Любовная проблема

Бог ему в помощь.

— В любом случае, он здесь, потому что мне нужно сделать важное объявление.

Камилла сделала драматическую паузу, явно ожидая, что кто-то будет умолять ее дать больше информации. Она нахмурилась, когда все просто уставились на нее, наполовину скучая, наполовину ожидая.

Алекс спрятал улыбку. Очевидно, главный редактор Шпильки слишком часто поднимала ложную тревогу. Ее команда не ожидала, что эта новость будет сокрушительной.

И он полагал, что это не так. Не совсем. Но для одного человека в этой комнате она могла бы стать таковой.

Человека, на которого он все еще отказывался смотреть.

Когда молчание затянулось на десять секунд, Камилла наконец заговорила.

— Я ухожу в академический отпуск, — сказала она.

— Что-что? — спросила Райли.

— В академический отпуск, — объяснила заносчивая блондинка справа от Алекса. — Это когда...

— Я знаю, что такое академический отпуск, Кэндис, — сказала Райли. — Я просто не знала, что Шпилька предлагает их. Как мне его получить? Потому что есть такой секс-лагерь...

Камилла подняла руку.

— Никаких академических отпусков для тебя. Если хочешь, подожди, пока не станешь главным редактором.

— Зачем мне быть главным редактором? — спросила Райли.

— Вот именно, — сказала Камилла, выглядя довольной своим предложением. — Это неблагодарная, утомительная работа, и я не хотела бы желать ее кому-то из вас, пока меня не будет три месяца.

— Три месяца? — спросила Джули. — Мы останемся без лидера на три месяца?

— Не совсем, — сказала Камилла. — Конечно, вам нужен кто-то, кто будет управлять кораблем. Так что...

Она сделала драматический жест в сторону Алекса.

Он терпеливо ждал, пока команда Шпильки все осознает.

— Нет. Мальчик?! — сказала Райли, скандализируя.

— Однажды я видела его без рубашки, — сказала Грейс, наклонившись к нему. — Он не мальчик.

Эмма наклонилась к своим подругам, впервые заговорив.

— Я тоже однажды видела его без рубашки. На самом деле он не так уж далек от мальчика. Он немного тощий, а нижняя половина... ох.

Голос Эммы был не более чем шепот, но он достиг его ушей. Так и должно было быть.

Алекс не клюнул на приманку. Чёрт, когда Эмма увидела его голым, они были молоды. Он был не более чем мальчиком.

А она чуть больше, чем девочкой.

Девочкой, от улыбки которой у него перехватывало дыхание.

А когда она сняла футболку, он просто потерял рассудок.

Но это было очень давно.

— Мистер Кэссиди любезно согласился курировать и Шпильку, и Оксфорд в течение следующих нескольких месяцев, — сказала Камилла, возвращая его в настоящее.

Настоящее, в котором он и Эмма не увидят друг друга без одежды... никогда.

— Начиная со следующей недели, — продолжила Камилла, — он будет тем, к кому вы будете обращаться за одобрением тем, ЗОО(заявки на оплачиваемый отгул), советами по отношениям...

— Подождите, что? — сказал Алекс, впервые заговорив.

Камилла погладила его по голове, как будто он был ребенком, и он уловил, что Джули ухмыляется ему.

Алекс вздохнул. Это будут очень, очень долгие три месяца.

— Есть вопросы? — спросила Камилла.

Рука Джули поднялась вверх.

— Да, у меня тысяча вопросов. Начиная с того, куда вы собрались? Все ли в порядке? Ваши яичники отказывают? У вас кризис? Можно мне с вами?

Алекс спрятал смех за кашлем. Судя по покорному выражению лица Камиллы и отсутствию шока у остальных, было ясно, что эта группа привыкла к бессовестной назойливости Джули.

— Я совершенно здорова. Это личное дело, — сказала Камилла таким тоном, что разговор был окончен.

Джули издала кряхтящий звук, который свидетельствовал о том, что разговор не окончен.

— Теперь, я уверена, что у вас у всех чешутся руки от теорий, которыми вы хотели бы поделиться со своими коллегами, а мне есть что обговорить с мистером Кэссиди, так что если нет других неуместных вопросов...

— Подождите, — сказала миниатюрная блондинка рядом с Грейс. — И это все? Мы еще не поговорили о следующем выпуске, о темах на статьи, а в редакцию пришло около миллиона писем благодаря той статье о ботоксе, и...

Камилла подняла руку.

— Мистер Кэссиди проведет встречу в понедельник утром, чтобы обсудить все это, Дана.

Алекс никак не отреагировал, хотя внутри у него все сжалось. Он согласился на это только потому, что предполагал, что это будет номинальная должность — способ заставить высшее руководство чувствовать себя комфортно в отсутствие Камиллы. Она ведь не ожидала от него, что он будет главным в этом эстрогеновом кошмаре? У него был свой журнал, о котором нужно было заботиться, подружка, которая могла бы продержаться дольше двух месяцев, и...

— Кэссиди, — огрызнулась Камилла.

Он с ужасом понял, что встреча действительно закончилась. И что все смотрят на него со смесью негодования и любопытства. И, конечно, одна ледяная королева вообще на него не смотрела.

Это было прекрасно. Просто прекрасно.

Алексу приходилось переживать и не такое.

Начиная с той ночи, когда его любимая невеста сказала ему, что не хочет выходить за него замуж.

Глава 3

— Эмма, можно тебя на минутку?

Эмма подняла глаза от своего монитора. Она и другие девушки из отдела Любви и Отношений были в своей обычной «зоне» перед обедом. Это было одно из немногих времен суток, когда они откладывали болтовню и сплетни, чтобы заняться работой.

Она сняла наушники и посмотрела на Камиллу.

