Один день – учитель, всю жизнь – отец

Отъезд в Россию

После окончания контракта я стал готовиться к отъезду. Мои студенты, как оказалось, тоже стали готовиться к прощанию. Староста первой группы Вася пришел ко мне и сообщил, что в субботу их группа устраивает прощальный вечер. Все было организовано в духе каждого китайского праздника: на столах семечки, арахис, конфеты, которые Вася лично насыпал на каждый стол. Он же на русском языке вел программу, предоставляя каждому желающему спеть. Я в свою очередь раздал всем те фотографии, которые были сделаны мною еще в день рождения. Рядом со мной сидела Маша, которая, видя то, что я не ем угощение, стала сама щелкать семечки и потихоньку подкладывать мне.

Игорь даже исполнил на русском языке один куплет любимой китайцами песни «Подмосковные вечера», а потом спел еще и китайскую песню. Попросили и меня спеть что-нибудь. Я знаю, что у меня нет голоса, поэтому сначала объяснил то, что я хочу спеть и перефразировав слова песни «Карелия» пропел:

«В разных краях оставляем мы сердца частицу,

В памяти бережно, бережно, бережно встречи храня,

Вот и теперь я никак не могу не влюбиться,

Как не любить вас, мои дорогие друзья…»

А потом решил пошутить и на мотив модной в то время в Китае песни «Мэйли дэ гунян» (Красивая девчонка), я опять переделал слова и спел «Гуанцзидэ гунян чжэн мэйли…» (Девушки в институте оптики очень красивы). Девушки сразу же поняли, но Аня быстро сказала:

– Это тайна!

Она имела ввиду, что об этом нельзя говорить вслух, но не нашла правильных слов на русском. Юноши приняли мою шутку дружным молчанием. Им явно не нравилось внимание их девушек к мужчине не только совсем с другой улицы, но даже и совсем из другого государства.

Вася вручил мне подарок и объявил танцы. Большая часть парней сразу же слиняла, но все девушки остались. Вася сходил в соседнюю группу, и оттуда сразу же появилась его подруга Лена со своими товарищами.

В это время староста другой группы Костя улучил момент и, подойдя ко мне, сказал, что их группа намерена организовать такой же вечер на следующий день в воскресенье.

***

Днем Лена У Си пригласила меня посетить Дворец последнего императора Китая. Я даже не знал о том, что в Чанчуне есть такой дворец, считая, что дворец императора Маньчжоуго (Маньчжурского государства) был только в Шэньяне.

– Я ведь по национальности маньчжурка, – сказала мне Лена.

Я был сильно удивлен, потому что как-то не обращал внимания на такие тонкости. Мне казалось, что все они китайцы, то есть ханьцы. Но оказалось не так. Тогда я вспомнил, что видел на улице Чанчуня молодого человека с настоящей, собственной, а не бутафорской, как бывает в кино, маньчжурской косой на голове. Коса была довольно длинной, и парень, похоже, был горд своей принадлежностью к этому народу. И только потом я вдруг вспомнил, что эти три провинции Китая и являются не ханьскими, а собственно маньчжурскими, но в отличие от некоторых других районов проживания национальных меньшинств, которые имеют свои собственные государственные образования, как Тибетский национальный район, Синцзян-уйгурский национальный район, Нинся-Хуэйский национальный район, у маньчжур такого национального района не оказалось. Просто многочисленный ханьский народ, после того как маньчжуры захватили Китай и в течение нескольких столетий удерживали власть, растворил в себе маньчжуров и власти уже нового Китая не позволили маньчжурам иметь свое большое национальное образование, оставив лишь национальные маньчжурские уезды.

– А в чем собственно различия? – поинтересовался я.

– Да, в общем-то, почти ни в чем, хотя у маньчжур был свой язык, была своя культура, своя письменность. У меня папа маньчжур, поэтому у меня маньчжурская фамилия У и в удостоверении записана национальность «мань». Я и за обучение плачу меньше, чем другие, потому что есть квота для обучения национальных меньшинств.

– Интересные дела.

Так беседуя, мы с Леной У Си обошли все помещения двухэтажного особняка, в котором когда-то жил последний император Китая со своей женой. Их фотографии висели на стенах разных комнат. Пришлось познакомиться с судьбой этого человека, прожившего долгую, но очень неровную и трудную жизнь. Даже в раннем детстве, не будучи сыном императора, был назначен властной императрицей Цыси в качестве наследника китайского трона, поэтому испытавшему многие императорские почести и …позор бесчестия после свержения. Имел двух жен, но был лишен возможности иметь детей. Какое-то время был марионеткой в руках японских милитаристов. Испытал и сталинский пятилетний плен, и маоцзэдуновское перевоспитание после возвращения на Родину. Такой судьбе не позавидуешь.

Особого впечатления этот дворец на меня не произвел, потому что выглядел обычным двухэтажным особняком. Правда, в китайском стиле замкнутого двора, окруженного по периметру зданиями разного предназначения.

***

А вечером состоялся прощальный вечер во второй группе, который они назвали «Вечер при свечах». Все пришли нарядные, сидели также за столами, расставленному по периметру класса. На столах стояли маленькие свечи и традиционно были насыпаны семечки и арахис. Свеча как символ прощания, но и света и памяти.

Программу Оля вела на китайском языке, но каждый из них в дар уважения моей работе у них старался хоть несколько слов перед своим выступлением сказать на русском. Это было поистине грандиозное шоу. Не знаю, как они готовились, и кто им помогал, но ни одно выступление и пожелание не повторилось. Выступали все со своими номерами, в основном пели традиционные или популярные китайские песни. Иногда поодиночке, иногда в парах. Так Оля пела вместе с Инной, Борис согласился петь только вместе с Софьей, сидевшей рядом со мной. Надя пела с Лидой. Было очень шумно и очень весело. Все активно поддерживали выступавших, что-то выкрикивали по ходу выступлений, дружно смеялись, дружно хлопали. Заставили петь даже Павла (Бао Дэлая), чье имя постоянно напоминала мне героя кинофильма «Цыган» Будулая.

