Признание этого мужчины

— Бл*ть!

И это слово скрепляет сделку. Он уже перешел точку возврата, поэтому я пользуюсь случаем, сильнее дергаю его за волосы и подтягиваюсь, чтобы вонзить зубы в его блестящее от пота плечо в попытке подавить свой крик освобождения и поощрить его. Это работает, как я и предполагала.

— Бл*ть, бл*ть, бл*ть! — Джесси входит в меня все сильнее и быстрее, зарываясь лицом мне в волосы. — Сейчас, Ава!

Со мной покончено. Я разжимаю зубы на его плоти и присоединяюсь к нему в безумном забвении грубого, плотского удовольствия, обнимаю его за шею и приподнимаю бедра, чтобы встретить последний точный толчок.

Джесси аккуратно опускается на меня, но медленно вращает бедрами, покусывая мою шею сквозь затрудненное дыхание.

— Пожалуйста, уволься, — умоляет он. — Тогда мы действительно можем оставаться такими вечно.

Я не могу пробудить свои голосовые связки, кроме как пробормотать какое-то возражение, что я и делаю, усиливая давление рук на его шее.

— Это было «да»? — Он облизывает соленую кожу моей щеки и губ. — Скажи «да».

— Нет, — выдыхаю я.

— Упрямая женщина. — Джесси чмокает меня в губы и перекатывается на спину, чтобы ему было уютно внутри меня, а мне удобно на нем. — Нам нужно обновить наши клятвы.

Я хмурюсь и делаю паузу, чтобы набрать в легкие достаточно воздуха и сформировать предложение.

— Мы еще и месяца не женаты.

Мои бедра сжимают, и я напрягаюсь, но затем наблюдаю, как его глаза скользят по моему животу, и его предупреждающий взгляд превращается в улыбку, когда он перемещает свои угрожающие руки на крохотную выпуклость и начинает ласкать ее.

— Да, меньше месяца, а ты уже забыла значительную часть своей клятвы.

— Добавь к этому свою часть с «повиноваться». — Мне удается произнести эти слова просто отлично. А также поднять отяжелевшие руки и обхватить ладонями его шею.

Он притворно задыхается, отпускает мои руки, обхватывая своими большими ладонями за шею меня. Мы готовы придушить друг друга.

— Кто победит? — спрашивает он, оказавшись со мной нос к носу.

— Ты.

— Правильно, — соглашается он. — Я хочу пить.

Слегка встряхиваю его за шею, заставляя рассмеяться.

— Я принесу воды.

— Ты не можешь выбирать, когда исполняешь свои супружеские обязанности. — Он сталкивает меня со своего распростертого тела и слегка приподнимается, чтобы отвесить шлепок по моей удаляющейся заднице. — Воды, распутница!

— Не торопи события, Уорд, — предостерегаю я, натягивая чашечки лифчика обратно на грудь и унося свою почти обнаженную фигуру на кухню.

— Даже не думай возвращаться сюда, пока я снова не увижу твою грудь, леди! — кричит он мне вслед.

С самой широкой улыбкой открываю холодильник и беру две бутылки воды. Прихватываю еще один предмет, который одиноко стоит на нижней полке. И снова ухмыляюсь.

— Ты что, не слышала меня? — оскорбленный тон Джесси — первое, что поражает мои уши, когда я снова появляюсь в огромном открытом пространстве пентхауса. Он пялится на мою грудь, прикрытую лифчиком.

— Слышала. — Я бросаю бутылки на диван и прячу свой сюрприз для Джесси за спиной.

Он все еще лежит на спине и с подозрением смотрит на меня зелеными глазами.

— У моей жены хитрое выражение на ее прекрасном личике. — Теперь глаза сужаются. Он медленно садится и прислоняется спиной к дивану, затем похлопывает себя по коленям. — И она что-то скрывает от меня.

Джесси тянется за спину и хватает бутылку с водой, делает большой глоток, прежде чем медленно завинтить крышку.

— Чутка хитрое. — Я понимаю его намек, и опускаюсь на него, он роняет бутылку и обхватывает мою задницу широкими ладонями.

