Побывальщины

Ветряк

Хутор, в котором жила многочисленная бабушкина родня, находился в степном краю.

Мельницы там в основном строили ветряные - ветряки. Некоторые помещались на окраине поселений, а иные ставили далеко в степи, в безлюдных местах. Считалось, что на удалённых мельницах работа ловчее ладится, потому что помогает мельнику неведомая таинственная сила.

Мельница, о которой рассказывала бабушка, находилась возле соседнего хутора, и подводы с зерном отправляли именно туда. Поверье о том, что на мельнице не должны находиться женщины и дети, не соблюдали, частенько брали с собой ребятню.

Своё первое впечатление от мельницы бабушка описывала так:

- Мельница та была, что диковинный деревянный дом! Огромный, высокий, на широкой каменной ноге. Крыша треугольником, а позади лёгкие крылья-лопасти.

Мельница виделась ей сказочным чудо-теремом, где зерно превращается в муку.

Ребятишкам подобные поездки были в праздник. Вокруг грудились подводы, кипела жизнь! Кто-то разгружал мешки с зерном, кто-то таскал в телеги припорошенные мукой тюки. И всё - под несмолкающие разговоры, шутки, смех. Народ встречался на мельнице со знакомыми, узнавал новости. Такой получался особый сход.

На мельницу ездили не только за мукой, но и за маслом. Бабушка рассказывала, что гнали тогда его из семян льна и репейника, называли постным.

В большие церковные праздники мельница не работала. Тем, кому выпадала срочная надобность в муке, приходилось добираться несколько часов до дальнего ветряка. Ехали с опаской – уж очень много страшных небылиц рассказывали о том месте.

Старая и ветхая мельница работала справно, хозяин же её путался с нечистою силой - ходили у него в помощниках мельничный да шишига.

Мельничный работал. Шишига же только мешалась и пакостила - невидимая для всех, крутилась рядом, защипать могла непонравившегося человека, муку рассыпать из мешка, спутать лошадям гриву, чтобы плутали на обратном пути.

Рассказывали, что в безветренные дни крутились лопасти колеса, продолжала молоть мельница. Всё потому, что старый мельник совершал особый обряд - собирал муку, осевшую на стенах, да набрасывал горстями на лопасти, приговаривая особый заговор.

Чтобы ненароком не захватить домой чего нехорошего с того ветряка, по возвращении телеги и мешки очищали обрядом – кадили ладаном, окуривали дымом трав, читали особые молитвы.

Как-то, дожидаясь своей очереди, переругались на той мельнице мужики. И уже дома обнаружили в мешках не муку – песок! Приехали на разборки к ночи, а мельница тихо стоит, не работает. Они к дверям, а тех нету! Туда-сюда - не смогли найти вход! Кричали, мельника звали, вокруг ходили – всё без толку. А когда, разозлившись, стали в стены колотить – выглянул оттуда кто-то белый, вытаращил красные глаза да послал их нутряным голосом по матушке. Они и рванули!..

Божились после, что существо прямо из стены вышло. Страшное, огромное! Не иначе то мельничный был, так они говорили.

Работники с хутора, случалось, тоже ездили на дальнюю мельницу, но детей с собой взяли только однажды. И то не всех, а старших мальчишек, чтобы на месте пособили.

Выехали в ночь и добрались рано, ещё до восхода солнца. Мельник к ним не вышел, но мельница работала, скрипели лопасти: торк-торк-торк…

Решили обождать маленько, задремали.

Мальчишкам же совсем не спалось.

Степь кругом, темень. И монотонный нескончаемый звук – торк-торк-торк… торк-торк-торк…

Не успокаивает, наоборот нагоняет всё больше жути!

Лёнька – бывалый уже, сухотника повидал и во всё верит. А Тимка – помладше, рассказами брата впечатлён, каждого шороха боится. Прижались друг к дружке, тихонько лежат.

И видят, как движется издали, из степи белый вихрь! Столбом до неба поднимается, бесшумно несётся, быстро. Долетел до мельницы и схлопнулся, а на его месте остался неповоротливый кто-то, приземистый, словно мукой белой обсыпанный! В двери постучал, а из-за них визгливым женским голоском как заругаются, как забранятся! После уже приоткрылась створка, впустили существо.

Пацаны, сами не свои от страха, хотели мужиков растолкать, чтобы уехать поскорее. Да те вскорости сами проснулись. А тут уже и мельник вышел – жестом велел мешки разгружать. Пришлось всем за работу браться.

Уж так хотелось Лёньке с Тимкой рассказать старшим про увиденное, но до дома дотерпели, смекнули, что лучше до поры о том промолчать. Послушали после, посмеялись. Анна же велела о том не болтать - так всем спокойнее будет.