Его пленница

========== Глава 1. 1987 ==========

1987 год

Громкий гудок машины конечно же прерывает их разговор с Синицкой и Вербой. А затем раздается слишком знакомый голос:

— Принцесса, ваша железная карета подана!

Мила удивленно моргает, но не оборачивается, чтобы посмотреть на него. И что только Витя здесь забыл? Она конечно хочет обернуться, но сдерживает себя. Зато Синицкая не сдерживается, оборачивается. Да и все остальные, кто во дворе тусуется, как и они, тоже смотрят на Витю, потом на неё, и шепчутся о чем-то.

— О, смотри, кто за тобой приехал, Белова, — Синицкая пихает её в бок. — Твой бандит на блестящей синей БМВ.

— Завидуй молча, Синицкая, — Мила пихает ее в ответ.

— То есть ты не отрицаешь, что он твой, — Верба хихикает, поглядывая на Пчёлкина. Мила хочет сказать Олесе, чтобы та не пялилась, но они точно будут подкалывать её этим очень долго. Поэтому она лишь пожимает плечами:

— Он мой друг. Так что нет, не отрицаю, — это ведь правда. Витя — друг, она знает его всю жизнь. Он постоянная константа в её жизни, наравне с Сашей. А то, что она влюблена в него, это только её дело.

— Принцесса! — он кричит опять, привлекая к себе ещё больше внимания: — Карета конечно не превратится в тыкву, но ты знаешь, я не люблю ждать!

Мила все же оборачивается к нему, смиряет гневным взглядом и прохладно говорит:

— Так а незачем было приезжать, Пчёла! Я между прочим веду здесь серьезный разговор.

На самом деле нет. Но не ему же только вести серьёзные разговоры. Она отворачивается обратно, хочет было продолжить то, о чем они говорили с девочками, но конечно же Синицкая открывает рот, чтобы крикнуть ему:

— Признается нам в том, что жить без тебя не может!

Мила вскакивает с места, красная от стыда за эти слова подруги, ударяет её ранцем так сильно, как может и шипит:

— Синицкая! Что ты такое говоришь! Ничего подобного! И вообще все, я пошла, — и она быстро идет в сторону Пчёлы, будь он неладен. Ещё и улыбается, как Чеширский кот, и выглядит глупо в этой своей кепке козырьком назад и синем спортивном костюме, который так удачно оттеняет синеву его глаз.

— Не забудь о дискотеке! — Синицкая кричит вслед. — Встречаемся в девять, как и договорились!

Мила правда в ответ ничего не отвечает, забирается в машину, закидывает ранец под ноги и пристегивается. Витя как всегда не пристегнут, треплет её по голове привычно:

— И что за дискотека? — спрашивает он и срывается с места, как какой-то гонщик. Только шины свистят, и все опять смотрят. Конечно смотрят, кого ещё забирают на такой тачке? А затем будут по всей школе слухи, что у неё, Милены Беловой, парень из братвы, который забирает её из школы на БМВ.

— А че ты такой любопытный? Че ты вообще приперся за мной? — Мила смотрит на него из-подо лба, недовольная тем, что он приехал за ней. Не была готова увидеть его. После того, как Саша ушёл в армию в мае, они виделись от силы несколько раз. А летом так вообще не виделись, потому что Мила была в деревне. Поэтому за три месяца эта их первая встреча, но ощущение, будто они не виделись буквально пару дней. Да и Витя ведет себя так же: как будто они виделись, например, позавчера.

— Тетя Таня знает про дискотеку? — Витя косится на неё, зачем-то смотрит на её коленки, не прикрытые школьным платьем, и отводит взгляд обратно на дорогу.

— Она сегодня у Кати ночует, — Мила пожимает плечами. — И вообще что за тачка у тебя такая крутая сегодня?

Сложно не признать, что тачка реально крутая. Таких в Москве наверно раз два и обчелся. Все же Витя работает на «серьёзных» людей. Мила чуть не фыркает, думая о том, что эти «серьезные» люди — бандиты.