К счастью, мне удалось записать на магнитофон их выступления, поэтому этот вечер остался со мной на всю жизнь.

Прощальный вечер при свечах

Фото из личного архива автора

Я был очень растроган их искренними выступлениями и тоже выступил с ответным словом, сообщив им, что мне очень нравилось работать в их группе, что я всегда буду помнить и их, и их пожелания, и буду счастлив встретиться с ними вновь, если представится такая возможность в будущем. В этой группе мой припев о «прекрасных девушках института оптики» прошел на Ура! Опять заставили меня петь «Подмосковные вечера». Я попросил меня поддержать. Вызвалась Оля, которая на русском языке знала всю песню до конца. После нашего исполнения, я просто не мог не чмокнуть ее в щечку, чем вызвал бурный восторг присутствующих и возгласы: «И почему это не я пошла петь?!»

Потом мы стали танцевать, и мне казалось, что я таких танцев никогда не видел и таких теперь уже не будет никогда. Это были танцы с грустным чувством расставания.

Студенты первого курса таких вечеров не устраивали, зато в своем последнем сочинении ребята высказали свои сожаления:

«Несколько слов помимо работы. Уважаемый Анатолий Степанович вы учили нас устной речи. А теперь вы скорое поедете домой. Я рада, что вы встретитесь со своими родными, но мне очень тяжело. В Китае есть пословица: «Кто один день был учителем, тот на всю жизнь остается отцом…» Это так. Я навсегда сохраню в памяти нашу дружбу. Вы не только учили нас, но и в жизни заботились о нас. По-моему, вы самый хороший преподаватель в мире. У меня много слов, которые я хотела бы сказать, но я не смогу написать их по-русски. Я никогда не забуду вас. Вы не только мой хороший преподаватель, но и мой ближайший друг. Я буду стараться овладеть русским языком в совершенстве, чтобы вновь увидеть вас в России». Юля Сюй Дунминь.

«Через несколько дней вы уедете. Наверно, у меня не будет возможности увидеть вас. Вы – добрый, грамотный, веселый человек. На прощанье я хочу сказать много, но скажу только одно: Желаю вам всего доброго! Не забывайте нас. Мы будем скучать по вам». Марина Ван Ли.

«Говорят, что вы собираетесь уезжать на родину. По-моему, вы настоящая энциклопедия, с вами всегда интересно. Желаю вам всего хорошего в будущем». Алеша Гао Ди.

«Милый Анатолий Степанович, когда я узнала, что вы уезжаете, мне стало очень печально. Знаю, что у нас в институте не могут оставить вас, но не ожидала, что все произойдет так скоро. В этом семестре я часто простужалась, и вы заботились обо мне, всегда спрашивали о моем здоровье. Я тронута этим и благодарю вас за заботу. Вы не только даете нам знания, но и воспитываете нас, как поступать, как жить в этом мире. И хотя мы уже не сможем вместе заниматься, вместе разговаривать, играть и танцевать, но мы никогда не забудем вас, всегда будем помнить вас. Вы – настоящий хороший преподаватель. Мы очень любим и уважаем вас. Я считаю, что где бы вы не были, вы сможете воспитать хороших учеников и замечательных людей. Всего вам хорошего». Света Лю Юйфу.

«Мне очень жаль, что вы уезжаете, но мне повезло, что я могла встретить в своей жизни вас, человека, который имеет большие знания». Маша Юань Цзиньцзинь

«Мы не хотим, чтобы вы уезжали». Вера Чжан Цзе.

«Дорогой Анатолий Степанович! Я знаю, что вы уедете в Россию. Но если можно, мы еще встретимся. Верьте в это! Счастливого пути!» Наташа Юй Цинчжу.

За день до отъезда я упаковал свои вещи, которые пришлось оставить в институте, упросив начальника отдела по работе с иностранцами, осенью отправить эти вещи багажом в Пекин. Они мне были нужны уже на новом месте.

Международный поезд Пекин-Москва приходил в Чанчунь в первой половине дня, поэтому мне пришлось встать пораньше, чтобы приготовиться к отъезду. Машину должны были подать к 8 часам утра. Через некоторое время стали подходить студенты, знавшие о времени отъезда. Несмотря на такой ранний час, они все-таки решили проводить меня. Маленькая Маша заплакала и уткнулась мне в грудь, другие тоже были очень расстроены. В машину вместе со мной сели Вася и Лева, которые должны были помочь мне поднести вещи к поезду.

Проводы на вокзале

Фото из личного архива автора

Но вскоре на вокзал самостоятельно приехали и девочки второй группы. Мне с трудом удалось выписать пропуска на перрон для мальчиков. С девочками расцеловались уже на ходу. Они откровенно плакали.

У меня на душе тоже кошки скребли, я едва сдерживал слезы.

– Мы встретимся, мы обязательно встретимся! – твердил я им.

И мы действительно встретились уже через полгода.

Сначала в течение нескольких месяцев между нами была переписка по обычной почте. Письма писали и от имени группы, и лично от себя, кто посчитал это возможным. Писали о своей учебе и жизни, рассказали о новой учительнице, которая пришла мне на смену. Все без исключения приглашали в гости в свой город или поселок, что является довольно редким явлением в Китае в отношении иностранца, как я узнал позже. Но эти дети, похоже, меня уже не считали совсем уж иностранцем.