Ну ты и дура, Лиза!

- Ну не полгода, - задумчивый, он особенно сильно умилял Лизу, и она подняла голову, чтобы наблюдать эту задумчивость снова и снова умиляться. - Мы полгода назад только встретились. А оставаться у неё на ночь я стал гораздо позже, и то изредка. И потом, я не живу с ней. Просто мы встречаемся на её территории.

- Так это временное увлечение? - затаив надежду, Лиза ждала. - Да?

- Я не знаю, - темно-медная бровь поползла вверх, от чего на гладком лбу образовалась страдальческая морщинка. Лиза потянулась, чтобы пальчиком разгладить эту некрасивую мимическую судорогу. И он с отчаянием ответил: - Я не могу выбрать, не могу принять решение, понимаешь?

Лизе хотелось заорать, что ничего она не понимает! Какое может тут может быть сомненье, если они - его семья? Вон, во дворе его дети, и этот домик, пусть маленький и не приспособленный, но свой. Свой! И она раньше появилась в его жизни, она первая!

Но ничего этого говорить не стала. Промолчала. Может и правда, ему посочувствовать нужно, а не эгоизм свой демонстрировать? Может, нужно постараться его понять? Коля часто про её эгоизм говорил. И когда она последний раз к нему ходила просить развод, тоже говорил. Был уже заметен живот, и Коля только горько скривился и покачал головой, а она поджала губы, не понимая, почему он так реагирует, что такого?

Лиза подозревала, что эта Оля у её ненаглядного Саши была не первым увлечением. Бывало и раньше, что ночевки "у друзей" в городе становились подозрительно частыми, а чужие духи на его коже, следы помады или мечтательный взгляд карих глаз становились совершенно однозначными. И как только Лиза решала, что пора познакомиться с причиной этой мечтательности, всё резко прекращалось, не успев разбудить в ней ревность настолько, чтобы идти таскать за патлы соперниц.

Так, думала, будет и в этот раз. Но нет. С ночёвкой он стал приезжать только на выходные. И пришлось узнавать, где он ночует, с кем дружит, где зависает. И хоть Сашины друзья на прямые вопросы не отвечали, отводя глаза, ей окольными путями удалось выведать, что есть некая Оля, и выследить мужа с ней в обнимку, а заодно и дом, где жила барышня.

Эти любительские игры в Шерлока Холмса стоили ей изрядной суммы на маршрутку, а ещё, и это самое неприятное, необходимости признаться тёте Зине в том, что Саша погуливает. И ей, Лизе, нужно его остановить. Зина, конечно, никому ничего не скажет, но вот смотреть в её жалостливые и одновременно осуждающе глаза, Лиза уже не могла.

Но признаться пришлось, поскольку кроме Зины, не на кого было оставить детей. Не к матери же их привозить? И если раньше она оставляла мальчишек буквально на полчаса-час примерно раз в неделю, то ежедневные визиты две недели подряд пришлось как-то объяснять. Да и просто болело внутри от желания с кем-то поделиться, угомонить страх и отчаяние, что неудержимо рвались наружу. Зина была не лучшим вариантом для откровенности, но так уж совпали и время, и место, и настроение.

Пожилая тетка только прикрывала пальцами рот и смотрела на неё жалостливо. И кого она жалела больше, её или Колю, у которого продолжала подрабатывать домработницей, по этому взгляду было не понять.

И того, что Зина сказала ей в спину тихонько, когда она уже уходила в тот раз, перед разборкой с Ольгой: "Эх, Лиза, Лиза, на кого же ты его променяла?!" она уже не слышала. Она тогда соображала уже плоховато от того, что накрутила себя так, что даже мышцы были, как деревянные, не то, что мысли.

Глава 3.

Сашка приезжал теперь частенько. Как-то даже привёз денег, и Лиза смогла погасить почти весь долг в магазине.

Не то, чтобы она сильно волновалась из-за этого. Просто раз за разом, как Лиза просила записать в долг, хозяйка выразительно озвучивала цифру и внимательно смотрела в глаза. Намек был понятен - нужно хоть небольшое движение по счету в другую сторону, в ту, где деньги идут в кассу.

На самом деле Лизе было без разницы кто на кого и как смотрит. И в другой ситуации она просто не обратила бы внимания на это, сказав что-нибудь легкомысленное, а то и вовсе грубое. Но сейчас, в ситуации неопределенности, остаться без возможности брать продукты в долг очень не хотелось.

Теперь, когда Сашкины деньги перекочевали в карман хозяйки магазина, а большая часть долга была погашена, взгляд Ленки стал заметно легче. Лизе стало спокойнее - не придется, если вдруг что, мчаться в город за хлебом или молоком.

Впрочем, весна была всегда наиболее денежным сезоном: курсовые, дипломные - только успевай делать. Даже иногда приходилось отказываться от рефератов. Они хоть и были выгодны по деньгам и малым тратам времени, но транспортные расходы напрочь съедали все их преимущества. Ждать никто не хотел, всем было нужно вчера, а отвозить в город тоненькую работу, стоимость которой едва превышала стоимость проезда, смысла не было.

С курсовыми было проще. Для них она делала заготовки в периоды затишья, когда не было заказов, и потом использовала их, как "рыбу", нанизывая недостающий материал с учётом особенностей темы. В межсезонье брала методичку по одному или другому курсачу и набрасывала теоретический материал по тем темам, которые ещё не делала, в отдельные файлы. Иногда у неё рождались интересные практические идеи по проблемам сделанных раньше работ, они тоже шли в копилку и потом использовались. Таким нехитрым способом Лиза снижала затраты времени на каждой конкретной курсовой, а значит, Лиза могла сделать не одну как раньше работу, а две или даже три за те же сроки.

