Отчуждение

Глава 10

Небо хмурится и чего-то ждет, плотно укрывшись ото всех жутковатыми серыми тучами. Некоторые прохожие быстро перебирают ногами, стремясь вовремя попасть под какую-нибудь крышу, а некоторые наоборот неспешно прогуливаются мимо, предвкушая дождь. Я не отношусь ни к тем, ни к другим, скрестив ноги, сижу на остановке без единой мысли в голове.

Ветер шумно треплет кроны деревьев, а дождь все никак не начнется, словно ждет, когда же я уже наконец определюсь с направлением, выйду из своего укрытия и побегу, и вот уже тогда… В угоду ему я поднимаюсь и плетусь домой. Дождь роняет мне на голову увесистую каплю, но я продолжаю безучастно наблюдать за тем, как по тротуару идут вперед мои ботинки. Капля злорадно скатывается мне на нос и, чуть задержавшись на кончике, падает под ноги. Ну чего тебе? Поднимаю лицо к небу, вдалеке раздается ругательный удар грома. Ну ладно, поспешаю. Делаю вид, что мне не все равно и перехожу на бег, но до подъезда успеваю промокнуть до нитки, как дождь и хотел.

Надеюсь, небо довольно, потому что я не очень. Не могу вспомнить, какая нелегкая вообще понесла меня на улицу. И что я вообще там делала? Кроме того что бессмысленно бродила по улицам и купила сыр?

Выкатив из пакета на стол свою одинокую покупку, смотрю на нее как на говорящую лягушку. Только такую, которая при этом молчит и ничего не объясняет.

На почту приходит сообщение от охранной фирмы. Они, доблестно размахивая постановлениями и договорами, прорвались к серверу и устранили неполадки. Теперь они полностью владеют данными с камер и просят у меня только копию моего заявления в правоохранительные органы по поводу надругательства над дверью моей квартиры. Без него они не могут предоставить мне запись с камеры. Ну вот еще!

Злобно бурча, все-таки стаскиваю с себя мокрые шмотки и иду в душ. Джил дома нет, и в этом нет ничего такого. Но все равно меня гложет что-то, какое-то непривычное одиночество и пустота. Так и не помывшись толком, вылетаю из ванной и обыскиваю все щели. Но это невозможно! Микки нет абсолютно нигде!

Забывшись, вылетаю на лестничную клетку, едва прикрывшись полотенцем. Бегаю по лестнице, ищу повсюду, зову его, хотя даже если бы Джил его случайно выпустила из квартиры, мой кот не ушел бы далеко. Расцарапал бы дверь, телепортировался, но вернулся!

Уже в наспех одетом виде бегаю по соседям, из которых мне не открывает никто, бегаю вокруг дома, звоню Джил, допрашиваю на счет ее мужчин и не положил ли кто-то из них глаз на моего прекрасного плебейских кровей кота, вытрясаю из робота всю информацию, во сколько открывалась/закрывалась дверь, заставляю и его искать с тепловизором. Не верю роботу, сама ищу Микки в том числе в упаковках с хлопьями, в которые он бы даже не влез. И наконец в истерике звоню Гилу.

Вопреки моим ожиданиям, Гил не комментирует проблему, а просто приезжает ко мне и, мы вместе смотрим видео с камер в моем доме. Ему их предоставляют без особых проблем, в голосе представителя все той же охранной фирмы, даже чувствуется радость. Типа, что серьезные дяди так и узнали про их маленькую досадную, но вовремя решенную проблемку.

Согласно записи несколько часов назад из моей квартиры вышел некто, кто выглядел точно как я. В моей толстовке, которая сушится сейчас на спинке стула, в моих кедах, скинутых мною при входе, в спортивных брюках, которые сейчас заляпанные грязью валяются в корзине в ванной комнате. Моя блондинистая голова, в руках бело-голубая переноска Микки. В этой же одежде, но без переноски я возвращаюсь домой за несколько минут до того, как вылетаю на площадку в полотенце.

Я сама унесла Микки и не помню куда.

— Это ты? — зачем-то уточняет Гил. — Может, ты отвезла его к ветеринару или еще куда? Не вспоминается ничего?