— Решаю кое-какие дела за старшаков, — Пчёла отзывается с гордостью в голосе. — Так что они дали мне тачку в пользование на два дня.

Она смотрит на него, приподняв бровь. Витя поворачивается, подмигивает и отворачивается опять. Действительно гордится тем, что решает эти свои дела и что ему такую машину доверили.

— Отвезти меня домой — это тоже дела старшаков? — спрашивает Мила у него с усмешкой.

— Это, мелкая, моя собственная инициатива, — он тормозит на светофоре, поворачивается опять, щелкает её по носу: — И вообще, загляни в бардачок.

— И что же я там найду? — но она слишком любопытная, чтобы не сделать этого сразу.

Она открывает бардачок, сглатывает нервно, когда замечает пистолет, но никак это не комментирует. Только вот замирает и не делает ничего, смотрит тупо на оружие.

— Черт, — Витя тянется к бардачку, прикрывает пистолет дорожной картой и будто фокусник вытаскивает какой-то батончик с надписью Snickers. Что-то точно заграничное, такое она на прилавках магазинах точно не видела. Упаковка длинная, коричневая с синей надписью. Точно ничего подобного не видела.

— Вот, — он закидывает ей батончик на колени. — Подгон из Штатов, шоколадный батончик с жареным арахисом.

— Это мне? Или ты хвастаешься? — спрашивает Мила, не понимая, что это сейчас было. Приехал за ней, чтобы похвастаться машиной и шоколадкой? Странный он какой-то.

— Ну а кому же еще, Милка, а? Тебе конечно же, — говорит Витя.

— Так тебе же подгон, — с сомнение говорит она. Нет, она не сомневается, что подгон ему, просто этот Snickers, наверно, едва ли не единичный экземпляр сейчас в СССР, а он делится им с ней. Не то, чтобы он никогда с ней не делился, просто немного странно. Такую заграничную сладость и сам мог съесть.

— А я даю его тебе. У тебя с этим какие-то проблемы? — он косится на неё.

— Нет, — правда получается с вопросительной интонацией. — Типа всё мне? — и все же берет в руки шоколадку и рассматривает её. По-русски нигде ничего не написано, только по английски, но английский она знает хорошо. Все же собирается поступать в педагогический на учителя английского. Обертка даже выглядит дорого, не то, что их обертки для конфет.

— Типа всё тебе. Да, Милка, — Витя смеется над ней очевидно. — Всё для тебя, — а затем хмурится и замолкает.

Мила только головой качает, а затем одаривает его широкой улыбкой:

— Спасибо, — тянется, целует в щеку, и разрывает аккуратно обертку.

— Не за что, — Витя говорит каким-то странно низким голосом.

Но ей не до этого. Она достает один батончик, несмело откусывает и о, у неё во рту просто взрыв всех вкусовых рецепторов, насколько это оказывается вкусно. Шоколад будто сам во рту тает, и сочетание соленого арахиса и шоколада просто необыкновенное.

— Витя! Невероятно вкусно! Только попробуй, — она тянет к нему батончик, хочет, чтобы он тоже попробовал, но он отворачивает лицо в бок.

— Это тебе, дурочка. Так что наслаждайся сама, — он смеется.

И она очень удивленно смотрит на него, не понимая, почему он отказывается сейчас.

— Витя, ты дурак, если отказываешься, — прямо заявляет она, опять тянет к нему батончик, но он мягко отстраняет ладонь от своего лица.

— Я не хочу. Не люблю сладкое, — он хмыкает.

Её глаза как блюдца, большие, потому что он врет сейчас.

— Ага, конечно, — хмыкает Мила: — Не любит он сладкое. Тебе напомнить, кто практически весь торт схомячил на Сашкин день рождения?

— А тебе что, жалко? — Витя смотрит немного обиженно.

И Мила качает головой, ухмыляясь:

— Было бы жалко, не предлагала бы тебе это чудо, — она опять взмахивает батончиком перед его лицом.

