Проклятие для бескрылой ведьмы

Спина уткнулась в стену, и я поняла, что это конец.

– Агнешка… – услышала я. Голос Тристана показался таким же неживым, как и ветер на полях, где раскинулся Костяной Вяз.

– Панна Агнесса Мёдвиг, – огрызнулась я и оторопела, увидев на полу то, обо что споткнулась.

Меня окружала мерцающая едва заметным зелёным светом цепь, толщиной в моё запястье. Пока я зачарованно разглядывала её, цепь хищно метнулась ко мне, сжимая объятия.

– Сопротивление бесполезно, – всё тем же тусклым голосом проговорил Тристан. Он почему-то не спешил ко мне, предпочитая держать расстояние, – бежать некуда.

Откуда-то пришло понимание: нельзя дожидаться, пока сожмётся эта цепь. Нельзя и дать Ворону швырнуть в меня этот шар!

Как назло, накатил новый порыв боли. Застывшие было в нерешительности тени дёрнулись и подняли головы.

Стукнули кости.

Но мерцание, почерпнутое от камня, всё ещё теплилось внутри. Не особо отдавая себе отчёта в действиях, я просто выбросила правую руку вперёд, собрав всё остатки энергии в ней.

И это сработало.

Воздух разорвала серебряная вспышка, на долю секунды озарившая помещение. Я увидела выход – он был прямо за спиной отшатнувшегося Тристана – но поняла, что не смогу до него добраться.

– Совы-сычи! – в бессильной ярости закричала я и саданула кулаком по стене, к которой привалилась спиной.

Стена, а вместе с ней и склеп, содрогнулась, и я почувствовала, как каменная кладка под моими лопатками пришла в движение. Кожу охолонул порыв ветра; быстро оглянувшись, я поняла, что несколько кирпичей вывалилось из стены, открыв небольшой, но всё же путь наружу.

Цепь изогнулась, как живая змея, и скользнула к моим ногам, намереваясь обвить их. Я немедленно поджала их и вскочила, выпрямившись во весь рост, и беспорядочно заколотила по другим кирпичам, которые тоже начали шататься. Анфилий, вот бы ещё разок попытаться зачерпнуть энергии у камней! Да кто ж мне даст сосредоточиться!

Мелькнула новая вспышка. Я заметила, как шар в руках Тристана распался на несколько извивающихся лент, и это мне не понравилось совсем. Удвоила усилия, и ещё пара кирпичей вывалилось наружу. Анфилий и Миртиза! Лаз был слишком мал!

Он прошипел что-то и швырнул одну ленту в меня. Я отбросила цепь, едва не захлестнувшую мне лодыжки, в отчаянном порыве пнула раскуроченную стену и в последний момент увернулась.

Лента врезалась в стену и рассыпалась на пригоршню синих огоньков. Они беспорядочно взмыли в воздух и растворились в каменной кладке. Это стало последней каплей, и прямо передо мной рухнула целая груда кирпичей. В склеп ворвалось дыхание зимы.

Я не стала дожидаться, пока мне в голову полетит ещё что-нибудь, и, пригнувшись, нырнула в открывшийся проход. Голые ступни немедленно утонули в снегу, и я кинулась вперёд, лавируя меж старых надгробий и могил. Пробежать много не удалось: ноги свело судорогой то ли от холода, то ли от нового приступа боли, и я упала, перекатилась и замерла, прижавшись к ближайшей могильной плите и кожей ощущая погоню.

– Тебе всё равно не укрыться от меня, – раздался голос Тристана совсем рядом.

Я не ответила, нервно соображая, что делать дальше. Надо бежать с кладбища. Легко сказать. Но как? Стоит мне высунуться из-за моего укрытия, точно получу удар плетением по голове или меня опять свяжут…

Мрачный прогноз подтвердился немедленно: над головой пронеслась одна из уже знакомых мне лент. Помянув Анфилия, я быстро огляделась в поисках убежища понадёжнее.

Совы-сычи! В ночи темнели одни только надгробия, да склеп Гризака высился за спиной.

