Парусник в тумане

— Твой брат был редкостным мерзавцем и убийцей. Мой сын еще ребенок.

— Невинные дети хорошо устраиваются в загробной жизни, — Незнакомец надавливает лезвием Скорпиусу на горло. — Потрясающая минута. Видеть страх на твоем холеном лице, Малфой — лучшее зрелище. Скучал по нему.

— Лестрейндж.

Голос раздается откуда-то сбоку, Незнакомец на мгновение поворачивает голову, в замешательстве. Скорпиус пытается дернуться в сторону, и в это же мгновение отец хватает с ковра палочку и выпаливает:

— Авада Кедавра!

Вспышка зеленого света. Скорпиус валится на пол вместе с Незнакомцем. Тишина.

От Незнакомца пахнет тиной и затхлостью.

Скорпиус выбирается из-под его тяжелой длинной руки, мельком замечая на ней странный, продолговатый узор, и трогает горло. Из царапины выступают капли крови.

— Папа!

Отец подхватывает его на руки.

— Испугался?

Скорпиус отрицательно качает головой, смотря в папины светло-серые глаза. В них одних больше испуга, чем во всем Скорпиусе вместе.

— А Чарли убили?

— Убили, малыш, — папа качает головой и идет к двери, не выпуская Скорпиуса из рук.

Мама сидит на низкой длинной софе в холле, закрыв лицо руками и раскачиваясь из стороны в сторону. Отец отпускает Скорпиуса на пол.

— Мама.

Она резко поднимает голову, на щеках у нее вмятины от ногтей. Она сползает с софы на пол и обнимает подбежавшего Скорпиуса.

— Маленький мой, живой… — она целует его в лоб, в щеку, тихо вскрикивает, заметив порез на шее, потом вдруг поднимается и с размаху ударяет папу по щеке, потом начинает молотить кулаками по его груди. По лицу у нее текут слезы. Папа спокойно берет ее за руки, прижимает к себе, не обращая внимания на ее сопротивление, и тихо замечает:

— Запомни, Скорпиус, сильные женщины всегда плачут после того, как все закончилось. А твоя мама — сильная женщина.

— Как ты мог… как ты мог не сказать мне? Ты ведь знал, что он… — мама внезапно бледнеет, прижимает руку к животу и сгибается пополам. — Боже, боже, как больно…

— Астория, что с тобой?

— Кровь, — шепчет она, вцепившись в руку отца, — боже, как больно…

Отец быстро подхватывает ее на руки и поворачивается к Скорпиусу.

— Вот что: сейчас я отнесу маму наверх, быстро напишу письмо в Мунго и спущусь. Стой на месте и никуда не уходи. Понял?

Скорпиус кивает головой. Зачем ему куда-то идти? И откуда взялся тот странный голос? Скорпиус оглядывается и нерешительно смотрит сквозь проем двери в гостиную, освещенную мягким теплым светом. Страшно. Скорпиусу стыдно за свой страх, потому что Малфой не должен бояться, никогда и ничего. Вздыхая, он идет навстречу своему страху.

Незнакомец со сложной фамилией лежит на ковре, раскинув ноги в стороны. Лицо застыло безжизненной маской удивления и злобы. Застигнут врасплох. Рядом, на темно-красном ковре, валяется черный нож с длинным лезвием. Скорпиус наклоняется к нему и заглядывает в черные остекленевшие глаза.

— Лили, подожди в холле.

От незнакомого голоса сердце уходит в пятки. Скорпиус резко оборачивается: в гостиную заходит высокий темноволосый мужчина в круглых очках.

— Это еще кто такой? — интересуется мужчина, с любопытством уставившись на Скорпиуса. — Где Малфой?

— Папа наверху, с мамой, — Скорпиус рассматривает мужчину внимательно, стараясь не пропустить ни одной детали. — Я Скорпиус Гиперион Малфой.

Мужчина понимающе кивает, улыбается и пожимает гордо протянутую маленькую руку.

— Гарри.

— А вы тоже работаете в Министерстве? — интересуется Скорпиус.

Гарри добродушно смеется, потом переводит взгляд на лежащего на полу Незнакомца со сложной фамилией и тут же забывает про все вопросы.