Конечно, самые её первые работы, которые делала для себя, были сильнее, так она считала, просто потому, что полностью были проработаны от первой буквы на титульном листе до последней точки в списке литературы. Следующая волна её работ для однокурсников и знакомых была тоже сильной, но послабее из-за того, что ей было уже не так интересно, как со своими курсовыми или дипломом, для которых она сама выбирала тему. А вот дальше её работы уже во многом были поставлены на поток, делались быстрее, но уже были не такими интересными, ни для неё, ни для преподавателей, которые их читали. Но Лиза держала марку - никогда не опускалась до слепого копирования чужих текстов, и каждая её работа дышала индивидуальностью. Это отмечали и заказчики, а к ней шли именно такие, кто искал не что-то выкачанное из сети, а индивидуальное, особенное, и потому готовы были платить чуть больше, чем в среднем за подобную работу.

У неё просто не было хорошего интернета, в огородном-то товариществе. А с мобильного едва хватало мощи посмотреть почту раз в два-три дня. Да и то, в те редкие моменты, когда денег хватало заплатить за телефон, и не кидать эти глупые смс-ки "Перезвоните мне, пожалуйста".

Отсутствие своего интернета порой ощущалось здоровенным недостатком. Даже приходилось иногда просить Варю поискать какую-то информацию в сети, а потом ещё, приезжая в город, делать крюк и тратить деньги на путь к ней домой. Хорошо, что Коля разрешил ей тогда взять с собой компьютер.

Он ходил по гостиной и нервно запускал пальцы в волосы с изрядной проседью.

- Лиза!.. - его слова были похожи на стон. - Что ты делаешь? Ты понимаешь, что ты делаешь?

Лиза молча сидела на диванчике, на лице - выражение упрямства. Она уже всё решила, и всё должно быть так, как она хочет.

- Лиза, послушай! - Николай присел на стул, что стоял вокруг обеденного стола в центре комнаты, вздохнул. - Это просто увлечение, это пройдёт. Месяц, два, и всё забудется. А ты хочешь разрушить всё то хорошее, что мы так долго строили.

- Коля, я беременна, я же уже сказала.

Он опять схватился за волосы, замычал, как от боли, потряс головой, через минуту продолжил.

- Лиза, я приму этого ребенка как своего. Ни слова не скажу, ни единого упрёка. Не ломай жизнь нам всем.

- Нет. И хватит об этом. Дай мне развод, и расстанемся.

Коля помолчал, уткнувшись в ладони, а затем поднял лицо и жестко произнёс.

- Значит так. Хочешь уйти - уходи. Но с дочерью видеться не разрешаю, - Лиза дернулась от этих слов, - и развода тебе не дам.

Она открывала и закрывала рот, не находя слов. Наконец выдавила:

- Что я могу взять?

Коля как будто успокоился.

- Личные вещи. Украшения оставь дочери.

Лиза понимала, что придётся многим пожертвовать, но вот дочь... Может, она не была идеальной матерью, и не нависала над ребёнком хлопотливой наседкой, а материнство скорее веселой игрой, чем серьезным занятием, но дочь давала ей ту радость, которой не хватало в детстве. И запрет на общение с ней был очень болезненным.

- Компьютер тоже можешь забрать. Это твоя игрушка.

Коля тяжело встал из-за стола и, почти выйдя из комнаты, повернулся, чтобы сказать.

- Но чтобы любовника твоего в моем доме не было.

Лизе тогда пришлось вызвать такси и просить водителя помочь ей вытащить упакованный по частям компьютер, а потом затащить в квартиру Сашиной бабки.

Он вообще затруднял и делал неудобными переезды - не то, что побросали вещи в две-три, потом уже и пять больших сумок и адью. Но с другой стороны, компьютер был их кормильцем. И хоть сильно устарел, однако Лизе вполне хватало.

Кормилец! Вот на прошлой неделе она с его помощью хорошо заработала. И даже смогла купить Саше прикольные трусы-боксеры. Ей жутко понравилась надпись на причинном месте "Моё!" и линеечка с сантиметрами. И когда он в очередной раз к ним приехал, она вручила ему эти трусы. Они потом долго над ними смеялись. Ему явно понравилась и сама вещь, и шутка.

Он так смеялся!.. Лиза сама начинала улыбаться, когда вспоминала его смех. Такие у него становились глаза, такая ямочка на правой щеке, так красиво смотрелись белые ровные зубы в улыбке, что хотелось его обнять и целовать, целовать...

Да, от него всё рано пахло женскими духами, но глаза уже не были мечтательными, скорее озабоченными. И это внушало Лизе надежду, потому что на всё равно разрывалась от ревности, от злости на соперницу и на самого Сашу. Но только до того момента, как он переступал порог их низкого и сырого домика и целовал её один раз, а потом ещё и ещё.

Самым главным аргументом за то, что он вернётся, был факт - Саша привозил деньги. Для детей какие-нибудь подарочки - коробку цветных карандашей или мыльные пузыри. Сразу два флакончика, чтобы каждому досталось. Это было такое счастье!

Глава 4.

Зазвонил телефон. Это была Варя. Она не звонила и не появлялась с того самого печального дня, когда напоив её таблетками, привезла домой, и теперь Лиза просто расцвела. Оказывается, она соскучилась за человеческим обществом и особенно за Варей, поэтому ответила на вызов с удовольствием.

- Привет, Варя! Как дела? - сказала радостно.

- Привет, Лиза, - подруга, как всегда, была спокойна, не многословна и деловита. - Всё хорошо. Я тут на городском форуме объявление увидела - люди бесплатно отдают двухярусную кровать, только с самовывозом. Запиши телефон, договорись. Тебе же малыша нужно будет в манеж класть, а Шурику с Пашкой как раз на эту уложишь.