— Конечно. Сейчас?

Камилла взяла за правило регулярно встречаться со всеми своими старшими обозревателями один на один, но у Эммы это было запланировано на понедельник, а сегодня была среда. Это никогда не было хорошим знаком, когда их начальница отступала от плана.

— Это будет быстро, — сказала Камилла, прежде чем ее голова скрылась за дверью.

Эмма сняла очки, которые она использовала при работе за компьютером, и потерла глаза.

— Это не будет быстро. Это никогда не бывает быстро.

— Слова моей подружки(выражение thats what she said, не имеет аналога на русском, более приближенное трактование, когда кто-то говорит что-либо, что можно интерпретировать в пошлом смысле. В данном случае Райли отвечает за темы секса, поэтому и была сказана эта фраза. Также оно использовалось в ситкоме «Офис»), — пробормотала Райли.

— Эта фраза не совсем подходит в данном контексте, Рай, — рассеянно сказала Джули.

— Эта фраза подходит в любом контексте, — ответила Райли.

— Эй, Эмс, может, ты сможешь узнать все изнутри, — сказала Грейс, откинувшись в кресле, когда Эмма встала и потянулась. — Я умираю от желания узнать, что это за академический отпуск. Целых три месяца?

— Я не могу спросить, — сказала Эмма, направляясь к двери. — Она сказала, что это личное.

— Верно. Что переводится как «любопытно», — сказала Джули, затягивая волосы в хвост.

— Я посмотрю, что можно сделать, — Эмма ткнула пальцем в сторону своего ноутбука. — И не трогайте мои правки. Я знаю, что это кто-то из вас пытался тихонько вставить слово «член» в мой последний заголовок.

— Мм, да. Потому что тебе нужен член, — сказала Райли.

— Я хочу, чтобы вы знали, что у меня был член... на прошлой неделе, — сказала Эмма. — Нет, в прошлом месяце. Наверное...

Три ее подруги посмотрели друг на друга, и хотя их общие взгляды были скорее добродушными, чем означали бедная Эмма, он не остановил раздражение, которое охватило её.

Эмма была счастлива, что ее подруги все блаженствуют со своими до боли красивыми мужчинами. Правда.

Но это не означало, что они должны заманивать ее в свой маленький клуб. Эмма уже пробовала «долго и счастливо» и знала, что каждая женщина, ускакавшая в закат на белом жеребце, получала по морде от того же коня.

Она попробовала. Получила. И пошла дальше.

Эмма помахала своим подругам, а затем направилась к офису Камиллы. Офис Шпильки был энергичным даже в самые скучные дни, но сегодня здесь было очень оживленно. Камилла Бишоп была практически самим учреждением не только в Шпильке, но и в Нью-Йорке.

Смена руководства, даже временная, заставила людей щебетать о теориях и прогнозах.

Один шумный шепот особенно привлек ее внимание.

— Представляете, каждую неделю отчитываться перед Алексом Кэссиди? Он великолепен. Интересно, он не женат?

— Нет, — тихо ответила Эмма. Она знала, что он с кем-то встречается, несмотря на то, что девушки из Шпильки странно относились к упоминанию отношений Кэссиди при ней в соответствии с каким-то неуместным девичьим кодексом. Конечно, Эмма никогда не рассказывала своим подругам о том, что произошло между ней и Кэссиди... не всю историю.

На самом деле, если бы Эмма захотела, она бы сошла в могилу так, чтобы никто не знал об их истории. Но она думала, что такие большие секреты не должны оставаться секретами. Прошло всего несколько месяцев, прежде чем все узнали, что она и Кэссиди когда-то были помолвлены.

Тем не менее, даже Райли, Грейс и Джули не знали всего. Пока нет. А может, и никогда.

Эмма поняла, что хуже, чем думать о разбитом сердце, может быть только разговор о нем. Делало ли это ее немного одинокой?

Возможно.

Но одиночество было лучше, чем боль.

Нью-Йорк должен был быть достаточно большим городом, чтобы и она, и Кэссиди могли сосуществовать, не взаимодействуя друг с другом, но каким-то образом они оказались не только на работе в одной компании, но и в одном круге друзей.

Они избегали друг друга, насколько это было возможно, но поскольку свадьба Джули была не за горами, а свадьба Райли — сразу после нее, она знала, что у них будет пара моментов, когда они встретятся лицом к лицу.

И это было до того, как она узнала, что будет подчиняться ему как своему начальнику.

Боже, помоги ей.

Эмма постучала в дверь Камиллы.

— Босс?

Камилла подняла взгляд от своего мобильного телефона и пригласила Эмму войти.

— Проходи. Садись.

Эмма села в кресло напротив Камиллы, ее взгляд ненадолго задержался на панорамном виде Центрального парка и горизонта города. Для девушки из пригорода Шарлотты, Северная Каролина, вид Манхэттена никогда не надоедал. Во всяком случае, пока.

— Ты выглядишь... гламурно, — сказала Камилла, когда Эмма скрестила ноги и тщательно следила за тем, чтобы ее короткое атласное платье не задралось.

— Долгая история, — сказала Эмма. Хотя у ее подруг были легкие отношения с Камиллой, Эмма была новичком в группе — новичком в Шпильке — и она не была достаточно уверена в своем положении в компании, чтобы разглагольствовать.

Не то чтобы Эмма была из тех, кто когда-либо разевал рот. Она была скорее из тех, кто относится к типу людей «живи и дай жить другим».

Это была естественная эволюция для человека, выросшего с сестрой-близнецом, у которой было более чем достаточно характера для них обеих. И если говорить о ее близнеце, Эмма не сомневалась, что южная красавица Дэйзи, увидев нынешнее растрепанное состояние Эммы, была бы в восторге.