Побывальщины

Оморочница

Бабушка родилась в начале прошлого века на хуторе в многодетной семье.

Хозяйство было большое. По мере возможности и сил работали все, и взрослые, и ребятня.

Праздники отмечали весело и шумно - собиралась родня, приезжали гости. Всех угощали от души, много танцевали и пели. Ближе к вечеру, с наступлением темноты, принимались друг дружку пугать - пересказывали страшные сказки да былички. Тёплые воспоминания о том времени бабушка пронесла через всю жизнь и охотно делилась ими со мной. Рассказывала она не только о житье-бытье, но и об удивительных, порой необъяснимых случаях, произошедших с ней в реальности. И таких историй было довольно много.

Бабушка сильно не любила луну. В новолуние старалась на неё и вовсе не смотреть, да и мне запрещала, приговаривая при этом:

- Ну её, окаянную, от греха подальше. Не заметишь, как весь ум перевернёт! Полная луна, сытая, разомлевшая, безопасна. А эта – голодная! Только попадись ей!

Что значит голодная - толком не объясняла, повторяла лишь, что полная луна разом человека изменить может. Не внешне - только внутри. Надорвёт такая душу да вытянет жИву, выпьет до капельки, до самого донышка.

В оборотней бабушка совсем не верила.

Говорила, что нет такой магии, которая может человека зверем обратить. Есть лишь нездоровые люди – вроде одержимости у них, когда ощущают себя животным и повадки соответствующие проявляют.

Есть и другие – те, кто вправду оборачиваться способен. Только не физически, а, опять же, внутри, когда человеку открываются иные возможности. И начинает такой иначе чувствовать окружающий мир, воспринимать звуки и запахи как животное, и для всех таким животным и выглядит! Называется умение это отвод глаз. Для него знания нужны особые и практика, способность слышать природу.

Анна, родственница-бобылка, которая прижилась в бабушкиной семье, была простой безграмотной женщиной, но при этом владела удивительной и опасной практикой - могла проникать в разум животных и управлять ими. Да так, что животное полностью попадало под её волю. Этому научила Анну тётка. А ту – прабабка. Была она оморочницей, могла запросто мысли спутать, любого себе подчинить да наслать морок.

Про способность эту удивительную - первая из бабушкиных историй.

Раз, в Святочную неделю, взрослые и старшие ребята уехали к родне. На хуторе осталась малышня да Анна, чтобы за ними приглядывать. В отсутствие родителей детишки расслабились, заигрались допоздна. Анна при них сидела, одёжку штопала.

И вот ночью постучал кто-то в окно. Дело в общем привычное. Через хутор многие странники проходили. Кто переночевать просился, кто просто поесть.

Но в тот раз Анна не торопилась открывать. Всем примолкнуть велела, задула споро свечи да прислушалась. Вскорости стук повторился и зачастил от окна к окну. Поначалу лёгонькое постукивание было, робкое. После - усилилось, наддало.

Верочка, бабушкина близняшка, слюбопытничала - потёрла в уголке стекло и в дырочку глянула.

Видит - бабка незнакомая. Да страшенная такая! Кожа на лице чёрная, бугристая, а глаза белые, будто незрячие. Надвинулась к окошку близко-близко и скалится.

Верочка в крик! Едва её Анна успокоила. Обняла покрепче да давай читать что-то, повторять без конца. Не молитву, нет - совсем уж непонятные слова.

Не открыли той бабке двери, не пустили в дом. Так она до утра по окошкам стучала, всё пугала ребятню. И собаки ни разу голоса не подали - забились куда-то, попрятались.

Утром стихло всё. И когда посмотрели – не нашли под окнами бабкиных следов! Чистый нетронутый снег лежал, ровнёхоньким покрывалом.

Расставила тогда Анна по окнам плошки, ссыпала в них свячёный мак, траву особенную добавила да соль четверговую. Приготовления сделала - мало ли что. Только всё без толку оказалось. К вечеру опять явилась страшная бабка - скрюченная да горбатая, в руках мешок. Снова принялась под окнами блуждать да стучаться. Стукнет и ждёт, авось впустят.

Страшно ребятишкам опять, не спят, хнычат. Уже молитву завели, в уголке под образами в уголке поклоны клали. Бабка же знай стучит – да сильнее, чем в прошлый раз, злее!

Маленькие в рёв ударились, Анна их как-то отвлечь пытается - напевает что-то, внимание с бабки на себя перетягивает. Так до утра и дотянули.

На третью ночь пробралась старуха в сени!

Как – непонятно. Услышали только, что наружная дверь хлопнула с силой, хотя на крепкой задвижке была. Застучали по полу шажочки. И заскреблось, забормотало что-то совсем близко.

Пришлось тогда Анне своё умение применить – обняла каждого из детей да сказала, что уведёт бабку подальше от дома. Им же велела сидеть тихонечко, за дверь не соваться, до утра никому не открывать. И её саму не впускать, если до рассвета возвернётся.

После стала на четвереньки, голову опустила, замерла...

Бабушка вспоминала:

- Сколько так она простояла, не скажу.Не поняли мы, время тогда по иному текло. Из сеней-то в дверь билось уже, да сильно так! Думали, что совсем с петель вышибет. Собрались мы возле печи, обнялись, дрожим. Настенька, младшенькая, поскуливать принялась, я ей рот рукой зажимаю.

Вот и не сразу заметили, что нет Анны. Вместо неё - птица сидит, вроде сороки! Хвостом повела и шасть к двери. Остановилась и косит на нас, клювом водит. Верочка, та посмелее всех была, подошла, приоткрыла чуть дверь, перекрестившись. Птица и скользнула в щёлочку.

И загрохотало в сенях! Покатилось что-то. Зазвенело. Запричитал детский голосок, заплакал, помощи просить стал. Да жалостно так, горько. А в ответ птица застрекотала - яростно, громко.

Не стали мы смотреть, что там творится, лишь плотнее прижались друг к дружке. А как стихло всё - нас сон сморил, на полу придремнули до утра.

Вернулась Анна лишь с рассветом. Усталая да потухшая. Сказала, что не вернётся больше та бабка. Молчать нам велела, никому не рассказывать про то, чему свидетелями стали.

Маленькие, что с Анной тогда оставались, толком и не поняли ничего. Мы же с Верочкой обещание дали. Да только любопытство-то не пересилишь – пристали после, расскажи да объясни.

Вот тогда и поведала вскользь Анна про умение, что от тётки досталось. Про то, что сама пугается иногда этой своей способности и старается без нужды не применять.

Почему она птицей перед нами предстала, как с бабкой смогла справиться, что за нечистая к дом пролезть пыталась - не знаю. Анна немногословна была, ничего больше не стала объяснять.