Я - тот, кто тебя уничтожит. Рождение феникса. Книга 2

– Я люблю вас больше жизни. Я хотел дать тебе ту жизнь, которую ты заслуживала. Я хотел воспитать нашу дочь достойной преемницей. И у нас получилось. Я не сомневаюсь, что Аннабель сможет постоять и за себя, и за свою семью, и за наше графство.

– Ты раздираешь мне сердце… – вновь зарыдала мама, пока я неотрывно смотрела в желтые глаза, не сдерживая слез и ненависти, что не хотела скрывать. Но так и не добилась, не увидела ничего, кроме равнодушия, ни от сказанного моими родителями, ни от моей реакции.

В какой-то момент что-то изменилось, и Доминик поднялся на ноги. Засунув руки в карманы брюк, прогулочным шагом он пошел по краю карниза в сторону башни… на наше место.

Более из кабинета отца, ничего, кроме рыданий и слов утешения я не услышала, потому развернулась, сдерживая собственные рыдания, и спрыгнула с подоконника в соседнюю с кабинетом отца комнату.

Мне предстояло новое путешествие с диким желанием получить окончательные ответы.

***

– Решила все же продемонстрировать новые умения? – скучающе поинтересовался Доминик, даже не поворачивая головы от заходящего солнца, которое в несколько секунд, с последними лучами, скрылось за горизонтом, давая понять, что через пару часов мой отец уйдет навсегда по неведомой мне причине. И эту причину я желаю знать. Во что бы то ни стало!

– Я хочу получить ответы, – твердо произнесла я и резким движением смахнула слезы, решив, что Ник их не достоин.

– Я думал, одного раза тебе должно быть достаточно, чтобы понять и не делать повторных ошибок. Твое прошлое подобное желание закончилось плачевно для тебя. Как я уже говорил, тебя разбаловали эти три года. Жаль, я уже начинал думать, что ты не так ущербна, как твои сородичи.

– Забавно это слышать от тебя, учитывая, что ты сам хотел, чтобы я пришла, – отреагировала я, сжимая кулаки до боли в местах, где ногти вонзались в кожу. Меня удостоили короткого взгляда желтых глаз и иронично вздернутой брови. После вновь отвернулись. – Ты намеренно задержал меня в зале, откуда-то точно зная, когда именно мне лучше появиться, чтобы услышать часть разговора родителей. Даже не поленился убедиться в том, что я появлюсь на месте, – прошипела я. Заметила, как красиво очерченные губы растягиваются в подобие улыбки. – Следовательно, ты знал, что у меня возникнут вопросы, за ответами на которые я приду к тебе.

– Интересные умозаключения. Не лишены своей логики, что меня радует. Значит, забыла не всё из моих уроков. Однако, ты могла бы спросить ответы у своего отца. Наверняка он не стал бы утаивать от тебя правды после того, что ты услышала.

– Однако, ты хотел, чтобы я услышала именно эту часть разговора. И я уверена, что это не просто так.

– И чего же ты ждешь от меня, Аннабель? – повернул-таки Доминик голову и посмотрел на меня непривычно пристально, серьезно и немного насмешливо, словно бросал вызов. – Что я просто возьму и открою тебе все секреты мироздания?

– Достаточно лишь того, почему и как мой отец оказался должен вам свою жизнь.

– Если ты так хорошо меня предугадываешь, то должна знать, что просто так я ничего не делаю, – коварно улыбнулся он, но смотрел строго. – Сядь, – не отрывая от меня взгляда, указал головой на место рядом с собой.

Некоторое время Ник испытывал меня своим вниманием, но под конец я не выдержала и подчинилась, помня, что если его разозлить, он не просто заупрямится – может и убить.

– Сегодня у меня отличное настроение, – поделился мужчина таким тоном, словно все было совершенно иначе. Его устало-печальный вздох едва не вызвал чувство сопереживания. Но этот миг я подавила усилием воли, помня, что Доминик – не друг. Больше – нет. Никогда, на самом деле не был, что теперь становится очевидным. И от этого осознания стало больно… Но мысль о потере отца била сильнее, потому я сосредоточилась именно на цели своего здесь появления. – Спрашивай. Посмотрим, какие выводы ты сделаешь из моих слов, – словно придумал новую интересную забаву, прищурился он и улыбнулся.