Не вспоминается. Самое ужасное, что я не могу сказать, что этого точно не было. Мои воспоминания не просто в тумане, в них определенно есть пробелы. Я не помню, как проснулась сегодня утром, не помню, как выходила из дома. Пусто.

И что если в это время меня в моем же теле просто не было? Что если его всецело занял Он? Ну то есть не сам он, а некая зараженная им часть меня. Мое злое альтер-эго, незаметно угнездившееся и созревшее на дне моего сознания. Что если Он уже появлялся, делая надписи на двери и зеркале в моей квартире, скачивая фотографии на мой компьютер, которые теперь куда-то исчезли. Что тогда Он сделал с Микки? И что Он задумал сделать с Джил и другими девушками?

Гила мои подозрения только злят, но мне кажется, он допускает такую возможность. Особенно вспоминая его слова, что все, кто работал на Пилдика, рано или поздно сходили с ума.

— Поехали! — рычит Гил. — Проедемся по местам, где ты могла быть сегодня. Может ты его где-нибудь оставила случайно.

Пока мы спускаемся, звонит Мел. Она не хочет слушать, что мне некогда.

— Я предупреждала тебя! — плачет она. — А теперь Он забрал его! Он заберет всех, кто стоит между Ним и нами!

Она хочет, чтобы я немедленно приехала к ней, но я хочу искать Микки. Я прошу ее, снова позвонить психологу, если ей страшно, но она бросает трубку. Сама звоню ее психологу, но та занята и, судя по интонации, уже не горит таким желанием помогать нам как раньше. Ее можно понять.

— Держи, выпей это и на боковую, — Гил пододвигает ко мне чашку с чаем, как только я заканчиваю говорить по телефону с Джилли. Сестра останется на ночь у подруги, будут готовиться к экзаменам допоздна. За просмотром ужастиков и поглощением тонны всякой разноцветной дряни, конечно.

— Не боишься, что я придушу тебя подушкой во сне? — на полном серьезе спрашиваю я, сербая обжигающе горячим чаем с ромашкой. Так и не найдя моего несчастного Микки, Гил привез меня к себе, в свою холостяцкую берлогу.

— Да я, между прочим, в армии служил! — хорохорится он. — Мой сон чуток, а реакции молниеносны. Так что, если ночью твоей тщедушной тушкой овладеет маньяк-убийца, он будет немедленно нейтрализован.

Вымученно улыбаюсь.

— Для верности можем тебя связать.

— Ну уж нет! — дергаюсь я, едва не обварившись чаем. — Лучше давай ты запрешься от меня в ванной. Чтоб наверняка.

— Вот еще! — фыркает Гил. — Чтоб я от каких-то мертвых засранцев прятался?!

Ромашковый чай валит меня с ног, как лопата по голове. Утром просыпаюсь поздно, когда Гила уже нет. Зато на столе лежит булочка с запиской, что она, дескать, страстно желает быть съеденной полоумной блондинкой, которую вчера привел сюда хозяин. Булочка свежая пышная и с изюмом, так что ее желание исполняется незамедлительно, даже раньше, чем вскипает чайник. Попивая кофе, звоню Джил, но она не отвечает, так что приходится оставить сообщение.

После целой ночи нормального сна во мне море энергии и трачу я ее на повторный обход своего района, однако толку ноль. Вчера мы поставили на уши всех, кого могли, но сообщений тоже никаких. Не знаю, что еще можно сделать. Разве что вернуться домой и попытаться вспомнить, куда, черт меня подери, я вчера пошла. Попытаться повторить шаг за шагом свои действия.

Добравшись до дома, я поднимаюсь на свой этаж и обнаруживаю дверь в квартиру открытой.

— Джил? — срывающимся голосом зову я, хотя и так ясно, что она бы дверь так не оставила. На полу прихожей россыпь красных капель.

Я не особо уверена в реальности происходящего. В голове повис плотный кровавый туман, ощущаю запах крови повсюду, даже во рту этот мерзкий металлический вкус. Что-то беспрестанно жужжит.

Вещи раскиданы по квартире. Я ищу взглядом Микки, но его так и нет, хотя это, наверное, и хорошо. Учитывая обстоятельства, вряд ли можно рассчитывать увидеть его живым, а мертвым я видеть его не хочу.

