Вечность и Тлен

Я мрачно уставилась на окружающий нас пейзаж, не желая продолжать этот разговор. Сбоку от дороги раскинулось маленькое озеро — в этой местности они не были редкостью. Небольшие водоемы покрывали местность, начиная от севера Исонии, достигая Туриса и двигаясь в сторону Академии Снов.

Под ногами протекали подземные реки. Я вспомнила о знаке ордена Хранителей, что на самом деле оказался не просто символом, а картой. Три круга разных размеров, заключенные в один и пересеченные линией. Окружности — это главные тоннели, у которых наверняка были ответвления, а диагональная линия — подземная река, которая, судя по всему, закольцована, а значит, неестественна. Это результат магии. Ее кто-то создал. И это было поразительно.

«Даже не верится, что кто-то из даэвов мог сотворить подобное… Разве что боги приложили к этому свою могущественную силу», — подумала я ненароком.

Опустила голову и вновь уткнулась взглядом в текст. Спустя пару часов окружающие пейзажи стали надоедать даже мне. Местность была однообразной.

— Раз тебе скучно… — неловко проговорила я, взвешивая каждое слово. — Может, тоже хочешь? — жестом показала на книгу.

Люций, не встретив сопротивления, взял у меня из руки фолиант. Но вместо того, чтобы погрузиться в написанное, Моран, помахав краем обложки у моего лица, сказал:

— Мы можем почитать вместе. Начнешь?

— Я не буду читать вслух.

— А я и не просил вслух, — парировал он, намекая на кольцо, сотворенное из кристалла. Предлагает мне вновь его надеть?

Я покачала головой, вспоминая о светлом сердце, спрятанном в кармане мантии.

— Верни мне книгу, раз она тебе не нужна.

— Нет, — ответил он, вновь дразня меня, и показал корешок фолианта.

— Что это за игра такая? — недовольно спросила я.

— Увлекательная.

— Я бы с этим поспорила, — проворчала под нос. — Я не пойду у тебя на поводу, Люций.

— Да? — так же тихо ответил он. — Ты уверена?

— Я скорее столкну тебя с лошади.

— Вместе со мной ведь упадешь, — усмехнулся Моран. — Хм. Легенды о Дэвлате? Ты ведь надеешься отыскать там что-то интересное? — поинтересовался он как ни в чем не бывало.

— Да. Мне стало любопытно, — сжав края седла перед собой пальцами, ответила я, с готовностью сменяя тему разговора. — Раз легенды о сердцах оказались правдой, и остальное может не быть ложью.

— Кто знает, — неопределенно изрек Люций, и по тону его голоса мне показалось, что он что-то знает.

— Что ты утаиваешь?

— Почему сразу утаиваю, Сара? Тебе надо лишь спросить.

— Полагаю, мы уже в таких отношениях, когда мне не надо спрашивать.

— А в каких мы отношениях? — раздалось мгновенно крайне заинтересованным голосом.

Я вздохнула, прекрасно осознавая, что, скорее всего, все окружающие нас даэвы слышат этот разговор.

— Это тебя развлекает?

— О да. Ничто не забавляет меня сильнее, чем беседа с тобой, — с готовностью сообщил Люций. — Но это и тебе идет на пользу.

— Мне на пользу? Почему?

— Кажется, ты вновь плохо спишь, Сара, — произнес Люций, снова напевно растягивая мое имя.

Я замолчала, вспоминая, как просыпалась от кошмаров. Но с каждым днем после пробуждения, по мере возвращения воспоминаний, их становилось все меньше.

Но как болтовня Люция была связана с моими кошмарами, оставалось загадкой. Только если…

— Что ты знаешь о написанном здесь? После случившегося с нами ты должен быть более суеверен, — спросила, все же забирая издание из руки Морана и чувствуя, как он вновь кладет руку мне на плечо.

— Как ты помнишь, я всегда любил читать.

— Ты всегда знал больше остальных.