Приглушённый стук и скрип снега за спиной подсказал, что Тристан вышел из склепа и направляется в мою сторону.

Я потрясла здоровой рукой. С пальцев сорвалось очень слабое свечение и тут же погасло. Запас магической энергии, почерпнутой у саркофага, кончился. Набрать новую? Я прижала пальцы к надгробию, но сосредоточиться не получилось: отвлекала опасность и зимний холод, который я начала уже явственно ощущать.

Что делать?!

Шаги Тристана послышались совсем близко. Я представила, как он обнаруживает меня, сжавшуюся в комочек, дрожащую от мороза и лютого страха, и содрогнулась от отвращения к такой перспективе.

Чтобы Агнешка Мёдвиг так просто сдалась какому-то там Ворону? Не дождётся!

Поддавшись порыву бездумного наития, я выпрямилась во весь рост и вышла из-за надгробия. Тристан стоял совсем недалеко, держа руку на весу, будто собираясь ударить наотмашь, а над его запястьем кружились, переплетаясь, те самые ленты. Его лицо в отблесках синего пламени ничего не выражало.

– Не знаю, как у тебя получилось вырваться, – бесстрастно проговорил он, чуть прищурившись, – только это тщетно. Просто смирись, и всё закончится быстро.

– Неужели нет другого способа открыть этот анфильев проход? – поинтересовалась я, напряжённо следя за его руками и очень осторожно пятясь назад. Только бы не запнуться обо что-нибудь и не упасть. Только бы придумать что-нибудь.

Тристан покачал головой, и на его лице промелькнула уже знакомая мне обречённость.

– Если бы такой способ был, думаешь, я бы им не воспользовался? Думаешь, я с радостью делаю сейчас то, что должен?

Одна из лент без предупреждения сорвалась с его рук и метнулась ко мне. Я едва успела увернуться и отпрыгнуть, в самый последний момент заметив её движение в мою сторону. Метнулась за другое надгробие – повыше предыдущего, даже достававшее мне до плеч, и опёрлась на него.

Анфилий, как же холодно!

– Откуда ты вообще берёшь энергию для плетений? – задала я давно тревожащий меня вопрос.

– Агнесса, здесь же кладбище, – усмехнулся Тристан, и в его интонации я словно вновь услышала Иня.

Болезненная тоска по другу сдавила сердце. Снег вновь озарил синий свет. Я отпрянула и, наплевав на нашу задушевную беседу, побежала мимо могил, то и дело скрываясь за надгробиями.

На смену тоскливой грусти пришла злость и обида. Значит, он может тянуть энергию для плетений из мертвецов, а я даже воспользоваться первым попавшимся камнем или деревом не могу?! Анфилий побери, где тут вообще справедливость.

Новая вспышка. Я инстинктивно шарахнулась в сторону, и тут произошло то, чего я боялась: нога зацепилась за какую-то корягу, скрытую под снегом, и я повалилась на землю, да так неудачно, что приложилась головой об очередную могильную плиту.

В глазах потемнело. Все заполонил хруст снега. Сознание помутилось.

Совы-сычи, только не это!

Я заметалась, пытаясь удержаться в реальности. Опёрлась левой рукой о могилу, попыталась приподняться, и вздрогнула всем телом от запоздалого озарения.

Левая рука больше не болела.

Я кое-как приняла сидячее положение и приблизила её к глазам. Сорвала лохмотья повязки. Глаза достаточно привыкли к темноте, чтобы я разглядела то, что вселило надежду на спасение.

Кожа была чистой. Лоза исчезла. Значит, Тристан всё-таки вытянул её?

Значит, я могу колдовать?

Плита, около которой я замерла, пошатнулась от новой атаки. Медлить было нельзя.

Я вытянула обе руки вперёд. Сияние. Это бесконечный поток энергии, струящийся меж звёзд и наполняющий меня…

Ничего не произошло. Вспышка ярости спутала мысли, и я отчаянно закричала – может, вслух, а, может, и в мыслях:

– Кахут, помоги!