Компьютер единственное, что стоит на своем месте, он включен и на мониторе высвечивается одна их тех странных фотографий Джил. Он повернут так, что ее можно увидеть прямо от входа.

Что-то продолжает назойливо жужжать.

В ванной комнате пусто и ничего не тронуто. В комнате тоже никого. Вещи не просто вытащены и брошены на пол, некоторая одежда изрезана, все, что могло быть разбито, валяется в осколках у стены. Простыни с кровати сдернуты, а в матрас воткнуты ножницы и все ножи с кухни. Кто бы это ни был, вся его ярость сконцентрировалась именно здесь.

Последней я открываю дверь чулана, именно оттуда раздается этот назойливый звук. Кухонный работ буквально вываливается наружу и тут же принимается за уборку. Похоже, он уже давно пытался это сделать, но не мог выбраться из-за заевшей дверцы.

— Остановись!

Робот не слушает меня, продолжая с маниакальной тщательностью тереть пол. Наткнувшись на валяющуюся на полу подушку, пытается запихнуть ее в мусор.

— Стоп! Отмена! — ору я, выхватывая у него мусорный пакет и поворачивая его лицом к себе. Робот продолжает игнорировать меня, отъезжает назад и едет в чулан за новым пакетом. Пытаюсь связаться с ним с помощью манжеты, но также не выходит.

Робот выезжает обратно в комнату с ведром.

— Мешки для мусора закончились, — рапортует он на ходу. — Или ты, или она.

Робот поднимает с пола декоративную миску, подвисает на секунду и ставит ее обратно на журнальный столик. Столик накренен, и миска скатывается вниз. Робот собирается снова ее поднять, поворачивается и видит оставленные им же следы на полу. По ним иду в чулан. Там возле опустевшего рулона с мешками смазанная лужица крови.

— Или ты, или она, — повторяет робот у меня над ухом и пытается отодвинуть меня, протягивая вперед тряпку.

— Железяка ты офигевшая! — придерживая его коленкой, я добираюсь до спрятанной на корпусе кнопке и вырубаю его наконец. — Что ты сказал? — зачем-то переспрашиваю, хотя он и во включенном виде меня не слышал.

Снова набираю номер Джил, но только для того, чтобы оставить еще одно сообщение, невразумительное и истеричное. Не могу иначе, паника напрочь забивает любые другие мысли. На экране компьютера, словно чтобы окончательно добить меня, начинает мелькать надпись: “Или ты, или она. Или ты, или она. Или ты, или она.” И обратный таймер, отсчитывающий тридцать с чем-то минут.

В полнейшей уверенности, что Он добрался до моей сестры, я выбегаю на улицу и ищу автотакси, забиваю Его старый адрес и мучаюсь на переднем сиденье всю дорогу. Едем до места тридцать две минуты и двадцать шесть секунд. Мне даже на часы смотреть не надо, таймер продолжает мигать у меня в голове.

Спотыкаясь, бегу от машины к знакомой выпачканной краской двери. Толкаю ее и словно ныряю в тяжелую атмосферу Его дома. Коридор такой же узкий и давящий как мне запомнился. Вдалеке мелькает Его высокая сутулая тень.

Вопреки всем своим инстинктам бегу к Нему. Дверь в Его комнату распахнута, я влетаю внутрь и застываю на месте. Из меня вырывается короткий сдавленный крик.

— Тщ! — призывает к тишине Его тень.

На полу перед дырой в стене следы крови. На этот раз очень много крови. Как будто кого-то подволокли к стене и с трудом протолкнули вниз. Края лаза все в крови, рядом беспорядочные и смазанные кровавые отпечатки пальцев и ладоней, как будто кто-то отчаянно сопротивлялся силе, затягивающей его внутрь.

Шорох, удар и темнота.

Темнота, духота и боль. Голова раскалывается, зато исчезла та пелена страха и чужих сбивающих с толку мыслей. Мое сознание снова полностью принадлежит мне, и мир стал более четким. Правда, я совсем ничего не вижу, зато в остальных своих чувствах я полностью уверенна, на сто процентов реальные ощущения.