– Что вас связывает с моим отцом?

– Он мне должен. Жизнь.

– Тебе? – Не сумела сдержать я удивления, на деле же не могла… не хотела верить, несмотря на очевидную установку, что Ник – монстр, принимать это осознание стало еще тяжелее. Одно дело, думать, что он лишь причастен к убийству папы, другое – когда станет его виновником, а может, и палачом.

– Да. Ставка за мои услуги всегда неизменна. Жизнь. Не всегда жизнь должника и не всегда итог – смерть, но многие бы поспорили, что альтернатива лучше.

Я помолчала, надеясь, что он добавит пояснений, но по его виду поняла, что Доминик исчерпал ответ и ждет нового вопроса.

– Что отец получил взамен?

– Двадцать лет жизни в полной безопасности от любых посягательств других заинтересованных лиц.

– Я не понимаю, – призналась я, чем, очевидно, не порадовала Доминика. – Кому нужна была жизнь моего отца?

– Всем, кто знал, к какому роду он принадлежит, – великодушно пояснил Доминик, но когда в моем лице не заметил прояснений, печально вздохнул. – Почему-то я не удивлен, что Каррил решил скрыть от тебя и это. Глупо с его стороны, как и думать, что после его ухода вас оставят в покое. А ты слишком слаба, чтобы защитить даже себя. Что он тебе дал? Теорию, историю, политику? Это даже не смешно… Хотя, кому и как посмотреть… – задумчиво добавил мой собеседник. – Твой отец принадлежит к роду Фениксов – вымершей расы, которую давным-давно истребили как вид. Причин для этого, на самом деле, предостаточно, но одна из основных: такие, как вы – отличный материал для ритуалов. Вы – лучшие представители, для жертвоприношений и сложных ритуалов. Но и это не является самой главной причиной.

Я пыталась что-то вымолвить, но не получилось из-за возникшей паники, которая вновь сковала горло. Доминик посмотрел на мою реакцию с брезгливым сожалением, а после безжалостно продолжил:

– Твой отец, в отличие от тебя, всегда знал, кто он и в какой опасности находится, несмотря на то, что от Феникса в нем осталось совсем немного. Лишь ничтожная часть, не дающая даже способностей к магии. Он человек с ничтожной каплей крови когда-то величественной расы. Но это уже не так важно. Так вот, он, несмотря на необходимость скрываться… влюбился. Это было его главной, но не единственной, непростительной ошибкой. Он захотел почувствовать вкус свободы и жизни с любимой. Каррил потерял бдительность, вышел из тени и раскрыл себя. И расплата последовала незамедлительно.

– Тут-то, полагаю, появляешься ты, – сглотнув, процедила я сквозь судорожно сцепленные зубы, отчего челюсть нестерпимо болела. Мужчина помолчал, посмотрев на меня как-то скучающе-задумчиво, как на нечто незначительное, а после вздохнул:

– Прежде появились другие. А вот за ними – уже я. Убрав конкурентов, я предложил твоему отцу сделку, от которой он не смог бы отказаться. Каррил согласился. Все, что ему было нужно – это время. Я решил, что двадцати лет – вполне достаточно для потомка Фениксов, которые и до тридцати редко доживали, в основном умирая в младенчестве. Твой же отец дожил почти до пятидесяти. Этого достаточно даже для людей, не то, что для него. Я дал ему то, что он хотел, так как жизнь твоего отца, знаешь ли, нужна… ну, наверное, – пожал он плечами.

– Ты еще не уверен? – едва не задохнулась я от ярости.

