такой причёской перед студентами непозволительно для преподавателя! — отрывисто бросила она. — Смой хотя бы этот ужасный цвет! Что за ребячество, Агнесса! Надеюсь, хоть с одеждой у тебя всё в порядке.

Я пожала плечами и лукаво улыбнулась. Мама тяжело вздохнула.

— Ладно, — уже более спокойным тоном сказала Белая Сова, — перейдём к делу. Тебе покажут твою комнату и кабинет…

— Которые раньше принадлежали магистру Жданеку?

Оне хмуро кивнула.

— Тебя что-то смущает?

— Смущает, — без обиняков заявила я. — Мне не очень хочется жить в помещении, где умер мой предшественник и бывший преподаватель.

Мне показалось, что с маминого лица исчезла тень напряжения.

— Об этом можешь не беспокоиться, — сказала Белая Сова, — он покинул нас в столовой. Просто упал лицом на стол и всё. Быстрая и лёгкая смерть.

Мы обе, не сговариваясь, приложили пальцы ко лбу и помолчали. Тишину нарушил стук в дверь. Мама подняла голову и встрепенулась:

— Войдите! Ах, магистр Збижнев, рада вас видеть! Агнессу вы, разумеется, помните.

В кабинет протиснулась невысокая женщина в пелерине, на которой посверкивал значок в виде жёлтого совиного глаза. Ей я обрадовалась, как родной.

— Пани Збижнев! — я выскочила из кресла и кинулась её обнимать. — Как я рада вас видеть!

— Агнешка, детка! — пани Криштина Збижнев стиснула меня в объятиях и, отстранившись, принялась разглядывать. — Выросла-то как! Повзрослела! Красавицей стала! Как у тебя дела? Я прямо не поверила, когда госпожа директор сказала, что ты вместо Пауля будешь, да опахнёт его Великая Кахут крылом, у нас работать.

Деректор кашлянула, и мы с Криштиной нехотя отпустили друг друга.

— Агнесса, — сдержанно сказала Белая Сова, — магистр Збижнев уже третий год занимает должность декана факультета Алхимии, так что она теперь твой непосредственный начальник. Постарайся вести себя с ней менее панибратски.

— Ой, пани Мёдвиг, я вас умоляю! — беспечно замахала пухлыми руками Криштина. — Агнешка у меня две курсовых и диплом написала, что мы как чужие, что ли, будем…

Мама сдвинула тонкие брови, и Криштина умолкла на полуслове.

— Пани Збижнев, ознакомьте, пожалуйста, Агнессу с её расписанием, — официальным тоном произнесла Белая Сова, — и проводите её до кабинета. Панна Мёдвиг, ваши занятия начнутся послезавтра. Рекомендую хорошенько отдохнуть и подготовиться.

Збижнев церемонно кивнула и потянула меня за рукав:

— Ступайте за мной, панна Мёдвиг.

— Рада была повидаться, — сказала я маме на прощание.

Она посмотрела на меня долгим взглядом и с каким-то странным выражением лица вытащила из ящика стола несколько листов. Протянула мне:

— Возьми вот это. Изучишь перед сном. Завтра жду его обратно с твоей подписью.

— Что это?

Тонкие брови Белой Совы взлетели вверх.

— Договор о твоём приёме на должность преподавателя, — сухо сказала мама. — Обычная формальность.

Я пожала плечами и, не глядя, взяла у неё бумаги.

И почему меня с самого детства преследует ощущение, что я при рождении забыла подписать какой-то договор о вступлении на должность старшей дочери Белой Совы?

***

Криштина распахнула передо мной дверь комнаты — теперь уже моей — и торжественно вручила два ключа, прицепленные к тяжёлой деревянной груше. Сбоку на ней стояла печать с жёлтым глазом факультета и двумя цифрами.

— Первая — это номер твоего кабинета, — словоохотливо пояснила пани Збижнев, — а второй — комнаты. За ключи отвечаешь головой. Если надумаешь прогуляться где-нибудь вне Совятника, обязательно занеси их мне и отдай лично в руки. Не вздумай брать с собой за пределы Школы!

— Зачем такие строгости? — удивилась я. — Ключи же всегда у сторожа были. Или за те два года, что меня тут не было, всё так поменялось?

— Так надо, — строго сказала Криштина. Всё тепло моментально улетучилось из её голоса, на смену ему пришла ледяная озабоченность. — Вынужденная необходимость. После того, как…

Она осеклась, явно почувствовав, что сболтнула лишнего. Сердце нехорошо кольнуло. Я тут же зацепилась за эти слова и живо поинтересовалась:

— После того, как — что? Что у вас тут произошло?

Глаза пани Збижнев забегали, но Криштина быстро взяла себя в руки.

— Вор у нас объявился, — с тяжёлым вздохом призналась она. — Целый год орудует, а поймать не можем. Вот и приходится принимать меры.

Я ойкнула. Пани Збижнев ободряюще потрепала меня по руке.

— Да не волнуйся ты так, Агнешка! Главное — следи за своими вещами, комнату и кабинет запирай как следует, тогда всё будет путём!

Я поблагодарила её. Мне показалось, что Криштина перевела дух.

— Теперь к делу, — деловитым тоном сказала пани Збежнев, доставая из-за пазухи сложенный вчетверо лист бумаги и вручая его мне, — здесь твоё расписание. Завтра у тебя свободный день, а потом уже начнётся работа.