— Черт, — произносит он сквозь зубы. — Я…

— Поттер, твою мать, — отец размашистым шагом входит в гостиную и прикрывает за собой дверь, — у тебя все хорошо с головой? Какого черта ты притащил с собой ребенка?

Скорпиус недоуменно смотрит на отца: он никогда не слышал от него таких слов. Никогда.

— Джинни уехала с мальчиками к родителям. Я, по-твоему, могу оставить семилетнего ребенка одного в доме? Чтобы вернуться на пепелище?

— Хватит трепаться, Поттер, — отец устало проводит рукой по лицу. — Я тебе говорил насчет этой мрази, я говорил, что он заявится в мой дом. Тебе плевать.

Гарри морщится и сердито взъерошивает волосы рукой.

— Малфой, он сбежал девять лет назад. Ты считаешь…

— Я считаю, что это ваша чертова работа, — отец понижает голос. — Что делать собираешься? Если это дело еще получит огласку…

Гарри поспешно отмахивается.

— Его давно списали как труп. Так что тащи бумагу и перо, я его сейчас быстренько зарегистрирую и поеду. Иначе Джинни мне голову открутит.

Отец закатывает глаза и чертыхается.

Скорпиусу неинтересны разговоры про кухню и незнакомую Джинни, поэтому он незаметно выскальзывает из гостиной в холл. На софе, где недавно сидела мама, болтает в воздухе ногами худая рыжеволосая девочка в зеленом платье.

— Ты Лили, — говорит Скорпиус, разглядывая ее вприщур, как всегда делает папа. — Мне про тебя Миртл рассказала.

Лили смотрит на него с любопытством и продолжает болтать ногами.

— Миртл давно не вылезала из крана, — наконец, замечает она. — Потому что Джеймс обозвал ее уродиной в очках.

— Не болтай ногами, это плохой тон, — невольно замечает Скорпиус.

— Ты зануда, как Ал, — Лили складывает на груди руки. — Это брат мой.

Скорпиус приподнимает брови.

— Еще один? Сколько же их у тебя?

— Двое. А я самая младшая, поэтому меня папа больше всех любит.

— Папы всегда больше любят сыновей, — торжествующе заявляет Скорпиус. — И вообще, тебе же приходится делить с ними папу и маму. А я единственный.

Лили насмешливо морщится.

— Это же жутко скучно. У тебя домашнее животное есть?

— Пони.

— Везет, — Лили на минуту перестает болтать ногами и смотрит на Скорпиуса с большим интересом. — А мне мама вообще запрещает кого-либо заводить. Потому что Джеймс вечно что-нибудь вытворяет. Скоро он получит письмо в Хогвартс и уедет. Мама боится, что он разнесет школу в первый же день. Ты на каком факультете хочешь учиться?

— Слизерин.

К изумлению Скорпиуса Лили снова насмешливо морщится и принимается снова болтать ногами.

— Если я попаду не в Гриффиндор, я уеду домой. И уж ни за что я не хочу попасть в Слизерин. Это факультет для плохих, жадных и хитрых людей.

Скорпиус сердито пыхтит: ему хочется ей ответить, что-нибудь злое и жалящее, но мама всегда говорит, что с девочками нужно быть вежливым, как бы плохо они себя ни вели.

— Извини, — Лили вдруг спрыгивает с софы и кладет руку ему на плечо, — ты ведь хочешь в Слизерин. Не сердись.

Скорпиус смотрит в ее зеленые глаза. Волосы, длинные, рыжие, волнами лежат на плечах. Она похожа на маму. Только пахнет незнакомо. Чужим домом. Чужим уютом.

— У тебя глаза бесцветные, — Лили наклоняется ближе к нему. — Это они всегда такие, или ты метаморф?

Скорпиус не успевает ответить: из гостиной выходит отец вместе с мужчиной в очках.

— Лили, нам пора, — Гарри выходит из гостиной и оглядывается в поисках дочери. — Ну что, нравится такой дом? Лучшего нашего? Захочешь жить здесь — тебе придется вырасти и влюбиться в этого приятного молодого человека. Но учти, я буду против.

Скорпиус улыбается: взрослые всегда так глупо шутят. За исключением дяди Блейза. Кому хочется вырастать, работать, да еще и говорить каждый вечер и каждое утро красивые слова? Слишком много обязанностей.

