История повторяется

Возможно, мама провела очередной пикет по освобождению домашних эльфов и в этот раз перегнула палку. С нее станется. Хотя о таком скорее написали бы в каком-нибудь «Магическом вестнике». «Скандальный еженедельник» же славился пикантными новостями о знаменитых волшебниках, по большей части выдуманными, а также обилием ярких колдографий, на которых во всей красе можно было разглядеть новый купальник какой-нибудь мисс Магическая Британия. И Роза, как ни старалась, не могла придумать, как ее мама могла быть связана с подобными вещами. Возможно, Стейси и Кэрол просто решили подставить ее, открыв страницы на какой-нибудь непристойной теме. Это объясняло смущение Малфоя, которое уже сменялось на его лице привычным презрением. Вот ханжа.

Он перехватил ее изучающий взгляд и резко закрыл журнал.

— Останетесь после уроков.

Вытянувшееся лицо Пьюси свидетельствовало о том, что он ожидал немедленной и более увлекательной расправы. Чтобы ему было не так грустно, Роза, возвращаясь на свое место, незаметно кинула ему за шиворот комок жаброслей. Эффект был предсказуемым, но от этого не менее замечательным. А самое прекрасное было то, что Малфой, ушедший в собственные мысли, не только не пожалел Пьюси, но велел ему заткнуться и не мешать остальным.

К сожалению, урок закончился на удивление быстро. И когда последние ученики покинули класс, Роза в очередной раз пожалела, что не умеет становиться невидимой. Судя по лицу профессора, ничего хорошего ее не ждало. Почти с минуту он изучал Розу. Роза в ответ изучала его. Если Малфой рассчитывал, что сможет ее переглядеть, то глубоко заблуждался.

— Я так понимаю, прочитав эту статью, вы обо всем догадались, — произнес он наконец. — Не могли не догадаться, с такими-то мозгами.

Если это и был комплимент, то в весьма сомнительной форме. Роза сжала губы, чувствуя, как на лице предательски проступает непонимание. Кажется, профессор истолковал ее молчание по-своему, потому что порывисто схватил журнал со стола и тут же положил его обратно.

— Кто бы мог подумать, что в том ресторане будут чертовы папарацци, — процедил он себе под нос. — Я подам на них в суд.

— Съемки на улице и в общественных местах не являются вторжением в частную жизнь, — не удержалась Роза. — А потому суд вы заведомо проиграете.

Судя по взгляду Малфоя, он прекрасно мог обойтись без этой информации.

— Такая же, как мать, — выдохнул он. — Грейнджер и пяти минут не могла просидеть, чтобы не сказать какую-нибудь умную вещь, которая никому не интересна.

Роза окончательно перестала понимать происходящее. Она готовилась к очередному выговору, возможно, еще одному походу к Макгонагалл и привычным беседам на тему «Что-мне-с-вами-делать-мисс-Уизли?», но никак не к странным откровениям Малфоя.

— Вообще-то моя мама всегда рассказывает что-то интересное, — произнесла она, пытаясь разрядить неловкую тишину, но тут же все испортила. — Просто у некоторых уровень интеллекта низковат, чтобы понимать такие вещи.

Мир точно сошел с ума, потому что в непроницаемых глазах Малфоя мелькнуло что-то похожее на улыбку. Роза думала, что он даже слова-то такого не знает.

В дверь кабинета громко постучали, и оба вздрогнули, словно их застали за чем-то неприличным.

— Профессор Малфой, — на пороге стоял худой домовик, державший в тонких ручках серого филина. — Ваша птица, сэр. Мы нашли ее возле входа в школу. Очевидно, кто-то сбил ее клыкастым фрисби.

— Это была не я, — мгновенно отреагировала Роза, потому что Малфой тут же бросил на нее подозрительный взгляд. — Я была на сдвоенном зельеварении, если вы не забыли.

