Пациент Х

13. Преступления и жертвы

Гермиона сидела, скрестив по-турецки ноги, на краю кровати и внимательно слушала Волдеморта.

Темный Лорд как раз рассказывал о создании инфери. Не то чтобы Гермиона хоть когда-нибудь планировала использовать полученные знания, но отказаться от новой информации она просто не могла. Да, это определенно была очень темная магия, но ведь в самих знаниях не могло таиться зла?

Где-то глубоко внутри Гермиона понимала, что Волдеморт манипулирует ею, давая именно то, к чему она стремилась всю жизнь. Грейнджер даже думать забыла о своем задании разузнать о тайнике, не говоря уже о своих личных планах заставить Темного Лорда раскаяться и измениться.

Скорее это он менял ее, хотя волшебница никогда бы в этом не призналась. Иногда Гермиона ловила себя на том, что презрительно усмехается, думая о своих друзьях и знакомых, которые из-за своего узкого кругозора и предрассудков не отважились бы испробовать многие теории и потому никогда не смогли бы прикоснуться к настоящей магии и испытать пьянящие чувства, даримые ею.

Встряхнув головой и отгоняя посторонние мысли, Гермиона сосредоточилась на произносимых Волдемортом словах.

— Инферналы не имеют собственной воли и полностью подчиняются своему создателю. Их нельзя поразить обычными заклинаниями или оружием, они — идеальные стражи. Единственное, что может действительно уничтожить классического инфернала — это огонь. Но их можно усовершенствовать, наделив созданий защитой от огня…

Желая, по-видимому, смочить пересохшее от долгого монолога горло, Волдеморт потянулся к бутылочке с водой и в несколько больших глотков на две трети осушил ее. Отставив фляжку на стоящую рядом с кроватью тележку, он уже собирался продолжить лекцию, как красные глаза удивленно расширились, и он поднес внезапно задрожавшие руки к лицу и провел по нему несколько раз, будто пытался стереть с себя нечто невидимое.

— Все хорошо? — обеспокоенно спросила Гермиона, вглядываясь во все более теряющие осмысленность глаза и блестящий на бледной коже пот. — Что… что случилось? — Это явно не было нормально. И все началось после того, как Волдморт выпил воду. Взяв в руки бутылочку, Гермиона посмотрела на нее на свету и пару раз прикоснулась палочкой. Ее подозрения подтвердились, когда вода окрасилась красным и на поверхности образовалась какая-то жижа. Яд! Сердце заколотилось, словно бешеное.

— Мне как-то нехорошо, — пробормотали белые как мел губы.

Не зная, что делать, Гермиона лихорадочно заметалась по комнате. Вспомнив про сумочку, Гермиона стала нетерпеливо вытряхивать ее содержимое на пол. Книги, вещи, зеркальце — все в беспорядке полетело на пол. Наконец, она нащупала фиал, который носила с того самого дня, как на ее глазах умер Снейп.

Поднеся его к беззвучно шевелящимся и уже с выступившей на них пеной губам Волдеморта, она заставила мага проглотить вязкую жидкость. Сваренное ею зелью являлось противоядием к большинству существующих ядов. Но вдруг оно не подействует?

Волдеморт с силой втянул сквозь узкие ноздри воздух, а затем обмяк.

— Волде… Том, ты меня слышишь? — не зная, как его следует сейчас называть, обратилась к Волдеморту волшебница. Ругая себя за предательски сжимающееся от страха сердце, Гермиона приложила пальцы к белой шее и облегченно выдохнула, почувствовав слабый пульс. Значит, он жив! Волна радости и облегчения затопила ее с головой. Он не умрет!

Она читала, что после противоядия необходимо дать пострадавшему отдохнуть и восстановить силы. Для Волдеморта она уже сделала все, что могла, но вот тот, кто подсыпал яд…

Гермиона, захватив с собой бутылочку, прошла к двери. Кто имел возможность подсыпать яд? Прямо перед дверью развернувшись, Гермиона бросила последний взгляд на ровно дышащего и, по-видимому, мирно спящего подопечного. Если бы не вовремя оказанная помощь, не известно, был бы он еще жив или нет. Не заботясь о наложении сдерживающих чар, Гермиона покинула помещение, спеша побыстрее найти Хелен. Хелен, которая всегда пополняла запасы бутылочек в подсобном помещении.