— И запомни, Поттер: никакой огласки, — отец недовольно хмурится.

— Когда вернется Джинни, мне будет не до твоих проблем с прошлым, Малфой, — в тон отвечает Гарри и подхватывает Лили на руки. — Всего хорошего. Завтра зайди ко мне после трех. Кажется, к тебе гости…

Отец переводит взгляд на распахнутую дверь и размашистым шагом идет навстречу старику в черной шляпе-котелке и длинной черной мантии с яркой красной нашивкой. Мистер Август, целитель из Святого Мунго.

В походке отца сквозит какое-то беспокойство. Он нервно пожимает руку целителя и неловким, резким жестом приглашает его пройти наверх, к маме.

Скорпиус некоторое время стоит на месте, потом бежит за ними вверх по лестнице. Из приоткрытой двери родительской спальни доносятся голоса: папин и целителя. Они приглушенно разговаривают добрых полчаса, которые кажутся Скорпиусу вечностью.

— Я настоятельно рекомендую больше так не рисковать, — целитель выходит из спальни, на ходу надевая шляпу. Отец идет за ним, и Скорпиус, прячась, тихонечко шагает следом. — Это может быть опасно для жизни. Я понимаю ваши чувства, но вам придется только смириться с этим.

— Спасибо,— отец крепко пожимает руку мистера Августа и, закрыв входную дверь, несколько мгновений молча стоит, прижимаясь к ней спиной и закрыв глаза. Лицо у него бледное, серое от усталости. Скорпиусу жалко отца. Внутри все заливает горячей волной стыда за сказанные утром слова.

Отец, словно не замечая его, медленно идет в гостиную, вынимает из стеклянного шкафа графин и наливает в стакан коричнево-золотистый напиток. Виски. Залпом выпивает. Стоит, опираясь ладонями о край стола. Потом наливает еще половину бокала и так же залпом выпивает, едва заметно морщась. Потом устало падает в кресло и закрывает глаза.

Скорпиус подходит к нему и осторожно тянет за рукав.

— Папа.

Он приоткрывает глаза.

— Папа, прости меня за утро. Я больше не буду.

Папа устало, как будто с трудом, улыбается и гладит Скорпиуса по голове.

— Иди сюда.

Скорпиус забирается в кресло и обнимает папу за шею.

— Ты весь горишь, — папа быстро прикладывает прохладную ладонь к его лбу. — Давай быстро в постель. Я принесу чай и шоколад.

Скорпиус неохотно вылезает из кресла. Голова тяжелая, ноги — ватные, как у игрушечного медведя. В комнате приветливо горит камин. Скорпиус залезает под одеяло, наспех раздевшись, и натягивает его до подбородка.

— Скорпиус, — голос снова приходит из ниоткуда. — Обернись.

С портрета, где раньше всегда зевала старая женщина в розовом пышном платье, теперь четко очерчивается лицо незнакомого мужчины с длинными светлыми волосами, совсем как у папы. Серые глаза смотрят с любопытством и насмешкой.

— Вы кто?

— Твой дед. Люциус Малфой, — человек усмехается. — Что, твой отец никогда не говорил обо мне?

Скорпиус отрицательно качает головой, с интересом изучая лицо деда. Он не похож на старика: он не седой, у нет морщин на лбу и вокруг губ. Он выглядит совсем молодым. Интересно, почему он не приходил раньше? И обрадуется ли папа, когда узнает о его появлении?

— Готов? — в распахнувшейся двери появляется папа с подносом в руках. — Что такое?

— Дедушка приходил, — Скорпиус усаживается на кровати. — Он хороший? Почему ты никогда о нем не рассказывал? Он умер?

Папа, мрачнея, садится на кровать, стараясь не расплескать чай.

— Не умер, сын. Просто мы с ним… разных взглядов, понимаешь? Это он виноват в смерти Чарли. В том, что ты едва не погиб.

Скорпиус задумчиво смотрит сквозь папу, обдумывая информацию. Он обязательно поговорит с дедом, если тот снова придет. Папа явно что-то скрывает. Скорпиус берет шоколадную лягушку и молча ест, все еще поглощенный мыслями о деде.