Огни юга. Часть 2. Дом Мрака

– Нет, ни спрута, ни прожилок, ни голосов. Но… – она неловко сглотнула. – Иногда ты вёл себя странно. Когда спасал меня от Флавио, когда подглядывал за моими снами, когда сражался с Арнингхэмом, когда нанимал мастера Стигса. Может, виноват резонанс, может, что-то другое, я не знаю. Мне бы хотелось понять.

– Моё неравнодушие кажется тебе странным? – наигранно обиделся Олаф. – Правду говорят, не делай добра – не получишь зла.

– Прости! Попробуй поставить себя на моё место. Меня всю жизнь обманывали, говорили одно, а делали другое. Ты сам прекрасно знаешь, что орден многое скрывает от пресветловерцев. Например то, что вы тоже колдуны и просто боретесь с Сумеречниками за власть.

– Я не вру и не лицемерю. Не имею такой привычки. Но я тебя понял. Давай попробуем перебороть твой страх. Я снова попытаюсь тебя расслабить и покажу, как закрываться от чужих эмоций. А в награду ты увидишь кое-что необычное. И кто знает, может, ты найдёшь ответы на все свои вопросы.

Он ласково улыбнулся и склонил голову набок.

– Соблазняешь! – засмеялась Герда.

– Эта роль для меня новая, так что я тоже только учусь и вряд ли смогу избежать ошибок.

Герда снова села, скрестив ступни, зажмурилась и принялась считать вдохи. На этот раз Олаф легко проскользнул в её голову. Ласково щекотнув серебристых рыбок-мыслей, он расправил сети тревог и выпустил пленников в океан сознания. Тело стало лёгким, все ощущения плавно исчезали. Герда чувствовала себя качающейся на волнах былинкой. Ни корабля, ни его команды – никого не существовало. Даже Олаф стал прозрачным, незаметным, чистым листом.

– Отлично! – заявил он, вытягивая её из транса.

Герда отпускала пьянящие ощущения с сожалением.

– Ты податливая, как глина. Если так пойдёт дальше, то мы многого добьёмся.

– Уроки всегда казались мне слишком короткими, – ответила она.

– О, мы ещё не закончили! Ложись на спину и расставь руки и ноги в стороны так, как тебе удобно, – с воодушевлением велел Олаф.

Герда растянулась на постели. Олаф поставил стул у изголовья и уселся на него.

– Закрой глаза и расслабься, как раньше. Главное, не засыпай.

Герда попробовала. Лёжа она никогда не медитировала. Разве что когда не получалось заснуть, она считала кольца на деревянном потолке. Сразу после вызванного Олафом транса вернуть ощущения оказалось очень легко.

– Хорошо! Глубже уходить не надо. Обычно во время медитации ты сливаешься с миром, растворяешься в нём, а сейчас тебе, наоборот, нужно отделить себя от него и почувствовать своё тело. Сосредоточься на своей макушке. Чувствуешь её? Чувствуешь, как я к ней прикасаюсь?

– Да, – с трудом преодолевая полусознательное состояние, пробормотала она.

– Теперь я уберу руку. Всё ещё чувствуешь? В макушке нарастает жар, его всё больше. Да, вот так, он окрашивает твою ауру новой, более сильной энергией. Вдох-выдох, осторожно отпускай эту точку и передвигай внимание на левую руку, – Олаф нарисовал пальцем круг на её ладони, и та будто вспыхнула. Потом они перешли к правой руке, правой ноге и закончили левой ногой.

– Отлично! Дальше самое сложное – попробуй почувствовать все точки одновременно, поровну распредели своё внимание между ними. Вот так, да. Направляй в них больше энергии. Чувствуешь, как тепло распространяется дальше по всему телу? Представь, что оно окутывает тебя, как кокон. Очень плотный и прочный. Никто посторонний не может в него попасть. Даже я. Чувствуешь?

Она молчала. Его голос стал глухим, будто доносился издалека и искажался эхом. Не хотелось никого допускать в мирок полной тишины и спокойствия. Никаких посторонних голосов, эмоций, мыслей. Только прохлада, невесомость и запах солёного океана.

