Невыносимая лёгкость убиения врага за секунду до пробуждения

Глава 4. Терновый куст

— Авада Кедавра! Авада Кедавра! — шептала она, раз за разом безуспешно пытаясь вызвать заклинание. Она ещё покажет этому напыщенному самонадеянному индюку… Обернувшись, она увидела его, со скрещенными на груди руками подпирающего дверной проём.

— Чего тебе, Поттер? — спросила она.

— Прости меня, — вдруг сказал он.

— За что? За то, что посмел меня?.. — она скосила глаза вниз-вбок, явно имея в виду посягательство на честь своих ягодиц.

— Нет, не за это, — он подошёл к ней и навис рядом, уперев руки в боки: — Ещё мало всыпал… Нет, я про свою идиотскую шутку. Ей нет прощения и всё такое, но ты должна меня простить. В общем, я прошу прощения, Паркинсон. Молю практически.

Пусть только не подумает, что он всерьёз её о чём-то просит — себе дороже станет!

— Иди в задницу, Поттер, — ответила она. — Мне не интересны твои извинения.

— У меня всегда есть, чем тебя шантажировать в такой ситуации, — ехидно сказал он.

— Чем же? — спросила она, прищурив один глаз. — Ты меня наконец-то убьёшь?

— Нет, — пожал он плечами. — Если я буду чувствовать, что виноват… То я просто уйду.

Она открыла рот и закрыла его, потом снова открыла и снова закрыла. Этот баран что, издевается? Он всерьёз рассчитывает, что она расплачется, если он уйдёт?

— Иди к чёрту, Поттер! — сказала она.

— Я знаю, — поморщился он, — звучит низко, но такова реальность. Я органически не могу быть рядом с кем-то, кто на меня обижен.

— Как, наверное, легко жить в твоём мире, — картинно удивилась она. — Обидел — убежал. Легко и просто! Хорошо, Поттер. Я тебя прощу, но только за ответную услугу…

Услышав про «ответную услугу», он тут же расстегнул ширинку и стянул штаны до лодыжек.

— Дурак, — с осуждением покачала она головой. — И шутки у тебя дурацкие! Так вот, Поттер, если тебе нужно, чтобы я тебя простила, то сделай мне ванну.

— Что? — спросил он, не поверив, что правильно расслышал.

— Ванну, — повторила она.

— Сей момент! — он вскочил и убежал.

Она закатила глаза и приготовилась ждать, считая секунды.

— Тринадцать! — недовольно сказала она, когда он ввалился обратно.

— Паркинсон, — вкрадчивым тоном спросил он.

— Да? — только что не мурлыкнула она.

— Паркинсон, а где у тебя ванна? — спросил он таким тоном, каким обычно разговаривают с умственно отсталыми детьми.

— А ты поищи, — зевнув, посоветовала она. — К примеру, в соседней комнате…

Он убежал и тут же вернулся:

— Паркинсон, а, Паркинсон! — позвал он.

— Ась? — отозвалась она.

— Паркинсон, а горячей воды-то у тебя — нет!

— Да ты сам Капитан Очевидность! — обрадовалась она. — А кто обещал, что будет легко?

Он снова убежал, но успел рукой зацепиться за косяк и тут же вернулся:

— Паркинсон, а где ванна и где кран? — она раздражённо посмотрела на него, и он кивнул её мыслям: — Согласен, сам дурак!

Она была с ним полностью согласна. В соседней комнате за ширмой стояла медная ванна викторианской эпохи, как минимум. Он быстро наполнил её, используя Агаменти , и подогрел воду горячим воздухом . В стоящем рядом кувшине он довёл воду до кипения и пошёл звать её.

— Ну, вот видишь, Поттер, не так уж это было и сложно, не правда ли? — участливо сказала она. — Если, конечно, приложить немного практической смётки и вспомнить, чему тебя в школе учили. Если, конечно, чему-то научили, — она подошла к ванне и удивлённо посмотрела на него: — Ну что встал? Тебе ещё что-то нужно? Кыш отсюда, кыш! — она замахала на него руками, но потом задумалась, приложив палец к нижней губе:

— Чего-то не хватает! А, точно! — она выбежала из комнаты и вернулась уже с куском хозяйственного мыла, который принесла с кухни, — Ну же, — снова повернулась она к нему, — дай мне уже помыться!