— Милка, серьезно, давай, ешь, — он говорит даже немного сурово.

— Ладно, — она доедает этот самый Сникерс быстро, а второй батончик в обертке возвращает обратно в бардачок. Он не хочет сейчас, захочет потом. Конечно ей хочется забрать батончик себе, но нет, конечно она оставляет его, потому что, в конце концов, это ему подгон.

— И зачем ты положила его в бардачок? — Витя косится на неё недовольно.

— Вторая часть твоя.

— Забери себе, — настойчиво говорит он, тянется до бардачка, но она хлопает его по руке, а затем и вовсе хватает за руку и возвращает обратно на руль:

— Витя, нет. Иначе ничего вообще от тебя больше не возьму.

Он кидает на неё взгляд полный недовольства. Но наверно по лицу видит, что так и будет, если он посмеет ей возразить.

— Ладно, — он вздыхает и тормозит. Как раз около дома.

— Спасибо, что подвез, — благодарит Мила его.

Не то, чтобы она не доехала сама, или не до шла в компании Синицкой. Ох, она даже не предложила Катьке с ними поехать, они все равно живут на одной улице.

— Не за что, — Витя салютует ей и она выбирается из машины.

— Пока, — Мила прощается.

Правда конечно уходить не хочется. Ей хочется побыть подольше с ним наедине, потому что обычно они наедине не остаются.

— Так что насчет дискотеки? — как-то резко спрашивает он.

— А что насчет дискотеки? — Мила наклоняется и облокачивается на его полностью открытое окно.

— Где и когда? Во сколько тебя забрать? — спрашивает это Витя так уверенно, будто она попросила его забрать её.

— Слушай, я думаю, у тебя есть дела важнее, чем работать моим персональным водителем, — Мила отвечает с усмешкой.

— Я после девяти свободен. Мне не в тягость, — он жмёт плечами и облизывает губы, рассматривая её.

Мила зависает на какое-то время на его губах. Как же его хочется поцеловать, и чтобы он поцеловал в ответ, сжал в своих объятиях.

— Тогда проведи время с Филом и Космосом, — все же говорит Мила, находя в себе силы посмотреть ему в глаза. — Или со своими другими новыми друзьями «по работе».

Конечно он тусуется не только с Филом и Космосом. И хотя они все работают на одну банду, в банде много других парней, с которыми Витя общается.

— Ты тоже мой друг вообще-то, Белова. И я обещал Сане присмотреть за тобой.

Мила хмыкает:

— Конечно, обещал Сане, — она закатывает глаза. — Не ты один обещал, — намекает на Космоса и Фила. Правда их она видела последний раз в мае.

— Так где, говоришь, будет данное мероприятие? — Витя все же спрашивает достаточно настойчиво.

— А тебе все расскажи, — она показывает ему язык. — Если захочешь, сам меня найдешь, — а затем тараторит быстро: — Все, пока. Езжай по своим делам. И еще раз спасибо, что подвез. И за шоколадку тоже. Только съешь её, а то растает. Пока.

И пока он ничего ей не ответил, она сбегает домой, не забыв вежливо поздороваться с бабушками у подъезда.

Хотя она все равно слышит, что её называют совсем нелицеприятными словами только потому, что Витя подвез её до дома.

— Как была поездка? Комфортная? — тут же спрашивает Катя, когда только видит Милу. Конечно, куда уж без Катиных подколов в её сторону.

— Весьма, — Мила и не собирается больше ничего говорить подруге, хотя конечно знает, что Катя хочет услышать намного больше, чем просто односложное «весьма». По крайней мере Олеся никак это не комментирует, но улыбается так, будто и так все ее мысли знает.

— Эх, меня бы кто покатал на такой машине, — мечтательно тянет Синицкая и берет Милу под руку.

— Могу попросить Пчёлкина в следующий раз, когда ему дадут машину, подвезти тебя домой, — предлагает Мила, хотя, если честно, не хочет, чтобы у кого-то ещё, кроме неё, была такая привилегия.