Но долго наслаждаться приятными ощущения ей снова не позволили. В кокон вонзились сильные руки, обхватили её за запястья и потянули на себя.

– Не сопротивляйся. Пора возвращаться, – послышался глубокий, отдающийся в висках голос.

Герда с трудом разлепила веки. Олаф наблюдал за ней с безмятежной улыбкой.

– Вот так надо закрываться от посторонних эмоций. Со временем ты научишься создавать кокон без моей помощи, раздвигать его границы, быстро входить в него и выходить.

Она слабо улыбнулась, по щекам растекался румянец.

– Это техника ветроплавов?

– Флавио пользовался ею? – заинтересовался Олаф.

Николас! Ей пользовался Николас.

– Бывало, что он уплывал взглядом вглубь себя, словно отрешался от всего мира, и я долго не могла его дозваться. Теперь я, кажется, понимаю, что он так отстранялся и сбрасывал с себя тяжесть.

– Что за тяжесть может быть у бессовестного головореза? – Олаф удивлённо вскинул брови. – Только не надо искать ему оправдания, я уже вынес приговор.

– Нет, я… я про ветроплавов. Зачем им закрываться от чужих эмоций? Они же не чувствуют их так, как мыслечтецы, – поправилась Герда, чтобы Олаф ни о чём не догадался.

– Их ветрощиты сродни нашим мыслекононам. Раньше стихийные способности не делились на прямые и опосредованные. Каждый одарённый мог немного сгущать воздух и немного читать мысли. Уже после переселения в Мунгард кто-то предпочёл развивать силу, а кто-то разум. Хотя нельзя сказать, что ветроплавы глупые, а мы слабые. Чтобы предельно развивать ветроплав, они с рождения вынуждены закрываться от мыслечтения. Они делают это неосознанно, как дышат. Именно поэтому на них так сложно воздействовать.

– Я слышала об этом и никак не могу перестать думать. Они наши братья, даже ближе, чем другие Сумеречники. Ужасно, что мы вынуждены сражаться друг с другом, – Герда села на кровати и зябко обняла себя руками.

– Мы повзрослели и покинули родительское гнездо. Пришла пора разделиться. Они сделали свой выбор, мы – свой. И теперь каждый должен отвечать за свои поступки невзирая на родство, – жёстко ответил Олаф.

– А как мы закрываемся от ветроплава? – поспешила Герда сменить тему.

– Никак. Наши способности просто не переносят его воздействие. Ладно, на сегодня закончим. Ты отлично справилась и заслужила награду.

– Что-то удивительное? – она мечтательно улыбнулась.

– Волшебное. Ложись обратно и закрывай глаза. Мне снова придётся войти в твой разум, – велел Олаф.

Он без сопротивления скользнул в её мысли. В этот раз Олаф не менял их поток, а раскрыл для неё свои воспоминания. Вокруг закружилась сверкающая хрустальная рыбка, до того причудливая, что Герда не удержалась и погладила её пышный хвост.

Глаза обожгла ярка вспышка. Пелена слёз спала, и Герда обнаружила себя среди толпы зевак на выжженом зноем поле. На нем стояли два высоченных столба, между которыми была натянута верёвка. По ней в лучах умирающего солнца грациозно вышагивал человек в красно-чёрном демоническом костюме. От восхищения перехватило дух.

Герда подалась вперёд. Николас! Огненный свет заката затапливал всё поле. Казалось, смелый канатоходец парит над пылающей бездной, как когда-то парил над заснеженными пиками Полночьгорья.

Солнце зашло, и в тёмной вуали сумерек вспыхнули огромные крылья. Зелёный, синий и пурпурный свет с пульсацией вырывался из лопаток канатоходца, тянулся к бледному ободу луны. Тени рисовали очертания пышных перьев. Крылья взмахивали всё чаще, поднимая Николаса к мёртвому Благословенному граду на Девятых небесах. Человеческий облик слезал с канатоходца, как позолота, являя его истинный облик.