Прямо надо мной вспыхнули три глаза. Красный, жёлтый, синий.

Кахут услышала мой зов.

Сияние обрушилось на меня, заполняя каждую жилу тела, сливаясь с кровью, жидким золотом растекаясь по венам. Меня словно охватило бушующее пламя, и это наполнило меня диким восторгом, смешанным с безумным страхом.

А если моё тело не выдержит, и меня просто разорвёт от такого мощного прилива аури?

Я сжала кулаки, пытаясь как-то обуздать его. Отстранённо заметила, что мои руки пылают, будто я держу две горящие головни. В ушах ни с того, ни с сего прозвучал голос мамы:

– Агнесса – значит, «огненная».

Я безумно хихикнула и глубоко вздохнула. Похоже, мои шансы на выживание увеличились.

Холод отступил, как и страх. Осталась лишь пустота и бескрайняя высь неба над головой.

Небо, в котором я опять могу летать.

За спиной развернулись совиные крылья. Я неторопливо поднялась на колени и шагнула на открытый участок между могилами. Тристан стоял совсем близко, наизготовку, будто бы ждал меня. На его лице я прочитала мрачную решимость.

Подняла левую руку, окутанную Сиянием.

– Сразимся, Ворон?

========== Глава 22 ==========

Молча наблюдая за мной, Тристан встал в оборонительную стойку. Мы замерли друг напротив друга, выжидая первого шага со стороны противника.

Я глубоко вздохнула и пошевелила пальцами левой руки. Упоительное, давно забытое чувство – ощущение потоков аури, пронизывающих тело, смывающих всё дурное и наносное. Теперь бы вспомнить хоть какое-нибудь плетение или формулу…

Что делать дальше, я толком не знала, полностью положившись на интуицию. Да и делать особо ничего не хотелось, а просто наслаждаться вновь обретённой способностью колдовать.

Ощущать крылья и предвкушать упоительную радость полёта.

Вот только интуиция подсказывала мне, что ещё ничего не закончено.

Тристан поднял руки, сотворив между ними продолговатый эллипс, мерцающий тускло-оранжевыми бликами. Не знаю, что это за дрянь такая, скорее всего, опять что-то из Вороньей магии. Я напряглась и тоже подняла руки, абсолютно не представляя, что делать.

Мы походили на двух друзей, встретившихся после долгой разлуки, и теперь не решающихся друг друга обнять.

Мигнул ярко-синий огонёк. Из-за отворота рукава Тристана появился болезненно знакомый кончик лозы – и тут же исчез. Я уставилась на него и не выдержала:

– Ты получил, что хотел. Отросток Вяза – у тебя, ко мне вернулась магия.

Он пристально посмотрел на меня, но ничего не ответил. Я тряхнула волосами и поёжилась: вспыхнувшее пламя как будто начало гаснуть, пропуская к телу холод.

– Мы можем всё закончить прямо здесь, – настойчиво продолжила я, – только скажи, как мне вытащить Маришку, и можешь проваливать к Миртизе.

«Учитывая твою магию, она будет тебе рада», – чуть не добавила я, но почему-то осеклась. Воспоминание о том, что случилось с сестрой, тяжёлым грузом легло на сердце. Но я слегка приободрилась от мысли, что теперь я, по крайней мере, знаю, где она.

Тристан покачал головой.

– Я не могу позволить тебе уйти, – в его голосе прозвучало глухое отчаяние, – ты единственная, кто знает о том, кто я есть на самом деле.

Это прозвучало, как удар наотмашь. Голова страшно закружилась, и я покачнулась.

– Всё верно, – пробормотала я, – знаю. Ты тот, кто обманом втёрся мне в доверие, заставив думать, что ты мой друг. Тот, кто сначала выманил из постоялого двора в Ружанах, а потом отправил мою сестру в какое-то анфильево царство по собственной прихоти…

Глаза заволокло белёсой пеленой. Я сделала шаг вперёд. Тристан отступил, не сводя с меня глаз.