— Никакого «чутка». — Одна из его рук оставляет мою задницу, но только на достаточное время, чтобы снова стянуть чашечки лифчика. Затем возвращается на место. — Что ты прячешь?

— Кое-что. — поддразниваю я, отодвигаясь в сторону, когда он пытается вытянуть шею, чтобы взглянуть. — Нет, — предупреждаю я, и он слегка фыркает, а затем откидывается на спинку дивана.

За спиной я отвинчиваю крышку с банки и вручаю ее моему богу, чьи любопытные глаза только что широко распахнулись от восторга при виде открывшегося перед ним зрелища.

— Контроль у меня, — ухмыляюсь я.

Его глаза расширяются еще больше, но на этот раз от возмущения.

— О, нет. Не в этом. Забудь об этом, ни за что, никогда. — Джесси пытается схватить банку, но я незаметным движением увожу ее у него из-под носа.

— Расслабься, — смеюсь я, толкая его обратно на диван.

Желание обнять его подавляет мою дразнящую жилку, когда я вижу, как по его лбу скользит озабоченная хмурая морщинка. Боже, я люблю этого мужчину. Эту закусанную нижнюю губу, когда он наблюдает, как моя рука медленно движется к банке, и мой палец исчезает в глубине липкой массы. Я в самом деле морщусь, когда палец с хлюпаньем выныривает обратно, от отвращения при виде огромной капли на указательном пальце.

— Не дразни меня этим, детка.

Глаза Джесси прикованы к моему пальцу с арахисовым маслом, и следуют за ним, когда я опускаю каплю и размазываю ее по соску. Ужасно холодно и противно, но выражение полного восторга, которое только что появилось на лице моего негодяя, является достаточным стимулом для того, чтобы стерпеть.

Его глаза скользят по моим.

— Упс, — ухмыляюсь я, когда его голова неторопливо движется вперед, медленно и небрежно, что абсурдно, потому что я знаю, он умирает от желания вылизать все дочиста, и не только потому, что хочет взять мою грудь в рот.

Счастливый гул заставляет меня хихикать и извиваться под его горячим языком.

— Святое гребаное дерьмо. — Он кружит языком по соску, устраивая совершенно невероятное зрелище, прежде чем откинуться назад и облизнуться. — Не думал, что может быть вкуснее. Еще.

Ухмыляясь, как идиотка, снова погружаю палец в арахисовое масло. Поднимаю палец вверх.

— Сэр, какую грудь вы предпочитаете, правую или левую?

С искаженным в раздумьях лицом Джесси переводит взгляд с одной груди на другую.

— У меня нет времени. Шлепните на обе.

Я смеюсь, но выполняю срочный приказ, и едва успеваю убрать палец с первой груди, рот Джесси снова оказывается на мне.

— Не выпрыгивай из боксеров, бог. — Утыкаюсь носом в его волосы, когда он атакует мою грудь и кусает за сосок. — Ай!

— Сарказм, леди.

— Вкусно?

— Я больше никогда не буду есть это по-другому, так что теперь тебе придется бросить работу, потому что мне нужно, чтобы ты была доступна для облизывания, когда мне заблагорассудится. — Его нос запачкан в масле, и я тут же наклоняюсь, чтобы облизать его. — Думал, ты ненавидишь арахисовое масло?

— Да, но я люблю твой нос. — Целую его в кончик и возвращаюсь на свое место. — Ты сделаешь кое-что для меня?

Выражение его лица значительно меняется. Он снова насторожен, но на этот раз я ничего не скрываю, только мольбу, которую он скоро услышит. Он немного расслабляется и гладит меня по бокам.

— Чего ты хочешь, детка?

— Хочу, чтобы ты сказал «да», прежде чем я спрошу, — требую тихо и очень неразумно, но мы уже обсуждали это раньше, и я ничего не добилась.

— Ты пыталась меня умаслить. — Уголки его губ приподнимаются, и я раздраженно морщусь, ставя банку рядом с нами.

— Дерьмовая шутка.