— Возможно, — уклончиво сказал див. — Но я не об это хотел сказать. Фатта было под силу создать сердца богов. Магия или алхимия. Истории, конечно, приукрашены. Но есть в них такие детали, которые намекают, что лучших создателей артефактов, чем фатта, не существовало в Дэвлате. Реликвии орденов служат тому доказательством. Даже мой отец никогда не понимал, как действует кулон, заявляя, что магия в нашей крови. Скорее всего, магия была привязана к роду Моранов, но она не была причиной его силы, лишь источником. Всему есть объяснение. — Он сделал внушительную паузу, прежде чем добавить: — Может, и сердца богов — их творенье?

Подъезжая к городу, о котором рассказывал Сезар, мы еще издали увидели огни, горящие на улицах. А на подступах к поселению нас встретили столбы со светлыми магическими печатями, ярко пылающими во тьме. Вырезанные знаки сияли столь ослепительно, что казалось, будто в выскобленные в дереве прожилки налили раскаленный металл.

«Светлые даэвы либо прямо сейчас находятся здесь, либо в последние сутки проезжали его», — насторожилась я. Но это вовсе не означало, что воины, с которыми мы могли столкнуться, искали именно нас. Велик шанс, что это путешествующий отряд. Даже в мое время даэвы регулярно странствовали по землям, уничтожая нечисть.

Решив действовать осторожно, мы направили лошадей по узкой дороге, огибающей городок вплотную к домам. По ее краям виднелись старые прилавки, вместо ножек у столов использовались рассохшиеся поленья, на которые сверху накинули пару досок. Днем здесь наверняка торговали, обменивались товаром и встречали редких путешественников. Но в это позднее время место пустовало, находясь во тьме наступившей ночи, которую немного разгонял свет, проникающий сюда с сильно освещенных улиц.

Когда минувшей ночью мы проезжали мимо Сорола, то наблюдали похожую картину — город не засыпал с приходом темного времени суток. Слухи, разлетевшиеся по Исонии, были столь зловещи, что лишали сна. И поэтому люди на улицах разжигали яркие костры, чей сизый дым поднимался в темную синь неба, а танцующие тени тревожно гуляли по стенам, лицам и крышам домов. Гнетущую тишину иногда нарушали отголоски разговоров, а вскоре мы едва не столкнулись с людьми — группа мужчин, довольно тучных и дородных, сидели у костра, видимо, сторожа границу городка. Они держали в руках дымящиеся пучки сушеной лаванды и то и дело бросая опасливые взоры во тьму.

Оставляя вокруг себя печати тишины, мы скрылись в примыкающем к дороге лесу. И, немного отдалившись от неожиданно встретившегося дозора, спешились. Наша лошадь часто стригла ушами, прижимая их к голове. Люций ободряюще погладил морду животного, будто понимая его усталость.

В город отправились я, Люций, Кьярин Рок и Сезар. Последний бывал на его улицах и помнил, где жил старейшина.

Остальные должны были присмотреть за дорогой, чтобы нас не застали врасплох.

Возможно, мне стоило остаться с остальными, но я желала изучить обстановку в городе. Теперь любой укус мог обратить даже праведного человека в нечисть. Не стоило недооценивать угрозу от самого людского рода. Когда мир штормит, напасти идут следом друг за другом. Обнажаются худшие стороны характера. Война превращает некоторых людей в зверей. И в нынешней ситуации, когда энергии Серого мира в Дэвлате очень много, именно люди паникуют сильнее всего.

Иными словами, проблемой станут не только монстры. Открытый портал порождает другие препятствия. Я испытывала смутную тревогу, какое-то предчувствие, которое списала на интуицию.

Надвинув поглубже капюшон и ступив на колею дороги со свежей насыпью земли, я скосила взгляд на Кьярина, который шел на пару шагов впереди своей резвой, полной энергии походкой.

Младший брат Винсента имел лицо молодого юноши с очень тонкими чертами и выступающими скулами. Будто не воин, а отпрыск аристократической четы, который получал образование в одном из закрытых элитных заведений столицы.