Герда поражённо ахнула. Раздалось громкое кашлянье, и картинка исчезла. Так быстро Герду из транса не выводил даже Олаф. Она открыла глаза и часто задышала. Лицо Олафа, бледное и покрытое испариной, находилось так близко к ней, что он губами почти касался её лба.

– Вы бы предупредили, что собираетесь уединиться, – укорил их застывший у входа Николас. – Платок красный на дверь вывесили бы или не знаю…

Олаф закашлялся и откинулся на стуле, позволяя Герде глотнуть свежего воздуха.

– Это не то, что ты подумал. Мы занимались, и произошла досадная неприятность. Такое иногда случается, – ответил он, растеряв терпение и благодушие.

Николас будто не заметил перемены в его настроении и продолжил ворчать:

– Не нужно оправдываться. Отпустите меня в кубрик и занимайтесь здесь, чем хотите.

Герда понемногу приходила в себя. На лице Николаса застыло знакомое выражение жгучей ревности. Он выглядел так же, когда увидел, как она танцует с Финистом на празднике, хотят накануне наотрез отказался её сопровождать. Похоже, они вернулись туда, откуда начали.

– Чего ты ведёшь себя, как чопорная старая дева? – возмутился Олаф. – Неужто твои попытки корчить из себя прожжённого негодяя – всего лишь лицемерие маменькиного сынка, который ни разу женщинам под юбки не заглядывал? Мы даже одежду не снимали! И хватит задирать капитана. Если будешь устраивать проблемы, я высажу тебя в Тегарпони. Тогда тебе не придётся терпеть наше общество и лицезреть наши занятия. Найму кого-нибудь более уравновешенного. В конце концов подобное может повториться, и хорошо, если кто-то будет рядом, чтобы нам помочь.

Николас перевёл несчастный взгляд на Герду. Она хотела его успокоить, но могла лишь лежать изломанной куклой и беспомощно наблюдать, как его загоняют в угол. Если что-то случится во время занятий, помочь сможет только Николас, потому что он единственный на корабле понимает природу их способностей.

– Ладно-ладно, никаких проблем. Я буду терпеть молча, – он плюхнулся на кровать и повернул голову к стене.

Николас явно создавал вокруг себя непроницаемый кокон, которым закрывался от всего, что могло его уязвить.

Олаф недовольно фыркнул и обратился к Герде:

– Ты как?

Он помог ей сесть и проверил зрачки.

– Уже легче, спасибо. Слишком резко вышла из транса, ничего страшного, – тяжёлым хриплым голосом ответила она.

– Дыши глубже. Скажешь, если голова будет кружиться или болеть. Рэнделл составил для нас рецепты восстанавливающих зелий. Я попрошу нашего лекаря что-нибудь по ним приготовить.

– Да, спасибо! Что… что это было?

– Резонанс. Не знаю, отчего наши способности так бурно реагируют друг на друга, – пожал плечами Олаф.

– Может, это из-за моего отражения? Видение настолько меня впечатлило, что я неосознанно усилила его, и…

– Возможно. Я раньше не работал с отражением, но будет очень интересно его изучать. Хотя… мне кажется, дело в том, что мы оба испытывали похожие эмоции. Скажи, где ты видела человека с крыльями?

Герда нервно сглотнула и скосила взгляд на Николаса.

– Что за видения? – спросил он тихо. Похоже, спрятаться в кокон ему не удалось.

– А! Я показывал Герде твоё выступление на канате, – похвастался Олаф, забыв о ссоре. – А она дорисовала тебе огромные крылья в цвет павлиньего хвоста. Невероятное зрелище. Жаль, что мы не можем показать его тебе.

– Да ну, зачем вы придумываете все эти глупости? – попытался он небрежно отмахнуться. – Крылья, скажете тоже.

– Так Герда, где ты их видела?

– Я… Флавио показывал мне свой «полёт над бездной» в Полночьгорье. За его спиной появились огни Червоточины, и мне показалось, что это крылья.