Это она возглавляла отдел недугов от заклятий, и Волдеморт, после того как его поразило выпущенное им же проклятие, должен был быть записан именно туда. Конечно, по известным причинам Темного Лорда не могли положить в одной палате с его жертвами, да и вообще позволить ему находиться в обычных палатах.

Но все же официально Волдеморт принадлежал отделу Хелен. И это она должна была все ему организовывать.

Гермиона обнаружила Хелен в лаборатории, где целительница, весело напевая, смешивала ингредиенты для какого-то зелья. Интересно, ее учителем в школе был Снейп? Хелен, насколько она знала, училась на Пуффендуе и по возрасту вполне могла застать Снейпа на последних курсах.

Вытянув руку с уликой вперед, Грейнджер приблизилась к старшей волшебнице. Целительница удивленно подняла голову, впрочем, в момент, когда ее взгляд зацепился за полупустую бутылочку, Хелен с заговорщической, знающей улыбкой кивнула Гермионе и поманила ее пальцем поближе. Когда не понимающая, как это все правильно интерпретировать, Грейнджер приблизилась, Смит склонившись к ее уху и, будто выдавая секрет, прошептала:

— Новая разработка. Специальный седативный препарат. Очень мощный.

Она была настолько близко, что Гермиона смогла рассмотреть каждую морщинку вокруг голубых глаз целительницы. Мягко приложив теплый палец к губам девушки, Хелен зашептала:

— Тсс! Ничего не говори. Это мой подарок тебе. Я сегодня утром добавила порошок в бутылочку с водой. Он выпил? Если повезет, он вообще останется овощем. Правда, прекрасно?

Хелен просто светилась от радости. На ее лице появился румянец, и она сейчас напоминала ребенка, который подарил матери нарисованную картинку и ожидает благодарности и комплиментов.

— Э-э, спасибо, — услышала Гермиона как будто со стороны свой голос. «Он мог остаться овощем», — набатом звучали в голове Грейнджер слова целительницы.

А Хелен тем временем счастливо рассмеялась и снова повернулась к зелью, важно рассказывая про свой «сюрприз»:

— Знаешь, я беспокоилась о тебе. Ты проводишь с ним столько времени, и, пока он еще находился в своей коме, это куда ни шло. Но теперь, когда он очнулся… Я столько о нем слышала.

Целительница аккуратно перелила голубоватую субстанцию в небольшой фиал, а затем отмерила с помощью пипетки несколько капель зеленой жидкости, добавив туда.

— Даже если это и не сработает до конца, ты можешь давать ему такое каждый день. В небольших дозах оно просто подавляет активность. Я прямо сейчас дам тебе пару пузырьков. Конечно, ты не должна пробовать это сама. Так принести тебе?

— Да, давай! — Гермиона старалась, чтобы в ее голосе прозвучало искренний восторг.

— И как я раньше об этом не подумала? — жизнерадостно улыбнулась целительница и покачала головой, досадуя на собственную ненаходчивость. С вымученной улыбкой Гермиона взяла пять небольших пузырьков. — Сегодня я ухожу в два часа дня. Не хочешь пойти со мной поесть после этого пиццу? — предложила выглядящая непривычно счастливой светловолосая волшебница.

— Да, конечно, тогда до скорого, — выдавила Гермиона и развернулась, чтобы уйти. Сколько времени оставалось до двух после полудня? Девушка бросила быстрый взгляд на часы. У нее еще оставалось около тридцати минут.

Когда она вновь вошла в камеру Волдеморта, то ощущала себя опустошенной. Хелен оказала ей услугу, побеспокоилась о ней, сейчас они пойдут вместе в кафе, а Гермионе придется снова сковать его.

Он что-то говорил. Совсем тихо. Его рука словно искала палочку, а уста почти беззвучно шептали заклинания. Возможно, так подействовало на Волдеморта сочетание наркотиков и противоядия. Наверное, ему снилось, что он на свободе. Гермиона хотела разбудить его и сказать, что уходит, но вместо того, чтобы резко потрусить или залепить Темному Лорду пощечину, кончики ее пальцев очень осторожно, едва касаясь, прошлись по белому лицу, а затем она легонько погладила его на прощание по впалой щеке. А потом Грейнджер ушла, так и не наложив заклинаний.

