Портрет неизвестного

Рей приняла душ, оделась и выпила кофе, злая на себя. Она никогда не позволяла обстоятельствам взять над собой верх, не собиралась отступать и сейчас. Вчерашний вечер не в счет. Больше она не собиралась прятать голову в песок: что-то происходило, это что-то было связано с портретом, Хаксом и… и она намеревалась выяснить, как.

Хакс не заставил себя ждать, он позвонил сам, в обеденный перерыв, и повторил свое предложение. Но теперь Рей не стала отказывать, а согласилась отобедать в одном из самых пафосных ресторанов Нью-Йорка и обсудить условия сделки. Хакс даже не пытался скрыть радости.

— Я обедаю с Хаксом, — сообщила Рей Люку. Люк снял очки и весьма выразительно посмотрел на нее:

— Я что-то пропустил?

— Он хочет выкупить тот самый портрет. И предлагает заплатить невероятные деньги или позволить взять взамен этого портрета любую его картину из личной коллекции.

Люк изумленно присвистнул:

— Старею. Ошибся. А твое чутье не подвело. Более выгодной сделки мне и не представить.

— Только я не собираюсь продавать или менять портрет.

— Вот как? — Люк усмехнулся. — И почему же?

— Потому что если Хакс так расщедрился, то это неспроста. Сперва я хочу выяснить все, что возможно…

— А мне ты сообщаешь о грядущем обеде, чтобы я знал — кто тебя похитил, если что? — было сразу не понять, серьезно ли говорит Люк или шутит, но, зная Хакса, Рей бы не удивилась, если бы Люк и правда беспокоился об ее безопасности.

— Я справлюсь. Не думаю, что у Хакса хватит духу сделать что-то криминальное.

— Не задерживайся, — все же сказал Люк и вернулся к работе.

Хакс уже ждал ее с таким видом, будто это она настаивала на общении.

— Рад вас видеть, мисс, — он галантно приветствовал ее.

Рей в ответ только кивнула, с Хаксом ей всегда не сразу удавалось взять верный тон.

— Итак, я взял на себя смелость заказать вино.

— Я не пью днем, — сказал Рей.

— Зря, очень зря, — Хакс кивнул официанту, — но от фирменного фрикасе вы не откажетесь? Оно тут изумительное.

— Хорошо, — согласилась Рей, только чтобы закрыть вопрос с едой.

Официант кивнул и скрылся. Хакс не торопился начать разговор, рассматривая Рей, видимо, ожидая, что она заговорит первой.

— Я готова обсудить условия, на которых я сочту возможным расстаться с портретом, — Рей казалось нелепым играть в такие игры. Она пришла сюда по делу и собиралась узнать то, что ее интересовало. — Но только при одном условии. Вы мне расскажете, кто автор, кто изображен на картине и все, все, что вы знаете об этом полотне, даже если это может показаться не очень интересным. А потом я приму решение.

— Вам не кажется, что это немного нечестно? — спросил Хакс. — Я делюсь информацией, а вы думаете. Никаких гарантий с вашей стороны!

— Я могу пообещать, что не продам портрет никому. Кроме вас. Но не могу обещать, что я все же решусь с ним расстаться. Но что вы теряете? И какие у вас варианты? Вы же не собираетесь его украсть, правда?

Хакс усмехнулся, и Рей решила, что такой вариант он вполне рассматривал.

— Хорошо, и правда — какой у меня выход? — спросил Хакс с кривоватой улыбкой. — Кем написан портрет, доподлинно установить не удалось, есть предположения, что художник был простым рабом… — Хакс многозначительно замолчал, но Рей даже не пошевелилась. — Или не совсем простым рабом.

— Рабство отменили много раньше, чем, вероятно, был написан портрет. Не уверяйте меня, что его можно датировать серединой или концом девятнадцатого века, — Рей бросила салфетку на стол: и ради этой сказки она согласилась потратить время?

— Бросьте, вы же понимаете: он был слугой, уже не рабом, конечно, по закону. Но вы же не будете доказывать, что чернокожие стали свободными и равными белым? Луизиана, милая Рей, крепко держалась за старое. Знаете, когда-то в нашу прекрасную страну тащили всех без разбора. Были среди рабов и колдуны. Или они так себя назвали. Они передавали свои умения дальше, детям. Об этом молчали… И тем не менее. На холсте изображен сын хозяина поместья, по слухам, он и художник что-то или кого-то не поделили. И в день, когда портрет был повешен в холле господского дома, молодой хозяин исчез. По слухам, заметьте — по слухам, художник вскоре пропал тоже: то ли ударился в бега, то ли его линчевали — кто знает.

— Вот как.

— Портрет никакой ценности не представляет. Одна работа какого-то самоучки…

— Мне кажется, — холодно заметила Рей, — вы выдумали эту историю на ходу. — Портрет тщательно проработан, чувствуется рука мастера. Я не поверю, что человек написал только одну работу.

— Специалист! — Хакс скривился. — Да какая разница?! Мне его притащил один мой знакомый — портрет всегда, заметьте, всегда был в его доме, пылился в одной из многочисленных кладовок. Дом — тихий ужас, но теперь его снесут и построят что-то более внятное, хотя кому на болотах нужно что-то нормальное? В общем — я говорю чистую правду, этот портрет — случайное удачное произведение гения, который, скорее всего, сгнил на болотах. И это не в полной мере моя картина, я должен ее вернуть.

Рей показалось, что Хакс боится чего-то, и это было неожиданно. Кто-кто, а Хакс умел держать себя в руках, про него ходили шутки, что он родня змеям с такой же холодной кровью. О нем говорили, что он не знает, что такое жалость или сострадание. И разве мог такой человек чего-то бояться?

— И поэтому вы предлагаете мне за него такие деньги? — спросила Рей, думая, что ей просто показалось.

— Я взываю к вашему человеколюбию. Мой друг уверен, что картина у меня.

То, что Хакс врал, было очевидно. Проще всего было встать и уйти, и, видимо, Хакс догадался о намерениях Рей и схватил ее за руку

— Погодите же! Зачем вам портрет незнакомого мужчины? Ну? Зачем? Я предлагаю прекрасные условия! Мы оба только выиграем! — со злости он сжал ее руку слишком сильно. — Я рассказал все, что мог. Это цепь случайностей, если бы в тот день в галерее был я, я бы не позволил продать картину.

— А если я потребую не деньги? — спросила Рей. — Что если я потребую у вас… например, прогуляться голым по Мэдисон, на четвереньках, с ошейником на шее?

Бледные щеки Хакса вспыхнули, он отклонился от нее, словно Рей ударила его по лицу.

— Я… — он откашлялся. — Не думаю, что вы предложите такое.

— А если? Вам настолько нужна эта картина?

Он передернул плечами.

— Я рассчитываю на ваше благоразумие.

— Я подумаю, — Рей встала. — Дайте мне два дня.

Хакс ничего не ответил, только коротко кивнул. Рей поспешила уйти.