К сожалению, это и впрямь было так. Малфой устало провел ладонью по лбу и направился к эльфу. Этого было вполне достаточно, чтобы Роза схватила журнал и наконец прочитала ту самую статью, которая уже час не давала ей покоя.

Текст был довольно скудным, изобиловал штампами и пытался подогреть интерес читателя, задаваясь вопросом, кто же стал новым избранником Гермионы Грейнджер. Большую часть разворота занимали колдографии. На каждой из них была мама, довольно счастливая, если судить по улыбке. Кое-где она даже смеялась. Роза прищурилась, пытаясь рассмотреть того, кто сидел рядом. К сожалению, ракурс был неудачным, и ее спутника почти везде скрывала пальма, стоявшая у входа в ресторан. Колдографу удалось запечатлеть лишь руку, которая то и дело поднимала бокал с вином. На безымянном пальце отчетливо виднелся крупный перстень со свернувшейся змеей в центре.

Резко отложив журнал, Роза уставилась перед собой.

Такого просто не могло быть.

Нет, серьезно?

— Это вы?!

Малфой, отвязывая письмо от раненого филина, нервно дернулся, когда Роза подбежала к нему и с размаху шлепнула журналом об стол.

— Вы что, ходили в ресторан с моей мамой?!

Сложно было сказать, кто казался более напуганным: филин, который чудом избежал еще одной травмы, или Малфой, который выглядел так, словно перед его носом только что взорвался Фантастический Фейерверк Джорджа Уизли.

— Перстень на руке, — Роза еще раз шваркнула журналом, и Малфой поспешно взял филина на руки. — Точно такой же, как у вас!

— Ты же сказала, что читала статью! — не выдержал он, забывая о привычном мисс Уизли. — И что уже все знаешь!

— Не надо приписывать мне свои слова!

Малфой выругался и сунул оцепеневшего от криков филина дрожащему эльфу.

— Отнеси его в больничное крыло, — буркнул он.

— Там лечат людей, а не птиц, — назидательно заметила Роза.

Ее голос наконец перешел с крика на почти нормальный тон. Однако внутри бурлило столько чувств, что она не знала, на каком остановиться.

Подумать только, ее мама встречается с этим… этим…

Роза перехватила взгляд Малфоя, красноречиво говоривший об огромном желании убивать.

— Не надо так на меня смотреть! Это не ваша мама начала встречаться с самым ужасным человеком в мире.

Малфой сжал челюсти. Но Розе было абсолютно все равно, оскорбила она его или нет. Сложно держать себя в руках, когда на голову сваливаются новости подобной степени ужасности.

— Мисс Уизли, покиньте мой кабинет.

Вот значит как. Капитуляция.

Она нахмурилась и потянулась за журналом, но профессор ее опередил.

— Подобные издания не предназначены для детей.

— Там моя мама. И я имею на эти фото больше прав, чем вы.

Роза почувствовала, как ее голос начинает предательски дрожать. Она как никогда была зла на профессора. За то, что он вечно придирался по всяким пустякам. За то, что наказывал всех, кроме студентов своего факультета. За то, что всегда имел такой самодовольный вид. И за то, что мама — вспоминая ее последнее письмо, Роза теперь отчетливо это понимала, — была счастлива именно с ним. Последнее вообще убивало.

Малфой даже не сопротивлялся, когда она хмуро отобрала у него журнал и, подхватив свою сумку, направилась к выходу.

* * *

Когда тебе всего одиннадцать, никто тебя не понимает. Собственно, как и в любом другом возрасте.

Джеймс нашел Розу возле Черного озера. Она стояла на берегу и лениво тыкала палкой в щупальце огромного кальмара. Февраль только близился к концу, но кальмару, по всей видимости, уже надоело сидеть подо льдом. Правда, он не рассчитывал так быстро встретиться со школьниками, но тут ничего не поделаешь. Либо сиди в темноте и холоде, либо терпи своеобразное дружеское внимание.

— Тебя Доминик ищет.

— Я вроде от нее не пряталась.