– Еще немного и мое настроение испортится, – предупредил Доминик, отчего я поторопилась заткнуться, хоть это и стоило тех усилий, от которых на глаза наворачивались слезы. – Мне всегда нравилось, что ты – тихая. Не разочаровывай больше, – пренебрежительно осмотрев мое покрасневшее от сдерживаемых слез лицо, заметил мужчина. – Мне лично жизнь твоего отца не нужна. Для меня очевидно, что его смерть не даст никаких результатов. Но моя работа заключена в другом. Я – тот, кто заключает сделки. А после забирает оплату.

– То есть, тебе сказали заключить с отцом этот договор? – встрепенулась я и разозлилась сама на себя за этот энтузиазм. Точнее, на то, с какой надеждой прозвучал вопрос.

Может, еще можно договориться? Не с Домиником, так, с тем, кто ему указывает?

– Не совсем. Мне сказали доставить.

– Но, вместо этого ты решил выждать двадцать лет. Почему? – судорожно соображая и пытаясь выявить логику и мотивы мужчины, задалась я вопросом, заранее зная, что дело это – зряшное.

– А я никуда не торопился, – нахально улыбнулся… монстр. – К тому же, я не люблю, когда мне приказывают, – капризно надул он губы.

Однако, что-то подсказывало, что это если не те, то точно не единственные причины. Я хоть и немного, но знаю Доминика. Что бы он ни говорил, но за годы нашего общения я изучила его. Может быть так, как никого до этого не изучала. И о причинах такого интереса я думать не хотела. Не сейчас и никогда больше... надеюсь.

– Это ведь не все? – осторожно спросила я, с напряжением всматриваясь в лицо мужчины.

– Может быть, – расплывчато отозвался Доминик и вновь довольно прищурился.

– Для чего вам нужна смерть моего отца? – вновь с опаской, боясь спугнуть настроение непостоянного собеседника, почти прошептала я.

Беловолосый посмотрел на меня едва ли не с ненавистью, что заставило вздрогнуть, но после так же стремительно отвернулся и успокоился. Но отвечать уже не пожелал, давая понять, что я стала задавать неугодные вопросы.

– Тебе не все ли равно? Важен результат: Каррил умрет.

– Да, знаешь ли, мне хотелось бы знать на алтарь чего будет положена жизнь моего отца! – едва не закричала я, вспыхивая от подобного пренебрежения. Но Доминик, словно желая меня добить, небрежно произнес:

– Это действительно неважно, потому что его жертва не даст результатов, – пожал он плечами. – Он – не тот, кто нужен, что очевидно. К счастью, не всем.

– Что?! – сипло выдохнула я, ощущая, как немеет все лицо. – И ты, зная это, позволишь ему умереть? Убьешь его, зная, что эта жертва – напрасна?

– Да, – кивнул Доминик, словно не видел вообще никакой проблемы. – Все должны платить по счетам, Птаха. Все и всегда, – со значением понизил он голос и растянул губы в хищной усмешке, показывая клыки. – Я – не добрый волшебник, если ты все еще не поняла этого. Мне глубоко плевать на чужие жизни. Что меня заботит – это исполнение договоренностей. Каррил мне должен. И я получу оплату, хотя она мне и не нужна. Важен сам принцип. Что с его смертью сделают другие – меня мало заботит.

– Ты – чудовище, – дрожащее выдохнула я, прижимая руки к груди и чувствуя, как он смотрит на меня. Долго, изучающе. А после я забыла, как дышать, когда услышала:

– Так и есть. Но я всегда открыт для новых предложений.

Я сглотнула, а после с ужасом и недоверием скосила взгляд на усмехающегося Доминика. Понять, шутит он или говорит серьезно, было просто невозможно. С таким лицом и совершенно отсутствующим выражением глаз он мог как жестоко шутить, так и изощренно искушать.

– Предлагаешь мне заключить с тобой сделку? – все же уточнила я.

– Почему бы и «нет»? – поднял он брови и слегка расширил глаза, словно я ему должна была ответить.

– Твоя цена – моя жизнь? – помня о неизменной ставке, переспросила я, смотря и больше не видя в этом жестоком существе своего друга, о котором тосковала, несмотря ни на что. Боль разочарования была сравнима с потерей кого-то близкого, родного…