Я развернула лист, изрешечённый сложносочинённой таблицей с разноцветными пометками. Глаз тут же зацепился за слово, отозвавшееся нервной дрожью в позвоночнике.

— Зачёт?! Первое же моё занятие — зачёт у второй ступени?!

Криштина заглянула поверх моей руки в расписание и спокойно подтвердила:

— Ну да, зачёт. И что такого? Они только-только изучили основы, неужели не справишься? Ты же у нас отличницей была, да и занималась амулетами два года. Или я ошибаюсь?

В её глазах блеснули лукавые искорки. Моя гордость была уязвлена. Я возмутилась:

— Вот ещё! Конечно справлюсь!

«И в самом деле, — подумалось мне, — что такого сложного они могли проходить на второй ступени? Хватит и получаса, чтобы воскресить в памяти все знания! Полистаю учебник, пороюсь в заметках покойного магистра Жданека (надеюсь, он их вёл) и блестяще проведу зачёт!»

Вихрь этих мыслей вселил в меня горделивую уверенность, и я не просто воспрянула духом, но и почувствовала готовность хоть сейчас ринуться в бой. Наверное, это отразилось на лице, потому что пани Збижнев удовлетворённо кивнула, похлопала меня по плечу и попрощалась с напутствием:

— Да тебя сейчас не только зачёт принимать — практику у последней ступени можно отправлять вести! Удачи, Агнешка! Не забудь про ключи.

— Да-да, — торопливо согласилась я, мечтая поскорее выпроводить декана за дверь. — Спокойной ночи.

— Если что-то понадобится — обязательно обращайся…

— Конечно, конечно, — я протиснулась мимо Криштины в комнату, — всенепременно!

— Договор не забудь подписать и занести мне завтра, — донёсся её голос из-за закрывающейся створки.

Пообещав всё выполнить, я захлопнула дверь, накинула крючок и с чувством выполненного долга выдохнула.

Что ж, пришла пора осваиваться на новом месте!

В комнаты преподавателей нас, студентов, понятное дело, никогда не пускали. Поэтому я с ребяческим восторгом разглядывала доставшееся в наследство помещение, раза в два превосходившее мою комнатушку в Кельине.

Обитель магистра Жданека состояла из двух ярусов. Нижний полностью занимали шкафы с книгами высотой в полтора моих роста и застеклённые витрины. В них тускло поблёскивали разнообразные самоцветы, заготовки для амулетов и талисманов, чернели какие-то коробочки. Всё это высилось неаккуратными кучами на полках, и я клятвенно пообещала себе непременно навести порядок во всём этом хаосе.

Узкое окно, обнаруженное в зазоре между шкафами, выходило на заснеженный внутренний двор Школы. Я с любопытством выглянула в него, но не увидела ничего интересного, кроме переливающихся в свете настенных пульсаров сугробов и темнеющих на их фоне статуй. Моя комната располагалась в угловой башне, и я быстро обнаружила, что, если прижаться к левой стороне окна и вытянуть шею, то можно увидеть далёкие огни Гнездовиц ниже по склону.

Я повесила на крючок у двери уличную мантию, которую всё это время носила с собой, перекинув через руку. Она показалась мне непривычно лёгкой, но я не придала этому особого значения. Гораздо важнее сейчас было изучить верхний ярус комнаты.

Чтобы попасть в него, надо было всего лишь подняться по широкой приставной лестнице. Ярус представлял собой довольно-таки просторную нишу, в которой помещались кровать, комод и письменный стол с квадратным окном над ним. По правую руку виднелась небольшая дверь. Распахнув её, я увидела крохотное помещение с жестяной ванной, огороженной ширмой, умывальник и прочие прелести цивилизации.

Я вернулась в спальню, зажгла настенный пульсар и недовольно поджала губы: голый пол и отсутствие даже подобия занавески делали этот закуток неуютным и необжитым. Откуда-то слабо несло кошачьим духом, но саму кошку нигде не нашла. Нельзя сказать, что меня это расстроило: кошек я не очень любила, а делить комнату с Магдой, известной своим склочным характером, и вовсе не хотелось.

Приметила свой чемодан у подножия кровати. Скорее всего, кто-то из обслуги Школы принёс его. Я отыскала в нём домашные туфли, с облегчением сменила на них сапоги и осторожно спустилась вниз. Хотелось немедленно засучить рукава и взяться за уборку, разложив повсюду свои вещи, и почувствовать себя полноценной хозяйкой.

Сердце пело — всё складывалось вполне удачно Грядущая работа не представлялась такой уж сложной, а мысль о хорошей зарплате и вовсе грела душу.

Обживание комнаты я решила начать со стеклянного шкафа с самоцветами. Хотелось перебрать все залежи и разместить там амулеты собственного изготовления. Застолбить место, так сказать.

Мои амулеты лежали в кошельке во внутреннем кармане мантии. В том же кошельке я привезла все свои нехитрые сбережения и клочок бумаги, где записала Ринкины импульс-руны.

Тихо напевая какой-то незамысловатый мотивчик, я подошла к двери, сунула руку в складки мантии и похолодела.

Кошелька не было.

========== Глава 4 ==========

На новом месте всегда спится плохо.

То кровать слишком жёсткая, то, наоборот, чересчур мягкая. Одеяло так и норовит сползти, а подушка кажется бугристой и неудобной. Рёбра ощущают каждую впадину и бугорок на матрасе, а если сон и приходит, то не всегда крепкий и сладкий.