Он вместо ответа выразительно показал глазами на стоящую в самом углу картонную коробку. Она презрительно задрала носик, подошла к коробке и открыла. Как только увидела содержимое, лицо её тут же сморщилось.

— По-о-оттер, скоти-и-ина! — простонала она, становясь на колени и закрывая руками лицо. Он увидел, как её плечи сотрясаются от рыданий.

— Прости, — сказал он, сразу почувствовав себя неловко, — я не знал твоих предпочтений, вот и набрал всего подряд…

— Да сколько же можно надо мной издеваться? — рыдая подняла она голову к потолку. — Мерлин, за что мне такое наказание? — она плача уткнулась лицом в колени и завыла в голос. Время от времени она разгибалась, доставала что-то из коробки и начинала плакать ещё сильнее.

Какое-то время он боролся с собой, пытаясь сдержаться, но в конце концов не выдержал и сел рядом с ней на пол, притягивая её к себе и прижимая. В конце концов, она же просто девчонка…

— Не смей! — закричала она и ударила его кулаком в грудь. — Ты, не смей меня жалеть! Я тебе не позволяю!

Он лишь крепче прижал её голову, не обращая внимания на тычки, которыми она его награждала, пытаясь высвободиться. Постепенно она успокоилась и лишь всхлипывала время от времени, вытирая нос кулаком.

— Вода остынет, — мягко сказал он.

— Ничего, подогреешь, не развалишься, — всхлипнула она и подняла на него глаза: — Ну скажи мне, почему это должен был быть ты? Почему? — она снова провела кулаком по носу. — Почему из всех людей судьба послала мне именно тебя? Почему никто из своих не может быть таким?

— Ты слишком многого хочешь от слизеринцев, — пояснил он. — И даже такой злобной стерве, как ты, иногда нужно, чтобы рядом оказался кто-то, кому от тебя ничего не нужно.

— Я не злобная стерва, — опять заплакала она. — Я хорошая добрая девочка.

— Ты хорошая добрая девочка, — согласился он и погладил он её голове.

— А ты — гад, — всхлипнула она, успокаиваясь.

— А я — гад, — не стал он спорить. Она глубоко вдохнула, ладонями стёрла остатки слёз с лица и повернулась к нему:

— Что присосался, как клещ? Вали отсюда! — оттолкнула она его локтем. Он поднялся и направился на выход. — Далеко не уходи, ты мне ещё понадобишься! — сказала она ему вслед. Он закатил глаза и развернулся, разведя руками. — Вон, на матрасике пока посиди!

Он лёг на разложенный на полу матрас и задремал под звуки того, как она с восторгом перебирала коробку покупок из парфюмерного магазина, где он не глядя набрал всяких шампуней, бальзамов, солей, свечей и всякой другой ненужной ему ерунды. Откуда ж ему было знать, что коробка с предметами первой девичьей необходимости — как объяснила ему продавщица в ответ на его вопрос, что нужно девушке для счастья — вызовет поток горючих слёз? Будто она до того тем же самым хозяйственным мылом мылась. Но неправда же? Кто поверит, что самая злобная девчеока на Слизерине не отобрала бы приглянывшийся кусок мыла у кого-нибудь из подруг? Чушь, конечно! Ну разве что она слишком гордая, чтобы показать им, насколько у ней плохо с деньгами…

— Поттер! — позвала она. — Поттер, ты спишь, что ли?

— Есть маленько, — просыпаясь ответил он.

— Ползи сюда! — сказала она. — Только на четвереньках!

— Это, что, такое садо-мазо? — спросил он.

— Не-а, — ответила она. — Просто я вся из себя голая лежу в ванне…

— Так это же здорово! — обрадовался он.

— И не хочу, чтобы ты подглядывал! — закончила она. Он вздохнул.

— Ну, это не интересно! — надулся он, снова закрывая глаза.

