Леди в маске

Тут уж пришел мой черед раздражаться.

– Чем тебя не устраивает моя мать? – уже не скрывая раздражения, процедила я.

Не выносила, когда пытались оскорблять моих родных, тем более матушку, которая всегда была образцом для подражания. Идеальная леди. Леди самых строгих правил.

– И вообще, можешь придержать язык. Приглашения для тебя больше нет. Ты как всегда невыносим, Эндрю. Джейн, послезавтра, не забудь.

Сказав это, я развернулась и уже собралась уйти, как этот невозможный и невыносимый человек схватил меня за руку, заставив остановиться.

– Ева, не играй с моей семьей! Для того, чтоб иметь на это право, нужно быть лордом Николасом, а не его дочерью.

Я скривилась, будто пришлось съесть что-то горькое.

– Я никогда не играю, Эндрю.

Фамильная горделивая гримаса удалась полностью. Жаль, разжать руку племянника на своем плече быстро не удалось, поэтому финал сцены оказался несколько смазан.

Домой я вернулась раздраженная сверх всякой меры. По крайней мере, насущные проблемы неплохо помогли забыть о моем разбитом сердце. Эндрю всегда оказывался незаменим, когда дело доходило до выведения из душевного равновесия.

Хорошо бы он не отговорил Джейн от того, чтоб отправиться с нами на прогулку. Конечно, на мою племянницу было не так уж легко повлиять… Просто Эндрю отличался завидным упорством.

Мое настроение по приезду домой оказалось настолько ужасным, что я ушла к себе с намерением сперва привести в порядок растрепанные чувства и только после этого показываться на глаза родным.

Как в нашем большом дружном клане появился кто-то подобный Эндрю Уиллоби?! Кто-то настолько грубый, непредсказуемый… и не ставящий меня ни во что. Если бы он не носил славную фамилию Уиллоби, я бы никогда не стала даже разговаривать с кем-то, подобным ему.

Эдварда все еще не было, следовательно, мне не нужно было ни перед кем отчитываться. Отец в очередной раз пропадал по делам службы. Впрочем, он вообще предпочитал не вмешиваться в наши «детские» интриги, давая возможность младшему поколению развлекаться в компании друг друга.

Когда пришло время ужина, я натянула на лицо улыбку и спустилась в столовую, изображая воодушевление. Эдвард успел вернуться домой к ужину. Выглядел при этом Второй и довольным, и усталым одновременно, из чего я сделала закономерный вывод, что поручения брат выполнил.

– Ты выглядишь не слишком хорошо, Ева, – не смог промолчать Второй, усмехаясь. – Эндрю, как я понимаю, был дома.

А вот у него с Уиллоби были не то, чтобы идеальные, но все же терпимые отношения. По крайней мере, они не пытались каждую минуту наговорить друг другу дерзостей. Учитывая характер племянника Эндрю, это можно было считать огромным достижением.

– И как ты только догадался? – саркастично протянула я, начиная с особой жестокостью кромсать свой бифштекс. – Да, Эндрю Уиллоби был дома и, как всегда, обвинил меня во всех смертных грехах. Это его любимое занятия, о чем тебе прекрасно известно.

Отец к ужину опаздывал, что, как мне показалось, расстраивало матушку. Она и так постоянно жаловалась на то, что чувствует себя вдовой при живом муже, поскольку отец больше печется об интересах державы, чем о собственной супруге.

– Дети, вы опять что-то затеяли, не так ли? – с подозрением поинтересовалась матушка, посмотрев сперва на брата, а потом и на меня.

Я пожала плечами с невинным видом и продолжила есть. Эдвард уверил маму, что все в полном порядке и никаких коварных козней мы не строим. Эмма… Эмма промолчала, словно бы вся история ее не касалась вовсе.

Ну… По крайней мере, наша младшая выросла крайне понимающей барышней.

– Ева, скажи на милость, в кого ты пошла, что постоянно норовишь во что-то вмешаться? – вздохнула наша почтенная родительница.

Я тяжело вздохнула и спросила:

– В тебя, мама? Все без устали твердят, что ты в молодости вела себя примерно… примерно также.

Именно это рассказывали нам абсолютно все старшие. Нет, без подробностей, не вдаваясь в детали, но все сходились в одном: Кэтрин Дарроу, в девичестве Уоррингтон, имела дурную привычку вмешиваться во все. Обычно себе на беду.

– Всегда надеялась, что не услышу подобные слова от собственных детей, – расстроенно произнесла мама. – Но, видимо, за все в этой жизни приходится платить…

Кажется, мама даже слегка иронизировала над происходящим.

– Ева, прошу тебя, будь благоразумна. Я понимаю, что твой характер… Да еще и это чувство… Как все некстати…

А ведь это мы еще не рассказали ей о том, что Мануэля Де Ла Серта пытаются убить… Хорошо, что не рассказали.

– Я буду благоразумна, мама, – заверила я со всей возможной искренностью.

Хотя крайне сомневалась в том, что мне удастся выполнить данное обещание.

– Врешь, – безо всяких сомнений сказал матушка, не скрывая досады. – Я в твоем возрасте говорила родителям то же самое. А после с огромным воодушевлением влезала в очередные неприятности. Правда, обычно это происходило с подачи Роберта Уиллоби.

Подобное откровение застало меня врасплох. Я никогда бы не предположила, что мистер Уиллоби, столь респектабельный джентльмен, мог кого-то втравить в неприятности. Оказывается, мог…

– Рядом со мной нет никого мужского пола с фамилией Уиллоби, – заявила я. – Так что у моего здравомыслия есть некоторые преимущества перед твоим.

Майкл еще слишком юн… А Эндрю… Избави меня Создатель от общества Эндрю Уиллоби.