Сейчас окружение Грейнджер полностью изменилось. Вместо холодного, ограниченного и мрачного пространства камеры она сидела в уютном, наполненном солнечным светом кафе. Две громадные, умопомрачительно пахнущие пиццы лежали перед ней и Хелен.

Смит жевала кусочек пиццы, от удовольствия даже прижмуривая глаза. Еда и правда оказалась восхитительна, но вид абсолютно довольной всем Хелен был слишком непривычным. Конечно, целительница хотела сделать как лучше, но Гермиона не могла себя заставить даже казаться благодарной.

Когда Хелен покончила с едой, она устало откинулась на стуле. Вытянув руки, целительница чуть прогнулась в спине, позволяя солнечным лучам плясать на лице. Гермиона же сидела молча, прямая как струна.

— Я бы хотела с тобой поговорить, — вдруг серьезно произнесла Хелен. От улыбок, которые часто мелькали на ее губах, не осталось и следа. — О нем. Я знаю, что ты всегда была с Гарри Поттером. Наверное, это кажется тебе странным, быть обязанной заботиться именно о нем? — Гермиона осторожно кивнула, не вполне понимая, что Хелен хочет от нее услышать. — Ты сражалась с ним, ненавидела его, правда?

Гермиона покраснела и отвела взгляд. То, чем они занимались весь последний месяц, не слишком походило на ненависть. Но, кажется, Хелен и не ждала ответа. Сейчас она была странно напряжена. Видимо, тема, которую она собиралась поднять, была крайне тяжелой для нее.

— Ты знаешь, он пытал меня, — быстро проговорила старшая волшебница. Гермиона вздрогнула. Она могла предположить многое, но не это.

— Он, но… почему? Когда? Как? — с запинками пробормотала Грейнджер, не способная осознать такой факт.

Хелен опустила голову.

— Мой муж, — она сглотнула, — он был… он был секретарем в Министерстве, и, к сожалению, Министерство слишком хорошо защитило разум своих сотрудников. Пожиратели поймали его однажды ночью, когда он шел с работы домой. Он должен был выдать защитные чары. Но он не хотел говорить. Он не хотел помогать Лорду Вол… Сама-Знаешь-Кому прийти к власти. Наверное, он думал, что его смерть — не слишком высокая цена за жизни всех тех, кого Сама-Знаешь-Кто убил бы.

Гермиона, глубоко взволнованная, утешающе сжала ладонь Хелен. Каждое слово как будто причиняло той физическую боль.

— Но он его не убил. Не сразу… Он приказал схватить нас. Меня и, — Хелен тяжело сглотнула, — мою шестилетнюю дочь. Да, у меня был ребенок. Сама-Знаешь-Кто заставил моего мужа смотреть, как нас пытают. Мой супруг, он был хорошим человеком и просто не мог вынести… Он все рассказал ему. — Хелен всхлипнула. — Но Сама-Знаешь-Кто был в ярости. Допрос длился слишком долго, и мой муж знал недостаточно. Он не кричал и не выходил из себя, он говорил очень спокойно и мягко…

Как же хорошо Гермиона понимала ее, какими знакомыми были ее слова. Она поднялась и пересела на стул рядом с целительницей, обнимая рыдающую женщину за плечи. Собрав оставшиеся силы, старшая волшебница продолжила:

— Он позвал эту змею… кажется, ее звали Нагайна. Он был взбешен напрасной тратой такого количества времени на моего мужа и просто убил его. А его змея… Он отдал ей мою дочь. А меня… он уступил меня на развлечение Пожирателям смерти. Он сам же… он торопился, а игры Пожирателей… — Она закрыла лицо руками. — Он не стал смотреть, а сразу аппарировал в Министерство. Мне тогда повезло. Как-то об этом месте, где он держал нас, узнали авроры. Они спасли меня. Для моего мужа и ребенка было слишком поздно. Никого не осталось, только я…