— Поттер! — позвала она настойчивее. Он перевернулся на четвереньки и на коленях поплёлся за ширму. — Вон, туда садись, — показала она в сторону стены, к которой была повёрнута полубоком. Он уселся, прислонившись к стене спиной. Она, похоже, уже успела поработать на славу, расставив вокруг ванны ароматные свечи, рассыпав лепестки роз — и как они там оказались, ведь не хотел же брать, видать, подсунула-таки всё та же продавщица — и насыпав в саму ванну какой-то соли. Теперь она, подвязав сзади волосы, лениво тёрла одной из мочалочек руку — сначала одну, потом — другую. Он безнадежно тянул шею, при этом про себя чертыхаясь и ожидая, что мелькнёт над бортиком голая грудь.

— Рассказывай, что ты с собой сделал, — потребовала она.

— Да ничего, в общем-то, — ответил он и провёл рукой по ежику волос на стриженом затылке. — Зашёл в парикмахерскую, заказал «полубокс»... Потом отправился в маггловскую больницу, — при упоминании магглов она наморщила носик. — Там мне определили степень близорукости и назначили операцию…

— Какую операцию? — повернула она к нему голову.

— После того зашёл в Косой переулок и купил тебе зелья… и того, что от головы для девочек. Могла бы, кстати, мне сказать, что тебе понадобилось противозачаточное…

— Не твоё собачье дело, — беззлобно буркнула она, разглядывая кожу на руке.

— Вернулся сюда с лекарством, — продолжил он, — дал его тебе. Залечил руку после укуса одной бешеной стервы, — она даже ухом не повела, услышав это, — потом снова отправился за покупками. На обратном пути забрал у окулиста контактные линзы и несколько пар очков без диоптрий…

— Это ещё зачем? — спросила она, оттирая мочалкой что-то на груди.

— И зашёл к хирургу на операцию, — невозмутимо закончил он.

— Да что это за операция? — раздражённо бросила она.

— Хирург вырезал мне шрам — я сказал, что это у меня след от ожога — и за дополнительную мзду согласился в шов напихать бальзама Нунду, — пояснил он.

— Понятно… — нахмурилась она.

— Так что завтра я удалю эти пластыри, — пожал он плечами, — а под ними даже шрама не останется…

— И что, так всё просто? — удивилась она.

— Да, — кивнул он. — Я купил тебе контактные линзы разного цвета и краску для волос…

— Это ещё зачем? — не поняла она. — Что за линзы?

— Затем, что тебя наверняка ищут, — пояснил он. — Линзы сделают твои глаза другого цвета, а краска…

Она рассеянно кивнула и, вытянув вверх ногу, стала скрести её мочалкой. Он завороженно наблюдал за этим зрелищем. Потом эту опустила и вытянула другую.

— Помочь? — сглотнув, спросил он.

— Застрелись, — посоветовала она.

— Теперь ты расскажи, — сказал он, не в силах оторваться от блестящей от воды кожи её ноги.

— Что? — подняла она бровь.

— Вы же не всегда жили в Пакэме? — предположил он.

Она вздохнула и помотала головой:

— Нет, не всегда. У нас был большой дом в Мальборо. У папы был вполне доходный бизнес по импорту магических созданий со всего мира… Если бы его постепенно не зажимало Министерство, требуя всё больших таможенных сборов… Потом вернулся Тёмный Лорд с обещанием всё поменять…

— Ты знаешь, что подобные перемены редко к лучшему? — хмыкнул он.

— Да уж не дура, — отозвалась она.

— Не знаю, не знаю, — съязвил он.

— А, — махнула она рукой. — Иди в задницу! Если бы папа не вложился в дело Тёмного Лорда, он всё равно бы прогорел…

— Нашёл бы другое занятие, — пожал он плечами.

— Да, нашёл бы, — согласилась она. — А так ему не только пришлось потратить все сбережения и бросить работу, но и заложить всё, что у нас было… Знаешь, я не так страдала от утраты дома, как скучала по качели на дубе рядом, на которой папа качал меня в детстве…

— «Заложили дом» — не значит «потеряли», — вставил он.

— Да, потеряли мы его год назад, когда банк забрал его за долги…