— Подними банку обратно, леди. — Он больше не улыбается. — Мы еще не закончили.

Закатываю глаза, снова макаю палец и размазываю по соску.

— Счастлив?

— В восторге. — Сосок становится чистым в мгновение ока. — А теперь говори, чего хочешь.

— Ты должен сказать «да», — не отступаю я, абсолютно не веря в свою стратегию. Даже если он скажет «да», вскоре откажется от этого, если захочет.

— Ава, — вздыхает он. — Я ни на что не скажу «да», не зная, на что соглашаюсь. Точка.

Я надуваю губки.

— Пожалуйста, — растягиваю слово и засовываю свой только что покрытый маслом палец ему в рот.

— Ты очаровательна, когда дуешься, — бормочет он. — Просто скажи.

— Я хочу, чтобы ты отменил членство Сэма и Кейт в «Поместье», — выпаливаю быстро и задерживаю дыхание.

Я отчаянно нуждаюсь, чтобы Джесси помог мне в этом. Сэм и Кейт, похоже, достигли важного момента в своих отношениях, и я надеюсь, что они поговорят, но без соблазна «Поместья» у них гораздо больше шансов. Я готовлюсь к одному из наших деловых разговоров, но этого не происходит. На самом деле, ничего не приходит. Он не насмехается и не отказывается. Просто смотрит на меня с легкой улыбкой.

— Хорошо, — он пожимает плечами и ныряет в банку пальцем, размазывая массу по моей груди.

— Что?

Я в полном замешательстве, мне даже не нужно было превращаться в искусительницу.

— Я сказал «хорошо». — Он снова на моей груди, в то время как я смотрю вниз, на его затылок.

— Правда? — Мне бы выразить признательность, а не сомневаться в его разумности.

Идеальное улыбающееся лицо появляется в поле зрения, и его ладони обхватывают мои щеки.

— Сэм уже отменил членство.

Я ахаю.

— А я думала, ты, наконец-то, делаешь то, что тебе говорят.

Я должна была знать лучше, но мое недовольное состояние не умаляет счастливого осознания того, что Кейт и Сэм будут поддерживать обычные отношения. Я в восторге.

Джесси встает и в одно мгновение укладывает нас обратно на диван.

— Я всегда делаю то, что мне говорят. Иди сюда.

Банку забирают из моих рук и ставят на пол рядом с диваном, а затем меня притягивают к его груди.

— Обнимашки, — удовлетворенно выдыхает он.

Я недоверчиво фыркаю, прежде чем уткнуться носом ему в шею и возобновить свое обычное скольжение кончиком пальца по его шраму.

— Тебе тепло? — спрашивает он, переплетая наши ноги и обнимая меня сильными руками.

— Мммм. — Вздыхаю и закрываю глаза, наслаждаясь каждой частичкой его красоты: его ароматом, его прикосновениями, его сердцебиением и его телом.

С каждым моим пребыванием на седьмом небе под названием Джесси, я все больше и больше люблю на нем нежиться.

Глава 30

Мой сладкий сон прерывает кашель. По крайней мере, это звучит как кашель, но ни мой мозг, ни тело еще не готовы встретить новый день, поэтому я отмахиваюсь от хриплого кашля и вжимаюсь глубже в твердое тело подо мной.

Вот, снова этот звук, и его становится трудно игнорировать. На самом деле, он чертовски раздражает. Приоткрыв один глаз, первое, что вижу, — безмятежную красоту Джесси. Раздражение стихает, и я тянусь, чтобы почувствовать, какой он на ощупь спустя третий день без бритья.

Опять кашель. Не задумываясь, поворачиваюсь, чтобы отыскать источник шума, выставляя напоказ свою наготу, и вижу… Кэти.

— Вот дерьмо!

Плюхаюсь обратно на грудь Джесси, от резкого движения он пробуждается.

— Джесси! — шепчу, будто так она меня не услышит. — Джесси, проснись!

Он улыбается, прежде чем открыть глаза, и его блуждающие руки обхватывают мои ягодицы и сжимают в знак признательности моему голосу.