Я заподозрила, что Кьярина отправили в город вместе с нами, чтобы они с врачевателем вновь не сцепились. Регис неважно управлялся с мечом, поэтому остался с остальными. Вся свита Сильфы Зефирос состояла из самых умелых воинов. Иначе бы глава ордена просто не покинула обитель. Из разговора на привале я поняла, что вместо дэвы ее место временно вновь заняла ее мать, которая уступила столь важный пост своей дочери почти восемь лет назад.

В очередной раз поправив капюшон, я прибавила шаг. Ладонь мимолетно коснулась эфеса Туманного, сжимая его вместе с тканью плаща, отделяющей металл и кожу.

Люди в городе беспокойно мельтешили по улицам. В основном это были мужчины, кто-то подтаскивал дрова и следил за костром, чтобы он не разгорался слишком сильно и в то же время не потух. Нам попалась семья, которая прямо в этот час покидала город. Но не все могли позволить себе повозку или даже лошадь, как и вовсе покинуть его. Сезар был прав.

Чужой страх словно отягощал сам воздух. Тревога застыла в каждом лике.

Но тревожные чувства ненадолго развеялись из-за крика паренька, который бежал вниз по улице. Его тонкий голос, еще не успевший сломаться, словно отскакивал от стен окружающих домов, усиливаясь и разлетаясь по ночному городу. Засмотревшись на один из домов в окнах которого появился свет, он неожиданно поскользнулся на еще не до конца высохшей луже, оставшейся после дождя. В попытках устоять, врезался в Люция, вцепившись в его плащ и потянув ткань вниз. Она натянулась, оголяя шею даэва. Змея из сока морозии сверкнула в отблеске пламени ближайшего костра.

Мальчик, быстро опомнившись, восстановил равновесие и поднял голову. После вздрогнул и, стремительно попятившись, боязливо поклонился.

— Извините, господин, — пролепетал он, то ли просто осознав, что перед ним даэв, то ли заметив змею на шее и поняв истинную личность дива.

Внимательно наблюдая за лицом паренька, я подумала, что скорее первое. Страх перед Проклятым казался слишком велик на светлых землях. Ребенок не был бы столь спокоен, если бы догадался.

Думаю, и Люций считал так же. Будто ни в чем не бывало, див обыденным движением поправил плащ и мягко спросил:

— Ваш старейшина еще в городе? — Моран изящно поднял пустую ладонь. Через мгновение между пальцев оказалась зажата золотая монета с ликом солнца.

«Она у него из кармана вывалилась?» — огорошенно подумала я, моргнув.

А у ребенка дыхание перехватило от вида золота. Его глаза лихорадочно заблестели.

— Старейшина… — пробормотал он, а после закивал и махнул куда-то себе за спину: — Да-да. Он там, на главной площади перед храмом.

— А лошади из его конюшни… — благожелательным тоном начал Люций.

— Лошади? — озадачился ребенок. Сощурился, заподозрив неладное, но после тряхнул головой, будто убеждая себя, что его это не касается. — Они на месте. Только я слышал… — заговорщически прошептал он. — Их собираются того. Увести ближе к столице. Там у нашего главного зять живет. Так, говорят, он в своем табуне души не чает. Они для него дороже нас, людей, — выпалил он, а после осекся, пугливо заозиравшись.

Люций потрепал паренька по макушке. Светлые пальцы особенно выделялись на темных волосах. А ребенок вздрогнул, нахохлился, как испуганный птенец.

— Держи. — Вместо золотой монеты Моран протянул ему один серебряный, что было гораздо меньше первоначально обещанной награды. Но вместе с монетой в руке мальчика оказалась печать — сложная, дарующая защиту и укрывающая от тварей лучше любой веточки лаванды. Она сияла, наполненная силой. Такая продержится неделю, не меньше, и стоила она гораздо больше золотой монеты. Особенно в нынешнее темное время. Ведь подобные печати отнимали у даэвов много сил. — Спрячь, носи при себе и никому не показывай, — покровительственно произнес теневой.