Джеймс засунул руки в карманы и задумчиво посмотрел на кальмара, который лениво сворачивал и разворачивал черные, блестящие от воды щупальца.

— Ты в последнее время какая-то слишком серьезная.

— Дядя Гарри говорит, я такой родилась.

— Ну да, — рассеянно произнес он, привычным жестом ероша свои волосы. — Только в начале года ты была другой.

— Если я больше не помогаю вам таскать пирожные с кухни и не насылаю заклинание бесконечной пены на ванны для старост, это еще не значит, что я изменилась, — буркнула Роза. — У меня сложный период, ясно тебе?

Джеймс не очень понимал, что сложного может быть в жизни одиннадцатилетних девочек, поэтому просто кивнул и, еще раз напомнив про Доминик, попятился и бодро засеменил к стадиону.

Роза отбросила палку и посмотрела в сторону совятни. Она так и не написала маме. Несколько раз начинала письмо, но каждый раз зачеркивала первые строчки. Потому что когда ты злишься, очень сложно привести мысли в порядок и написать что-то более вежливое, чем: «Как тебе не стыдно ходить по ресторанам с этим чудовищем?».

Понятное дело, что у мамы когда-нибудь должна была появиться личная жизнь. Роза, в общем-то, морально была к этому готова. В каком-нибудь неясном далеком будущем. Лет через десять, может. Но столь быстрое развитие событий, да еще с таким кандидатом, как Малфой, просто выбивало из колеи.

После того случая с журналом профессор всю неделю ходил таким мрачным, словно готовился взойти на эшафот. На уроках он практически не смотрел в сторону Розы и даже перестал делать ей замечания. Хотя это почему-то совершенно не радовало. Кто-то из слизеринцев заметил, что Уизли, должно быть, наслала на профессора Конфундус. Но Роза предпочла не реагировать.

Если Малфой не знал, как себя вести и что делать, то она и подавно не знала.

Вернувшись с озера, она столкнулась в холле с Доминик.

— Мерлин Великий, где ты была?

Розу забавляли вводные конструкции с упоминанием Мерлина. Взрослые, конечно, привыкли, но ей всегда казалось, что собеседник разговаривает не с ней, а с тем самым Мерлином. Ему, бедняге, от столь частых упоминаний, наверное, на том свете покоя нет. Или где он там сейчас пребывал. Но у Доминик был такой вид, что Роза милостиво решила не шутить на эту тему.

— Я всю школу обыскала!

— И вот я нашлась, — объявила Роза, расстегивая пальто. — Что на этот раз?

— Твоя мама приехала. Кажется, она пошла к Макгонагалл.

От такой новости хочешь не хочешь, а упомянешь Мерлина и его исподнее. Роза ожидала чего угодно, только не внезапного приезда матери.

Не слушая, что еще говорила Доминик, она бросилась к лестнице. В голове поселилась тревожная мысль о том, что с Хьюго произошло что-то ужасное. Или же мама решила перевести ее в другую школу. Или, что самое нелепое, Малфой все-таки добился ее отчисления. Вариантов было множество, и каждый из них фантастичнее другого.

Роза ворвалась в кабинет таким вихрем, что несколько портретов, висевших у входной двери, дружно охнули.

— Мисс Уизли, — профессор Макгонагалл строго посмотрела на нее. — воспитанные леди стучат, прежде чем войти.

— Ага, — Роза быстро оглядела кабинет. — А где мама?

— Очевидно, ищет вас.

Профессор неодобрительно покосилась на ее ботинки, с которых уже натекла небольшая лужица и направила на них палочку.

— Тергео.

— Она не сказала, куда пойдет?

— Нет. И я бы попросила вас впредь сушить обувь, прежде чем заходить в школу. Мистер Филч уже устал мыть полы в коридорах по десять раз на дню.

Так отправили бы его на пенсию, проворчала про себя Роза, сбегая обратно по лестнице и перепрыгивая сразу через две ступеньки. Некоторая отсталость Хогвартса периодически выводила ее из себя.