– В такие моменты я радуюсь, что ты таки не поладила с сыном Роберта, – вздохнула матушка, растирая виски. – Но я прошу тебя, Ева… Мужчины – это недостаточная причина для того, чтоб забыть о здравом смысле и самоуважении.

Я украдкой вздохнула. Какая же тогда, по мнению моей матери, причина была достаточной, чтоб забыть о здравом смысле?

– Совершенно верно, мама, – согласилась я вслух, про себя же махнув рукой на все на свете. В особенности на пресловутое здравомыслие.

Леди Кэтрин Дарроу была достаточно умна, чтоб не обольщаться на счет собственных детей.

– Отец вас окончательно испортил, – только и сказала она удрученно и продолжила трапезу.

Мы с братом озадаченно переглянулись. Редко когда матушка высказывала нелицеприятное мнение о последствиях воспитания нашего отца. Точнее… никогда прежде мне не доводилось слышать от матушки что-то дурное о поступках папы.

– Нет, он просто развил наши природные задатки, – весело отозвался Эдвард, старательно разглядывая собственную тарелку.

Матушка снова тяжело вздохнула, понимая, что брат намекает на природные задатки, переданные по наследству. От самой матери.

– Сменим тему. Но я непременно переговорю с вашим отцом на тему происходящего безобразия.

Папа не явился вплоть до конца ужина. Возможно, дела, которыми он занимался, оказались слишком уж важными, или же просто не желал пока знать о наших с братом замыслах. А заодно и объясняться с матушкой. Отец был упрям. Но мама обладала этим свойством в той же мере, иначе бы просто не смогла столько лет прожить в счастливом браке с лордом Николасом Дарроу.

Уже вечером, оставшись наедине, мы смогли обсудить с Эдвардом, как продвигается осуществление нашего (да, теперь уже совершенно точно нашего) плана.

– Де Ла Серта не против развеяться в нашей компании, – сообщил в первую очередь о настроениях иберийцев Второй. – Вероятно ни тот, ни другой не были увлечены Эммой всерьез, по крайней мере, они мало походят на несчастных влюбленных с разбитым сердцем.

Уже немного легче. Если бы в сердце Теодоро и Мануэля зародилась подлинная страсть, это бы сильно осложнило дело. Отвергнутые мужчины подчас творят столько глупостей…

– А как же уязвленное самолюбие? – немного растерялась я.

Гордость… Куда девалась гордость иберийских идальго.

– Ну, Мануэлю, как ты совершенно правильно рассчитала, не до гордости. Он твердо вознамерился найти таинственную незнакомку, поэтому симпатия к Эмме отошла на второй план.

На мгновение я испытала даже некое самодовольство. Мне удалось заинтриговать сына иберийского посла настолько, что тот даже потерял интерес к моей красавице-сестре. Правда, с небес на землю вернул тот факт, что стоит только Мануэлю Де Ла Серта узнать, кем именно являлась его недоступная греза… И все. Сказка закончится, даже не начавшись.

– Он попросил тебя достать список гостей на маскараде? – поинтересовалась я, скорее, чтоб убедиться в собственной правоте. Я ни капли не сомневалась, что молодой человек поступит именно так, как я и предсказывала.

Когда дело доходит о душевных терзаниях и влюбленности, все люди становятся похожи друг на друга.

– Разумеется, попросил. Я решил на всякий случай намекнуть, что на маскараде подчас бывают и… неучтенные гости. Не так уж много молодых леди, которых пригласили, были хотя бы немного похожи на тебя…

Я благодарно чмокнула брата в щеку. Его предусмотрительность не раз меня выручала.

– В целом же тебе стоит быть поосторожней, Первая. Твой черноглазый землю носом роет в страстном желании найти свою даму. Я бы на твоем месте начал волноваться.

Разумеется, волноваться стоило… Но если наша небольшая прогулка пройдет по моему плану, то Мануэль Де Ла Серта успокоится. Окончательно и бесповоротно. Потому что его таинственная леди будет с ним.

– Я и волнуюсь, – кивнула я с улыбкой. – А Греи? Что Глория? Готова продолжать очаровывать иностранцев?

Эдвард удовлетворенно вздохнул и откинулся на спинку дивана с видом человека, который много и плодотворно трудился.

– Глория жаждет вступить в игру. Я убедил ее, что нужно утешить несчастных молодых людей с разбитым сердцем. А милая Глория – сердобольная девушка. Ну и разумная.

Замечательно. Мисс Грей вступает в игру на лидирующей позиции. Хороший раздражающий фактор для мужчин.

– Я пригласил и кузена Феликса, ты не возражаешь? – немного неуверенно сообщил мне брат.

С моей нелепой гайжбд влюбленности в Феликса Грея минуло уже более трех лет, но Эдвард до сих пор говорил об этом человеке с осторожностью, боясь ранить чувства своей Первой. К счастью, моя душевная организация была не столь тонкой как у большинства барышень.

– Разумеется, нет. Я буду только рада увидеть его вновь. Я уже давным-давно не страдаю по нему.

Второй криво усмехнулся.

– О да. Теперь ты страдаешь уже по другому человеку. И, клянусь, вздыхай ты снова о кузене Феликсе, я был бы рад куда больше.

Несомненно…

Организовать выезд за один день – это не самое легко занятие, следует признать. Времени было предельно мало, поэтому я подключила к сборам и Эмму, и даже Эдварда. Брат, правда, слегка повозмущался из-за того, что его привлекают к женским делам. Но все же я была старшей сестрой и это давало определенные преимущества. Например, иногда я могла приказывать…

Вечером накануне поездки Джейн Уиллоби прислала записку, в которой сообщила, что она непременно отправится с нами, несмотря на явное неудовольствие Эндрю по этому поводу.