Смертельный аукцион

4

Всю оставшуюся ночь супруги Кавендиш провели без сна. Больше они не слышали ни шёпота, ни голосов, ни постукиваний. Они просидели в спальне с пистолетом наготове, пока за окном не задребезжал рассвет. Тишина отступала привычными звуками пробуждения. А вместе с ней уходил и страх.

Когда они решили спустится вниз, то увидели тот же разгром, что и прежде. Но не это заставило их вздрогнуть.

Красный огонёк системы сигнализации горел себе как ни в чём не бывало.

Грабители никак не могли войти, значит, всё это время они пребывали в доме. Но картина всё так же висела над камином. Почему же они ломились в спальню наверху? Может, это Поппи и Уинстон решили их так напугать?

Проглотив ужас вместе с согревающим бренди из уцелевшего бара, Гилберт решил снова ехать в полицию.

– Ты же не оставишь меня здесь одну? – Обеспокоенно взмолилась Елена, наблюдая, как муж торопливо натягивает брюки. – А вдруг они вернуться?!

– Почему бы тебе не позавтракать в женском клубе, пока я буду решать эти вопросы? Там ты будешь в безопасности, а я вызову клининговую компанию. Они всё здесь приберут.

Оставив ключ от дома для внештатной прислуги, с которыми Кавендиши годами имели дело, под одной из статуй на крыльце, супруги заперли дверь и поспешили покинуть особняк, который только недавно казался им тихим пристанищем.

Гилберт подробно изложил сержанту Кольту о ночных происхождениях, внимательно следя за каждым завитком его беспорядочного почерка, которым тот записывал показания. Сержант пообещал вечером послать человека снять отпечатки пальцев, а к ночи выставить охрану по периметру. Служанка и дворецкий были объявлены в розыск. Ориентировки уже украшали здания и табло города.

– Вряд ли теперь они вас побеспокоят, мистер Кавендиш, – со всей уверенностью заверил сержант. – Сейчас их главная цель – скрыться с полицейских радаров. Но вас всё равно будут охранять мои лучшие люди.

За такую хорошую работу Гилберт не пожадничал накинуть к скромной зарплате сержанта несколько тысяч.

Гилберт поблагодарил полицейского, но на слово верить не стал. Мало ли кто ещё позариться на бесценное приобретение. Его всё ещё трясло после ночного происшествия, поэтому после полицейского участка он решил отправиться прямиком на работу, чтобы хоть чем-то занять мысли.

Пока муж уткнулся носом в финансовые бумажки, Елена смаковала третий бокал мартини и погружалась в сплетни женского клуба. Слова еле долетали до неё и окутывали эхом вместе с дымком тонких сигарет. Голоса напоминали Елене шёпот, звучащий по ту сторону слетающей с петель двери. Она была уверена, что умрёт этой ночью.

Погрузившись в мрачные воспоминания, Елена не заметила, как Лидия Суини обратилась к ней.

– Дорогая…

Елена дёрнулась, будто её полоснули ножом, когда соседка тронула её ледяную руку.

– Джорджиана Сеймур принесла нам сенсационную новость. Вы с Гилбертом купили невероятно дорогую картину и отсчитали за неё целых… – Сказала Лидия, и все женщины за столом одновременно защебетали, будто им сыпанули плашку зерна.

– Вот это да!

– Невероятно!

Елена припомнила десять убийственно страшных лиц, запихнутых в дубовую раму, и потеряла последнее самообладание.

– Говорят, что её написал неизвестный художник. – Продолжала Лидия Суини, не видя испуг приятельницы. – А вы с Гилбертом знаете историю полотна?

Женщина сказала это таким вкрадчивым и таинственным голосом, что все дамы нависли над столом в ожидании очередной пикантной шумихи. Елена совсем пала духом, готовясь услышать нечто ещё более кошмарное.

– Фитц Сеймур навёл справки об этой картине и кое-что обнаружил.

– Что же?

– Не томи, Лидия.

– Нам не терпится узнать!

– Так вот. Поговаривают, что ей более двухсот лет. После того, как её впервые купил какой-то богатенький граф, картину то и дело выставляют на торги. А знаете почему?

– Ну же ну!

– Да просто эта картина, – Лидия понизила голос до раздирающего шёпота. – убивает!

Со всех сторон зазвучали ахи и вздохи – привычная реакция достопочтенных леди, когда они слышат нечто из ряда вон. Елена воздержалась от аханий, но побелела сильнее своих белоснежных перчаток. На ней было свободное платье, но даже оно не давало продохнуть. Будто невидимые руки давили на грудь, чтобы лишить её воздуха.

– Картина веками кочует от хозяина к хозяину, и всех их находят мёртвыми. Но чаще всего они просто исчезают. Имущество возвращается обратно на аукцион, и холст снова находит сумасшедших, готовых её купить.

Елена медленно поднялась на ноги, придерживаясь за край стола. Колени подгибались, рёбра раздирали тысячи сосулек, позвоночник ломался пополам. Ей нужно к Гилберту. Рассказать ему всё и избавиться от этой жуткой картины.

– Дорогая, ну что ты так забеспокоилась, – залепетала Лидия, и все дамы задорно засмеялись в ладошки. – Это же просто сказки!

Елена не ответила и выскочила из клуба, как ошпаренная. Но едва добежав до выхода, она рухнула в обморок.

Она-то знала, что некоторые сказки имеют свойство превращаться в кошмары.